Виверны и накеры, например, обитали на земле в мезозойскую эру — их останки ученые находили вместе со скелетами динозавров. Виверны имели репутацию хищных огнедышащих птиц — с разветвленными крыльями, покрытыми чешуей, и с когтями. Накеры смахивали на гигантских червей, обтянутых змеиной чешуей, извергающих испепеляющее вулканическое пламя.

Ледяные драконы — меньшего размера — появились чуть позже, в кайнозойскую эру, одновременно с человеком и наряду с земляными, классическими и речными. Они извергали голубой огонь — синее, но не обжигающее пламя. Были миролюбивыми и являлись источником пропитания для людей. Особо ценилась их кожа: прочная и мягкая, что при отсутствии должных защитных огненных механизмов значительно сократило популяцию и привело к вымиранию.

В свою очередь, классические и земляные драконы представляли определенную угрозу — вели себя агрессивно, собираясь стаями, сжигая дотла целые поселения.

Однако крылья земляных драконов не позволяли им летать, что сделало вид уязвимым перед людьми, а позже привело к гибели.

Классический крылатый дракон тоже был объектом охоты, хотя и являлся достойным противником, но был уничтожен после изобретения порохового оружия. Исключением стали лишь территории, на которых расположено современное Полесье.

Издревле на здешних землях научились ладить с драконами: люди умели дружить с ними и приручать. Обнаружив склонности драконов к тушению пожаров, их начали использовать в хозяйстве: сперва прятали от остального мира, а затем в открытую отстаивали их право на жизнь.

Фоки же неопасны для нас. Они, в общем-то, в древности и не считались драконами — современные ученые отнесли вид к семейству Dracones по морфологическим особенностям и признакам. Ареал распространения простирается очень широко, захватывая равнины Восточной Европы и даже Азию.

Мифы различных народов содержат в себе предания и о других видах драконов. Иногда даже разумных, обладающих магией и различными способностями. В наших краях существуют поверья о цмоках и хутах. Но сведения не имеют научного подкрепления.

Я поднимаю с земли металлическую тарелку со свежей, порезанной на куски крольчатиной, приправленной столовым хреном, укропом, солью и перцем, и прохожу мимо Розамары — девочки цвета марсалы, и Варсонга — пыльно-голубого мальчика. Миную Стардасту, активно уплетающую завтрак, поданный чуть ранее Богданом, — аметистовую девочку, а затем недавно поселившуюся на ферме платиновую Дэстини. Рядом с ней расположен вольер живущего уже почти три года Дэсмонта — полуночно-синего дракона с черными крыльями. Он все еще ждет свое мясо.

Оставляя исполнение его желания на Богдана, иду дальше, и, наконец, настигаю Мидори — карликовую девочку травяного оттенка с мягким и нежным характером, которая вот-вот уедет жить в другое, далекое место. Мне становится грустно, когда я ее вижу.

Она пищит, встречая меня. Я не знаю, чему на самом деле она радуется — мне или еде. Подлетая и аккуратно схватившись пастью за бортик тарелки, вынимая ее из моих рук, Мидори ставит миску на землю и поджаривает мясо, которое мгновенно покрывается хрустящей горелой корочкой.

Когда Мидори впивается в него зубами, наружу вытекает горячий сок.

Драконы питаются человеческой пищей — с удовольствием слопают горячий борщ из свежего бурака, сваренный на кости, запеченную на огне картошку и даже драники или любое мясо, которое им, кстати, нравится поджаривать самостоятельно. Они обожают острое в маринадах и приправах — хрен, аджику, перец, горчицу, перьевой и репчатый лук, чеснок и карри. Откажутся от ледяного холодца и селедки — рыба больше по вкусу фокам, зато накинутся на налистники [Тонкие блинчики с разнообразными сладкими и другими начинками.] и клубничное варенье. Но самое любимое блюдо у драконов — яичница.

Именно благодаря глазунье когда-то началась дружба дракона и человека на белорусских землях.

Быстро сметая питательный завтрак с тарелки, Мидори отрыгивает огонь, проглатывает его, затягивая внутрь, и вылетает из вольера, чтобы потереться о мои ноги в знак благодарности.

Совсем скоро ее заберут, и я, сказать по правде, буду очень скучать. Она жила на ферме три года. Мне было пятнадцать, когда она тут появились. Я долго глажу ее, но слышу звонок, доносящийся от ворот, — нехотя оставляю Мидори и иду встречать Снежану.

Сегодня она будет потчевать наших покупателей, которые вот-вот приедут после полудня.

Моя семья занимается драконами достаточно давно.

Бизнес разводчиков появился, когда государство запустило программы по спасению и сохранению популяции этих животных, ведь из-за сокращения численности полевых грызунов, уток и диких птиц в лесничествах начался массовый мор драконов.

Проблема голода драконов всегда стояла на Полесье ребром. Подкармливающие и приручающие их добродушные белорусы невольно создавали благоприятные условия для их размножения и более плотного расселения в наших лесах.

В дальнейшем из-за отсутствия возможности домашних хозяйств сельской местности принять и прокормить двух, а то и трех драконов, численность которых все увеличивалась, — ведь они забредали в села и приживались в домах — государство начало централизованную подкормку животных в лесничествах и создающихся охранных заповедниках. Но когда и эти действия перестали давать нужные результаты, и обеспокоенные ученые забили тревогу, государство приняло меры — стало выдавать разрешения на продажу и вывоз прирученных животных с территории страны с целью поиска нового крова и пропитания, расселения вида за пределами страны, поскольку лесные драконы не склонны к самостоятельной миграции.

Вообще-то дело довольно прибыльное. Мой отец — Лев Аранский — занялся разведением еще в молодости, до знакомства с матерью. Драконами часто интересуются состоятельные покупатели из Западной Европы и Штатов — уровень дохода и финансы клиентов позволяют им стать счастливыми обладателями своеобразной экзотики, которую до сих пор с трудом, но уже принимают в других странах.

За будущими питомцами едут издалека. Мы не слишком занижаем цены, количество обеспеченных желающих растет, и теперь мы имеем шанс пополнить бюджеты заповедников, что идет драконам во благо.

Если же встает вопрос о том, чтобы у дракона появились новый дом и реальная возможность не погибнуть от голода — мы снижаем плату и продаем его, спасая тем самым уникальный экземпляр: ведь каждый из них ценен, хоть государство и недополучит деньги для помощи остальным.

Но пока бизнес не столь сильно распространен, как хотелось бы. Люди боятся. В мире огнедышащих животных считают опасными, несмотря на то что многие страны уже выдают разрешение на ввоз и содержание.

Более лояльно к драконам относятся в соседних государствах, да и чем чаще туристы проводят время в нашей стране, тем они меньше воспринимают драконов в качестве редкой и опасной «безделушки».

Останавливаясь у ворот, открываю их и впускаю машину Снежаны на территорию — у нее весь багажник забит свежими продуктами. Звонит телефон, и я недолго разговариваю с мамой, она спрашивает, давно ли я проснулась, как мои дела и настроение. Мы обмениваемся еще несколькими фразами: она дает инструкции по поводу покупателей и говорит, что вернется вместе с папой только завтра после обеда.

Я возвращаюсь на пристань к Лазарям — переодеваюсь в купальник, плаваю с Соней, после чего мы разогреваем обед — вчерашний шашлык — и нарезаем свежий салат из овощей. А затем я готовлюсь встречать посетителей: переодеваюсь и ставлю на плиту яичницу. Когда выключаю огонь — слышу звонок у ворот.

Встречаю гостей. На территорию въезжает автомобиль. Из него выходят мужчина за шестьдесят и низенькая женщина такого же возраста, с короткой, пышной стрижкой мелированных волос. Оба широко улыбаются.

Мужчина высокий, одет в белую рубашку и голубые джинсы, женщина — в льняное травянистое платье, почти цвета шкурки Мидори.

— Макарони, помидори и привьет! — говорит женщина, кажется, самые простые для нее слова, которые она смогла запомнить на русском.

Я улыбаюсь. Они довольно забавные.

— Нello, — здороваюсь я, сразу переходя на комфортный для всех язык — английский.

Но мужчина мгновенно отвечает по-русски, довольно четко, с почти незаметным акцентом:

— Мы очень рады приехать сюда, на ферму!

Я не удивляюсь. Ведь уже знаю, что он профессор на кафедре изучения славянской культуры в университете Венеции. Джанни Нобиле и его супруга Джозефина. Мы всегда плотно общаемся с семьей, в которую попадет питомец. Хотим, чтобы дракон оказался в действительно хороших руках.

Я снова улыбаюсь и представляюсь: ведь они не знают меня и разговаривали с отцом и мамой, а меня ни разу не видели по видеосвязи. Извиняюсь, что родители были вынуждены уехать в город из-за непредвиденных обстоятельств, а потом объясняю, что всем займусь я.

И мужчина отвечает:

— А, как жалко. Но совсем ничего страшного!

Он тоже представляется, хотя я уже в курсе, как его зовут, и добавляет, что жена плохо говорит по-русски, но многое понимает. Рассказывает, что ранее они путешествовали по России. Особенно им нравится Санкт-Петербург. И сейчас они сделали круг, изучая уже нашу страну, и держали путь в Гомель через замки в Несвиже и Мире.