Невольно я вжала голову в плечи, чувствуя себя, как при незащищенном сексе с первым встречным… Такой азарт просыпается. Пронесет-не пронесет? И ведь не увернешься, телега шла впритык к стенам домов. Если кто-то поедет навстречу, мы не разминемся.

Слава Богу, до центральной площади, на которой стоял храм, мы доехали, так никого и не встретив. Уже смеркалось, и все разбежались по домам.

Церковь, то есть храм по-местному, я определила сразу. Самое большое и самое шикарное строение во всем городе.

Большой серый, каменный особняк в три этажа, с высокими арочными окнами, и пять башен с маковками и крестами наверху, на центральной части. По углам небольшие, а в центре просто огромная. Ее мы и видели, когда подъезжали. Архитектура, конечно, странная, непривычная, но ведь и мир другой.

Рядом стояли строения поменьше, но явно казенного вида, но их я рассмотреть толком не успела, Тит и Фрол остановили лошадь у входа в храм и заторопились:

— Скорее, сударыня, смеркается уже. Ежели замешкаемся, инкуб вернуться за вами может. Тогда даже святоши отбивать не будут…

И я прямо мысленно услышала продолжение этой фразы: «Сожгут и всего делов-то»

И это очень простимулировало мое желание как можно скорее попасть внутрь.

— А приданое? — тем не менее вцепилась я в баул с трусами.

— Я занесу, сударыня, — слегка склонил голову Тит или Фрол.

Я поверила. Если бы хотели спереть, давно бы стащили. Еще в лесу. Мне, вообще, получается, очень повезло с этими мужиками. На баул мой не позарились, на честь мою — тоже, еще и привезли в город… считай, сколько дней со мной возятся, а у них, наверное, своих дел полно.

— Спасибо вам, Тит и Фрол, — поблагодарила я от всей души спасителей и шагнула в храм. За мной вошел второй брат.

Глава 3

В храме пахло воском и благовониями. Как будто бы в церкви засели индусы. Еще одна странность местной религии. А в остальном иконы по стенам, свечи перед ними… почти все, как дома. У меня даже сердце екнуло. Таким родным повеяло. Но тут к нам вышел священник в ярко-синем балахоне, как у тибетских монахов.

Если бы это был сон, то я бы решила, что насмотрелась накануне видео про мировые религии, вот мне мое воображение и выдало эту психоделическую картину.

— Приветствую вас, — сложив руки перед собой, поклонился нам священник, — что привело тебя в храм, сын мой…

Меня святоша проигнорировал.

— Добрый вечер, — хотела я вежливо поздороваться, чтобы напомнить о своем существовании.

Но Фрол или Тит перебил меня, забубнил густым басом быстро-быстро, словно боялся, что его остановят, одновременно часто кланяясь…

— Святоша, мы на тракте ее нашли. Слышали, что невеста с женихового обоза позавчерась сбежала с приданым. В тот же день вечером наткнулись на девицу. Ночь на заимке переночевали. Кирка-то у нас там хорошая, новая, мы с братом, как государем велено, в заимке держим и каждый год в храм возим. Кто бы знал-то, что вот так пригодится может… а вот в деревне у нас все кирки заняты… вчерась у старосты гости понаехали, внучок у него народился, так что пришлось к Васусию, соседу нашему, девицу определить. У него бабка недавно померла. Кирка осталась, да видать совсем плоха, как закат начался, так девицу демоны и одолели. Уж мы перепугались, святоша, всю ночь не спали. А она все кричала непотребства разные, даже повторить такое язык не повернется. Инкуб это был, думается… Вот поэтому к вам привезли…

Святоша молча выслушал и только потом посмотрел на меня. Презрительно прищурившись, как будто бы я бомжиха на привокзальной площади.

— Вижу, сын мой, правы вы… девица эта ночь с инкубом провела… и теперь яйцо демоново у нее между ног забито…

— Свят-свят-свят, — зашептал Фрол-или-Тит и истово перекрестился, трижды.

— Только не невеста она сбежавшая, ту еще вчера приволокли и в монашки остригли. Вздумала она против родительской воли пойти, за другого замуж выйти. Поймали их, но цветок невинности они успели смять…

Я слушала разговор и понимала, что неадекватно расценила размеры задницы, в которую попала. Она была гораздо больше. И глубже. Кажется, в этом мире место женщины было ниже плинтуса. И, если я прямо сейчас не придумаю, какого черта я делала среди леса с баулом без мужика, то ждет меня участь этой бедной девушки. Ибо невинности моей уже лет десять не существует. А в монашки мне не хотелось. Совсем.

— Святоша, — рухнула я на колени и завыла. От боли, конечно, пол-то каменный, но зато правдоподобно получилось, — не невеста я… жена… муж мой помер недавно, мы с ним совсем мало пожили-то… а родственники его решили, что лишняя обуза им ни к чему, да из дома и выгнали. Хорошо, одежду собрали, что с приданым мне досталась… и так уж плохо мне было, что хотела я согрешить, и жизнь свою в лесу зимнем закончить… Да только Тит и Фрол не дали грех на душу взять — спасли меня и к вам доставили! Одумалась я, святой отец! И теперь на милость вашу уповаю, не дайте вдове сгинуть без помощи божьей!

И зарыдала… навзрыд… чтоб натурально… Я захлебывалась рыданиями, стоя на коленях, и думала, что во мне, кажется, еще не погибла великая актриса. И, надеюсь, у них здесь, как и у нас в прошлом, вдовам позволено гораздо больше, чем девицам.

И святошу проняло. Он, мягко улыбаясь, похлопал меня по плечу:

— Ну, что ты, дитя мое, я пока не святой отец, всего лишь святоша. — Ага, кажется, я нечаянно хорошо подмазала лестью. — твое раскаяние радует Бога. Признайся, дитя мое, была ли ты с инкубом этой ночью? Приходил ли демон душу и тело твое истязать?

Я завыла, в волосы вцепилась, будто бы скальп хочу с себя снять, а на самом деле прокручивала в голове варианты ответа.

Отвечу «нет», не поверит. Ибо Фрол-или-Тит уже сказал обратное, а святоша этот еще про яйцо какое-то демоново гундосил. Я тогда еще смешок еле сдержала. Так хотелось спросить, как же теперь бедолага-инкуб одним яйцом обходится.

А скажу «да», а вдруг на костер меня потащат за связь с демоном?

— О-о-о, святой отец, — завыла я снова, изображая какую-то полоумную старуху, — глупая я баба, знать не знаю, ведать не ведаю, что со мной приключилось ночью этой. То ли было, то ли во сне привиделось. То ли инкуб демонов был, то ли муж мой Ванечка. Предавалась я утехам, по слабости бабьей, святой отец!

Бинго! Святоша аж засиял и снова меня по плечику погладил:

— Ну, ничего-ничего, хорошо, что осознаешь ты глубину своего падения. Значит, не успел демон душой твоей в полной мере овладеть. Только тело твое скверной наполнилось. Изгоним мы скверну из тела твоего, дитя. Помолимся…

Вот оно, подходящее время! Я мысленно потерла ладошки и, на мгновение замолчав и сделав вид поиспуганнее, заголосила снова:

— Горе мне, горе! Святой отец! Все молитвы позабыла я! Ни одной не помню, как и не было! Что же такое со мной случилось?! Что демон проклятый со мной сотворил?!

Святоша нахмурился, махнул Фролу-или-Титу, отпуская его. А когда тот ушел, склонился надо мной и спросил строго:

— Совсем ничего не помнишь?

Я все это время выла и раскачивалась, изображая рыдания, но ушки-то держала на макушке, наблюдая за всем происходящим из-под полуприкрытых век. И четко уловила, как изменился взгляд святоши.

Черт возьми, вот она, эта черта, которая определит мое будущее. И, с одной стороны от нее — костер, в котором меня сожгут, если я не выкручусь…

— Совсем, — натурально всхлипнула я и перекрестилась, стараясь, чтобы это выглядело, как привычный жест, — истинный крест, ничего не помню, святой отец!

Святоша моргнул и похлопал меня по плечу:

— Пойдем, дитя, изгоним из нутра твоего скверну…

Фу-ух! Я выдохнула и поднялась с колен. Костер прямо сейчас отменяется. Спасибо бабушке! Научила меня креститься.

Мы прошли во внутренние помещения храма. Там святоша велел мне раздеться, чтобы демон не спрятался в одежде, лечь обнаженной на специальную приступочку, застеленную красной тканью, и накрыться плотным покрывалом. А сам куда-то удалился.

В комнате было темно и пусто. Только эта приступочка в центре и одна короткая свеча, которая еле-еле освещала небольшой круг у входа в комнату.

Деваться было некуда. Костер все еще горел рядом… и маячил монастырь, что в моем понимании не многим лучше.

Так что скинула одежду, улеглась и накрылась. И, как святоша велел, громко заорала, что готова к изгнанию демона.

Святоша вошел и, обойдя приступочку по кругу, по очереди привязал руки и ноги, распиная меня. Я была к этому готова, так что не нервничала. Видела же по телевизору, как обряд экзорцизма проходит. И уже готовилась выть и биться, чтобы правдоподобно было. Даже отрепетировала мысленно, что именно и когда делать буду.

Но святоша, обездвижив меня, медленно снял свою рясу, рубаху и принялся развязывать завязки на широких штанах…

— Святой отец, — прошептала я, во все глаза глядя на эти недвусмысленные приготовления, — а как вы демоново яйцо изгонять будете?

— Так удом, дитя мое, — невозмутимо ответил святоша, — удом…

Я на секунду замерла, а потом расхохоталась. Я смеялась и никак не могла остановиться. Ведь попалась, как дурочка… хотя, с другой стороны, я же вчера готова была к такому исходу. Вот, получи и распишись. Сама просила.