ГЛАВА 14

С размаху шлепаюсь на задницу перед воспроизведенным в точности дворцом французских королей восемнадцатого века. Внутрь соваться не стану. Невыносимо быть здесь одной, без Деймена. Это наше общее место, место самых чудесных воспоминаний.

Встаю, отряхиваюсь, пробую осмотреться и понять, в какой части Летней страны я нахожусь. Можно, конечно, сразу перенестись, куда мне нужно, силой магии, но хочется пройтись пешком, никуда не торопясь. Насладиться свободой от зверя, — он, по всей вероятности, свернулся клубком и выжидает, пока я вернусь в обычный мир. По крайней мере, я хочу насладиться передышкой.

Размахиваю руками в мерцающей дымке, что возникает ниоткуда и отовсюду. Прикосновение прохладного воздуха умиротворяет. Тем и хороша Летняя страна — здесь все дороги ведут к прекрасным чудесам.

Задержавшись у радужного ручья посреди душистого луга, наскоро материализую зеркальце и с облегчением вижу, что мои глаза вновь обрели привычный ярко-голубой цвет, белокурые волосы отливают золотом, кожа — гладкая и чистая, и круги под глазами пропали. Видел бы сейчас Деймен меня-прежнюю! Обидно, что он так и запомнит меня жалким чудищем, каким я стала по собственной вине. Почему он не захотел пойти со мной? Здесь я бы все ему объяснила.

Иду не спеша среди колышущихся деревьев и трепещущих цветов. Их нежный аромат не покидает меня и на знакомой булыжной мостовой, ведущей в город, к Великим залам учености. Хочу еще раз попытать удачи. В прошлый раз, правда, мне это ничуть не помогло, но сегодня новый день, и я сама обновленная. Сейчас все будет по-другому!

Миную ряд модных бутиков, кинотеатр и парикмахерскую, перехожу через улицу у художественной галереи, возле которой продают с лотка свечи, цветы и резные деревянные игрушки. Вокруг торопится по своим делам толпа — причудливая смесь живых и умерших. Сворачиваю в безлюдный переулок и, пройдя его, оказываюсь на бульваре, который приводит меня к знакомым ступенькам.

Быстро взбегаю наверх, не отводя глаз от массивных дверей. Остался последний шаг.

Я стою у входа в залы учености, любуюсь искусной резьбой, величественными колоннами и покатой кровлей. Передо мной храм, созданный любовью, знанием и всем, что только есть на свете хорошего. Предвкушаю череду сменяющих друг друга образов: Парфенон, Тадж-Махал, Храм Лотоса, египетские пирамиды… Самые прекрасные и священные памятники мира, плавно перетекающие друг в друга. Но ничего этого я не вижу! Лишь по-прежнему возносится к небу огромное мраморное здание.

Вход закрыт.

Мне не дают пройти в единственное место, где я могла бы узнать, как выпутаться из кошмарной передряги. Низким тварям вроде меня нет доступа в залы учености.

Без сил сажусь на ступеньки, обхватив голову руками. До чего я опустилась! Наверное, на самое дно. Даже Летняя страна отвергает меня.

— Извините!

Подбираю ноги, а про себя думаю: неужели этой нахалке трудно меня обойти? Не так уж много места я занимаю.

Не отнимаю ладони от лица — не хочу, чтобы на меня таращилась какая-то высокомерная тетка из местных. Для нее-то любые двери открыты.

И вдруг:

— Как же… Эвер?

Замираю от неожиданности. Голос мне знаком. Слишком даже хорошо знаком!

— Эвер, это и правда ты?

Медленно поднимаю голову и неохотно встречаюсь взглядом с Авой. При виде ее каштановой шевелюры и больших карих глаза в моей голове мелькает какая- то мысль, которую я не успеваю ухватить. Да и неважно. По правде говоря, вот уж Аву мне сейчас хотелось встретить в последнюю очередь. И не только сейчас. И все-таки, почему именно здесь, именно сегодня? Разве я и без того недостаточно наказана?

— Рассчитываете пролезть?

Мой голос так и сочится сарказмом. И, не успев договорить фразу, понимаю, что именно это я сама только что пыталась сделать. Какой ужас — мы с ней теперь на одном уровне!

Ава опускается рядом со мной на колени, приглядывается.

— У тебя все в порядке?

И взгляд такой заботливый — можно и впрямь подумать, ей не все равно.

Я-то знаю, ее волнует благополучие только одного человека — самой Авы. Остальные не стоят внимания. Она это доказала, бросив Деймена умирать, хотя дала мне слово, что поможет ему.

Удивительно — Ава почти не изменилась после того, как удрала с эликсиром. Правда, она всегда неплохо выглядела.

— В порядке? У меня? — передразниваю я, копируя ее слащавый тон. — Наверное, в порядке. В полном. В полнейшем. У меня все прекрасно. Ну, не настолько прекрасно, как у вас. Хотя с вами-то кто может тягаться?

Перевожу взгляд на ее шею, ожидая увидеть татуировку в виде уробороса или еще какой-нибудь характерный знак бессмертной злодейки. Как ни странно, ничего такого обнаружить не удается. На Аве ни единой отметины; мало того, вместо привычного обилия блестящих, созданных магией украшений — всего одна скромная подвеска из неограненного цитрина на серебряной цепочке. Какие там свойства у этого камня? Кажется, он приносит радость и достаток, а еще…

Ах да, защищает все семь чакр! Неудивительно, что Ава его носит.

Сжав губы, громко вздыхаю и так на нее смотрю, чтобы сразу было ясно мое о ней мнение.

— У вас дела идут лучше всех, правда? Весь мир у Ваших ног! И каково это — чувствовать себя сверхчеловеком? Стоило предавать друзей?

Лицо Авы затуманивается.

— Ты неправа! Все совсем не так, как ты думаешь!

Я вскакиваю. Ухожу немедленно! Не желаю больше выслушивать вранье.

— Эвер, я не брала эликсир. Я…

Оборачиваюсь к ней, сверкая глазами.

— Ну вы даете! Не брали!.. А кто же еще? Поймите, я тогда вернулась! — Дергаю край футболки и встряхиваю головой. — Видите ли, Ава, все пошло не так, как мы задумали. Вернее, не так, как я задумала. Зато ваши замыслы исполнились. Вы бросили Деймена одного, слабого и беззащитного, как и собирались с самого начала. Оставили его умирать там, где до него легко мог добраться Роман. И как будто этого мало, в тот же вечер угостили Хейвен чайком с белладонной.

Почему я вообще с ней разговариваю? Ава и так довольно у меня отняла, незачем давать ей возможность уцепиться за что-нибудь еще.

Спускаюсь по ступенькам, еле волоча ноги. С трудом делаю шаг, еще один и слышу за спиной голос Авы:

— Пожалуйста, не уходи! Я все объясню!

Передернув плечами, отвечаю, не оборачиваясь:

— Помните, есть такая песенка: не все бывает так, как хочется?

За спиной — тишина. Я невольно оглядываюсь — что там делает Ава? Все мои мышцы напряжены в ожидании атаки. Но меня ждет сюрприз: Ава, сложив ладони вместе, низко кланяется мне, а ее губы шепчут: «Намаcте». [Индийское и непальское приветствие, произошло от слова «намах» — поклон, «те» — тебе. Намасте как жест представляет собой соединение двух ладоней перед собой. В широком смысле означает: «Божественное во мне приветствует и соединяется с божественным в тебе» — то есть уважительное преклонение и прославление Всевышнего, божественной сущности мироздания, частичкой которого является человек.]

Затем она поворачивается, и я цепенею в полном изумлении: огромные двери распахиваются, пропуская Аву внутрь.

ГЛАВА 15

— Привет!

Поднимаю голову и с удивлением вижу перед собой Джуда. Я до того погрузилась в работу, что не услышала, как он вошел.

— Как это у тебя получается?

Присматриваюсь к его ауре — сейчас она сияет нежно-голубым.

— Что именно? — отзывается он, прислонившись к прилавку.

— Подкрадываться ко мне!

С любопытством смотрю на его черную футболку— что на ней изображено сегодня?

— Что это у тебя?

Джуд закрывает глаза, подняв руки на уровень груди, и пытается свести указательные и большие пальцы. Гипс мешает, и Джуд, бросив эти попытки, тянет нараспев:

— Оммммммммм…

Звук глубокий, от диафрагмы.

Приоткрыв один глаз, Джуд поясняет:

— Звук бытия всего сущего. Звук Вселенной.

Морщу нос — я ничего не поняла.

— Вселенная состоит из вибраций пульсирующей энергии, так?

Я киваю.

— Вроде того.

— Ну вот, «ом» — звучание этой энергии. Всеобъемлющая космическая энергия, неужто в первый раз слышишь? Разве ты не занимаешься медитацией?

Пожимаю плечами. Занималась когда-то — очищала ауру, воображала, будто у меня из подошв растут корни и уходят в толщу земли… Сейчас бросила. Делать мне нечего — сидеть и следить за дыханием, когда вокруг мир рушится.

— А надо бы. Знаешь, это действительно исцеляет, способствует душевному равновесию, и к тому же…

— Тебе помогло?

Многозначительно смотрю на его руки, продолжая мысленный спор с самой собой. Стоит ли все-таки воплотить в жизнь идею, которая осенила меня вчера ночью? Взвешиваю все «за» и «против» и никак не приду к окончательному решению.

— Мне сегодня к врачу на осмотр, вот и увидим. Кстати… Я хотел спросить: ты меня не подвезешь? Можно, конечно, и на автобусе, но тогда придется раньше закончить занятия…

— Занятия? — озадаченно переспрашиваю я.

— Ну да, курсы экстрасенсов. Развитие способностей, викканство и все такое прочее. Неужели забыла? — смеется Джуд.

Киваю и встаю, уступая ему стул.

— Как они продвигаются, успешно?

Выхожу из-за прилавка, чтобы Джуд мог пройти на мое место.

— Угу. У твоей подруги Хонор прямо талант.

Я замираю. Так, это уже интересно.

— Хонор?

— Н уда. Вы ведь дружите?

Я вспоминаю то, что узнала в последний день учебного года: Хонор лелеет планы свергнуть с пьедестала Стейшу.

— Мы учимся в одном классе. — Прижимаюсь к стене, пропуская Джуда. — Поверь, это совсем не значит, что мы подруги.

Почему он остановился? Шел бы себе. А так мы с ним почти вплотную. Как всегда, под его взглядом на меня снисходит невероятный покой. Так спокойно я себя не чувствовала с тех пор, как вернулась из Летней страны. Всего несколько секунд — и Джуд проходит дальше. Он усаживается, а ощущение покоя остается при мне.

— То ли она очень старается, то ли у нее природный магический дар. — Джуд придвигает к себе коробку с квитанциями и двумя здоровыми пальцами начинает перебирать листки. — Скорее первое — Хонор очень целеустремленная.

Я пробую вспомнить, что мне известно о Хонор. Не так уж много. Знаю только, что она — подружка Крейга и не слишком довольна своей ролью прихлебательницы при Стейше.

Может, рассказать Джуду, что я поняла, когда заглянула в ее мысли? Гонору у нее много, зато намерения не самые благородные. Впрочем, от Стейши я тоже не видела ничего хорошего, да и никому она ни разу в жизни добра не сделала. Так с чего я стану вмешиваться?

— Когда начинаются занятия? — спрашиваю я, решив ограничиться практическими вопросами.

— Через час, а что?

— Я буду в кабинете. Позовешь, когда понадоблюсь.

Я ныряю в комнату позади магазина и закрываю за собой дверь. Вытаскиваю из тайника «Книгу теней», шмякаю на потертый деревянный стол. Сделав несколько глубоких очистительных вдохов и выдохов, склоняюсь над книгой. Обвожу пальцем вычурную золотую надпись на обложке и никак не могу решиться.

В прошлый раз, когда я заглядывала в этот том, ничего хорошего не вышло. А сейчас, зная о том, что книга связана с Романом, тем более не уверена, можно ли ей доверять. Если в самом деле именно он подстроил, чтобы она ко мне попала, как бы мне снова не стать пешкой в его игре. С другой стороны, вдруг найдется подсказка: чем закончится игра и как он рассчитывает выиграть.

Возможно, тут как с Хрониками Акаши, главное — правильно формулировать вопросы.

Только Хроники доступны лишь избранным, а для чтения «Книги теней» нужно всего-навсего знать шифр и задать вопрос, желательно в рифму.

И вот я вполголоса декламирую стихотворение, которому меня научили Роми и Рейн:

— Волшебный мир, чудесный мир откроет этот том.

Мы были избраны и вновь домой к себе придем.

В край потаенных чародейств отыщем скрытый путь,

И в Книгу нам разрешено сегодня заглянуть.

Лихорадочно придумываю умный вопрос в стихах, чтобы вскрыть Романов шифр, но в голову ничего не приходит, и страницы книги отказываются открыть мне что-нибудь новое.

Со вздохом выпрямляюсь и кручусь на стуле, разглядывая комнату. Картины и тотемы по стенам, стопки книг на полках, огромные запасы ингредиентов для самых разных магических чар, а я не знаю, чем из этого можно воспользоваться. Между тем время уходит. Лето вот-вот закончится, нужно срочно искать какое-то решение, нельзя же вечно прятаться от Деймена.

Деймен…

Прижимаю ладони к лицу. Не буду плакать, не буду! Сижу и глотаю соленые слезы.

Мы не виделись со дня вечеринки у Майлза, когда я отправилась без Деймена в Летнюю страну. С тех пор я не отвечаю на телефонные звонки, не подхожу к двери, стараюсь не обращать внимания на горы алых тюльпанов, загромождающие мою комнату. Я их не заслужила, я недостойна Деймена… И не буду достойна, пока не найду способ исправить содеянное. Я готова просить Джуда, чтобы он поговорил с Дейменом, но всякий раз в последний момент просыпается чудовище. Зверь никому не позволит встать между мной и Романом. Честно говоря, мне не только времени не хватает — я уже не знаю, где еще искать. Джуд ничего не нашел, и мои поиски до сих пор каждый раз оканчивались неудачей. А если вспомнить вчерашнюю ночь, выходит, что дальше будет хуже.

Когда я проснулась, в комнате было темно, даже серебряный свет луны не пробивался сквозь густой прибрежный туман. И все же я выскользнула из постели, а потом и из дома — босиком, в тоненькой ночной рубашке. Меня, как сомнамбулу, влекло к Роману… Как очередную не в меру пылкую невесту Дракулы.

Легко промчавшись по тихим безлюдным улицам, я остановилась под его окном. Пригнулась пониже и осторожно заглянула в щель между занавесками. Сразу почуяла, что она тоже здесь… Хочет присвоить мое!

Голова закружилась, все тело ныло от неутоленного голода. Зверь бушевал, требовал ни о чем не думать, поскорее вынести дверь и уничтожить соперницу. И я уже готовилась действовать, когда она тоже меня учуяла. Подскочила к окну с такой угрозой во взгляде, что я на секунду словно отрезвела. Вспомнила, кто я, кто она, и сколько мы потеряем, если я поддамся зверю.

Не дав себе возможности передумать, я бросилась бежать. Не останавливалась до самого дома и вновь забилась в постель. Меня колотило с ног до головы, я обливалась потом и из последних сил давила в себе навязанное извне желание, старалась погасить темное пламя.

А оно с каждым днем разгорается все ярче.

Это ненасытное пламя скоро испепели все на своем пути и последние проблески моего рассудка, и хрупкую надежду на будущее, какого я хочу, и вообще все, что стоит между мной и Романом.

Уже засыпая, вдруг понимаю самое страшное: к тому времени я настолько потеряю себя, что сама не замечу собственной гибели.

В комнату входит Джуд и с весьма решительным видом усаживается напротив меня.

Выпрямляюсь — весь последний час я просидела, уронив голову на стол. Руки-ноги дрожат, и я по-прежнему не могу справиться с влечением — оно уже стало моей определяющей чертой.

Спрашиваю:

— Как дела?

— Я мог бы тебя о том же спросить. Есть успехи?

Пожимаю плечами, еще и со стоном. По-моему, ответ ясен. Держу руки под столом, чтобы Джуд не увидел, как они трясутся.

— Все бьешься над шифром?

Бросаю на Джуда быстрый взгляд и, прикрыв глаза, качаю головой. На Книгу я уже не надеюсь. Она мне все только испортила.

— Я тоже ничего не нашел, однако готов и дальше пробовать, если тебе нужна моя помощь.

Да! Мне очень нужна его помощь. Я любую помощь приму. Но пока надо мной властвует зверь, даже одного слова не удается выговорить. В горле жжет, как огнем, и только молчание способно облегчить муки.

— Сложности с рифмовкой? — не успокаивается Джуд.

Качаю головой — говорить по-прежнему не могу.

Джуда это ничуть не смущает.

— Скажу без ложной скромности, мне неплохо удаются заклинания в стихах. И рэп неплохо удается — хочешь послушать?

Закрываю глаза. Сколько же можно?

— Мудрое решение!

Джуд улыбается, не подозревая, каково мне сейчас. Делает вид, будто вытирает пот со лба перебинтованной рукой. При виде повязки я вспоминаю, что обещала его подвезти.

Встаю, ожидая, что Джуд пойдет за мной» а он остается сидеть и смотрит до того внимательно, что я невольно хриплю:

— Что? Райли здесь?

Он качает головой, перекидывая дреды за спину. Наружные уголки зеленых глаз печально опускаются.

— Я давно ее не видел. Пробовал несколько раз, ничего не выходит. Наверное, она сейчас не хочет, чтобы к ней обращались.

У меня на этот счет другое мнение. В последнее время я получила от Райли множество тайных знаков и сильно подозреваю — она как раз хочет, чтобы мы с ней связались.

— А может быть….

Запинаюсь — не хочется ляпнуть глупость. Потом одергиваю себя. Я уже столько раз выставляла себя дурой при Джуде! Одним разом больше, одним меньше — какая разница?

— А вдруг она и хочет с нами общаться, только не может?

Джуд хочет что-то сказать, но я перебиваю, подняв кверху палец:

— Не в том смысле, что у нее не получается, а в том, что… ну, не знаю… ей не позволяют?

— Не исключено.

Джуд пожимает плечами с такой небрежностью, что я не пойму: он всерьез соглашается или делает вид, чтобы меня утешить. Чтобы я не мучилась из-за сурового и несомненного факта: моя призрачная сестричка слишком занята в своем посмертии, ей просто-напросто нет до меня дела.

— Она по-прежнему навещает тебя во сне? — В голосе Джуда звучит что-то похожее на надежду.

— Нет, — отвечаю, не задумываясь.

Не желаю вспоминать тот жуткий сон, где Деймен был заперт за стеклом, а Райли стояла рядом и требовала, чтобы я не отворачивалась.

Джуд склоняет голову к плечу.

— Хочешь, попробуем позвать ее сейчас?

Я только вздыхаю, качая головой. Конечно, я бы хотела ее дозваться, еще как хотела бы! А кто не захочет пообщаться с любимой покойной младшей сестрой? Но разве я могу, в своем-то состоянии?

— Мне сейчас… немного не до того, — отвечаю, откашлявшись.

Джуд откидывается на спинку кресла и кладет ногу на ногу, не отрывая взгляда от моего лица.

— А до чего тебе? — спрашивает он, морща лоб, словно и в самом деле за меня беспокоится. — Ты теперь вообще ничем не занимаешься, кроме работы.

Он подается вперед, упираясь руками в край стола, и прибавляет:

— Может, ты забыла, что на дворе лето? Лето в Лагуна-бич! Половина населения Соединенных Штатов мечтает о таком подарке судьбы, а тебе словно и не в радость. Если б не травмы, я бы сейчас не вылезал с пляжа! Каждую свободную минуту посвящал бы серфингу. К тому же, поправь меня, если я ошибаюсь: для тебя это первое лето в наших краях?

Тяжело вздыхаю, вспоминая прошлое лето. Авария, больница, внезапное сиротство и груз паранормальных способностей. Тогда он казался неподъемным… Я искренне считала, что хуже некуда. Неужели всего год прошел?

— В магазине я справлюсь и один. Черт, я и до больницы сам доберусь — подумаешь, опоздаю! А ты сделай милость, хоть чуть-чуть отдохни. Вокруг огромный прекрасный мир, не сиди взаперти. Это вредно для здоровья!

Я стою перед ним в жутком состоянии, меня всю трясет, дыхание рвется — ходячая реклама нездорового образа жизни. Дико озираюсь в поисках запасного выхода.