— Интересно, зачем Питни понадобилось тратить время и силы на такую сложную, кропотливую работу? — спросила она. — Он, должно быть, и впрямь большой чудак.

— Мне кажется, нам следует принять это за аксиому. — Артемис сошел с лестницы и, преодолев маленькую площадку, вступил в выложенный кафелем коридор. — Впрочем, чему удивляться? Вы сами все время напоминаете мне о том, что он ванзагарец.

Она разглядывала коридор со все возрастающим ошеломлением. Свет фонаря играл на тысячах блестящих плиток, выложенных странными узорами, которые отвлекали и обманывали глаз. Бесконечно повторяющиеся серии маленьких квадратов, казалось, уходили в бесконечность. Ряды параллельных линий разной длины то взмывали вверх по стене, то падали вниз с противоположной стороны, то вдруг прочерчивали потолок. Эта причудливая графика слепила, вызывая легкое головокружение.

Мэделин долго смотрела на участок стены, где был изображен странный ряд вписанных один в другой треугольников, и никак не могла сосредоточиться на рисунке. Наконец она подняла глаза и уставилась на бесконечные концентрические окружности, создававшие эффект туннеля — достаточно большого, чтобы туда войти. Ощущение было настолько реальным, что она протянула руку и дотронулась до отверстия, но пальцы нащупали лишь холодную кафельную плитку.

— Это фигуры ванза, — прошептала она. — Я видела такие в старых книгах.

— Да, — Артемис разглядывал рисунок, который вызывал очередной обман зрения: изображенная конструкция казалась большой комнатой в том месте, где на самом деле была только плоская стена, — это иллюстрации к древним текстам по Стратегии иллюзий. Я использовал некоторые из них при оформлении «Павильонов мечты».

Он дошел до конца кафельного коридора, повернул направо и исчез — точно прошел сквозь стену. Вместе с ним исчез и ободряющий свет фонаря. Мэделин осталась с одной свечой.

Вокруг нее холодным невидимым облаком сгустилась тревога. Она вновь передернулась.

— Артемис?

Он опять появился в конце коридора, осветив узкое пространство своим фонарем.

— Это лабиринт.

Она сморщила нос.

— Сплошь выложенный этой жуткой мозаикой?

— Похоже, что так.

— Как странно!

— Вообще-то, — медленно проговорил Артемис, — это довольно хитрый способ скрыть потайной выход. А может быть, и еще кое-что.

Она взглянула на него, пораженная догадкой:

— Вы думаете, Питни прячет здесь что-то важное?

— То, что крайне важно для такого чудака, как Итон Питни, может не представлять большого интереса для всех остальных, — предупредил Артемис.

— Это верно, но поскольку у нас до сих пор нет ни одной зацепки, может быть, стоит поискать здесь?

— Согласен. Нам нужна какая-нибудь веревка.

— Веревка? Ах да, конечно. Чтобы отметить наш путь по лабиринту. Думаю, мы найдем что-нибудь подходящее на кухне.

Артемис пошел обратнолю узкому проходу, но, остановившись в шаге от Мэделин, устремил свой взгляд мимо нее, на темную лестницу при входе в лабиринт.

— Проклятие, — пробормотал он и вдруг погасил свой фонарь и задул ее свечу.

Они мгновенно погрузились в кромешную тьму.

— Что случилось? — Мэделин инстинктивно перешла на шепот.

— Кто-то стоит на лестнице, — сказал он очень тихо.

— Питни?

— Не знаю. Я не видел его лица. Идемте!

Артемис взял ее за руку и потащил в лабиринт. Она поняла, что он пробирается на ощупь, и запаниковала. При мысли о том, что они могут потеряться в закоулках темного лабиринта, ее охватил первобытный страх. Вдруг стало трудно дышать. Она напомнила себе, что у них остался фонарик.

Они почувствовали, как откуда-то резко подуло, а вслед за этим услышали глухой стук.

— Что это было? — спросила она.

— Негодяй закрыл дверь на верхней площадке лестницы, — спокойно сказал Артемис.

Раздался стук железа по железу.

— И запер ее, — добавил он тоном крайнего негодования. — Что ж, поделом мне: не надо было соглашаться на ваше бредовое предложение влезать в этот дом!

— Я уверена, что там, наверху, Итон Питни. — Мэделин разозлилась, и ледяной обруч страха слегка отпустил ее сердце. — Видимо, он решил, что только что поймал в своем лабиринте парочку так называемых «чужаков».

— Он в самом деле поймал в своем лабиринте парочку «чужаков», — Артемис зажег фонарь, — коими являемся мы с вами.

— Может быть, позвать его? Объяснить, что мы не хотели сделать ничего плохого?

— Сомневаюсь, что он услышит нас через такую толстую дверь. А если и услышит, то вряд ли мы сумеем убедить его в нашей невиновности. Ведь мы бродили по его тайному подвалу, черт возьми! — Артемис помолчал. — К тому же не исключено, что нас запер вовсе не Питни.

Она застыла.

— Вы думаете, это тот человек, который пробрался в дом раньше нас?

— Возможно. — Артемис достал из кармана пистолет, быстро его осмотрел, потом поднял глаза к потолку с выражением серьезного интереса на лице.

Либо он любовался собственным отражением в блестящей кафельной плитке над головой, либо молил Господа о спасении. Однако по мнению Мэделин, ни то, ни другое в данный момент не могло принести им пользы.

— Артемис, мне неприятно это говорить, но мы не можем оставаться здесь вечно.

— Конечно, нет. Кухарка будет волноваться, если мы не придем к обеду. Я уж не говорю про вашу тетушку.

— Волноваться будут не только ваша кухарка и моя тетушка. — Она тревожно огляделась. — Если в ближайшее время мы с вами отсюда не выберемся, я тоже начну нервничать. А у нас здесь, как вы помните, нет ни одного успокаивающего эликсира Бернис.

— В следующий раз, когда мы отправимся на дело, я обязательно прихвачу с собой несколько пузырьков.

Она сдвинула брови:

— Черт возьми, сэр! Вас, как я вижу, забавляет вся эта история.

— И что же здесь плохого? — Он продолжал внимательно изучать потолок коридора. — Ведь вы сами признались, что незаконное проникновение в дом Питни доставило вам удовольствие. А чем я хуже вас?

— Я не шучу, сэр. Как вы думаете, сколько еще этот человек будет сторожить дверь?

— Не имею понятия. — Артемис оторвался от мозаики на потолке и посмотрел на нее с улыбкой. — И не хочу это выяснять. Идемте. Нам надо поскорее выйти отсюда, а не то мы и на ужин опоздаем.

— Что? Куда вы, черт возьми?

— Это лабиринт ванза.

— Да, я знаю. И что с того?

— Здесь должен быть еще один выход. — Он свернул за угол и исчез.

— Артемис, не смейте надо мной издеваться! — Мэделин подняла юбки и поспешно устремилась за ним в соседний кафельный коридор. — Что вы намерены делать?

— Искать запасной выход, что же еще?

Буравя его спину сердитым взглядом, она прошла следом за ним очередной поворот лабиринта.

— И как, скажите на милость, вы будете его искать?

— Разумеется, следуя указателям.

— Каким еще указателям? — Она старалась не смотреть на мрачные, раздражающие узоры мозаики, которые ее окружали. — Артемис, если вы затеяли какую-то странную ванзагарскую игру, то должна вам сказать, что мне сейчас не до смеха.

Он взглянул на нее через плечо и самодовольно усмехнулся.

— Выход из этого лабиринта совершенно четко обозначен. Это ясно каждому, кто хочет его найти.

Она быстро огляделась, но не увидела ничего, кроме множества линий, словно тянувшихся к какому-то далекому горизонту, и еще одного ложного отверстия в стене.

— Я не вижу здесь никаких указателей.

Артемис взмахнул рукой, показывая на потолок. Мэ-делин проследила за его жестом. Сначала она заметила лишь вихреобразный узор на кафеле, который рассредоточивал взгляд, но, присмотревшись, различила слабый налет копоти на блестящей поверхности некоторых светлых плиток.

Это был след, оставленный бесчисленными свечами и масляными лампами, которыми многие годы пользовался Итон Питни, освещая себе дорогу в лабиринте. Она испытала невероятное облегчение и на радостях простила Артемису его находчивость.

— Вы очень наблюдательны, — буркнула Мэде-лин.

— Смотрите поосторожнее с похвалами и лестью в мой адрес, милочка. Вы даже не догадываетесь о том, какое действие они на меня производят. — Он опять свернул за угол и пошел по сверкающему коридору, испещренному новыми магическими рисунками. — Клянусь, ваши пылкие слова кружат мне голову.

Она скорчила гримасу, которую он не увидел, потому что шел впереди, и решила сменить тему разговора:

— Бедный мистер Питни! Видимо, он до смерти боится своих мифических «чужаков». Вы только представьте: запер нас в своем глупом лабиринте! Когда мы отсюда выберемся, я попробую с ним поговорить.

— И чего вы этим добьетесь?

— У меня довольно большой опыт общения с папиными приятелями, чудаками-ванзагарцами. Я уверена, что, поговорив с мистером Питни с глазу на глаз, я сумею его образумить.

— Надеюсь на это, ибо у меня тоже есть к нему несколько вопросов. — Артемис опять остановился и стал разглядывать что-то на полу. — Похоже, нам не придется разыскивать мистера Питни в метафизическом пространстве, чтобы задать ему свои вопросы.

Она присмотрелась и увидела на бледно-желтой плитке пола засохшие бурые пятна.

— Кровь?

Артемис нагнулся.

— Да. Только недавно засохла. Все произошло в течение последних нескольких часов. — Он поднялся и посмотрел назад — туда, откуда они пришли. — До сих пор я не видел на полу никаких пятен. Либо потерпевший был ранен здесь, либо это случилось в каком-то другом месте лабиринта, но он сумел остановить кровотечение, и оно открылось, только когда он оказался здесь.

Мэделин была потрясена:

— Вы думаете, мистер Питни стрелял в человека, который посмел проникнуть в его лабиринт? В это трудно поверить. Конечно, он известен своими странностями, но я встречалась с ним несколько раз, и он произвел на меня впечатление очень приятного, безобидного старика.

— Может, он и приятный, но явно не безобидный, хотя теперь стал еще старше.

— Я с вами согласна, можете не продолжать.

— Мы еще не знаем, кто он — жертва или нападающая сторона, — заметил Артемис. — Ждите меня здесь, я осмотрю следующие ходы лабиринта.

— Но, Артемис…

Он не стал спорить, но метнул на нее такой устрашающий взгляд, что она потеряла дар речи. Эту сторону его характера Мэделин видела впервые. Она растерянно заморгала, напомнив себе, что выбрала этого человека себе в помощники как раз за его профессионализм и теперь не должна мешать ему работать.

Она отрывисто кивнула, показывая, что все поняла.

Явно удовлетворенный, Артемис поднял пистолет на уровень пояса и двинулся вперед плавной, бесшумной походкой. Он завернул за угол и скрылся из вида.

Дрожащими пальцами Мэделин снова зажгла свою свечу и прислушалась к гулкой тишине. Пытаясь успокоиться, она принялась дышать медленно и ритмично, как делала во время медитации.

В какое-то мгновение она ощутила в воздухе легкий, почти неуловимый аромат и, принюхавшись, различила слабый резковато-приторный запах. Благовоние! Мэделин не знала, какие травы входят в состав этой смеси, но была почти уверена, что однажды ее уже вдыхала.

Едкий запах усиливался. Из глубин памяти всплыло давнее утро.

…Она стояла в дверях кладовой Бернис и смотрела, как ее тетя толчет пестиком в ступке какие-то ванзагарские травы.

— С чем ты экспериментируешь на этот раз, тетя Бернис?

В голове замелькали обрывки тетиного ответа:

— …говорят, что в малых количествах эта смесь вызывает галлюцинации и странные видения, а в больших дозах усыпляет даже самых возбужденных…

Несколько мгновений Мэделин стояла в шоке, не в силах даже пошевелиться, потом усилием воли заставила себя оторвать ноги от пола и бросилась вперед.

— Артемис, где вы? Происходит что-то ужасное!

— Сюда! — позвал он мрачно-раздраженным голосом. — Идите быстрее. Ориентируйтесь по пятнам крови. Они хорошо видны на полу.

Она поспешила по хитросплетениям коридоров, следя за ужасными бурыми пятнами на плитке, и, завернув за последний угол, оказалась в маленькой комнате, обставленной в духе мини-библиотеки.

Это было поразительное зрелище. Старинный письменный стол из красного дерева был завален бумагами и тетрадями, на холодном каменном полу лежал симпатичный ковер, а за креслом стояли две незажженные лампы. Три застекленных книжных шкафа, доверху набитых книгами в кожаных переплетах, высились у стены, украшенной узорами в виде многочисленных треугольников, вписанных один в другой.

Кабинет джентльмена располагался в самом центре лабиринта. И неудивительно, решила Мэделин, ведь этот джентльмен — последователь учения ванза, а значит, человек, по природе своей склонный к чудачествам.

Тут она увидела Артемиса, сидевшего за столом на корточках. Она обошла массивный стол и тихо охнула, увидев Итона Питни.

Он полулежал на полу, привалившись к столу. На ковре возле его безжизненных окровавленных пальцев валялся маленький пистолет. Левое плечо старика было кое-как замотано галстуком: видимо, ему все-таки удалось сделать самому себе перевязку.

— Мистер Питни. — Она присела рядом с ним и дотронулась до его запястья.

Он не шевельнулся и не открыл глаз, но Мэделин видела, что он дышит — слабо и размеренно.

— Слава Богу, он еще жив!

— Ну что ж, вот мы и получили ответы на некоторые свои неотложные вопросы, — сказал Артемис. — Совершенно очевидно, что нас здесь запер не Питни.

Мэделин подняла глаза от болезненно-желтого лица старика.

— Совсем недавно я почувствовала запах благовония. В его состав входят травы, которые вызывают галлюцинации и в конце концов усыпляют. Кто-то нарочно отравляет воздух в лабиринте.

Артемис сделал глубокий вдох и слегка покачал головой:

— Не чувствую ничего необычного.

— Уверяю вас, сэр, у меня отличное обоняние. Я ощущаю запах снотворных трав. Моя тетя однажды проводила с ними какой-то эксперимент. Нам надо быстрее отсюда уходить.

Он посмотрел на нее твердым внимательным взглядом:

— Совершенно с вами согласен.

— Ведь вы говорили, что здесь есть второй выход. Вы должны его найти.

Он взглянул на потолок.

— Он где-то здесь, в центре лабиринта.

— Откуда вы знаете?

— В этом месте самый густой слой копоти. К тому же здесь не видно черных дорожек от свечного дыма, которые вели бы в другие отсеки лабиринта. В любом случае вполне логично предположить, что Питни устроил себе кабинет вблизи потайного выхода.

Артемис вынул нож из чехла, который носил под пальто, подошел к ближайшему участку стены и просунул острие лезвия в тонкую щель между плитками. Слегка углубившись, острие уперлось в стену. Артемис переместился к другому ряду плиток и проделал то же самое. Опять безрезультатно.

Мэделин в нетерпении смотрела, как он методично проверяет каждую вертикальную линию между плитками. Покончив со стенами, он опустился на одно колено и начал обследовать кафельное покрытие пола. Запах трав усилился.

— Мне надо было захватить нож, который дал мне отец. — Мэделин тревожно взглянула на раненого Питни. — Вдвоем мы бы быстрее управились. В следующий раз я его не забуду.

— Не хочется вас огорчать, Мэделин, но ваше умение обращаться с пистолетами, ножами и прочим оружием наверняка еще больше оттолкнет от вас женихов, чем ваше упрямство.

— Что ж, если я когда-нибудь вновь захочу выйти замуж, мне придется подыскать себе мужчину, который непредвзято относится к подобного рода вещам.

— Да, верно. Но боюсь, что такая непредвзятость автоматически поставит его в разряд чудаков, а вы весьма недвусмысленно выразили свое отношение к людям со странностями. — Артемис глубоко вдохнул и нахмурился. — Вы правы насчет благовония. Теперь я его почувствовал.

— Обвяжите лицо галстуком, — потребовала она, — это поможет защититься от испарений.

Говоря это, Мэделин сняла с шеи легкий шерстяной шарфик и замотала им лицо, прикрыв рот и нос. Она по-прежнему ощущала едкий запах трав, но теперь он был не таким сильным.

Артемис тоже надел самодельную маску и вернулся к своей работе. Приподняв угол ковра, он продолжал тыкать острием ножа в узкие щели между кафельными плитками. Мэделин уже сомневалась в его теории второго выхода, но молчала, потому что ничего получше предложить не могла.

Ей вдруг померещилось, что один узор на стене чуть сдвинулся. Она поморгала, пытаясь сосредоточить взгляд. Рисунок опять поплыл перед глазами.

— Артемис, галлюциногенные травы уже начали действовать. У нас очень мало времени.

Артемис в очередной раз воткнул нож между двумя плитками под ковром. Лезвие ушло вниз по самую рукоятку.

— Кажется, мы нашли выход!

Он убрал нож в чехол, быстро ощупал пол и, найдя углубление для пальцев, ухватился за каменный край и потянул вверх. Мэделин услышала скрип дверных петель. Квадратный участок пола поднялся, открыв темный проход. Из люка потянуло сырым воздухом. На письменном столе взметнулись бумаги.

Артемис взглянул на нее:

— Вы готовы?

— Да, но как же мистер Питни? Мы не можем оставить его здесь.

— Я понесу Питни, — он встал и сунул ей в руку фонарик, — а вы пойдете вперед — будете освещать мне дорогу.

Крепко сжимая фонарик, она нырнула в темный лаз под полом лабиринта. Артемис поднял Питни с окровавленного ковра, взвалил на плечо и спустился за Мэделин в сырой каменный туннель, закрыв за собой люк.

Глава 13

— Рана чистая. — Бернис закрепила узлом свежую повязку на худом плече Итона Питни. — Я не вижу никаких признаков инфекции, сэр. Вам здорово повезло.

— Премного вам благодарен, мэм. — Лицо Итона, похожее на кроличью мордочку, скривилось от боли, однако, устало откинувшись на подушки, он посмотрел на Бернис с благодарностью. — В ящике моего письменного стола были целительные травы. Я успел наложить их на рану, прежде чем потерял сознание.

— Очень удачно, что они оказались у вас под рукой, — сказала Мэделин, сидевшая на кровати у его ног.

— Мой кабинет хорошо оснащен на случай подобных неприятностей, — объяснил Питни. — Там есть все необходимое: запасные патроны, еда, вода и прочее. Я знал, что когда-нибудь мне придется прятаться в моем лабиринте. «Чужаки» должны были рано или поздно перейти к решительным действиям.

Может, этот старик и безумец, размышлял Артемис, но у него хватило смелости и энергии, чтобы уйти от стрелявшего в него человека и заманить его в лабиринт.

Он взглянул на Мэделин. Если уж говорить о смелости и энергии, то вот кому их не занимать. Злоключения в лабиринте и в туннеле, как видно, ничуть не сказались на этой женщине. Артемис почувствовал прилив восхищения и гордости.

После их возвращения она помылась и переоделась в бледно-серое муслиновое платье. Ее волосы были вновь тщательно разделены на прямой пробор и подобраны по бокам в изящные валики. Лицо обрамляли тонкие локоны-колечки. Если бы не ее озабоченный вид, можно было бы подумать, что сегодня днем она не делала ничего утомительного, разве что заходила в гости к старой приятельнице.

Сколько же ей пришлось пережить за последний год, если она так легко вынесла сегодняшнее испытание?!

Потайной лаз в полу привел их в древний туннель из крошащегося камня, закончившийся на каком-то заброшенном складе. Грязные, с раненым Питни на руках, они с трудом поймали наемный экипаж и в конце концов добрались до дома.

Недослушав их сбивчивые объяснения, Бернис занялась потерпевшим. В ее руках Питни наконец очнулся. Он понял, где находится, и сразу же узнал Бернис.

— Вы можете рассказать нам, что произошло? — спросил Артемис.

— К сожалению, я уже не такой проворный, как раньше, — посетовал Питни. — «Чужак» застал меня врасплох. Прежде такое ни за что не случилось бы.