— Хочу представить вам того, кто избавит нас от Грэйхалда раз и навсегда, — Заринг подошел к двери.

Внутрь вошел смуглый человек, с ног до головы одетый в черное. На поясе висел тонкий меч с ажурной гардой, на бедрах, выглядывающих из-под плаща с капюшоном, кожаные ремни с метательными ножами. Кажется, лезвие было и внутри толстых кожаных наручей на предплечьях. «Вооружен до зубов» — отметил про себя Рикки. И меч такой деликатной работы на базаре не купишь.

— Это Джамаль, — представил гостя Заринг. Кивнув присутствующим, убийца подошел к овальному столу.

Рикки затаил дыхание.

— Выглядит, конечно, внушительно, — начал один из орков, — но сможет ли он…

— Где ты его нашел? — поинтересовался второй орк.

Заринг скрестил на груди руки и, вздернув подбородок, проговорил:

— Мои друзья сомневаются в твоих способностях, Джамаль.

— Сомнения порождают слабость, — мигом парировал тот. — Твои друзья плохо стерегут твой покой.

Не успел Рикки сообразить, о чем речь, как убийца в два прыжка оказался рядом и рывком дернул гардину. Крепкие руки незнакомца вцепились в край его куртки.

— А это еще кто? — хором рявкнули два орка.

— Стража! — закричал гоблин.

Глаза Рикки встретились с глазами убийцы. Карими, спокойными, даже чуть печальными. Но за обрамлением из длинных ресниц скрывалась кажущаяся беспредельной жестокость. Горностай замер, как зачарованный удавом кролик.

Джамаль дернул его на себя, как мешок с трухой. Удар по ногам, и, не успев опомниться, Рикки оказался на полу. Но затем убийца отступил, словно желая показать, что его работа закончена.

Из коридора послышался топот. Почувствовав, что этот миг мог стать последним, Рикки вскочил и метнулся к окну. Вместе с осколками он приземлился на сухие кусты. Кажется, ободрал не только руки, но и лицо. Пока часовые не успели опомниться, он кинулся к забору. Бирцелиса на месте не было.

Пальцы сжали влажные и холодные прутья решетки. Уперев ноги, Рикки подпрыгнул и, подтянувшись, забрался наверх. По ту сторону ждал кажущийся бескрайним город и спасительная темнота. Пола куртки зацепилась за острый зубец. Он дернулся, но кожа не поддалась. Изворачиваясь, как дичь в силке, он всё же умудрился выскользнуть и грохнулся вниз.

Ноги побежали сами. Свернув в тёмную подворотню, он наткнулся на телегу с ящиками из-под товара. Та послужила надежным укрытием.

— Ловкий малый, — заметил Джамаль, наблюдая из окна.

— Интересно, что он хотел, — озадаченно проговорил Заринг.

— Это твои проблемы, — ответил убийца. — А мне нужны подробности, где найти Грэя.

— Мы не знаем, — покачал головой полуорк. — Но можешь попробовать выяснить на восточном рынке, там его люди ошиваются.

— Хорошо.

— Задаток, — сняв с пояса, Заринг протянул убийце мешок с монетами. Джамаль потратил мгновение на то, чтобы взвесить его, и через секунду тот исчез под плащом.

— Сообщи стражникам у ворот свое имя, и тебя впустят сюда в любое время, — сказал Заринг. — Пусть прибудет с тобой удача.

Он коснулся рукой плеча убийцы. Джамаль ответил ничего не выражающим взглядом.

Дверь в комнату открылась, и вбежавший орк-стражник сообщил, что они потеряли след неизвестного.

— Пусть удача прибудет с тобой, — произнес убийца, делая ударение на последнее слово. В его глазах мелькнула насмешка, но Заринг отвечать не стал.

Он был слишком умен для этого.

* * *

Рикки бежал, пока усталость, синяки и ссадины не стали брать верх. Остановившись у небольшой речушки, он сел на каменной набережной и свесил ноги.

Над головой расстелилось звездное полотно. Лапкритис сказал, чтобы оплатить долг за поддельные документы для него и Фэй, нужно выполнить простое поручение. Для начала в указанном месте встретиться с напарником, который поможет забраться в нужный дом. На втором этаже в комнате на северо-западном углу должен будет находиться стол или шкаф, а может быть тайник с какими-то документами. Ему нужно было выкрасть все, что сможет найти, после чего он должен был передать их напарнику, который и заплатит за работу. Дело хоть и рискованное, но казалось вполне осуществимым.

В Аргоне не существовало закона, как единого целого. Страной правили кланы, каждый из которых стремился диктовать свою волю. Кража бумаг — не кража еды или денег. Если это политика, то его она не касалась. Так он думал. Но на деле оказалось не все так просто. Дом принадлежал вождю Зарингхалда, значит, документы были нужны для межклановой борьбы. Вопрос, к какому из них принадлежал Лапкритис. Судя по тому, как он отзывался об Охотнике, — вряд ли к Грэйхалду. Но это не значит, что ему не будет интересно узнать об убийце. С другой стороны, никаких документов он не достал и задание провалил, едва сам не расставшись с жизнью.

Рикки лег на спину. Усыпанное звездами небо было таким огромным, а он таким крошечным, что невольно подумалось о жизни. В масштабах мира все его метания казались мелкими и никчемными.

Своих настоящих родителей он не помнил и большую часть жизни прожил в семье Дианы. Работал в поле, бегал с друзьями, хулиганил, не слушался Хартона, а потом, сам не поняв, как, влюбился в Эри. Но быть с ней не смог, потому что струсил.

Когда Анжела умерла, Эри больше ничего рядом с ними не держало. Она ушла, а он остался. Ее ждала дальняя дорога и неизбежная встреча с Охотниками, в то время как он продолжал трудиться на шадерских полях. Изредка он даже забирался на то дерево, где любила сидеть она. Но потом Охотники пришли и к ним. Выяснилось, что деревня не платила налоги, а несколько лет назад и вовсе убили забредшего не туда Охотника. Отец Дианы и другие мужчины решили сопротивляться. Глупо или нет, но возможно, они так и так бы погибли. Деревню в итоге сожгли, а всех детей забрали. Мальчиков работать на лесопилку, девочек — на ткацкую мануфактуру Нидвудов в Индорф. И снова его жизнь пошла своим чередом, днем была работа, ночью — сон в холодном промозглом сарае. Иногда их отпускали в город, и тогда он навещал Дианку и остальных.

В один из зимних дней к ним заехал Доминик Лис. Он искал свежую кровь, набирал рекрутов в Охотники. Рикки посчитал, что важнее принципов — помочь Диане и остальным, а потому вызвался.

Только об одном решении Горностай по-настоящему жалел: что не предложил Эри побег раньше, до того, как они достигли лансийской границы. Тогда бы на них не напали эльфы, его не ранили бы, а её не забрали к остроухим.

«Ладно, чего уж теперь», — сказал он сам себе и, морщась от боли, приподнялся.

Надо добраться до его комнаты в гостинице и хотя бы денек отлежаться.

Глава восьмая. Корд

Эри жадно поглощала ужин. Всё та же серая бурда казалось вкуснее яств лансийского дворца. Изредка отрываясь от тарелки, она встречалась с Кордом взглядом. Нежные голубые глаза, покрытое шрамами угрюмое лицо, точно такое, как ей запомнилось. Встретить этого человека вновь, пусть даже здесь, — настоящее чудо.

«Как мало, однако, нужно для счастья», — подумалось Эри. Одно только беспокоило — знает ли он, где находится? И не страдает ли, как другие?

— Корд? — нерешительно начала она. — Ты помнишь нашу последнюю встречу?

Он на мгновение задумался:

— Ты устроила нам с Элисон свидание, та привела Охотников, и тебя схватили. Но я за тобой вернулся.

— Да, а потом… что было потом?

— Кажется, меня ранили, — проговорил Корд, вдруг утратив уверенность в голосе. — А почему спрашиваешь?

— Так ты помнишь? — настаивала Эри. — Ты сказал мне: «Беги, девочка», но затем…

— Это так странно, — он сдвинул брови. — Я помню все: и Грэя, и его кинжал, и Элисон. Я как будто видел сам себя сверху, лежащим на земле… Ты что-то хочешь сказать?

— Корд, пожалуйста, — она набрала полную грудь воздуха, — выслушай меня внимательно. Ты… ты умер. Это правда. Горькая, но правда. И мы сейчас по ту сторону.

— Ты хочешь сказать, — медленно проговорил он, — что Грэй тогда меня убил?

— Да, — Эри сглотнула подкативший к горлу ком. — И все из-за моей глупости. Я так завидовала другим, хотела семью с папой и мамой, что совершенно не думала, чего это будет стоить тебе. Прости меня, если сможешь. Пожалуйста.

— Ну-ну, — возразил Корд. — Не надо. Если я мертв, значит, все правильно. Я знал, на что шёл и должен был заплатить свою цену.

— Но…

— Я тебе верю, девочка, — он ласково улыбнулся. — И теперь вижу, что ты изменилась. Выросла. Сколько времени прошло?

— Два года.

— Надо же, — он качнул головой, — а как будто вчера всё было. Только… — он замялся. — Если ты здесь, то тоже, выходит, умерла?

— Нет, — ответила Эри. — То есть, похоже, что нет. Но я не уверена. Просто здесь никто не знает, что мертв, а я знаю и все помню.

— Пойдем на воздух, — предложил Корд, заметив, что она доела. — Расскажешь по порядку.

Они вышли из избушки, один в один похожей на ту, куда однажды постучалась Эри. Даже лес вокруг казался тем же. Только деревья мертвые.

— После твоей гибели я побежала в Шадер, — рассказывала Эри. — Но до деревни уже добрались Охотники. Оказалось, что шадерцы не только меня укрывали, но и не платили налоги. И если бы я не ушла, их могли никогда и не найти. Осознав это всё, меня такое отчаяние взяло, что, когда приехал Грэй с остальными, я уже не сопротивлялась. Меня увезли в Толлгард. Там допросили, для порядка помучили, да и отправили гнить в темницу. Честно, я уже думала, что никогда света белого не увижу. А тут вдруг меня забрал лорд Кебард.