Меня проводили на первый этаж — к высоким резным дверям, постучались и торжественно провозгласили:

— Господин, к вам…

— Пусть войдет, — не дожидаясь окончания фразы, нетерпеливо велели изнутри.

Моя сопровождающая отступила, и я, глубоко вдохнув, шагнула в комнату — как в омут с головой прыгнула.

Просторное, светлое помещение, шкафы с книгами вдоль стен, мягкий диван, пара кресел у низкого столика, пушистый ковер под ногами — нечто среднее между гостиной и рабочим кабинетом. Все это я отметила лишь мельком. Мое внимание сразу же приковал к себе мужчина, расположившийся за большим письменным столом у окна.

— Садитесь.

Медленно, стараясь не сбиваться с шага, я дошла до стола, опустилась в кресло и с достоинством выпрямилась.

Волновалась я изрядно, что уж скрывать, а вот показывать волнение хозяину кабинета точно не собиралась. Я актриса, и сейчас у меня бенефис, от которого, по всей вероятности, зависит моя жизнь. Значит, надо играть так, как никогда в жизни еще не играла.

Несколько минут мы молча, не таясь, рассматривали друг друга. Я впервые получила подобную возможность, в подвале как-то не до этого было.

Передо мной сидел мужчина лет тридцати или немного старше. Смуглое, скуластое, немного уставшее лицо, а вот волосы и глаза, на удивление, светлые. Спокойный, чуть ироничный взгляд. Длинные нервные пальцы.

Они с Мисти, той девочкой, которую освободили из ямы, очень похожи. Сестра? Нет, вряд ли, скорее дочь. Значит, есть и жена.

— Герберт Лоттер, — представился хозяин кабинета, первым нарушив молчание. Едва заметно склонил голову, потом взглянул на меня, ожидая ответных слов.

А я… Я мешкала, не зная, что сказать, на что решиться. Местные имена мне неизвестны, а если сейчас назову свое, все сразу станет ясно.

С одной стороны, поддержка мне бы не помешала. А с другой… Можно ли доверять этому человеку? Что успел ему рассказать Алистер, упоминал ли вообще обо мне? Просил ли помочь в поисках? И что в этом мире делают с такими, как я? С чужаками?

— Благодаря вам моя дочь жива, — мягко произнес мужчина, так и не дождавшись ответа. — Я ваш должник. Поэтому, если у вас есть причины скрывать имя, я пойму и не стану вас больше задерживать. Выплачу любую обозначенную вами сумму — в рамках разумного, естественно, — и на этом мы простимся. Если же вы готовы поделиться со мной своими проблемами — а в том, что они есть, я не сомневаюсь, — обещаю сделать все, что в моих силах, и помочь с ними разобраться. Итак, что выбираете?

Как будто у меня есть выбор! Я в этом мире абсолютно не ориентируюсь и ни с кем не знакома — выдам себя мгновенно, стоит только выйти за порог и остаться одной. А еще где-то там бродит Алистер, с которым я связана неизвестным обрядом и который неимоверно зол на меня за это. И если уж выбирать между ним и Лоттером, я предпочту Герберта. Он, по крайней мере, не испытывает ко мне ненависти, благодарен за спасение дочери и не обещал никому, в случае чего, меня передарить.

Так что ответ ясен.

Стиснув похолодевшие пальцы в кулак так, что ногти впились в ладонь, я собралась с духом и уже открыла рот, чтобы назвать свое имя, как вдруг один из шкафов, справа от письменного стола, тоскливо, протяжно загудел. А затем мелко затрясся, наливаясь неярким серебристым сиянием.

Я даже воздухом подавилась от неожиданности, а вот хозяин кабинета и бровью не повел.

В шкафу снова завыли — громко, заунывно и как-то просительно, что ли, потом дверца приоткрылась, и оттуда вылезла когтистая мохнатая лапа. Осторожно так.

Лоттер поморщился, буркнул что-то вроде: «Не до тебя сейчас», вскинул руку, с его пальцев сорвались разноцветные искры и полетели в сторону ожившей мебели. Лапа поспешно убралась внутрь, и шкаф, не вытянув последней ноты, захлебнулся звуком. В буквальном смысле слова захлебнулся — там внутри что-то коротко, сдавленно булькнуло и все стихло.

А Герберт спокойно развернулся ко мне.

Ну да, для него все это естественно, а вот для меня — настоящее чудо. И если взбунтовавшийся шкаф еще можно было — правда, с большой натяжкой — посчитать каким-нибудь хитрым устройством, то лапа и магия, которую мужчина использовал, однозначно впечатляли.

Я бы, наверное, еще долго сидела в немом изумлении, но собеседник ждал… Пришлось спрятать свои эмоции подальше — еще найдется время обо всем поразмыслить, позже, на досуге, — и наконец представиться:

— Меня зовут Яна… Яна Ветрова. Иномирянка, судя по всему… Мы ведь не на Земле, верно? — Я дождалась отрицательного жеста и продолжила: — Несколько дней назад со мной приключилась странная история…

Собственно, много времени рассказ не занял. Театр, спектакль, простуда, выход на сцену и… подвал, в котором я оказалась уже в бессознательном состоянии.

Да-да, о встрече с Алистером и его компанией, о странном обряде, о молнии, соединившей наши руки, я умолчала. Лоттера я совсем не знала, не доверяла и не желала рисковать. Неизвестно, как он на все это отреагирует, да и встреча на крыльце, свидетелем которой я стала, внушала подозрение. Если потом выяснится, что я не права, честно во всем признаюсь и извинюсь, но пока сама во всем не разберусь — пусть это останется моим секретом.

А вот про голос, настоятельно требующий принять некий дар, поведала в мельчайших подробностях.

Закончила, выдохнула. Было страшно, очень страшно, но я выдержала — не отвела взгляда, продолжала смотреть прямо на собеседника. Любой вызов нужно встречать открыто, лицом к лицу — так учила меня старшая сестра. И пусть ее сейчас нет рядом, эти уроки я запомнила навсегда.

Честно признаться, я всего ожидала — сомнения, замешательства, даже к агрессии морально подготовилась. Но мужчина опять удивил. Откинулся на спинку кресла и протянул спокойно, даже удовлетворенно, словно я подтвердила его собственные предположения:

— Значит, иномирянка…

— Вы знали?

— Догадывался.

— Моя одежда? — помедлив, предположила я.

После слов Лоттера мне стало намного легче, словно гора с плеч свалилась. Хотя расслабляться пока точно не стоило.

— В том числе. Материал, покрой слишком необычны для нашего мира. Не беспокойтесь. — Герберт вскинул руку. — Кроме меня и Нилы, ваше платье никто не видел, а она умеет молчать и не задавать лишних вопросов. Все мои слуги этому научены. В этот дом разные люди наведываются… И нелюди тоже.

Да, судя по «любознательной» лапе, нелюди здесь частые гости. И еще теперь я знаю, как зовут ту строгую служанку.

В шкафу снова застучали, на этот раз совсем тихо, просительно.

— Я сказал нет! — рявкнул Лоттер в ту сторону, и уже мне: — А вот то, что вы рассказали про дар богов, для меня новость.

— И… чем эта «новость» мне грозит?

— Смотря на что вы рассчитываете, — хмыкнул хозяин кабинета. — Боги редко балуют смертных вниманием, и их подарки почти всегда оказываются с подвохом.

Этого мне только и не хватало для полного счастья.

— А…

Продолжить я не успела. Прямо между нами в воздухе вдруг появилось узкое вертикальное окно, почти щель, и на стол спланировал конверт.

— Извините, — буркнул мужчина.

Развернул бумагу, и я невольно вытянула шею, пытаясь рассмотреть, что там написано. Нет, я не любитель чужих писем, но интересно же, сумею ли хоть что-то разобрать?

«…Не нашли… безопасники… стараемся…» — выхватил мой взгляд несколько разрозненных слов, но тут Лоттер закончил читать, нахмурился, протянул раскрытую ладонь, и на бумаге, поверх уже написанного, начали появляться новые строки.

Как увлекательно они здесь живут. Возмущенные шкафы, любознательные лапы, летающие письма…

Герберт дописал, сложил письмо, отправил его обратно, и окно с хлопком закрылось.

— На чем мы остановились?

— На моих вопросах и ваших ответах, — немного преувеличила я. Объяснений я так и не услышала, но очень надеялась, что хозяин скоро исправит эту досадную оплошность. — Вы поможете мне вернуться домой? Знаете, как это сделать? Что значит дар богов? И вообще, почему я ничему не удивляюсь, в конце концов? Ни тому, что в другой мир попала, ни тому, что говорить на чужом языке умею…

— И читать… — подсказал Лоттер.

— И читать, — согласилась, смутившись. Значит, все-таки заметил, как я косилась в его письмо. — Нет, удивляюсь, конечно, но… как-то вяло.

— Вместе с лекарством вам давали успокоительное. По моему приказу.

— Боялись истерик? — не сдержала я иронии.

— Не без этого. Но вы молодец, хорошо держитесь. Надеюсь, и дальше так же будет.

Я похолодела.

— Хотите сказать, мне есть чего опасаться?

— Поводы для опасений всегда найдутся, — философски пожал он плечами. — Но я сейчас не об этом. Чужаки в нашем мире появляются время от времени. А вот как они сюда попадают, никто не знает. Жрецы утверждают, что по воле богов. Маги пытаются строить межмировые порталы — упорно, но, увы, пока безуспешно. Так что домой вы в ближайшее время вряд ли попадете, мне, по крайней мере, такой способ неизвестен.

— Что же мне делать?

Как я ни крепилась, но последнее известие стало для меня настоящим ударом. До этого момента все-таки оставалась надежда, что я сумею вернуться на Землю. И забыть все, что здесь произошло, как страшный сон.