Возможно, я просидела бы над телефоном всю ночь, если бы не услышала музыку.

Подумала, мама, она умеет, но мелодия незнакомая. Я снова глянула на экран, и до меня дошло.

Марк?

Спрятав телефон под подушку, натянула топ, чудом не забыв застегнуть молнию на шортах, и вышла в гостиную, прислушиваясь к мотиву. Точно не мама. Дошла до дверей и замерла.

С видавшего вида инструмента убрали цветы в горшках, книги и всякий хлам, обитавший там большую часть года. На поцарапанном, но удобном табурете сидел принц. Рукава белой рубашки закатаны, показывая крупные жилистые предплечья, а заходящее солнечные лучи, проникающие сквозь лёгкое кружево штор, подсвечивали его силуэт.

Марку впору заниматься армрестлингом, поэтому у меня случился когнитивный диссонанс. Пальцы принца-викинга плавно и спокойно перетекали с клавиши на клавишу. По дому кружила немного грустная мелодия. Романтичная, с каплей торжественности, надежды, сожаления. Она то спускалась, то поднималась к высоким нотам, замирала, позволяя осмыслить её. Лицо Марка не выражало ничего особенного. Он слегка покачивал головой в такт музыке. Интересно, о чём думает? Что представляет?

Не знаю почему, но я медленно надела подвеску, которую неосознанно схватила, выходя из комнаты. Ключик идеально лёг над грудью, подчёркивая вырез. Взбила все ещё влажные кучеряшки. Проклятье! Сейчас точно похожа на бездомного пуделя. Как вообще к таким гостям подходить?

Глава 11. Культурный вечер

Мама и папа сидели на диване обнявшись. Владимир занял кресло и покачивал кружкой с малиновой настойкой. Лицо спокойно, но это невесомое движение выражало всеобщую попытку казаться серьёзнее, хотя музыка настолько потрясная, что делать это становилось всё сложнее.

Марк глянул на меня. Брови сдвинулись к переносице, по непроницаемой маске пошла трещина удивления, а в глазах зажглась искра, от которой я невольно смутилась. Ну а что? Какой женщине не приятно видеть, что она нравится? Особенно Марку. Выдали ещё и пальцы, которые вывели мелодию на октаву выше. Он качнул головой и проиграл ещё несколько тактов, искусно превращая ошибку в импровизацию, а после вышел на финальные аккорды.

Когда он убрал руки с клавиш и вздохнул, гипнотический транс ещё висел в воздухе, так что мы не сразу сообразили, что делать дальше.

— Браво, — первая из гипноза вышла мама и зааплодировала. — Марк, это настолько потрясающе! Я будто оказалась в каком-то сказочном лесу. Твоя игра завораживает.

— Талантливый человек талантлив во всём, да? — я улыбнулась, подходя к Марку. — К сожалению, большую часть я пропустила, но то, что слышала, и правда восхищает. Уверена, у тебя куча всяких наград и премий в музыке.

— Да нет, — он рассеянно смахнул с клавиш несуществующие пылинки. — Это так. Развлечение для своих.

— У тебя просто солистки хорошей не было, — усмехнулся Владимир. — Как знать, может, сейчас споётесь, да махнёте на гастроли, наплевав на всё.

— Ой, Владимир, не знаю, как вас по отчеству, — я преувеличенно скромно махнула рукой, попав по спине Марка и в очередной раз почувствовав себя идиоткой. — Вы меня смущаете. Честное слово.

— Просто Владимир для вас, юная леди. Я, конечно, староват, но тешу иллюзией, что пока обойдусь и без упоминаний отчества, — отец Марка сделал глоток папиного секретного зелья.

— Споёшь? — мама улыбнулась мило и очаровательно, подразумевая, что вопрос совсем не вопрос, а утверждение.

Я вздохнула.

— Честно? Я даже не знаю, что. В моей музыкальной школе особое разнообразие было не в почёте. И я исполняла песни как минимум пятидесятилетней давности…

Мама махнула рукой, выражая всеобщее мнение: нам плевать. Ну, что ж. Делать нечего. Я вдохнула и запела:

Туманом сладким веяло, когда цвели сады.

Когда однажды вечером в любви признался ты-ы-ы.

Тума-а-аном сладким веяло от слова твоего.

Я осторожно взглянула на Марка, но тут же посмотрела снова вперёд:

Поверила, поверила, и больше ничего-о-о-о!

На миг показалось, что этой песни принц не знает, но он настолько плавно включился со следующей строчки, словно так и задумывалось. Это воодушевило, и я запела смелее:

Один раз в год сады цветут.

Весну любви один раз ждут.

Всего один лишь только раз

Цветут сады в душе у нас

Один лишь раз, — я неосознанно посмотрела на Марка и положила ладонь на его плечо. — Один лишь раз…

Начало было даже слишком вдохновляющим. Не знаю, знал Марк песню или подбирал на ходу, но получалось волшебно. У меня никогда такого не было. Мы будто чувствовали друг друга. Если мой не распетый голос отказывался подниматься в нужную ноту, принц сглаживал это музыкой. Волшебно. Иначе не назвать. Меня так накрыло, что я вообще перестала бояться!

Дальше про свадьбу и то, как девушка счастлива. Забавно, раньше я в текст не вслушивалась, а сейчас сама невольно улыбалась, когда пела о белом платье для любимого мужчины.

А потом было про то, как возлюбленный бросил её. Променял на ту, которая лучше. Память услужливо напомнила, чтобы и я на Марка рта не разевала. Не про вашу честь, Алина Сергеевна, такое счастье. Да и влюблён он в твою подругу. Так что не мечтай, иначе останешься ты, как девушка в песне, одна, с разбитым сердцем и свадебным платьем в руках.

Расстроившись, я убрала ладонь и последние строчки допевала, не касаясь прекрасного, но чужого принца. Мелодия странным образом добавила песне трагичности. Странно, раньше она казалась не такой печальной. А что, если Марк слышит историю своей мамы? Блин, Алина, почему ты выбрала именно эту?

Оставив последний аккорд звучать эхом, он обернулся и улыбнулся мне. Вроде… Марк не выглядел расстроенным. А ещё ему, похоже, нравилось. Вон как глаза горят! Мне не кажется? Ура. Сентиментальностью заразилась только ты, Алинка.

Снова аплодисменты. Моё скатившееся к полу настроение вновь взмыло к потолку. У нас и правда круто вышло! Растянув края топа, я изобразила глубокий реверанс, Марк поднялся и отвесил грациознейший из поклонов. Потом мы посмотрели друг на друга и одновременно улыбнулись.

— Потрясающе, — громче всех восхитился Владимир. — Пора планировать гастроли. За восходящих звёзд, — он поднял стакан с папиным напитком и, чокнувшись с остальными, выпил.

— Сначала спланируем твой безопасный путь домой, — усмехнулся Марк, но Владимир поднял палец.

— Во-первых, у меня есть потрясающий и, главное, трезвый сын, который умеет водить машину. А во-вторых, я ещё никуда не собираюсь. Мы должны обсудить дела, в которых будет не только урожай малины и гастроли восходящих звёзд, но и производство этого шикарнейшего напитка, — он показал на стакан и глянул на папу. — Да, Серёга?

— Конечно, Володя, — со смехом отозвался тот.

— Ну, тогда я отгоню машину, — Марк покачал головой, с улыбкой посмотрел на неожиданно поладивших мужчин и, сунув руки в карманы, вышел во двор.

Я, тоже глянув на старших, рванула за ним. Оставаться одной в этой компании показалось слишком страшно. По-любому сейчас нас обсуждать начнут, лучше этого не слышать, чтоб не краснеть лишний раз.