В последнее время я способна думать только об одном: как вернуть Деймена.

А после последнего путешествия в Летнюю страну я могу думать только о том, как вернуть себя прежнюю.

Знаете, когда весь мир у твоих ног, это не слишком заманчиво, если не с кем его разделить.

— Я… толком не знаю, чем хотела бы заниматься. Как-то не задумывалась. — Вру, а про себя думаю: сумею ли я вписаться в прежнюю жизнь — если, конечно, все-таки решу вернуться?

Захочется ли мне снова быть поп-звездой, или те перемены, которые произошли со мной здесь, останутся и там?

Я смотрю, как Ава дует на чай, прежде чем сделать глоток, и вспоминаю, что я пришла сюда не для того чтобы обсуждать свое будущее. Я пришла поговорить о прошлом. Решилась довериться Аве и поделиться с ней кое-какими секретами. Я уверена, что она никому не проболтается, и мало того — сумеет мне помочь.

Если честно, мне нужен человек, на которого можно положиться. Одна я не справлюсь, точно. Причем для принятия решения помощь мне не требуется. Ясно уже, что выбора, в сущности, нет. Правда, мысль о том что я никогда больше не увижу Деймена, приносит почти нестерпимую боль, но как подумаю о моих родных которые, сами того не зная, погибли из-за меня — то ли потому, что мне не вовремя понадобился дурацкий голубой свитер и я заставила папу вернуться за ним, то ли потому, что Трина подстроила аварию, выгнав оленя на дорогу перед нашей машиной, чтобы избавиться от меня и завоевать Деймена… В общем, я просто обязана каким-то образом все исправить.

Как ни посмотри, все случилось по моей вине. Из-за меня они не смогли прожить до конца свою жизнь, из-за меня трагически оборвалось их счастливое безоблачное будущее. Если бы не я, ничего бы этого не произошло. Хотя Райли и твердила, что так было суждено, одно то, что мне предложен выбор, доказывает, что я должна отказаться от будущего с Дейменом ради их будущего.

Это правильное решение.

Единственно возможное.

В школе я — отверженная, так что Ава теперь практически единственный мой друг. Ей одной я могу доверить неоконченные дела.

Подношу чашку к губам и тут же снова ставлю на стол. Водя пальцами по ручке чашки, делаю глубокий вдохи говорю:

— По-моему, кто-то отравил Деймена.

У Авы округляются глаза, а я продолжаю:

— Я думаю, кто-то добавил какую-то гадость в его… — Эликсир? — …любимый напиток. И из-за этого он себя ведет как… — Смертный. — …как все, только не в хорошем смысле. — Сжав губы, встаю с места и добавляю, не дав ей опомниться: — В поселок меня больше не пускают, так что вы мне, пожалуйста, помогите пробраться к нему в дом.

Глава 32

— Так, мы на месте. Держитесь понахальней, — советую я, скорчившись на заднем сиденье — Кивните, улыбнитесь и назовите охраннице имя, которое я вам сказала.

Я подбираю ноги, стараясь стать как можно незаметней — это было бы намного проще каких-нибудь две недели назад, до того, как я начала так по-дурацки расти. Съежившись еще сильнее, натягиваю на себя одеяло а тем временем Ава опускает стекло и с приветливой улыбкой называет охраннице имя — Стейша Миллер. Именно она заменила меня в списке постоянных посетителей Деймена. Я очень надеюсь, что Шейла еще не успела запомнить ее в лицо.

Ворота распахиваются, и мы проезжаем внутрь. Как только машина сворачивает на улочку, ведущую к дому Деймена, я сбрасываю одеяло и снова усаживаюсь на сиденье. Ава с завистью оглядывается вокруг и произносит вполголоса:

— Шикарно…

Пожав плечами, тоже выглядываю в окно. Я раньше как-то и не присматривалась — в памяти остались размытые силуэты особняков в стиле итальянского деревенского дома или испанской асьенды, с живописно оформленным садом и подземным гаражом. Мимо всего этого нужно было проехать, чтобы добраться до поддельного французского замка, где обитал Деймен.

— Понятия не имею, откуда у него такие деньги, но, во всяком случае, выглядит это мило, — говорит Ава, оглядываясь на меня.

— Он играет на скачках, — отвечаю я рассеянно, сосредоточив внимание на двери гаража.

Ава останавливает машину, а я, зажмурившись, представляю себе эту самую дверь в мельчайших подробностях и мысленно приказываю ей открыться.

Вижу, как она поднимается, открываю глаза, и дверь тут же с громким стуком обрушивается обратно. Эх, не до конца еще я овладела искусством телекинеза — то бишь умением силой мысли передвигать предметы, которые весят чуть больше, чем сумочка «Прада».

Смутившись от такой позорной неудачи, я говорю:

— Н-наверное, надо обойти сзади и залезть в окно. Я так обычно делаю.

Но Ава и слышать об этом не хочет. Подхватив мою сумку она решительно направляется к двери. Я бегу за ней повторяя, что это бессмысленно, что дверь заперта и мы войти не сможем, а она преспокойно отвечает, что в таком случае мы просто откроем эту дверь.

— Вы думаете, это просто? Знаете, сколько раз я пробовала, она не открывается!

Кстати, лишняя дверь, которую я в прошлый раз нечаянно материализовала, так и стоит, прислоненная к дальней стенке. Видно, у Деймена не нашлось времени ее убрать. Как же, он очень занят — ухаживает за Стейшей.

Едва только эта мысль приходит мне в голову, тут же хочется ее стереть. На душе становится грустно и пусто, накатывает отчаяние, хоть я ни за что в этом не признаюсь.

Ава улыбается:

— Нy; в этот раз я буду тебе помогать. Кажется, мы уже убедились, что отлично работаем вместе!

Она смотрит на меня с такой радостной уверенностью, что духу не хватает ей отказать. И вот я закрываю глаза, мы беремся за руки и представляем себе открывающуюся дверь. Через несколько секунд мы слышим как щелкает замок. Дверь широко и гостеприимно распахивается перед нами.

— После тебя! — Ава смотрит на часы, нахмурив брови. — Напомни мне, сколько у нас времени в запасе?

Я опускаю глаза, чтобы взглянуть на свое запястье и вижу браслет с хрустальными подковками — Деймен подарил мне его на ипподроме, и у меня сердце сжимается всякий раз, как вспомню тот день. И все-таки я продолжаю носить этот браслет. Ну, не могу я от него отказаться! Больше у меня ничего не осталось на память о том, что между нами было.

— Эй, ты в порядке? — встревоженно спрашивает Ава.

Сглотнув, киваю:

— Времени должно хватить. Только имейте в виду, у Деймена есть нехорошая привычка сбегать с уроков пораньше.

— Тогда начнем?

Ава проскальзывает в прихожую и осматривает все вокруг, от громадной люстры с хрустальными подвесками до кованых чугунных перил на лестнице. Блеснув глазами, Ава спрашивает:

— Мальчику семнадцать?

Я направляюсь в кухню. Что толку отвечать, она и сама знает. К тому же меня волнуют более важные вопросы, чем размеры дома и роскошная обстановка, малоподходящая для семнадцатилетнего парня, если он не рок-певец и не звезда популярного сериала.

— Постой-ка! — Ава удерживает меня за руку. — Что наверху?

— Ничего.

Едва раскрыв рот, я уже понимаю, что прокололась — ответила слишком быстро. Просто мне совсем ни к чему, чтобы Ава принялась исследовать второй этаж и наткнулась на «особенную» комнату Деймена.

— Да ладно тебе! — Ава дерзко улыбается, словно школьница, у которой родители уехали на выходные. — Когда кончаются занятия в школе? Без десяти три?

Я киваю — чуть-чуть наклоняю голову, но Аве этого достаточно.

— И еще на дорогу… Сколько? Минут десять?

— Скорее, две. — Я мотаю головой. — Нет, скорее полминуты! Вы не представляете, как быстро Деймен водит машину.

Ава еще раз бросает взгляд на часы. На губах у нее играет улыбка.

— Все равно еще остается куча времени. Мы успеем. Быстренько осмотрим дом, подменим напиток и уедем.

Я смотрю на нее, а тревожный голосок у меня в голове кричит: «Скажи «нет»! Скажи «нет»! Ну скажи — «нет», и все тут!»

Прислушаться бы к этому голоску…

Но его немедленно заглушает голос Авы.

— Ну что ты, Эвер? Не каждый день мне выпадает осмотреть такой роскошный дом. А вдруг мы найдем что-нибудь полезное? Ты об этом не думала?

Я неохотно киваю, сжав зубы, словно этот кивок причиняет мне боль. Плетусь за Авой, а она рысью мчится вперед, будто влюбленная девчонка, которой представился случай увидеть комнату своего обожаемого кумира — а ведь сама на десять лет меня старше. Первая же дверь, которую она открывает, ведет в его спальню. Я захожу внутрь следом за Авой и сама не знаю, что чувствую сильнее — удивление или облегчение, увидев, что комната выглядит точно так же, как я ее оставила. Только грязнее. Значительно грязнее.

Даже думать не хочется, что здесь происходило. И все-таки мебель, постельное белье, даже краска на стенах остались прежними. Теми самыми, что я помогала ему выбирать несколько недель назад, после того, как объявила, что ни минуты больше не намерена терпеть этот кошмарный мавзолей, в котором Деймен, представьте себе, считал возможным спать. Нет, ну правда, среди этих замшелых старых воспоминаний даже обниматься не хочется!

Не будем уточнять, что сама я, строго говоря, тоже отношусь к числу замшелых старых воспоминаний.

Даже после того, как он заново обставил спальню, мне больше нравилось встречаться у меня дома. Не знаю… Наверное, там я чувствовала себя в безопасности. Сознание, что в любую минуту может прийти Сабина, помогало мне удержаться и не совершить того, к чему я еще не была готова. Теперь это, мягко говоря, смешно. — Ого! Ты посмотри, что за ванная! — Ава разглядывает помещение в стиле римских бань, с мозаичным кафелем и таким количеством кранов, что здесь могут одновременно принимать душ человек двадцать, — Так можно жить! — Она присаживается на край джакузи. — Всегда мечтала о такой штуке! Ты здесь купалась когда-нибудь?

Я отворачиваюсь, но Ава успевает заметить, как вспыхнули у меня щеки. Нет, серьезно, если я открыла ей несколько секретов и привела сюда с собой, это еще не значит, что она имеет право лезть в мою личную жизнь!

— У меня дома такая тоже есть, — говорю я, наконец, искренне надеясь, что Ава этим удовлетворится и мы сможем, покончив с экскурсией, взяться за дело.

Мне нужно спуститься в кухню и подменить эликсир Деймена своим, а если оставить Аву наверху одну, то ее отсюда, боюсь, уже и не вытащишь.

Постукиваю пальцем по наручным часам, напоминая Аве, кто здесь все-таки главный.

— Ну хорошо, — вздыхает она и бредет за мной, как на аркане. Пройдя мимо нескольких дверей, внезапно останавливается. — На секундочку заглянем — что здесь?

И прежде, чем я успеваю ее остановить, Ава входит в ту самую комнату — святую святых, любимое убежище Деймена. В жутковатую музейную комнату.

Только здесь все изменилось.

Изменилось, можно сказать, до неузнаваемости.

Ни следа прежней жизни Деймена. Ни Пикассо, ни Ван Гога, ни бархатного диванчика.

Вместо всего этого — стол для бильярда, затянутый красным сукном, черная мраморная стойка бара, основательно укомплектованного алкогольными напитками, блестящие хромированные стулья и длинный ряд кресел перед огромным плоским телеэкраном на стене. Куда же делись те бесценные сокровища, которые когда-то так действовали мне на нервы? Теперь, когда их заменили супермодерновые предметы интерьера, они кажутся воплощением лучших времен.

До чего мне не хватает прежнего Деймена! Веселого, красивого, рыцарственного Деймена, который так дорожил своим прошлым, прожитым в эпоху Возрождения.

Нынешний Деймен — глянцевый мальчик нового тысячелетия — для меня незнакомец. Я еще раз оглядываю комнату. Закрадывается мысль: не поздно ли его спасать?

— Что случилось? — настораживается Ава. — Ты совсем побледнела!

Я тяну ее за руку.

— Скорее, надо торопиться, пока еще не поздно.

Глава 33

Я вихрем несусь вниз по лестнице и врываюсь в кухню с воплем:

— Принесите мне сумку, она около двери валяется!

Бросаюсь к холодильнику. Надо срочно выгружать оттуда бутылки с напитком. На их место поставлю свои, которые привезла из дома. Необходимо завершить всю операцию, пока Деймен не вернулся и не застиг нас.

Но, распахнув дверцу огромного суперсовременного холодильника, я застываю, обнаружив совсем не то, что ожидала. Во-первых, он весь набит едой.

Причем еды огромное количество, словно Деймен собирается позвать гостей дня на три, не меньше.

Громадные куски говядины, стопки бифштексов, увесистые треугольники сыра, полкурицы, две большие пиццы, кетчуп, майонез, коробочки с готовыми салатами — полный комплект! Не говоря уже о нескольких упаковках пива, уместившихся на нижней полке.

Вроде обычное дело, да только вот беда: Деймен — не обычный человек. Он уже шестьсот лет ничего по-настоящему не ел.

И пива он не пьет.

Напиток бессмертия, воду, изредка бокал шампанского — это да.

«Хайнекен» и «Корону» — весьма сомнительно.

— Что такое? — спрашивает Ава, плюхнув на пол сумку и заглядывая мне через плечо.

Она не понимает, что меня так напугало. Открывает морозильник — там водка, коробки с замороженной пиццей и несколько картонок мороженого «Бен и Джерри»

— Похоже, он недавно посетил супермаркет… И что? Не вижу повода для тревоги. Или вы по магазинам не ходите, просто материализуете себе еду, когда проголодаетесь?

Я молча качаю головой. Нельзя рассказывать, что мы с Дейменом никогда не бываем голодными. Хватит того что Ава знает о наших экстрасенсорных способностях и о материализации — незачем посвящать ее в остальные наши тайны: «Ах да, кстати, мы еще и бессмертные»…

Аве известно только то, что я ей рассказала — что, по моим подозрениям, Деймена кто-то пытается отравить. Я не объяснила, в чем действие яда: он отнимает экстрасенсорные способности, сверхъестественную физическую силу, подавляет интеллект, убивает веками совершенствовавшиеся таланты и умения, даже стирает память о далеком прошлом. Словом, постепенно возвращает Деймена в состояние смертного.

Но хотя с виду Деймен — обычный старшеклассник. Ну, допустим, потрясающий красавец, купается в деньгах, живет отдельно от родителей в роскошном особняке… важно другое. Через какое-то время он неизбежно начнет взрослеть.

А потом стареть.

И в конце концов умрет, как я и видела на хрустальном экране.

Вот потому-то я и должна подменить напиток. Необходимо, чтобы Деймен пил качественный сок бессмертия и восстанавливал силы, а я тем временем постараюсь найти противоядие, которое вернет ему память и прежние способности.

Судя по беспорядку в доме и продуктам в холодильнике, болезнь прогрессирует быстрее, чем я думала.

— Я даже не вижу бутылок, о которых ты говорила, — замечает Ава. — Ты уверена, что он хранит их в холодильнике?

— Там они, точно.

Разворошив самую большую в мире коллекцию приправ, я наконец-то нахожу эликсир. Подцепив сразу несколько бутылок за горлышки, передаю их Аве.

— Вот, как я и думала. Хоть какое-то достижение!

Ава смотрит на меня, изогнув брови.

— А тебя не удивляет, что он до сих пор это пьет? Если там отрава, вкус должен был измениться.

И тут меня начинают одолевать сомнения.

Что, если я и правда ошибаюсь?

Вдруг все совсем не так?

Вдруг я просто надоела Деймену? И всем в нашей школе надоела, а Роман совсем даже не при чем?

Я хватаю первую попавшуюся бутылку и подношу к губам.

Меня останавливает крик Авы:

— Ты что? Неужели будешь это пить?

Пожав плечами, делаю глоток. Есть только один способ установить, отравлено питье или нет. Будем надеяться, что от одного глотка ничего особо страшного мне не сделается. Едва попробовав, я сразу понимаю, почему Деймен не заметил разницы во вкусе — потому что ее нет. По крайней мере, до тех пор, пока не наступает послевкусие.

— Воды!

Я бросаюсь к раковине и жадно пью прямо из-под крана, лишь бы избавиться от омерзительного вкуса.

— Такая гадость?

Я киваю, утирая рот рукавом.

— Даже хуже! Но если бы вы видели, как Деймен пьет свой напиток, вы бы поняли, почему он ничего не заметил. Он его глотает, как…

Чуть было не сказала: «как в последний раз». Это слишком уж похоже на правду… Так что я, поперхнувшись, говорю:

— Как будто его давно мучает жажда.

Я передаю Аве оставшиеся бутылки, а она ставит их около раковины, отодвинув немытую посуду. Мы работаем на удивление слаженно, Отдав последнюю бутылку, я сразу начинаю вытаскивать из сумки свои. В них яда нет, это я знаю совершенно точно — Деймен мне привез последнюю партию несколько недель назад, задолго до того, как Роман появился в школе. Я их поставлю в холодильник, Деймен и знать не будет, что я здесь была.

— А старые куда денем? — спрашивает Ава. — Выбросим или сохраним как вещественное доказательство?

Я поднимаю голову, чтобы ответить, и тут в боковую дверь входит Деймен и спрашивает:

— Какого черта вы забыли у меня на кухне?

Глава 34

Я примерзаю к полу. Две бутылки неотравленного напитка все еще у меня в руках. Я так увлеклась мыслями о Деймене, что даже не почувствовала его приближения!

Ава тоже замирает на месте, вытаращив глаза и приоткрыв рот от ужаса.

Прокашлявшись, я оборачиваюсь к Деймену.

— Это совсем не то, что ты подумал…

Самое нелепое, что только можно было сказать. На самом деле произошло именно то, что он и подумал: мы с Авой влезли без спроса к нему в дом, чтобы стащить продукты. Ага, вот так все просто.

Он бросает школьную сумку на пол и делает шаг ко мне, глядя прямо в глаза.

— Ты не можешь знать, что я думаю.

Еще как могу! Я вздрагиваю от ужасных мыслей у него в голове: «Уродина! Маньячка!» И много всякого, еще похлеще.

— Как вы вообще сюда попали? — спрашивает Деймен.

— Э-э… Меня Шейла пропустила, — говорю я первое, что приходит в голову, лихорадочно соображая, куда девать бутылки.

У Деймена на виске бьется жилка. Он стискивает кулаки, и я вдруг понимаю, что никогда еще не видела его настолько рассерженным. Даже не подозревала, что он умеет так злиться. А от мысли, что злится он на меня, становится совсем плохо.

— С Шейлой я еще поговорю, — говорит он, еле сдерживаясь. — А вот что ты здесь делаешь? В моем доме? Шаришь в моем холодильнике… — Он прищуривается — Что ты задумала, отвечай?

Мне стыдно, что Ава видит, как любимый разговаривает со мной в таком тоне. Деймен тоже замечает ее.

— А эта здесь зачем? Притащила тетку-экстрасенса с вечеринки… Хочешь, чтобы она порчу навела, что ли?

— Так ты помнишь!

Я опускаю руку с бутылкой. Глупость, разумеется, но оттого, что Деймен помнит вечеринку у нас дома, на которой мы познакомились с Авой, во мне просыпается надежда.

— Помнишь Хэллоуин? — шепчу я.

Мы тогда впервые поцеловались, около бассейна. В тот вечер мы, не сговариваясь, надели парные костюмы — Марии-Антуанетты и ее возлюбленного, графа Ферзена.

— Да, я помню. — Деймен встряхивает головой. — Жаль тебя расстраивать, но это была минута слабости, которая ни-ког-да не повторится. А ты все приняла всерьез. Знал бы я, что ты ненормальная, ни за что не стал бы связываться. Дело того не стоило.

С трудом проглатываю комок в горле и смаргиваю слезы. Чувствую себя совершенно опустошенной, словно из меня выдрали все внутренности и выбросили на помойку. Последняя возможность вернуть любовь — единственное, ради чего стоит жить на этом свете — ускользает от меня. И сколько я ни напоминаю себе, что это слова Романа, что настоящий Деймен никогда и никому не сказал бы такого — легче не становится.