Алексей Туренко

Джихад одинокого туриста

Пролог

На работу в понедельник я ехал в мерзком настроении.

Почему?

Достало менять жизнь на бабло. Бесцельный и бессмысленный обмен времени на деньги — время тратилось на никчемную работу, деньги — на покупку того, что мне не причиталось. Уважения. И даже здесь я лопухнулся, принимая за оное зависть. «О боже! Эта скотина может тратить больше, чем я!»

Говоря мягко, я был недоволен жизнью и собой.

Порог офиса пересекся в девять ноль семь. Шеф демонстративно посмотрел на часы.

— Опаздываем!

— Забей, — буркнул я, проходя мимо.

Идиот, как античный хулитель, последовал за мной. Понедельничный похмельный синдром начальства наложился на мой настрой — я и так не ангел. А уж сегодня…

На четвертой минуте воплей руководства, не сдержавшись, я высказал все. И не ограничившись словами, в присутствии половины офиса, зарядил шефу в «табло». В глазах пары коллег мелькнула зависть, большинство решило — ведущий «продажник» спятил. Объяснять свои мотивы я не собирался.

Расчет был быстрым. Памятуя мордобой, обсчитывать не рискнули, выдав наличность и ворох бумаг.

— Отваливай! — напутствовал побитый кретин, захлопывая дверь вонючего рая.

Совет был хорош, чего не скажешь о советчике. Сунув пачку в карман, я перешел площадь, вломившись в турагентство.

— Море, девки, солнце. Немедленно, — я перечислил менеджеру нехитрые потребности.

— Три звезды, две недели, вылет сегодня, — моментально врубился прожженный агент. Люблю таких.

— Идет, — припечатал я, начиная бег от себя.

Вечером, взгромоздившись в самолет и залив в себя грамм триста, я отключился, не заморачиваясь названием страны и отеля.

Курортный сервис не подвел — мою тушку перегрузили в «челнок» и через пару часов вместе с сумкой выставили на теплый асфальт: цикады, духота, нечитаемые, приторно-любезные восточные морды. Сверив название на путевке и буквы на вывеске, сопровождающий довел до портье и вручил ключи. Дав смуглому парню зеленую десятку, я добрел до номера и растянулся на широкой кровати. Все, прибыл.

Глава 1

Понедельник, ночь.

Проспав пару часов и пробудившись по причинам естественного порядка, я на ощупь разыскал санузел и в темноте осквернил. Разобравшись с включением света и обретя оный, огляделся — просторный номер, широкая койка, кресло, стол, холодильник. За прозрачной занавеской — полуоткрытая балконная дверь. Взгляд в окно подсказал — поздно. Часы на руке конкретизировали — полдвенадцатого. Жара ушла, стояла просто теплая ночь. С улицы доносилась музыка, стало быть, местность не спала. Пора осваиваться. Влекомый жаждой к перемене мест, я покинул номер.

Ближайшее место «водопоя» обнаружилось в лобби. При нем — люди: кучка картежников-немцев и пара русских компаний. Симпатичных девок не обнаружилось. Средиземноморские курорты не меняются.

Игнорируя гламурных юнцов с рощицей соломинок в «Мохито», я прихватил в баре кофе с бутылкой и, нагруженный булькающим скарбом, направился к людям посолидней, надеясь встретить цельных личностей, не терпящих полутонов. И соответственно — разбавленных напитков.

Разглядев, к кому иду, я поднял бровь — с солидными погорячился, но насчет цельных угадал. Байкеры. Ладно, отступать поздно. Не люблю.

— Привет, славяне, — поставив обе емкости на их стол, я поинтересовался: — Не помешаю?

— Падай, земляк, разберемся, — обнадежил басом пузатый детина. Двое остальных кивнули, и я сел, припав к кофе. Опорожнив чашку и закурив, я почувствовал себя более-менее прилично. Общество вполголоса трепалось, не обращая внимания на мое похмельное чудо.

Компанию составляли трое. Первый — пузан, с исчерченными татуировками ручищами. Рожа была под стать — красная, шалая и бородатая. Он хорошо бы смотрелся на пиратской палубе с парой тесаков. Голос соответствовал — мощный, клокочущий бас, сочетающий первобытную мощь и свирепость. Наверно, таким орал загонщик мамонтов. Вторым был поклонник мото, относящийся к другому типу — сухой, крепкий, с холодными насмешливыми глазами крупного бизнесмена или бизнес-наемника. Хотя в нем не чувствовалось отстраненности первых и холодного равнодушия вторых. Принадлежность к мотобратству выдавала спортивная куртка со встроенной защитой, брошенная на соседний стул. Третий участник собрания блистал облупленным носом, простодушными синими глазами и копной русых волос. По виду — типичный селянин с Орловщины. Интересная компания.

Сочтя, что пауза затянулась, а приличия соблюдены, пузан повернулся ко мне.

— Бизнесмен? — раздалось над ухом приглушенное извержение вулкана, заставившее дернуться гламурных деток по соседству.

— Уже нет, — ответил я, сворачивая головку «Столичной». Кивнув официантке, я жестом попросил четыре стопки.

Пока я разбирался с «горючим», гора в косухе, отвернувшись, продолжила беседу, прерванную моим появлением. Разливая, я слушал краем уха.

— Брат, пойми. Дело не в коже. И не в колесах. Ты представь — дорога, ветер в рожу. В лапах — руль, за спиной — девка. И братья рядом. Вы стая. Мир — твой.

«Селянин» — кандидат в неофиты, понял я. Глазенки поблескивали. Похоже, процесс вербовки подходил к концу.

— А работа?

— Насри!

«Оригинальная манера работы с возражениями», — отметил я про себя, мысленно представив байкера в своем бывшем отделе: заслать на переговоры в «Ашан», а после закупщиц можно будет брать голыми руками.

— Да, брат?! — взревела гора, обращаясь уже ко мне.

— А на что он девку кормить будет? — поинтересовался я. — Тачку шаманить?

— Братья помогут!

— На содержание возьмут?

Гора нахмурилась.

— Не понял, чел. На братьев тянешь?

— Ты его на содержание поставишь, если он с работы спрыгнет? И «убитые колеса» возьмет? — Закончив с разливом, я повернулся к нему. — А, романтик?.. Ответа не слышу!

Здоровяк исчерпал вербальные аргументы. Толстые пальцы потянулись ко мне.

— Уймись, — на плечо опустилась рука «наемника», и руки пузана замерли. Одна опустилась, вторая похлопала меня по плечу.

— Прости, брат. Перебрал малехо. Без обид?

Переведя взгляд на «миротворца», я поднял стопку и приглашающе кивнул на другую. Тот отрицательно кивнул. Я без эмоций опрокинул свою.

— Не услышал ответа. Убрал собеседника — отвечай сам.

Холодные глаза потеряли насмешливую составляющую.

— Пьянота в Армани. Ты же кроме своего бабла ни хрена не видишь. На хрена тебе ответ? Звуки услышишь. Не смысл.

Грубовато. Но меня трудно задеть, пока сам того не желаю. Сейчас — не желал, и чужие эмоции просквозили мимо. Я желал выпить. В обществе и сейчас. Придется раскрутить интеллектуала-практика на дискуссию. Благо провокация сработала — парень повелся.

— Высокомерие — прикольный грех. Уж прости, не сыграть — грешно… Романтика асфальта — для молодых, хромированные железяки — для лохов старше… — Я помолчал, усиливая впечатление паузой. — Казаться, а не быть… Быть кем? Поставил планку знающего — оправдай…

Глаза собеседника потеряли лед. Усмешка, пожалуй, даже добрая, сломала жесткую линию рта. Внутренне я устыдился.

— Уел, коммерс… — Его взгляд на секунду «ушел в себя». — …Только одинаковые слова мы действительно понимаем разно… Вот — дружба. Для тебя — выпить, по душам поговорить. И по домам. Личное — отдельно. Прочее — тоже. Так?

— Примерно, — неопределенно произнес я, стараясь не сбить «певца» с нот.

Холодноглазый кивнул:

— Для нас — иное. Личное — главное. Люди. Друзья. Прочее — кал. Бабло, бизнес… — вынужденная необходимость копейку заработать. Главное — с пути не свернуть.

Прям политрук — сплошные лозунги. До сути доберемся?

— Дорога при чем? Колеса, хром, кожа? Домами бы дружили…

— Ты ж не младенец — идиотские вопросы задавать. У каждой движухи своя легенда. Ритуал, антураж. Молодняк сперва на внешнее ведется. Маркетинг, чую, не понаслышке знаешь. А дорога… Людей испытывать надо. И суку в себе — давить постоянно. Так, мало-помалу характер куется.

Ну, слава богу, вырулил.

В разговор вступил заскучавший от теории здоровяк.

— Вы о птичках или конкретика просматривается?

— Дима, не гони, — обрезал собеседник. — Похоже, парень к перекрестку подъехал. Путеводитель каменный читает — направо, налево… Коня там или жизнь…

Как психолог — парень неплох. По крайней мере, что я на жизненной развилке — разобрался. Прикольно — я надпись «разбираю», они — меня. Что за мэн, что за конь?

— Костя правильно сказал, — пробасил здоровяк. — Но слова — ветер. Дела только дорога кажет.

Холодноглазый, которого, оказывается, звали Костей, хлопнул меня по плечу.

— Не грузись, брат. Давай «на посошок», и мы погнали — дорога ждет.

Жаль, но увы — капитальной пьянки с разговором сегодня не случится. Мы дружно звякнули «стеклом». Байкеры встали. Костя протянул визитку.

— Надумаешь — звякни.

Похоже, заценил. Надеюсь, не Армани. Поддельный, кстати.

Парни вышли. Во дворе сочно рявкнули моторы, пустив дрожь по стеклу.

Да, наверно, что-то в этом есть — мчаться, как кентавр, в ночи. Только куда? От чего?