Алисия Эванс

Фальшивая невеста генерала драконов

Пролог

Дракон застыл перед входом в логово морской ведьмы. Никогда он не думал, что опустится до такого! Явился сюда по доброй воле, никто не заставлял. Решительно толкнув трухлявую дверь, дракон шагнул внутрь. В нос ударил отвратительный запах тины и болотной гнили.

— Какие высокие гости в моем скромном жилище! — скрипучий голос раздался из темноты. Его глаза не сразу привыкли к темноте. В центре небольшой каморки стоит пузатый чан. Присмотревшись, дракон заметил возле него сгорбившуюся фигуру. — Проходи, сын неба. Я ждала тебя.

— Раз ждала, то знаешь, зачем я пришел, — отбрил генерал и решительно шагнул вперед. Он застыл напротив ведьмы, встав прямо над чаном. Теперь стало очевидно, что тиной и болотом несет именно из этого корыта с кипящей бурдой.

— Знаю, генерал, — с мерзкой усмешкой кивнула ведьма. Дракон присмотрелся к ней: покрытое чешуей существо, лишь отдаленно напоминающее человеческую женщину. Одета в дырявое тряпье, из-под которого виднеется рыбий хвост. Во рту присутствуют лишь три зуба. Великое пламя, какого дьявола он пришел к этому отродью? Нужно немедленно развернуться и уйти. Убить бы эту тварь, но он дал клятву, что не причинит вреда. — О тебе ходит много слухов. Говорят, ты одержал победу над самим Нептуном…

— Я пришел не победы обсуждать! — резко оборвал ее дракон. — Я желаю знать, где моя истинная! — громко потребовал он. — Говори, или я утоплю тебя в этих помоях! — зло кивнул на отвратный чан.

Ведьма лишь хмыкнула носом, но расспросы прекратила. Поняла, что заговорить ему зубы не удастся.

— Хорошо, — прошелестела она и провела костлявой рукой над корытом. То приветливо булькнуло в ответ. — Истинная твоя на свете есть, сердце ее бьется, живая кровь бежит по венам, — сказала ведьма, и дракон затаил дыхание. Он ищет свою истинную так много лет, что уже мог бы ногами обойти весь свет и пересмотреть всех женщин.

— Где она? — спросил он, слыша свой голос словно издалека. Никогда еще генерал не был так близок к тому, чтобы найти свою судьбу. Но никогда прежде он не опускался до того, чтобы иметь дело с подводными паразитами.

От его вопроса ведьма нахмурилась.

— Не здесь, — протянула она, покачав плешивой головой.

— В каком смысле? — не понял генерал. Глаза морской кикиморы вспыхнули зеленым светом.

— Не в нашем мире она по земле ходит. Не нашим воздухом дышит, — выдала она.

— В каком она мире? — зарычал генерал, подавшись вперед несмотря на зловоние, исходящее от чана. — Я отправлюсь за ней!

Голова ведьмы странным образом дернулась.

— Не вижу, — коротко выдала она, и генерал сжал руки в кулаки.

— Так присмотрись! — приказал он ей. От волнения у него вспотели ладони. Такого не было со времен далекой юности.

— В плену она, — заявила ведьма, повергнув дракона в шок. — Навеки морю отдана. И тебе ее не вытащить, дракон, даже не пытайся, — покачала головой она, сверкая ведьмовскими зелеными глазами. — Нет у тебя на нее прав.

— Нет прав?! — громыхнул генерал. — Она — моя истинная! У меня есть все права! Говори, где она, ведьма, не то…

— Не трать силы, — равнодушно бросила кикимора, моргнув синими глазами. — Жди, дракон, — спокойно произнесла она. — Жди, и нити судьбы сами сведут вас.

— Ждать? Я жду ее столько, сколько тебе и не снилось, ведьма! — презрительно фыркнул он. — Скажи мне хоть, кто она?!

Существо задумалось и медленно протянуло:

— Она ни жива, ни мертва. Ни свободна, ни повенчана. Ни сильна, ни слаба. Ни желанна, ни отвергнута. Истинная она твоя, но твоей не станет, пока море ее не отпустит.

— Да что ты несешь, морская кляча?! — взорвался генерал. Одной рукой он опрокинул чан, отшвыривая его в сторону. Металлическая махина покатилась по комнате. — Говори прямо: где моя истинная?! — дракон двинулся на ведьму, намереваясь вытрясти из нее все, что она знает. Он вскинул руки в попытке схватить кикимору, но его руки поймали лишь воздух. Ведьма исчезла. — Проклятье! — с досады генерал пнул ближайший пень, заменявший кикиморе стул. — Отродье морское! Ничего, придет день — всех вас перебью! Всех до единого!

Глава 1

— Прекрасная особа! Свет очей моих! Добрая леди! Милостивая богиня! — на этих словах я встала, как вкопанная, и медленно повернула голову к фонтанирующему комплиментами мужчине. Сердце испуганно ухнуло вниз. Неужели меня раскрыли?! — Дай пять рублей! — жалобно попросил бомжеватого вида мужичок, и тугой комок страха рассосался также быстро, как и возник.

— Семен Семеныч! — укоризненно покачала головой я. — Вы меня так не пугайте! — рассеянно сунула ему купюру и быстро пошла дальше. Бездомный, должно быть, рассмотрел количество нулей на банкноте, потому что в спину мне донеслось изумленное:

— Пусть над вами летают ангелы, миледи! Благослови вас бог, святая женщина!

Ага, спасибо, один меня уже благословил. Так благословил, что не знаю, куда деваться от сего дара. Утопиться бы на дне морском, да толку-то? Я бессмертная, мне все эти ныряния как крокодилу водные процедуры. Немного щекотно и быстро надоедает. Мотнув головой, постаралась отогнать дурные мысли, но слова бедового мужичка продолжили крутиться в голове. Милостивая богиня… Как давно меня не называли этими словами? И неизвестно, назовут ли еще когда-нибудь.

Я вошла на территорию жилого комплекса на берегу моря. Навстречу мне через ворота выехал курьер до боли знакомого рыбного ресторана.

«Нет» — обреченно сказала я себе, но где-то в глубине души понимала — «Да».

В этом комплексе две тысячи квартир! Мало ли кому могли привозить заказ? Вероятность того, что именно в мои апартаменты снова привезли двадцать килограммов слабосоленого лосося равна пяти десятитысячным долям процента!

…

— Чтоб тебя Кракен сожрал! — обреченно простонала я, войдя в свои элитные апартаменты с видом на море и с запахом рыбного склада. У меня уже даже нет сил кричать и ругаться. — Знаешь, что, Феликс? Это последняя капля! Я так больше не могу! Это решение далось мне тяжело, но, похоже, пришло время! Мы расстаемся! Я отселяю тебя в отдельную квартиру! — произнесла я страшные слова, застыв в решительной позе и уперев руки в бока.

Ответом мне была абсолютно равнодушная кошачья морда, на которой не дрогнул ни один ус. Феликс развалился пузом кверху на диване перед экраном и поедает тот самый лосось, от запаха которого даже меня уже тошнит. Иссиня-черное чавкающее пятно посреди кровати. Кто увидит — испугается. А что я скажу соседям? Что мне в фамильяры достался кот, который жрет так много, что по размерам уже догнал небольшую свинью?

«Мать, ну ты чего?» — раздался у меня в голове глубокий мужской голос. В этом немагическом мире Феликс может общаться лишь ментально и лишь со мной. «Подумаешь, рыбки покушал. Тоже мне, нашла повод для расставания» — вздохнул он и продолжил лакомиться.

— Эта рыба провоняла все наше жилище! — зарычала я на него. — Соседи жалуются!

«Да и плевать на них» — равнодушно бросил фамильяр. «Не нравится — пусть съезжают. И вообще, я давно говорю тебе, что надо переезжать в частный дом из этого человейника! А ты заладила: вид из окна то, вид сё… У всех свои слабости, мать. Ты море любишь, а я рыбку».

Я обреченно вздохнула и развернулась, чтобы выйти на балкон и отдышаться. Во-первых, подальше от рыбного запаха, а во-вторых, меня и вправду успокаивает море. С этой точки открывается волшебный вид на бухту, а закаты здесь такие, что за пять лет я не пропустила ни одного. Шутка ли: море, ставшее моим проклятьем, умудряется дарить мне ощущение жизни.