— Да, — поддержал другой, выглядывающий из-за его плеча. Он был чуть младше своего товарища, но вид имел примерно такой же. Он попытался пригладить торчащие во все стороны волосы, — простите, миледи. Но нам с друзьями сказали, что в этом заведении подают превосходное вино. Но не сидеть же нам вместе с чернью в общем зале! Поэтому, — он хохотнул, — вы не будете против, если мы присоединимся к вам за столом?

— Эй, кто там? — Между первыми двумя втиснулся третий. Широкоплечий здоровяк, в длинных волосах которого запутались опилки, будто он валялся где-то, чуть не подбил ножнами меча ногу своего товарища. — Что за задержка, Лион? И где, Водоворот побери этого хозяина, мое вино?!! — Взгляд его сфокусировался на леди Лисси. — О! Какая прелестная девушка! Мое почтение! — возопил он. Взгляд здоровяка перенесся на Фарри. — Эй, парень! Сходи-ка притащи того старика кабатчика и мое вино!

— Я прошу вас немедленно покинуть эту комнату. — Леди Лисси выпрямилась так, что Фарри удивился, что не услышал хруста костей. Вдобавок от нее повеяло таким холодом…

— Эй, ну чего вы тут столпились! — Обладатель четвертого голоса прятался где-то за спинами закупорившей дверь троицы. — У меня глотка вина просит, словно там Великий водоворот! Давайте, милорды, поскорее к столу! — Он заорал во весь голос. — Кабатчик! Вина!!!

Фарри поднялся из-за стола. Вообще-то он никогда, в отличие от своего более рассудительного брата, не отличался покладистым нравом. А уж тем более теперь, после всего, что довелось пережить в последнее время. Фарри почувствовал, что от переполнившей его злости становится трудно дышать. Зло прищурив глаза, он уставился на побеспокоивших их с леди Лисси трапезу наглецов.

— Я не собираюсь делить комнату со всяким отребьем! — холодно заявила леди Лисси. — Прочь отсюда!

— Отребьем?!! — взвыл невидимый четвертый, продолжавший скрываться за спинами товарищей. — Да он — наследник Дома Ракас! И никакая девка из какого-то завшивленного Дома, если ты вообще благородная… Да вышвырните их отсюда, и весь сказ!

Для того чтобы взорваться, Фарри и раньше достаточно было бы меньшего. Сейчас же… Он даже не вспомнил, что ему самому приказали — приказали! — сбегать за вином, будто какому-то слуге. Эти наглецы посмели оскорбить леди Лисси! Не просто женщину, но благородную леди, которая была так добра к нему! Вышвырнуть ее?!! Здоровяк, грозно нахмурив брови, оттолкнул плечом своего товарища и сделал шаг, оказавшись в комнате… Сверкнул меч. Схватившись за рассеченную руку, здоровяк заорал и отшатнулся.

— Да я тебя… — Он только и успел схватиться за свой меч, когда клинок Фарри вонзился в его живот.

— Лони! — закричал высокий, выхватывая из ножен короткий широкий меч.

Сталь лязгнула о сталь, заполнив звоном все вокруг. Удар Фарри был настолько силен, что меч вылетел из руки его противника. С булькающим хрипом разлетелись веером брызги крови из рассеченного горла. Сбив с ног еще живого, но, считай, уже мертвого товарища, в комнату вихрем ворвался третий. Невысокий, но крепкий малый, одетый в красную куртку, расшитую желтыми завитками, хоть и изрядно качался от выпитого, но длинный кинжал сжимал в руке крепко. Что-то бессвязно крича, он бросился на Фарри с такой яростью, что тому пришлось отступить на шаг. Фарри едва успел подставить меч — еще миг, и кинжал пропорол бы его живот. Он оказался в нелегкой ситуации. Противник был ловок и умел обращаться со своим оружием. Хоть Фарри и не уступал ему ни в ловкости, ни в мастерстве, но ограниченное пространство комнаты и длинный меч давали обладающему коротким клинком врагу, который к тому же подошел вплотную, неоспоримое преимущество.

Отступая, Фарри налетел на стол. Звон бьющейся посуды… Крик леди Лисси… Он со всей силы саданул эфесом по зубам противника, но тот ловко увернулся. Сквозь пелену ярости Фарри еле почувствовал, как кинжал полоснул его по ребрам. Противник отскочил на шаг, снова поднимая окрасившийся кровью кинжал. В этом была его ошибка. Разорвав дистанцию, враг дал Фарри шанс снова использовать меч. Удар, в который он вложил всю силу, чуть не разрубил человека пополам — меч, пройдя сквозь ключицу, как сквозь масло, остановился в ребрах врага. Со стоном тот выпустил кинжал и мешком осел на пол.

— Фарри… — Он не сразу расслышал голос леди Лисси. — Фарри…

Громкий топот в коридоре возвестил о том, что кто-то приближается. Фарри повернулся лицом к двери и поднял меч, готовясь защищаться. Защищать леди Лисси! Вроде бы этих пьяных выродков было четверо… Но это оказались охранники леди Лисси. Изготовив свои дубинки к бою, они влетели в комнату и замерли, обводя ее напряженными взглядами.

— Вы, болваны! — набросилась на охранников леди Лисси. — За что я вам плачу? Какое-то пьяное отребье… — Она резко повернулась к Фарри. — Вы ранены, милорд!

Фарри опустил меч. Мелькнула мысль, что неплохо было бы выпить вина. Однако кувшин с вином не пережил схватку. Кроме того, Фарри вспомнил, в каком состоянии появились в комнате те, чьи тела сейчас лежали на полу в лужах крови. Запах вина, яств и масла смешался с запахом свежей крови. Неужели и он так выглядит, когда напивается?

— Фарри…

Он наконец осознал, что леди Лисси держит его за руку.

— Милорд, у вас кровь! Вам необходим врач…

— Пустяки. — Фарри осторожно высвободил руку и вытер меч о бывшую когда-то белоснежной скатерть. — Это всего лишь царапина, миледи.

— Царапина! Ну уж нет! Я не успокоюсь, пока врач не скажет, что с вами все в порядке!

— О, миледи! Я молю вас великодушно простить меня! — В комнату влетел хозяин таверны. Он беспрестанно кланялся, а по лицу стекали крупные капли пота.

Охрана леди Лисси, вспомнив наконец о своих обязанностях, дернулась к хозяину, но в этот момент, грохоча сапогами, прибежали пятеро стражников в табардах Дома Роводо. В комнате тут же стало тесно.

— Бросить оружие! — скомандовал один из стражников, а остальные направили мечи на Фарри и охранников леди Лисси.

— Я — благородная леди Лисси Рафокс, дочь благородного лорда Рафокс. — Леди Лисси снова стала холодна как лед, но холод этот был обращен на хозяина таверны, который, услышав ее имя, смертельно побледнел, и стражников, пыл которых так же мгновенно угас. — Эти негодяи, — леди Лисси кивнула на трупы с таким равнодушием, как иная хозяйка смотрит на кусок мяса на базаре, — посмели ворваться в комнату, где мы с милордом собирались отобедать. Они оскорбили меня. Защищая мою честь, милорд, как истинный благородный человек, убил моих обидчиков.

— Просим прощения, благородная леди. — Теперь тон стражника звучал уже совсем по-иному. Мечи опустились, а сами стражи склонились, чуть ли не перегнувшись пополам. — Мы не осмелились бы побеспокоить вас…

— Приведите врача для милорда. — Леди Лисси отвернулась от стражников и продолжавшего лопотать извинения хозяина таверны к Фарри. — Фарри, я благодарю вас за то, что вы спасли меня и защитили мою честь. — Она нежно прикоснулась к его щеке, отчего Фарри объял жар. — Я — ваша вечная должница, Фарри, и клянусь вам, что Дом Рафокс никогда не остается в долгу…

— Не стоит, леди… — начал было Фарри.

— Если вы еще раз назовете меня леди… — Она выпрямилась и убрала руку так резко, что Фарри чуть не отступил на шаг назад, но голос леди Лисси тут же смягчился. — Простите, Фарри… Для вас я — просто Лисси.

— Их было четверо, — донесся голос хозяина таверны. Он все это время, убедившись, что нисколько не интересует благородную леди, объяснял страже случившееся.

— Я вижу только троих, — нахмурился стражник.

— Должно быть, четвертый убежал, — пожал плечами другой. Увидев, что Фарри, а вслед за ним и леди Лисси снова обратили на них внимание, он поклонился. — Не волнуйтесь, благородная леди! Мы быстро разыщем мерзавца и…

— Я просила привести врача! — Леди Лисси совсем немного повысила голос, но этого оказалось достаточно для того, чтобы хозяин таверны тут же, пробормотав извинения, испарился.

— А ты, — леди Лисси указала на одного из своих охранников, — мигом беги в мой дворец. Пусть пришлют портшез.

Фарри снова попытался было протестовать, утверждая, что получил лишь царапину, которая совсем не нуждается во внимании врача, но теперь леди Лисси набросилась уже на него:

— Вы весь в крови! Да посмотрите же на себя! — Она гневно уставилась на Фарри, но потом взгляд ее смягчился. — Фарри, я ведь беспокоюсь о вас. А вдруг ваша рана воспалится? Неужели вы хотите свалиться в лихорадке, зная, что ожидает вас через неделю?

— Лисси…

— Я сказала — вас осмотрит врач. Будьте добры, прекратите спорить. Лучше присядьте. — Леди Лисси сделала жест рукой, и оставшийся ее охранник, мигом подхватив с пола один из стульев, придвинул его Фарри. — Присядьте, прошу вас!

С горестным вздохом Фарри повиновался. Остальные присутствовавшие в комнате старались сделать вид, что ничего не замечают, — стражники что-то тихо обсуждали, поглядывая на лежащих на полу покойников, охранник, подавший Фарри стул, отступил назад и преданно уставился на свою госпожу… В коридоре снова раздались быстрые шаги. Тихий, почти неразличимый голос хозяина таверны. Тот вбежал в комнату, чуть ли не волоча за собой тщедушного человечка, одетого, по моде Тройного города, в длинную, почти волочившуюся по полу серую тогу.

— Доктор Енакит, благородная леди. — Хозяин преломился пополам и застыл в поклоне, одновременно пытаясь протолкнуть доктора вперед.

— Вы врач? — Леди Лисси окинула вновь прибывшего оценивающим взглядом.

— С… с вашего позволения, врач, благородная леди. — Енакит опасливо покосился на трупы и, опомнившись, поклонился так же низко, как и приведший его хозяин. — Мне сказали, что кто-то нуждается в моей помощи…

— Вот этот милорд. — Леди Лисси указала на Фарри. — Сделайте все, что требуется. Вы будете щедро вознаграждены.

Снова поклонившись, врач засеменил к сидящему на стуле юноше.

— Всего лишь царапина…

— Позвольте, милорд. — Енакит отмел прочь все возражения Фарри. — Что у нас… — Он забормотал себе под нос так тихо, что Фарри еле разбирал его слова. — Куртку, милорд… Так… Что у нас… Позвольте рубашку… — Енакит огляделся. — Мне нужна вода и чистая ткань.

Повинуясь лишь взгляду леди Лисси, хозяин таверны припустил бегом. Вернулся он так быстро, что Фарри показалось — не успело еще стихнуть эхо его удаляющихся шагов. Кланяясь благородной леди, хозяин поставил на стол пузатый кувшин и протянул Енакиту скомканную белую тряпку — скорее всего, одну из скатертей. В благодарность за свои труды он получил лишь кивок врача.

Фарри только скрипнул зубами, когда врач резко рванул его рубашку, срывая успевшую присохнуть корку.

— Прошу прощения, милорд… — Енакит с треском разорвал скатерть и, смочив клочок водой, принялся вытирать вновь побежавшую из разреза кровь. — Так… Хорошо…

— Что там? — Леди Лисси подошла неслышно. Она без всяких содроганий, что можно ожидать от женщины, смотрела на окровавленный бок Фарри. — Насколько опасна эта рана?

— Как и всякая другая рана… — пробурчал врач, но, видимо опомнившись, добавил в свой тон изрядную толику уважения: — Не извольте беспокоиться, благородная леди. — Очистив бок, он бросил тряпку на пол и прижал к ране свежий клочок. — Удар скользнул по ребрам. Если не считать нескольких ниток, то рана идеально чиста. Да, я зашью рану, а потом милорда следует лишь перевязать и следить, чтобы он несколько дней не делал резких движений корпусом.

— Так зашивайте! — Леди Лисси склонилась к Фарри. — Вам очень больно, милорд?

— Я же говорил вам… Лисси, что это только царапина.

— Бывают царапины, которые болят сильнее, чем глубокие раны. Не беспокойтесь, Фарри, я позабочусь о том, чтобы вы встали на ноги как можно скорее.

— Я и так на ногах, — пробурчал Фарри.

Доктор Енакит провозился с раной еще полчаса. Как раз к тому времени подоспел и портшез. В комнату вбежал сам Грей Слим, капитан личной стражи леди Лисси, в сопровождении двоих охранников. Быстрым взглядом обведя комнату, он низко склонился перед своей хозяйкой.

— Благородная леди, мне нет прощения…

— Об этом мы поговорим после, — холодно оборвала его леди Лисси. — Я надеюсь услышать от вас, почему мою честь защищает милорд Фарри, когда люди, которых вы поставили охранять меня, появляются, лишь когда все уже закончилось.

— Как пожелаете, благородная леди. — Грей Слим снова склонился перед ней, но леди Лисси уже перенесла свое внимание на пострадавшего.

— Вот и все. — Врач еще раз проверил повязку и отступил на шаг. — Теперь, милорд, постарайтесь несколько дней поберечь свой бок.

— Уж я за этим прослежу. — Леди Лисси бросила Енакиту пухлый кошель, который тот ловко поймал. — Милорд, вы сможете без посторонней помощи дойти до портшеза?

Фарри возмущенно посмотрел на нее.

— Спасибо, доктор, — вставая, сказал он Енакиту. — Хоть моя рана и не стоила такой заботы, но все равно — спасибо.

Вся улица перед таверной была заполнена охраной леди Лисси, городской стражей и зеваками, гадавшими, что же здесь произошло.

— Убили кого-то, — доказывал пожилой мужчина, обладатель пышных седых усов и такой же седой шевелюры, которой давненько не приходилось встречаться с гребнем. Увидев выходящих в сопровождении охранников и стражей из дверей таверны Фарри и леди Лисси, он указал на них: — Похоже, эти и есть убийцы…

Договорить усатому не дал оказавшийся поблизости охранник леди Лисси, который, увидев, на кого тот указывает, отвесил болтуну доброго пинка.

— …понапиваются и начинают буянить, — громко шептал соседке другой зевака, одетый в зеленую куртку, от каждой пуговицы которой веером расходились в стороны тонкие золотые цепочки. — А еще все норовят сбежать не заплатив. Я слышал…

— Да нет же. — Шелковое платье говорившей женщины явно знало лучшие времена. — Это хозяин таверны вора словил. Я слышала, что он его как увидел, так и признал сразу по описанию. Послал за стражей, а сам…

Свободным оставался только проход от дверей таверны к стоявшему на булыжниках мостовой портшезу. Не обращая внимания на крики и перешептывания толпы, леди Лисси величественно прошествовала к портшезу. За ней следовал Фарри. Обогнав их, Грей Слим лично откинул и придержал полог, пока Фарри и госпожа садились в портшез.

— Скоро мы будем дома, — сказала леди Лисси, едва они почувствовали, как портшез пришел в движение. — Я хочу снова вас поблагодарить, Фарри. Если бы не вы…

— Лисси, в том, что я сделал, нет ничего…

Леди Лисси осторожно приложила пальчик к его губам, прерывая речь.

— Вы скромны, Фарри, и это мне в вас нравится. Но подумайте, если бы вас не оказалось рядом! Эти негодяи и так оскорбили меня, вломившись в комнату. А что они еще могли бы сделать, не защити вы меня!

— Они бы не осмелились… — Фарри говорил уже не так уверенно.

— Достаточно того, на что они уже осмелились. — Тон леди Лисси говорил о том, что возражений она не принимает. — Я вам обязана, Фарри, и…

Она нежно погладила его по щеке, и от этого прикосновения Фарри почувствовал, словно молния пронзает его тело. Леди Лисси смотрела ему прямо в глаза. Ее щечки порозовели, губы призывно приоткрылись… Фарри внезапно почувствовал, что ему нечем дышать. Как она прекрасна! Весь мир провалился в ее бездонные глаза, кувыркаясь и распадаясь на части. Поцелуй длился вечность. Всего лишь вечность, пролетевшую в один момент.

— …и я не останусь в долгу, мой Фарри, — прошептала леди Лисси, тяжело дыша после поцелуя.

За шумом крови, рокочущим громче прибоя, Фарри еле расслышал ее. «Если такова будет награда, — подумал он, — то пусть меня режут хоть каждый день!» Десять раз на день! Он почувствовал, что готов убить за эти глаза и за то, чтобы снова почувствовать вкус ее губ. «Но для того, чтобы быть вместе с ней, — произнес рассудительный голос внутри, — ты должен стать лордом Дормайл. Ведь не станет же эта красавица, дочь Великого Дома, якшаться с простолюдином, будь он хоть самого благородного происхождения». Глядя в глаза леди Лисси, Фарри поклялся себе, что станет лордом Дормайл просто для того, чтобы встать вровень с ней. Чтобы быть с ней.

— Слушай, а здесь очень даже ничего. — Зивери, развалившаяся в глубоком кресле, отсалютовала Слову кубком. — Интересно, все лорды и леди так живут?

Слов отвернулся от высокого окна, в которое смотрел уже, казалось, вечность, и взглянул на девушку. Одета она была в темно-синее бархатное платье, подаренное леди Дорной взамен старого, совершенно не подходящего, как та сказала, ее гостье. Расшитый серебром лиф туго охватывал грудь девушки, а глубокое декольте открывало взору Слова вид, от которого его сердце начинало биться сильнее. Серебряное шитье окаймляло также и подол широких юбок, из-под которых игриво выглядывал острый мысок туфельки. Сам же Слов был одет лишь в простые штаны и кое-как заправленную в них рубаху. Он стоял босиком, но толстый ковер, покрывавший пол, оберегал его ноги от холода.

— Ну да, сидишь тут целыми днями, ешь, пьешь… — Он поморщился и с сарказмом продолжил: — Чем не жизнь?

— Но-но! Я тут сижу, между прочим, целыми днями, потому что кое-кто эти целые дни провалялся в лихорадке, — возмутилась Зивери.

— Я провалялся в лихорадке всего три дня! Можно подумать, что виноват…

— Нет, это я виновата, что ты полез в ту драку и твоя рана снова раскрылась. — Зивери залпом осушила кубок и, снова потянувшись к кувшину, заметила: — Отличное вино, кстати.

— Я тебя с Фарри познакомлю, — буркнул Слов. — Он тоже любитель вина. — Парень помрачнел и принялся расхаживать по комнате. — Я уже пятый день на ногах. Пора бы уже леди Дорне хоть что-то предпринять.

— Ну что ты суетишься? — Кувшин, к величайшему сожалению Зивери, оказался пуст. — Кормят вкусно, вино есть… Кровать вон у тебя, — она кивнула на разворошенную постель, — больше, чем комната, в которой я жила в Тарилоне. Что тебе еще надо?

— Мне надо поскорее найти брата. — Слов остановился и возмущенно уставился на собеседницу. — Каждый день, пока я его не нашел, может стать последним для него. Не забывай, что он все еще у леди Лисси, и именно ее капитан ткнул меня кинжалом.

— И именно его кинжал дал мне денег, чтобы заплатить врачу за твое лечение. Успокойся, Слов. Если твой брат еще жив, то он нужен этой леди Лисси. А значит, с ним ничего не случится.

— А если не нужен?

— Тогда, — Зивери пожала плечами, — я сомневаюсь, что он намного пережил тебя.

Только появление леди Дорны не позволило Слову в гневе наброситься на девушку. Как она вообще могла о таком подумать! Однако не успел Слов открыть рот, как дверь распахнулась и в комнату величаво вплыла хозяйка этого дома.

— Как ваша рана, милорд?

Слов глубоко вздохнул, успокаиваясь. Не хватало еще устроить ссору при леди Дорне! Кроме того, он чувствовал, что Зивери во всем права. Ведь если Грей Слим попытался убить его, то удержать его от убийства Фарри могло только то, что Фарри был зачем-то нужен леди Лисси. А может, Грей Слим действовал по собственному почину? Тогда…

— Спасибо, леди Дорна. — Слов безуспешно попытался пригладить взъерошенные волосы. — Я абсолютно здоров. Еще раз спасибо, но не пора ли наконец-то перейти к делу?