Вместо того, чтобы скрутить фанатиков каким-нибудь любимым захватом, я присел, толкнул их ногами вверх, и пятерка кубарем покатилась по полу.

Путник ногой задержал пару мерзавцев. Я кинулся еще на двоих, придавив телом и выкрутив руки. Они вздумали оголтело пинаться. Но я и это пресек — чуть подпрыгнул, захватив обоих ногами. Так на приеме в честь полукровок обездвижил фанатиков Рэм.

К этому моменту Сэл и Путник справились с оставшимися. Нонкс повалил двоих, обезвредил моим любимейшим приемом. Сзади поддернул руки фанатиков вверх и поднял их в воздух. Те попытались сучить ногами, но быстро оставили глупую затею. Любой неосторожный рывок — и плечи обоих выскочили бы из суставных сумок.

Путник все еще держал ногой фанатика, наступив на горло. Еще двоих поднял за шею на вытянутых руках. Наверняка, вначале они дико бились и дергались. Но сейчас присмирели, в паническом страхе задохнуться.

Остальные фанатики без сознания, мешками с мусором валялись на полу.

Но победа была лишь началом.

Мы не могли пошевелиться. Одно неловкое движение — и кто-то из мерзавцев на свободе. Что же делать?

Взгляд Сэла бегал по стене — там, где был встроен джойс для вызова слуг.

Все понимали, что сами они не придут. В огромном замке шум борьбы гаснет как удар лодочного весла в море.

Пока наша странная команда растерянно озиралась, подоспела Изелейна.

Потрясающе! Насколько походила она на Милену и как отличалась.

Королева Нийлансы робела, сторонилась, если мужчины дрались. Изелейна держалась рядом, готовая помочь, но не болталась под ногами.

Единственная выпрямилась, что-то скомандовала Даритте. Та сжалась в углу комнаты, и с ужасом следила за происходящим.

Оклик Изелейны подействовал на нее волшебно — айшара энергично вскочила, кинулась в соседнюю комнату. Будто робот, которому поменяли батарейки. Не прошло и минуты, а девушки вовсю вязали фанатиков разорванным постельным бельем. Вскорости мы освободились, и добавили к цветастым синим коконам собственные ремни.

Верианской знати полагалось носить их, хотя шаровары держались на резинках, а туники сидели, как вторая кожа.

Декоративные предметы одежды не раз выручали нас, как сейчас.

Использовали их для чего придется. Чтобы спуститься в ущелье или забраться на дерево — спасти незадачливых друзей-планеристов. Чтобы связать врага или преступника — раньше такое случалось редко. Но с появлением на Миориллии десяток полукровок, фанатики все чаще выходили за рамки.

Да много еще для чего.

Фанатики были скручены почище земных египетских мумий — хоть неси в музей.

Все выдохнули, когда поняли, что мерзавцы не способны и пальцем пошевелить.

Сэл смахнул со лба пот напряжения и пошел к встроенному в стену джойсу.

Я обернулся к Изелейне. Как же она преобразилась!

До предела вытянула спину, уверенно развела плечи, гордо вскинула голову.

Миндалевидные глаза — точь-в-точь как у Милены — сияли пылом борьбы.

Янтарные пряди разметались по плечам, словно жидкая смола обтекала лицо.

На светлой коже проступил розоватый румянец. Едва заметный, но очаровательно-здоровый.

Соблазнительная фигура в напряжении казалась еще более подтянутой, точеной.

Не мудрено, что эта скромная с виду девушка бесстрашно бросилась за подругой в неизвестность.

У меня резко схватило внизу живота.

Прежде такого не случалось. Тугим узлом свело мышцы возле лобка — мгновенно, неожиданно. Казалось, туда вылили расплавленный металл.

Привычный к ощущениям взросления, после встречи с Миленой, я задрожал от боли.

Вот она, новая причина, почему у верианцев лишь одна единственная. Тело, однажды навострившись готовиться к слиянию с женщиной, менялось стремительно, принося дикие муки.

Двадцатка слуг вывели меня из оцепенения.

Изелейна нервно улыбнулась — губы вздрагивали. Мой подогретый красотой единственной вид слегка ошарашил ее. Плохо.

Сэл замер у «дырявого» окна, глазея на Даритту, наверное, так же, как и я непроизвольно «пуская слюни». Полукровки встревоженно сошлись в центре комнаты, косясь то на нас, то на Путника.

Куратор грузно плюхнулся на кровать и что-то пробормотал в их сторону.

Даритта ахнула, Изелейна пораженно подняла брови. Какая из новостей, что должны свалиться на головы полукровок, так обескуражила их, разочаровала? Многое бы отдал, чтобы понять, хотя бы в общих чертах. Нонкс бросал на меня беспокойные взгляды — разделял страхи.

Куратор не разменивался на наши с Сэлом переживания.

Даритта приоткрыла рот, но Изелейна опередила ее. Судя по интонации, это был вопрос.

Путник решительно мотнул головой, ответил что-то резкое, безапелляционное. Даритта пожала плечами, с какой-то обреченной усталостью, Изелейна вздохнула и кивнула.

Внутри меня нарастала тревога — до холода в желудке, до сведенной спины. Что они обсуждали? Как избавиться от нас с Сэлом? Куда переехать из Нийлансы, подальше от сумасшедших верианских принцев?

Путник разразился длинной речью. Даритта внимала, приоткрыв рот, Изелейна окаменела. Только грудь все чаще вздымалась, как волны в шторм.

Полукровки то и дело метали в меня с Сэлом растерянные взгляды — куратор явно упоминал нас в монологе.

Закончил он наверняка вопросом. Интонация и голос взвились, фраза оборвалась на высокой ноте.

Девушки помедлили. Изелейна бросила на меня странный, смущенный взгляд из-под опущенных ресниц. Даритта же, напротив, внимательно изучала Сэла — с ног до головы, словно впервые его видела.

Я понял, что не дышу, сердца, казалось, взяли паузу между ударами.

Да что происходит-то?

Сэл, как и я, встревожился не на шутку.

Потемнело, осунулось лицо, сжимались и разжимались кулаки, взгляд метался по комнате — от полукровок ко мне и Путнику.

Куратор повторил неведомую фразу.

Девушки выждали паузу, прошлись взглядом по нам с Сэлом еще раз. Мои сердца больно екнули и опустились куда-то вниз.

Путник не сводил глаз с Даритты и Изелейны. Полукровки послушно закивали.

Куратор обернулся ко мне — без предупреждения, ни с того, ни с сего распорядился, как главнокомандующий на плацу.

— Мейлордин, вам с Сэллиомнером придется разместиться в комнатах рядом с девушками. Только так мы сможем более-менее успокоиться на счет нападения на них энерготварей.

Даритта уронила голову и смотрела на Нонкса исподлобья. Он растерянно приоткрыл рот, теребя руками шаровары — нервничал, не понимал ее реакции. Как и я не понимал реакции Изелейны. Единственная то отводила глаза, то смотрела пронзительно, словно видела насквозь.

…

(Рэм)

Стоит отлучиться из дворца на несколько дней, и все рушится.

Так говорил мой отец. Айстрайнен нечасто покидал родовое гнездо и еще реже — страну. Мало путешествовал по Галактике, почти не видел иных миров.

«Исколесив» едва ли не все обитаемые планеты содружества, я, как никто, наверное, понимал — сколько потерял отец.

Смелые фантазии блекли по сравнению с реалиями чужой природы. Растениями, какие и во сне не приснятся, животными, которым самое место в фантастических книгах и фильмах. Я смаковал диковинки других миров, как наслаждается гурман тончайшими вкусами иноземных блюд. И возвращался на родину, полюбив ее еще сильнее.

Сегодня я слишком хорошо понял, почему отец добровольно лишил себя инопланетных чудес, фактически заточив себя на Миориллии.

Милена покормила Ламилльера и уснула вместе с малышом. Я переложил сына в кроватку, укутал жену одеялом и присел, наблюдая, как они мирно посапывают.

Мягкое тепло обволакивало коконом безмятежности. Улыбка не сходила с губ. Я позволил ей растянуться «до ушей», оголить зубы — неприлично для короля, принца, но простительно отцу счастливого семейства.

— Ваше величество? — в тишине палаты сдавленный шепот прозвучал как гром среди ясного неба. Я обернулся так резко, что шея заныла.

В щелку приоткрытой двери заглядывал Бис. Бывший сопровождающий нашей межпланетной делегации, теперешний советник короля дышал часто и взволнованно.

Я редко видел на его лице такое выражение — суровое, растерянное, встревоженное. Что могло стрястись за два дня моего отсутствия? Не на другой же конец Галактики улетел! Да и отец остался на правах регента.

Я встал, осторожно проскользнул между стулом и постелью Милены, на цыпочках вышел из палаты.

— Что такое? — не сдержав раздражения, зашипел на Биса.

Конец ознакомительного фрагмента