Меж тем Линько принял мою задумчивость за глубокую печаль и постарался утешить в своей собственной непередаваемой манере:

— Вы не расстраивайтесь, госпожа магистр! Это нормально!

— Правда? — Лично я ничего нормального в ситуации не видела.

— А то! Я вот только давеча одного вашего коллегу (имя называть не буду, чтобы не смущать почтенного человека) из полыньи вытаскивал. А он ещё отбивался и утверждал, что там русалка! Но видел её он один. Сечёте?

Действительно похоже.

— Иллюзия? — нахмурилась я. — Морок?

— Какое там! Боярышниковая настойка.

Я подавилась воздухом, а Линько невозмутимо продолжил:

— Оно же понятное дело, госпожа магистр: Новый год на носу, со всеми вытекающими. Студенты подарочки тащат… корпоративы опять же — дело такое… Эх! Ясное дело, что почтенные и уважаемые профессора расслабляются. Кто мы такие, чтобы не дозволять?

— Но я не пила!

— Совсем? — Мне адресовали испытующий взгляд, приличествующий матёрому дознавателю или жене, встречающей мужа после получки.

Я пожала плечами.

— Вряд ли бабушкина настойка, добавленная в чай. могла бы оказать на кого-то вроде меня такой эффект.

— Ну что вы как маленькая! — возмутился Линько. — Откуда вы знаете, что там намешано, в настойке этой? Все же знают, что бабка ваша была нечи…

— Кхм?

— …то есть магическим созданьицем. И редкой су…

— Кхм?!

— …с чувством юмора женщиной, вот.

Я устало покачала головой.

Никаких сомнений в том, что «подарочек» не был пьяной галлюцинацией, у меня не было. Но и стражник прав: доказательства где? То-то же.

— Госпожа магистр, я тут подумал и хочу вам кой-чего предложить, — заговорил Линько. — Дела я не открою, сами понимаете — состава магпреступления нет. Но тихонько постараюсь разузнать, что именно с амулетиком вашим приключилось. А пока возьмите персональную сигналку, чтобы в случае чего смогли позвать на помощь сразу же. Что скажете?

А что тут сказать? Вариант действительно оптимальный, лучшего он мне в этих обстоятельствах и предложить-то не сможет. Опять же, я и так на этот инцидент кучу времени убила. При том, что уже полчаса как по-хорошему должна была в академии быть.

— Буду вам благодарна, — сказала я.

В конечном итоге сильно сомневаюсь, что когда-нибудь ещё увижу «подарочек» вновь.

Глава 3

Новый год в академии магии — времечко безумное, нервное и жутко утомительное. В особенности — для преподавательского состава.

Все дисциплинированные студенты уже давно сдали большую часть зачётов и теперь вполне заслуженно отдыхали и веселились. Увы, преподавателям приходится ориентироваться и на учеников не слишком ответственных, которые надеются на великий «авось» и предпочитают сдаваться в самый последний момент. А ещё есть те, кто хочет пересдать в надежде дотянуть-таки до вожделенных стипендиальных баллов. И те, кто не согласен с оценкой и требует сдавать зачёт при комиссии…

Как итог, очереди перед нашими кабинетами порой были длиною в коридор, студенты чуть ли не на голову лезли, пытаясь обратить на себя преподавательское внимание, и мы с коллегами могли в полной мере ощутить себя осаждёнными крепостями, упорно не сдающимися врагу.

Добавьте сюда проблемы с собственными группами, которые кураторам нужно было улаживать, и просьбы коллег, которые неплохо было бы уважить… Представили? Отлично! А вот теперь приплюсуйте к этому чудному списку удовольствий бумажную работу. Да ещё и какую! В количестве отчётов и бланков, которые должен предоставить каждый преподаватель в конце семестра, при желании можно кого-нибудь закопать.

Тут надо сказать, что Алан, наш ректор, был управленцем вполне вменяемым — никакая муха бюрократии его в детстве не кусала, да и медведь выборочной глухоты на ухо не наступал. Но с этими новогодними отчётами даже он ничего поделать не мог: министерство требовало у него, а он, соответственно, — у нас. Вертикаль власти, пересекающая горизонталь тупости.

Всё как обычно.

Как итог, работы у меня было много. Очень.

Неожиданная задержка с «подарочком» выбила из колеи, потому по улице я практически бежала. Как же повезло, что городские власти в кои-то веки не поскупились и выделили при академии преподавательский квартал, ухоженный и охраняемый! Не хотелось даже представлять, как бы я сейчас месила сапожками серую жижу на узких улочках Вел-Лерии, уворачиваясь от самоходных машин, автомобилей, омнибусов и пешеходов. Жуть берёт! Наше уличное движение, особенно в зимнюю пору, — подлинный страшный сон.

А так прелесть же: пробежался по расчищенной от снега тропинке, миновал служебную калитку — и вот уже Академия магии нависает надо мной в своём немного мрачном величии.

— Профессор Лофф, вас спрашивали сто сорок пять раз! — именно этой фразой поприветствовала меня каменная горгулья над дверью.

— Через полчаса сообщи всем, что я у себя. Начни, пожалуйста, с моих коллег и старост групп.

— Принято.

До кафедры магической словесности и истории я добралась по служебным коридорам, благо в здании нашей академии раньше располагались поочерёдно то военная комендатура, то тюрьма, то тайная служба Как итог, секретных переходов тут хватает с головой.

Но в нашем крыле, увы, пришлось вынырнуть в широкий общий коридор и влиться в галдящий, спешащий, вопящий поток Меня несколько раз толкнули, пару раз извинились, попытались вручить какую-то папку и чуть не зашибли случайным энергетическим сгустком. В итоге, однако, я узрела родную дверь с надписью «Примитивная магия. Основы символизма и ритуалистики».

Я застыла, рассматривая очередь. Может, сбежать, пока не поздно?..

Увы мне: Мари, староста моей группы, не вовремя обернулась и воскликнула:

— Магистр Лофф!!

И сбегать, конечно же, стало уже некуда.

— А ну тихо!! — рявкнула я, когда толпа загалдела наперебой. — Кто рот откроет, тот будет сдавать мне предмет до скончания дней. Это понятно?

Тут же стало тихо.

— Вот и хорошо. — Я довольно улыбнулась, демонстрируя клыки. — Так! Теперь подняли руки те, кто на пересдачу…

* * *

В итоге посетители были худо-бедно отсортированы. Кому было что писать — писали под присмотром лаборанта. Остальные расселись на кафедре и ждали своей очереди. Пока что мне было не до них: следовало узнать, что за радостные вести принесла Мари, а после поговорить с Дариной, моей аспиранткой, — кажется, той тоже было что сказать.

— Ну?

Староста вздохнула.

— Профессор Лофф, в целом у нас всё неплохо — семьдесят процентов группы благополучно сдались и отдыхают. У остальных пока без крайностей, ноу Вениамина проблемы с профессором Бором.

— Я постараюсь переговорить, — я поморщилась.

Амин был мальчишкой талантливым, о да, но не умел вовремя заткнуться. А вот профессор Бор говорливых очень не любил — танатологию преподавал, как-никак. Эх, хоть бы проходной балл для парня выбить…

— Постараюсь, но не обещаю. Дальше?

— Ангеле светит незачёт по праву.

— Тут ничем не могу помочь: во-первых, профильный предмет, во-вторых, она сама просрочила все сроки сдачи курсовой. Либо пусть разбирается самостоятельно, либо — остаётся на второй год.

— Поняла. Жденек и Рози слетают со стипендии: преподаватель физподготовки поставил им черепаху [О системе оценок в МУЗах (в порядке возрастания): // условное «плохо» — незачёт, крыса, белка; // условное «удовлетворительно» — черепаха, заяц, пёс; // условное «хорошо» — лиса, тигр, дракон. // Самое лучшее, соответственно, — дракон. Но все отметки от лисы до дракона допустимы для отличника. Условный середнячок колеблется от зайца к лисе, троечник — от зайца до белки. Крыса — пересдача, незачёт — студент остаётся на следующий год. Больше 3 незачётов — исключение (прим. автора).].

— О Мора и Царь Лесной, как же мне это дорого… Хорошо, переговорю с ним и вразумлю. Что ещё?

— Бадина…

— А с ней-то что? — поразилась я искренне. И не зря: Бади была лучшей ученицей потока и считалась самым перспективным криминальным менталистом. Я точно знала, что все предметы она давным-давно сдала. Откуда взяться проблемам?

— Госпожа Жилория прилюдно обвинила её в аморальном поведении и пытается выгнать из общежития.

Вот ведь…

— Я разберусь, — это я буквально прошипела сквозь зубы. Вот же богата земля наша завистливыми престарелыми стервами! — Это всё?

— Остальной поток я разгребу сама — Мари бросила на меня сочувствующий взгляд.

— Спасибо! Как и обычно, выбью тебе двойную надбавку к стипендии. Беги! У меня тут… — Я покосилась на переполненную аудиторию. — В общем, сама видишь.

Мари удручённо кивнула и умчалась восвояси.

— Теперь ты. — Я со вздохом повернулась к аспирантке.

— У меня для вас несколько посланий от профессоров, — Дарина передала мне довольно приличную стопку магически защищённых служебных бумажек.

Я только вздохнула, глядя на маркировку. Синие — записки бюрократического толка, тут всё понятно. Красные — требующие ответа запросы, скорее всего, кураторы групп интересуются касаемо своих залётчиков. Оранжевые — просьба о личной встрече. Тут и гадать не надо о причинах!

Уж не знаю, есть ли на свете МУЗы, где не процветает кумовство, но наш к таковым не относится точно. Всегда отыщется троюродный племянник двоюродной тётушки, которому кровь из носу нужно удержаться на стипендии. В таких случаях обычно звучит фраза «войдите в положение», от которой у меня слегка дёргается глаз. Дополнением к этой просьбе служит какой-нибудь подарок, благо коллеги давно уяснили, что деньги предлагать не стоит. А вот какие-то вкусные сладости — вполне…

Как правило, я не отказывала — при условии, разумеется, что студент проявит хоть минимальное старание и прилежание. Но бывали и исключения, да… которые выливались потом в неприятные разборки внутри коллектива, которых по возможности хотелось бы избегать.