* * *

После того как дневная жара спала и ферма погрузилась в вечернюю прохладу, хлопнула дверца знакомого белого седана. Щелкнул запирающий замок. К маме Вероники подошла моя родительница, встречая гостью из «Новой жизни» у ворот. Женщины начали приветливо болтать — Аранские и Смольские давно дружат семьями, с того самого момента, как мы с Вероникой пошли в первый класс.

Мы же с Андреем встречали наших общих знакомых: его лучшего друга Илью Сапего и моих одноклассников — Клима и Соню Лазарей и Веронику Смольскую.

Мама Вероники любезно заехала за ребятами в Сады, чтобы доставить всех сюда. И, похоже, решила ненадолго остаться на чай — моей дружелюбной маме довольно сложно отказать.

Вероника была крашеной платиновой блондинкой с волосами до талии и могла похвастаться эффектной, выразительной внешностью: подтянутая фигура и рост почти метр восемьдесят. Соня выглядела более простой — миловидная девушка с блеклыми веснушками и золотисто-рыжими прядями, как, впрочем, и у ее брата Клима. Они двойняшки. Только Клим выше и худощавее.

Соня в этом году поступила в Технический университет, а Клим — на исторический факультет, на кафедру мифологии. Он всегда интересовался историей, и ему повезло, ведь скоро он займется тем, что искренне любит.

Илья Сапего — сосед Лазарей, они все жили в Садах, поэтому мы с ним и знакомы. Он высокий накачанный парень с черной шевелюрой и аккуратной выстриженной бородой. В семнадцать-то лет!

Нас еще в детстве объединили каждодневные поездки в школу Гомеля. Родители по очереди подбрасывали нас туда, собирая всю компанию по утрам. А вечером мы возвращались на автобусе, который, впрочем, курсировал в город довольно часто.

Мы — не единственные из здешних мест, кто учился в городских школах. Ни в Садах, ни в «Новой жизни» учебных заведений не было. Самые ближние, до которых можно дойти пешком, — в деревне Беседь. Но родители посчитали, что образование в Гомеле будет лучше.

Сегодня мы праздновали благополучное поступление в университеты. В следующем учебном году будем уже порознь. Это печально и в то же время волнительно — начинался новый жизненный этап.

Впереди нас ждало неизвестное будущее.

Особенно меня. Ведь чем меньше времени оставалось до сентября, тем больше я понимала, что ошиблась с профессией. Я предчувствовала, что не буду счастлива, но до сих пор не решалась никому рассказать.

Мои настоящие мечты — глупые. Я гнала мысли о них прочь, не желая омрачать предстоящий вечер.

Мы прошли через ворота и двигались к террасе. Вероника и я выбились вперед. Нас догоняла Соня. Парни медленно тащились позади и несли пакеты.

Наш недолгий путь привел к банкетному залу. На террасе была расставлена посуда и лежали столовые приборы. В мангале томились угли, которые Кинли не пытался потушить — дракона не было в поле зрения, и я даже не представляла, куда он запропастился.

Спустя пару минут, пока мы разгружали пакеты, доставая замаринованный сырой шашлык, чипсы, закуски, овощи, воду и соки, дракон вылетел из леса. В зубах Кинли держал придушенную песчаную мышь, которых уже почти не водилось в дикой природе. Я удивилась, потом поморщилась и подумала, что это не тот дракон, которого стоило бы приручать.

Кинли бы не умер в лесу от голода. Слишком хитрый и проворный. Он в принципе каким-то образом частично все равно остался диким и не изменится.

Я почему-то принялась размышлять о том, что в сентябре переезжаю в Гомель, в квартиру, которую приобрели родители к моему восемнадцатилетию. Она находится возле университета, а тот, в свою очередь, расположен в отдаленном районе города. Так что Кинли останется здесь без меня.

Конечно, я буду возвращаться по выходным, но пока не понимаю, сможет ли Кинли смириться с одиноким существованием в четырех стенах. Мне придется учиться, а он привык жить на воле. Дракон будет слишком скучать и выть, досаждая соседям.

При виде моих друзей он выронил добычу из пасти. Кажется, Кинли уже не намеревался зажаривать мышь драконьим огнем и есть на лету. Он просто запищал, начал шнырять между нами, радуясь обилию людей и выпрашивая поглаживания. А еще — намеревался залезть в пакеты, чтобы добыть что-нибудь вкусненькое.

Папа вынес из дома ноутбук, про который я совсем забыла, и открыл крышку — с припева заиграла песня, возобновленная после паузы.

Отец поздоровался с ребятами и пошутил над мамой и Маргаритой Смольской, давая понять, что взрослым пора оставить нас в покое. У обеих руки были уже по локоть в шашлычном маринаде. Они помогали нам, дополняя заправку свежими кольцами лука и выкладывая мясо на решетку.

— Давайте я налью вам по бокальчику чего-нибудь интересного, — проговорил папа, приобнимая маму и Маргариту за плечи и медленно увлекая их за собой прочь с террасы.

— Я бы с радостью, но я за рулем, Лев, — ответила Маргарита.

Они втроем удалялись, голоса постепенно стихали.

— Ночью идти через лес от силы минут двадцать. Если не боишься леших [Существо из мифологии. Дух — хранитель леса, который может запутать человека в лесу.], конечно. Мы с Анжелой тебя проводим.

— Согласна, но только если ты боишься за безопасность леших, тогда я не возражаю…

Смех родителей и Маргариты затерялся на мостике. Они шли к дому.

Еще до того как все трое скрылись за дверью заднего входа, Илья разлил квас по стаканам. Хотя напиток не имел знакомого каждому запаха, плотная пена шипела. Мы все сделали по глотку, когда убедились, что взрослые исчезли из поля зрения.

Парни поставили решетку с мясом на мангал. Начало темнеть. Жаркое солнце село, словно погрузившись в озерную гладь воды и потухнув. Повеяло долгожданной прохладой. Я шагнула к выключателю и зажгла фонари, рассеивая сгустившиеся сумерки.

Подняв голову, увидела появившийся на небе светлый диск почти полной восходящей луны. На несколько секунд задержала на ней взгляд… Затем сознательно отвела в сторону.

Пока взрослые общались в доме, мы пожарили мясо.

Прежде чем сесть за стол, я отнесла тарелку шашлыков родителям и Маргарите.

Когда вернулась, на террасе громко играла музыка. Мы беззаботно болтали и уплетали ужин, стараясь не перебарщивать с алкоголем. Кинли выпрашивал мясо, никто не мог ему отказать. А на меня драконья актерская игра с несчастным жалобным писком давно не действовала. Парни уже несколько раз уходили за банкетный зал, откуда сразу начинал стелиться тонкий запах табачного дыма. И сейчас они снова отправились туда.

Вероника, воспользовавшись паузой, спросила шепотом у меня:

— Ну и что это значит? Вы теперь встречаетесь?

Она имела в виду Андрея.

— Ты пригласила его домой, словно он твой парень.

— Еще нет, — ответила тихо я, непринужденно пожав плечами. — Пока что мы дружим. Не хочу торопить события.

— Он отличный парень, — заметила Соня.

— Знаю, — кивнула я.

Вероника легким движением откинула свои длинные платиновые волосы за спину.

— Давай быстрее думай, или я его заберу.

Я закатила глаза. Мы расхохотались.

Возможно, шутка Вероники была шуткой лишь наполовину. Андрей как раз в ее вкусе. Почти. Старше на несколько лет, симпатичный и обеспеченный.

Фамилия его семьи — Тур — небезызвестна в Гомеле. Однако он казался слишком простым по характеру. Обычным. И я не вполне уверена, что он именно тот самый парень, которого ищет Вероника.

— Разберись хотя бы с теми, которые у тебя уже есть, прежде чем похищать мальчишек у подруг, — ответила я беззлобно, по-дружески подтрунивая.

Соня рассмеялась, отвлекшись на секунду от экрана смартфона.

— Помнится, у тебя был постоянный объект влюбленности, лет на сто тебя старше.

Вероника прыснула.

— Ему всего около тридцати. И он, между прочим, пропал бесследно и не появляется здесь три месяца. И, в конце концов, пропустил мой выпускной. Поэтому с ним навсегда покончено.

Мы с Соней совсем развеселились.

— Подожди, вот он вернется, зачарует тебя, а ты и не вспомнишь, за что сердилась на него.

Парни вернулись к столу, и мы оборвали разговор.

А потом все пошли плавать. Сделали музыку громче. Из динамиков зазвучала ритмичная композиция. Вот явный плюс того, что ферма находится среди леса, и мы не мешаем шумом соседям.

Парни быстро разделись и попрыгали с разбега в воду. Мы с девочками, сбросив одежду, к ним присоединились.

Уже наступил вечер, но после жаркого душного дня вода в озере остывала медленно и оказалась на удивление теплой. Наружу не хотелось вылезать.

Мы с девочками старались плавать осторожно, не достигая глубины, а парни бездумно ныряли, дурачась, обрызгивали нас. Было здорово. Все же мы с Соней немного подмерзли и вышли на берег.

За нами подтянулись Вероника и парни. Я раздала ребятам полотенца, и теперь мы пытались согреться и обсохнуть.

Затем Илья уговорил Веронику покататься на катамаране. Мы с Андреем последовали их примеру, оставив Лазарей на суше.

Я не знаю, сколько прошло времени, но все вокруг буквально говорило о том, что наступила ночь. Небо было ясным — на природе особенно хорошо видны звезды. Подняв голову, Андрей испустил изумленный вздох.

Я улыбнулась: в городе, где мерцает свет многочисленных фонарей, ничего подобного точно не найдешь.