— А эльфы верят, что вы, — ответила она и добавила: — Спасибо, что согласились встретиться со мной.

Саутринг снова приблизил к ней голову.

— Этот мир отличается от твоего, Эриал, — проговорил он. — Здесь живет неживое, нет постоянства и логики, как нет времени. Все меняется, подчиняясь чувствам и желаниям, и в то же время остается неизменным, как того требует разум. Ты захотела увидеть меня, и поэтому здесь.

— Да, хотела, — она кивнула. — Дело в том, что наш… мой мир гибнет. Природа не возрождается, войны сменяют одна другую, с неба падают раскаленные камни. И говорят, совсем скоро вы и ваши братья вернутся, чтобы все уничтожить.

Эри глубоко вдохнула, надеясь, что не оскорбила дракона. Саутринг улыбнулся, показав белоснежные клыки.

— И ты считаешь, твой мир достоин спасения, несмотря на ненависть и хаос?

— Да, — уверенно ответила Эри. — Потому что в нем достаточно любви и доброты, и немало хороших людей. Я тому свидетель.

— А ты сама? — поинтересовался Саутринг. — Ты готова пожертвовать тем, что дорого?

— Конечно, хотя у меня ничего нет, — она развела руками.

— А как же мечта? — возразил дракон. — Ты с детства хотела быть, как все, разве нет?

— Хотела, — кивнула Эри.

— И семью, как у Дианы, — продолжал Саутринг, — и подруг, и любимого, который пойдет на край света. Что изменилось?

Мистическая осведомленность дракона пугала, но Эри заставила себя принять это, как факт, и сосредоточиться на ответе.

— В моем мире, — сказала она, — у меня были и есть друзья. Я встретилась со своим братом и матерью. С любимым только не получилось, — она глянула в сторону.

— А говоришь, ничего нет, — Саутринг выдержал паузу. — Ты готова лишиться всего того, что обрела с таким трудом?

— Я не хочу, чтобы кто-то пострадал, — ответила Эри. — Поэтому прошу вас не разрушать наш мир.

Дракон приблизил к ней голову так, что она видела свое отражение в чешуйках.

— Сумеешь договориться с моими братьями, — сказал он, — и твой мир останется цел.

Лицо Эри просветлело.

— Погоди радоваться, — добавил Саутринг, — они ребята упрямые.

Но она не собиралась портить момент триумфа сомнениями.

Дракон приподнялся и, надув живот, выдохнул. Её накрыло таким ветром, что все на мгновение исчезло из виду.

Глава десятая. Грэйхалд

Рикки особенно не задумывался, верит ли он в судьбу. Как все, он иногда использовал это слово, но не вкладывал в него много смысла. Судьба, совпадения, череда событий — все едино. И хотя появление Ласки можно было отнести сразу ко всем трем вариантам, он предпочел увидеть в этом больше умысла человеческого, нежели вмешательства потусторонних сил.

Видимо, о произошедшем в доме Заринга пошли слухи, и Грэй заинтересовался. Возможно, поэтому схватил Бирцелиса и подослал Ласку.

Часы на башне пробили пять утра. Рикки поднял голову. Он в нужном месте в нужное время.

«Большие часы. Завтра утром в пять», — значилось в записке девушки.

Упомянутая башня располагалась недалеко от восточного рынка, территории, которую удалось захватить Грэю. А потому сомнений, что Ласка работает на него, у Рикки не было. Хотя она и была полуэльфом. Но раз времена изменились, почему бы не измениться и людям?

Он заметил их краем глаза. Три человека в дорожных плащах неторопливо приближались к башне. Посередине шел невысокий, но крепкий на вид парень. Он заговорил первым.

— Заблудились? — вежливо спросил он, изучая лицо Рикки карими глазами.

— Ласка сказала, что вы можете помочь, — ответил Горностай, поворачиваясь.

— Милостыню не подаем, — бросил парень справа.

— И не рассчитывал, — он качнул головой.

Они не стали тратить время на разговоры, и Рикки просто пошел за ними. Миновав несколько узких переулков, они прошли под аркой одного из домов, и остановились в небольшом квадратном дворике.

Рикки, молча, развел руки в стороны. Его неторопливо обыскали.

— Как вас зовут? — поинтересовался он.

— Тирк, — ответил широкоплечий парень, что был здесь, судя по всему, за старшего. — Это Дип и Аплек. А ты Рикки Горностай, верно?

Конец ознакомительного фрагмента