— Но почему вы сначала за мной следили? — Марко все никак не мог осознать, что происходящее с ним — не сон и не чья-то злая шутка, поэтому разум подкидывал вопросы один за другим. — Почему не пришли к нам домой? Не поговорили сначала с мамой?

— Мальчик мой, — вздохнул Левич. — Ты когда-нибудь пытался сказать матери, что хочешь забрать ее единственного любимого сына на другой конец света?

— Не пытался, — Марко скосил глаза и обнаружил, что Тия доедает третью булочку. С кленовым сиропом. Ни одну из них Марко так и не попробовал.

— О, тогда тебе предстоит еще масса открытий на этом нелегком пути. — Собеседник достал из портфеля свиток и развернул его на столе перед собой. — Потому что именно это я и собираюсь сделать с любимым и единственным сыном твоей матери…

Глава третья

— Только через мой труп, — повторила мама и отвернулась к плите. Там в широком сотейнике шипело и щелкало масло. — Никаких гонок. Я не хочу, чтобы ты там убился.

— Можно подумать, это я буду проходить трассу, — возмутился Марко. — Тия отправится на дистанцию, а я…

— А ты приходишь ко мне, говоришь, что хочешь бросить школу и уехать куда-то к демону на рога, чтобы заниматься не пойми чем в опасной близости от неизученных и опасных миров, где только химеры и могут нормально существовать!

Да уж. В устах мамы это звучало сомнительно. Теперь Марко понимал, почему господин Левич сначала поговорил с ним. Ни один здравый аргумент на маму почему-то не действовал.

— Ты же понимаешь, что для Тии это шанс? Может быть, лучший в ее жизни?

— Тия — не мой ребенок! — мама стукнула лопаточкой о край сотейника так громко, что звон пошел по всей кухне.

Химера обиженно заворчала из-под стола.

— И нечего тут ворчать!

Марко наклонился к Тие и почесал ей лоб.

— Прости. Я не хотел, чтобы тебе досталось.

— Это ей еще не досталось. — Мама обернулась к Марко, и он с каким-то очень неудобным… неуютным чувством заметил, что в глазах у нее блестят слезы. — Что ты будешь делать, если ей достанется во время гонки? Если она потеряет хвост, лапу, голову, в конце концов?

— Не хочу с тобой спорить, — Марко встал из-за стола.

— И куда ты пошел?

— Поищу аргументы, которые смогут тебя убедить.

— Пока не окончишь школу и не повзрослеешь, ты их вряд ли найдешь.

«Угу, — пробормотал Марко себе под нос. — Интересно, я успею повзрослеть за те три дня, которые мне дали на размышление?»

Химера фыркнула и ткнулась носом в бедро хозяину.

«Вот и я думаю — вряд ли».

После ссоры с мамой все валилось из рук. За те несколько минут, что Марко собирался в школу, он успел стукнуться о ножку стула мизинцем левой ноги (да так, что искры из глаз посыпались), уронить тетради, куда-то задевать учебник по физике и обнаружить, что говорун совершенно холодный и на команды не реагирует — покормить его энергией никто так и не сподобился. Еще бы, накануне вернулся поздно, лег спать в мечтах о дальних мирах, ворочался без сна до четырех утра, продумывая разговор с мамой. Как оказалось — бесполезно, стоило заикнуться о гонках — и сразу никакого конструктива. «Тебя там убьют», «что ты там забыл?», «что я тут без тебя буду делать?» — вся логика выстроенных аргументов разбивается об эмоциональные предположения.

И вот как это победить?

Тия сидела рядом с рюкзаком и шумно сопела. Сочувствовала изо всех химерьих сил.

— Тебе тоже хочется в гонку? Не боишься потерять хвост?

Химера коротко зафыркала, будто засмеялась. Скажешь тоже. Кто будет думать о каком-то там хвосте, когда впереди маячат такие приключения?

* * *

В кабинет директора Марко попал с третьего раза. В первый раз его не пустила секретарь, потому что «господин Астурис еще не подошел», а во второй — табличка «Обед». Пришлось занять место возле двери, а потом, убедившись, что директор возвращается, шмыгнуть за ним сначала в приемную, а оттуда в кабинет.

— Ну-ну, — только и сказал господин Астурис, покачав головой.

Взглядом он указал Марко на стул, а Тие погрозил пальцем. Химера уселась посреди комнаты, потрогала когтем ковер и исподлобья посмотрела на директора. Тот поднял обе руки ладонями вперед, и на морде Тии мелькнуло самодовольное выражение, которое заменяло ей улыбку.

— И что же вас сюда привело, Алхемчар? — спросил господин Астурис, вздыхая. — Желаете выбить очередную преференцию? Хочу напомнить, что вам позволено приходить на уроки с химерой, не посещать основы домоводства — хотя эти уроки чрезвычайно важны для воспитания достойных граждан, — а кроме того, вы имеете право являться в школу без соответствующего головного убора.

Господин Астурис говорил в своей обычной манере — мягко и спокойно. И, как всегда, невозможно было понять: ругается он или шутит. Виной тому иноземный акцент, из-за которого мягкие знаки появлялись в речи директора в неожиданных местах, а каждое слово заканчивалось на едва различимую, но все же слышимую «с».

— Ну-у-у, тут все сложно, — Марко почесал затылок, на котором действительно отсутствовала повязка с зачарованными монетами, которыми ученики защищали голову от посторонних мыслей.

А потом, решив не усложнять и без того сложную ситуацию, Марко просто рассказал вчерашнюю историю, отредактировав некоторые моменты. А дальше пошли уговоры с упором на то, что это уникальный шанс, что скоро уже зимние каникулы, что никаких экзаменов Марко не сдает, а по всем предметам так или иначе наверстает.

— Допустим, — господин Астурис кивнул. — Ты действительно можешь наверстать пропущенное. Это и вправду шанс, который редко выпадает ребенку твоего возраста. И я болею за команду «Вихри» уже больше десяти лет!

Директор улыбнулся, и у Марко сразу потеплело на душе. А Тия от полноты чувств вильнула хвостом, отчего одно из перьев вылетело.

— Но формальности все же есть. Нужно опросить всех учителей, чтобы точно понять, можно ли тебя отпустить.

Марко кивнул и потянулся к выпавшему перу, пряча от директора лицо, чтобы тот не увидел, как улыбка постепенно каменеет.

А что, если он случайно перешел кому-нибудь из учителей дорогу? Вдруг на него точат зуб, а он даже не знает про это? В принципе, так чтобы специально — это вряд ли, но мало ли, кто что про него думает…

Впрочем, когда через пять минут господин Астурис вызвал преподавателей Марко, выяснилось, что переживал он напрасно. Разумеется, учителя сомневались, что Марко действительно приглашен для участия в гонках химер, но у них будет возможность убедиться в этом собственными глазами при следующей трансляции.

Вот только полной свободы Марко не дали. За возможность не доучиваться месяц, а посвятить его гонкам химер, следовало заплатить.

Дневник алхимических наблюдений — это раз. Образцы почвы и грунта — два. Упоминание их школы где-нибудь — это три. Отпечатки лап химер и автографы их хозяев и владельцев команд (в любом количестве, какое получится) — четыре.

Ну, и официальное письмо от матери о том, что она его отпускает и берет на себя всю ответственность.

Нет, разумеется, о чем-то подобном учителя обязаны были упомянуть, но Марко почувствовал себя так, будто долго готовился к ритуалу, подбирал все ингредиенты, чертил схему, высчитывал расположение планет и подготовил все, что только возможно, а в самый последний момент тебе говорят: «Только, пожалуйста, сначала получите разрешение на проведение самого ритуала. Да не у кого-нибудь, а у самого главного алхимика».

И чувствуешь себя совсем обессиленным.

* * *

Марко лавировал между людьми, спешащими с работы и по делам. Шел бесцельно и бездумно, даже не отслеживая, что происходит по сторонам. У любого горожанина рано или поздно развивается этот навык перемещения в толпе, когда между тобой и другими людьми всегда есть расстояние, в которое поместится еще один человек. Ну, или химера, которой никто не указ.

Но даже когда этот навык достигает совершенства, всегда находится тот, кому на это наплевать. Человек, идущий сквозь толпу, как раскаленный нож, разрезающий олово.

Марко увидел, как в господина перед ним врезался какой-то громила в черном балахоне, в капюшоне, натянутом так низко, что и лица не разглядеть. Мысли медленно, словно с трудом переходя на другую шестерню, закрутились. Мелькнуло что-то вроде «Даже не извинился!», и этот же громила врезался уже в Марко.

Плечом в плечо. Так сильно, что с трудом удалось устоять на ногах. Марко обернулся, уткнулся взглядом в спину обидчику и успокаивающе придержал Тию, готовую наказать того, кто посмел причинить боль хозяину.

И тут же пронзительный визг раздался почти над ухом:

— Держите вора! Вы посмотрите на него — думает, химера есть, так никто против него и слова не скажет!

Вот тут мысли забегали с утроенной силой!

Марко провел рукой по карманам — так и есть, что-то лежит с правой стороны в жилете. Нет времени разбираться, что именно, сейчас важно другое.

— Быстрей! Схвати его! — приказ едва успел сорваться с губ, как Тия черной молнией бросилась в толпу.

— Господин! Господин! Остановитесь! Проверьте свои карманы! — продолжал надрываться голос, который казался смутно знакомым.