— Тогда тебе придётся подождать.

— Но я не могу!

Мора, отсыпь мне щепоть спокойствия из чертогов Твоих.

— Понимаю, — сказала я. — Очевидно, ты чувствуешь себя неважно. Почему бы тебе тогда не подойти в другой день?

— Зачем вы заставляете меня бегать туда-сюда? Просто поставьте мне зачёт, и всё. Дело минуты! Вы же в любом случае это сделаете, так какая разница?

В аудитории стало очень тихо. Все взгляды устремились на меня в ожидании ответа — вполне нормально, что студентов, честно зарабатывающих свои печати, происходящее очень взволновало.

Они теперь молча ждали, что я скажу.

Глава 5

Если бы я сама знала, что теперь делать!

Девчонка, осознанно или просто по глупости, поставила меня в патовое положение.

С одной стороны, магистр Ворат — не тот человек, чью просьбу стоит игнорировать. Не раз и не два нам ещё придётся пересекаться по работе, разбираться с проблемами общих учеников и решать вопросы по курируемым группам. При таком раскладе свара — самое плохое, что можно было бы придумать.

С другой стороны, студенты. Предмет мой, прямо скажем, не самый лёгкий, особенно — для чистокровных людей. Если базовый курс ещё вполне можно вызубрить, то далее в любом случае понадобятся недюжинный талант и трудолюбие.

Я не могла прямо продемонстрировать им, что красота, большая грудь и склонность к прицельной стрельбе глазками могут приносить тот же результат.

Даже если в некоторых случаях так действительно бывает.

— Хорошо же, присаживайся, — указала я ей на стул рядом с собой. — И расскажи мне для начала определение примитивной магии.

— Что?

Деточка, только не говори, что ты даже на это ответить не можешь!

— Студентка Любина, вы испытываете моё терпение. — Я добавила в голос металла — Я пошла вам навстречу и согласна принять зачёт прямо сейчас. И для разминки расскажите же нам, что значит название предмета, который вы пришли сдавать.

— Я… но почему…

Да вы, наверное, шутите.

В аудитории раздались смешки. Я бросила на весельчаков грозный взгляд и снова сконцентрировалась на том несказанном счастье, которое мне привалило.

— Сконцентрируйся, — попросила я так мягко, как могла. — Ты всё это знаешь. Итак, почему примитивную магию называют примитивной?

— Потому что она зародилась вместе с возникновением первых людей?

Так, уже прогресс.

— Верно. Вот видишь, ты всё знаешь! Итак, каковы были первые проявления примитивной магии? Опиши первобытные формы взаимодействия человека и неопознанного.

Её глаза забегали.

— Формы… — сказала Любина. — Они поклонялись огню?

— Кто?

Ну помоги же мне уже, а! Да скажи хотя бы между делом слова «шаманизм», «антропоморфизм» и «пантеизм», чтобы я могла тебя вытащить!

— Кто поклонялся огню, Любина?

— Древние люди!

Ладно, попробуем пойти этим путём.

— Отлично. Вот и расскажи мне о древнем культе пламени. Что он собой представлял, как развивался, каких существ породил и во что перерос? Какое магическое и архетипическое значение пламени, почерпнутое из примитивной магии, широко используется в современных ментальных, начертательных и интуитивных практиках?

Она снова потерялась в пространстве. Я ощутила по этому поводу только досаду: культ огня — самый простой вопрос, дальше почти что некуда. Изучается он целый месяц. Неужели она не может по этому поводу сказать вообще ничего? Она же была на лекциях, это я точно помню!

В аудитории снова зазвучали приглушенные смешки и шепотки. Я поняла, что это шоу пора заканчивать. Поставлю девице крысу, назначу день пересдачи и наедине поставлю ей лисью печать, крепко зажмурившись.

Идеально для всех… но Любина, кажется, поняла, что я собираюсь сделать. И ей это не понравилось.

— Ах, мне плохо! — простонала она и картинно сползла на пол.

* * *

Можете сами представить масштаб дальнейшего веселья.

Нет, я не страдаю разжижением мозга в терминальной стадии и понимаю (да и ощущаю), что девчонка преимущественно притворяется. Но тут есть проблема: я несу за неё ответственность как преподаватель и не имею ни малейшего права игнорировать подобные вещи.

Какими бы картинными они в итоге ни были.

Так что пришлось прерывать все дела, тащить девчонку в санитарное крыло и дожидаться вердикта дежурного лекаря. По счастью, на смене была Юльяна, моя хорошая приятельница и почти подруга.

— Всё с ней в порядке, — отмахнулась она. — Сама-то как? Выглядишь измождённой. Ты хотя бы спала?

— Да, — вздохнула я. — Прости, Льян, нужно бежать. У меня там…

— О да, — хмыкнула Юльяна. — У меня у самой чем ближе к Новому году, тем больше коек занято: у одного переутомление, у второго — понос, у третьего — отравление алкоголем, а четвёртый обжёгся фейерверком. А уж что нас ждёт в саму новогоднюю ночь…

— А то. — Я покачала головой. — Как там? Новый год в Академии магии — чудный сон идеалиста, кошмар для профессора и бессонница для лекаря!

— В точку!

На этой оптимистичной ноте я помчалась дальше, совершать великие подвиги. То есть как — великие…

Вы пробовали убедить серьёзного и дотошного преподавателя, что вечные шутки одного из студентов — это не со зла? А донести до другого, что физическая подготовка для менталиста — это не настолько важно, чтобы срезать твёрдых отличников? Полагаю, теперь фраза «Какой же криминалист не сможет убежать от маньяка?!» будет мне сниться.

Про разговор с комендантшей общежития, свято блюдущей чужую мораль, я вообще промолчу. Великие подвиги как они есть!

Самое парадоксальное в этом во всём, что последний вопрос так и не закрылся: нас с рьяной поборницей нравственности и виновницей происшествия ожидала на следующий день очная ставка у заведующей по учебной части.

Будет весело, ага. Вот прямо предвкушаю.

* * *

С учётом всего этого совсем неудивительно, что до административного крыла я добралась взмыленная, усталая и полная решимости плюнуть на субординацию и рассказать Алану всё, что я думаю по поводу таких внезапных назначений. Вот так резко, в разгар предновогоднего безумия, даже не посоветовавшись со мной, взять — и спихнуть на меня какую-то неведомую «группу по обмену»! Он что, всерьёз считает, будто у меня мало работы?

В прихожей пришлось напустить на себя почтительный вид: сколько бы дорог мы вместе ни прошли, сколько бы раз жизнью вместе ни рисковали, но перед посторонними панибратского тона я себе не позволяла. Во-первых — не хотела подрывать авторитет Ала, во-вторых — не хватало нам, чтобы опять поползли слухи о нашем страстном романе. А уж в смысле слухов, можете поверить, сотрудники МУЗов могут переплюнуть базарных кумушек и светских сплетников, вместе взятых.

Потому я чинно поздоровалась с секретарём, вошла в кабинет и остановилась напротив массивного ректорского стола. Пожилой мужчина с длинными седыми волосами и идеальной осанкой деловито просматривал документы.

Как только за секретарём закрылась дверь, он поднял на меня свои глаза, поразительно красивые и слишком яркие для старика.

— Ты только сразу не начинай кусаться, — сказал он. — Знаю, что проводить это через твою голову было некрасиво, но у меня были весомые причины. И не было — времени на раздумья.