— Приказа не было, — я не смотрел на него, поднимаясь по лестнице, прислушиваясь к звукам, чтобы не пропустить журчания переливающейся воды, если так окажется, что зелень все-таки разделилась.

— На каких правах ты был в клане Алдышева? — спросил я его негромко.

— В каком смысле?

— Наемный сотрудник или в клане состоял? — пояснил я свой вопрос, не поворачиваясь в его сторону.

Если я практически не создавал шума, передвигаясь по комплексу, то следовавший за мной Алексей топал так, что по оголенным нервам и обостренному слуху било словно на мне на голову надели кастрюлю и теперь что есть силы лупили по ней. Самым простым было просто отправить его из здания, чтобы не мешал и не привлекал внимания, но тогда в рядах психованных истеричек начнется паника, главным зачинщиком которой станет инженер, который по моральной стойкости мало чем отличается от вроде бы подготовленной части военизированного женского спецподразделения.

— Я не наемный рабочий, — через некоторое время ответил он с небольшой заминкой. — Можно поинтересоваться, что же здесь все-таки произошло? — чем глубже мы продвигались вглубь здание, тем больше нарастало общее напряжение. Ну, почему бы и не поговорить, ведь с таким сопровождением скрываться все равно не получится.

— Евгений Алдышев, за которым его кузен с таким остервенением гонялся, немножко на него обиделся и рванул сюда, чтобы вручить Аркадию ответку. За Евгением ломанулась охрана, но было уже немного поздно, он вылил свое изобретение куда-то на пол этого комплекса, заявив, что зелень сожрет все живое в пределах этого квадрата, и что лучше подумать над защитой уже нашего производственного комплекса. В этой ситуации я понял две вещи: мой начальник охраны очень хладнокровный тип, потому что я бы не сдержался и, как минимум, отправил бы Евгения на больничную койку с множеством переломов, и второе, Алдышевым я не доверил бы и игрушечную саблю, обязательно или кого-нибудь ткнут, или сами покалечатся. Поэтому я без особых раздумий произвел слияние, когда Евгений сказал мне, что не хочет самостоятельно руководить кланом. Так что могу тебя поздравить. У тебя будет время подумать, остаться под моим руководством или свалить в неизвестность, но как только мы выберемся отсюда, ты должен озвучить свое решение. — Только вот с такими знаниями, как у тебя, свалить тебе никто не даст, добавил я мысленно. Нет, я не собираюсь его убивать, как только он откажется работать на благо клана, но вот подключить мощную артиллерию в виде Егорова и Алдышева я попробую. Ни один фанатик науки перед ними устоять не сможет. — Так, а это что за херня? — пока я говорил, мы уже быстрым шагом дошли до того самого этажа, в коридоре которого лежали скелеты братьев Алдышевых, и их нетронутые костюмы. Я присел на корточки, обшаривая костюм, из бокового кармана которого вытащил странную прямоугольную пластину. — Это что? — я показал пластину Алексею, но тот только развел руками. — Ладно, спросим у последнего оставшегося в живых Алдышева, когда вернемся.

Больше ничего интересного я ни в карманах одежды, снятой зеленью с первого скелета не нашел, ни в карманах одежды второго скелета, лежащего чуть поодаль. Только по бумажнику, которые я решил рассмотреть чуть позже, да эта странная пластина Аркадия.

— А что вы ищете, Виталий Владимирович? — догадался спросить у меня Алексей.

— Понятия не имею, — тихо проговорил я, поднимаясь. — Что угодно, объяснившее бы, почему все-таки Аркадий так резво скакал, пытаясь добраться до Евгения. Даже в слухи про гибель последнего не поверил. Давай уже выбираться отсюда, — я направился к выходу. — Татьяна была права, Эльза сделает все, чтобы меня отсюда вытащить, и уже после мы вернемся, чтобы перетрясти здесь все и просеять мелким ситом. Людей похоронить необходимо, а то как-то не по-человечески получается. Так что, я все равно пойму, что задумывали провернуть здесь Алдышевы, потому что, если верить слухам, братья вовсе не были близки, а тут вдруг один, бросив все дела, решил навестить братишку? Бред, — я помотал головой, сунул портмоне в карманы куртки. После этого туда же направилась пластинка, и я с автоматом наперерез пошел к выходу, не проверяя, идет ли Алексей за мной, или где-нибудь уже якорь словил, знаю я этих ученых.

* * *

— С чего ты вообще взяла, что Сава сейчас там? — Павел посмотрел на Эльзу снизу-вверх, прищурившись.

— Потому что я чувствую, что он здесь призывал дар, — Эльза, нахмурившись, смотрела на стену. — Ту его составляющую, которая заставляет дрожать каждый нерв, а от ощущения, которого, у меня волосы на руках поднимаются.

— Весомый аргумент, — Павел только пожал плечами. Эльза же лишь поморщилась. Для нее да, весомый, потому что она явно ощущала, что Сава на этом самом месте сливался со стихией. И от этого понимания ее начинала бить мелкая дробь.

— Почему так долго? — Эльза, проигнорировав его выпад и сложив руки на груди, смотрела на то, как Павел Овчинников собственноручно устанавливает небольшой прибор возле янтарного периметра.

— Потому что это очень тонкие технологии, — Овчинников скривился, бросив взгляд на Эльзу, которая уже пару часов старательно молчала, лишь изредка позволяя себе различные реплики. — Любая неверная настройка и мы уже не сможем пробиться сквозь барьер, а ты мне постоянно мешаешь! — он раздраженно махнул рукой и выругался, едва не сбив те самые нервные настройки, про которые сейчас намекал Эльзе. — Готово, — он вскочил на ноги, и они принялись наблюдать, как прибор, напоминающий простую рамку, принялся словно бы вдавливаться в янтарь, оставляя за собой черную дыру, этакий туннель, через который спокойно мог бы пройти взрослый мужчина, даже не пригибаясь, оплавляясь на краях и слегка дымясь при этом.

Эльза поднесла руку к оплавленной грани и тут же ее отдернула, потому что жар ощущался на расстоянии пяти метров.

— И когда она остынет? — Эльза нетерпеливо тряхнула белокурыми волосами и в упор посмотрела на Павла.

— Терпение, мадам Савельева, — Овчинников усмехнулся и в свою очередь внимательно разглядывал стоящую перед ним молодую женщину. — Что ты в нем нашла? — вдруг спросил он. — Не самый мощный клан, и, вот положа руку на сердце, если бы клан Алдышевых не передал вам своих людей и активы, то Сава никогда не поднялся бы даже на свое теперешнее место в Совете. Перспектива того, что именно его выберут императором, надо сказать, довольно невнятна, если только вообще больше не останется претендентов. Да и то, всегда возможны саботажи, вплоть до откровенного предательства. Не богат, насколько я понимаю, все ваши средства сейчас уходят на развитие клана. Вряд ли ты сможешь позволить себе так же сорить деньгами, как в то время, когда твой отец отправлял тебя за покупками, чтобы любимая дочурка порадовала себя. Да и то, как он с тобой поступил, лично у меня вызывает очень много вопросов, но, похоже, что тебе от этого совсем не плохо. И ладно Сава был бы красавцем, таким, что женщины из трусиков выпрыгивали бы, когда он появлялся на горизонте — так ведь снова нет. Эльза, я давно тебя знаю, удовлетвори мое любопытство, что ты в нем нашла? Чем этот хам сумел тебя прельстить?

— Удовлетворять тебя, Пашенька, жена будет, — резко ответила Эльза. — Когда остынет этот проход?

— Собственно, он уже остыл, — Овчинников улыбнулся и, сделав шаг вперед, встал перед ней. — Не так быстро. Ты никуда не пойдешь. Туда пойдут Вихров со своими ребятами, и Алдышев, который вроде бы знает, как успокоить свое творение, если оно не разъелось до гигантских масштабов на дармовых харчах, а ты будешь ждать здесь. И то, я очень рискую, оставляя тебя там, где может напасть нечто, выпущенное Алдышевым в качестве подарка родственникам. Чисто по-братски подарил, от всей души, — Павел покачал головой, а Вихров кивнул ему с благодарностью, прежде чем нырнуть в темный проход вслед за пятеркой бойцов, которые уже были внутри периметра четырнадцатого квадрата. Евгений бросил на Овчинникова недружелюбный взгляд и направился следом за группой спецов.

— Какое ты имеешь право меня здесь задерживать? — в глазах Эльзы сверкнула синева, на что Овчинников без суеты призвал свой дар, заставивший его глаза засверкать изумрудами.

— Это право обусловлено инстинктом самосохранения, потому что, если с тобой что-то случится, твой муж вполне способен мне яйца отрезать. Говорю же, совершенно невоспитанный и грубый тип. А мне они еще дороги, уж поверь.

Пока они препирались, Вихров вышел из уже блокированного бойцами прохода. Напротив, стояли три девушки, одна из которых была в крови, видимо, ранена.

— Где Савельев? — без экивоков задал вопрос Вихров, разглядывая девушек, ничем не выдав того, что испытал некоторый шок, увидев их здесь.

Конец ознакомительного фрагмента