— Зачем я здесь и почему мы одни? — поинтересовалась я, потягивая горячий кофе. Вкус оказался божественным, да и кофеин был очень кстати, ведь ночью я почти не спала.

— Чтобы я перегнул тебя через стол и трахнул, — проговорил Нокс, и мой очередной глоток пошел не в то горло.

Я вскочила, кашляя и прикрывая рот ладонью, кофе хлынул из носа, раздражая слизистую.

— Я пас, — выдавила я, хватая салфетки.

— Если бы я хотел, то уже бы трахнул.

— Тогда хорошо, что ты меня ненавидишь, — напомнила ему я, вытирая декольте.

В столовую тут же, не дожидаясь указаний, вошли слуги для уборки. Одна женщина шагнула ко мне, протягивая руку, чтобы предложить помощь с испачканным сарафаном, но глаза ее при этом оставались совершенно пусты.

— Кэтлин, отойди от нее, живо, — Нокс встал, будто решил мне помочь сам, но я отвернулась. — Повернись, — потребовал он.

— Я как-нибудь справлюсь, придурок. И это было не смешно, вот ни капли.

— Тогда усядься, — резко бросил Нокс. — Кэтлин, завтрак подать через пять минут.

Я прошла мимо, зацепив его плечо. Убедившись, что стул чистый, я снова села и продолжила вычищать липкий кофе из ложбинки между сиськами и заляпанный лиф сарафана. Нокс тоже занял место за столом, наблюдая.

— Можешь его свести, — предложил он.

— Можешь пойти нахер.

Меня ужасно бесило, что он постоянно доставал меня скользкими намеками на секс. Обычно мужские слова были мне что с гуся вода, а вот Ноксу почему-то удавалось застать меня врасплох, и, что еще хуже, этот гад вынуждал меня заливаться краской.

— Итак, зачем я здесь на самом деле, раз уж у меня нет никаких намерений давать тебе перегнуть меня через стол? Кроме того, я прекрасно понимаю, что ты имеешь в виду под «самоутешением», так что если собираешься меня в этом напутствовать, не утруждайся. Еще я знаю, что этим можно заниматься и тихо, а не орать во всю глотку и поднимать дом на уши, чтобы достичь искомого результата. Я девственница, а не святоша.

— Почему ты до сих пор девственница? — спросил Нокс, отмечая, как я медленно повернула голову в его сторону.

— Не твое дело.

— Еще ни одна ведьма не доживала до восемнадцати девственной, так кто ты, Арья? Двадцать четыре года — и до сих пор неваляшка, я чувствую запах.

— Чувствуешь запах? — я нахмурилась и заерзала под пристальным взглядом.

— Женщина, нетронутая, незапятнанная мужчиной, по-своему чиста.

— Потрясающе, — буркнула я.

— Так зачем ее хранить?

— Слушай, моя вагина не обсуждается. Я вообще бы предпочла, чтобы твой язык не молол чушь про мои женские прелести.

— Ты упускаешь из виду масштаб того, о чем я спрашиваю. Ты ведьма из рода Гекаты, проклятая сношаться раз в месяц, и все же ты никогда не раздвигала ноги и не впускала меж них мужчину.

Я отвернулась и рассеянно пожевала губу, обдумывая, как много ему рассказать. Уставилась в стену, чтобы не обращать внимания на жаркий взгляд, прожигающий во мне дыру.

— Тебе когда-нибудь было физически плохо, когда тебя касались? — тихо спросила я, не встречаясь с Ноксом глазами.

— Нет, — бросил он без колебаний.

— А мне — да, — выдохнула я. — Первый раз я попыталась в семнадцать. Его звали Томми Мейсон, и он был милым, но полез целоваться, и я блеванула. Мы остались хорошими друзьями, но от его прикосновений мне делалось плохо. Следующим оказался парень, с которым я познакомилась на танцах. Сестры тоже там были, и все при кавалерах. Так что я решила подарить свою невинность первому встречному, потому что до смерти надоело слушать болтовню сестер на эту тему. Он завел меня глубоко в лес и раздел догола. В процессе меня затошнило, так что я попыталась его остановить. А он разозлился и не отстал, и я заставила его задохнуться, медленно и насмерть. Он не понимал слово «нет», больной какой-то. В следующий раз я уже была постарше. Повстречалась с Джаредом несколько недель, но когда он меня трогал, я ничего не чувствовала, в буквальном смысле ничего. Он мог скользнуть рукой мне под кофту, а я этого не ощущала. Мы пробовали заклинания, пробовали создать мужчину из глины, что вообще оказалось ужасной идеей. В любом случае, ничего не помогло. Я дефектная.

— Меня ты чувствовала, — помолчав мгновение, заметил Нокс.

— Ага, повезло так повезло, — саркастически буркнула я, наконец поворачиваясь. — Категорическое нет. Ты мне не нравишься.

— Ты мне тоже, но чтобы потрахаться, это необязательно.

— Нокс, мне это не интересно. Я предпочту спать с тем, кто мне симпатичен.

— Секс с тем, кто тебе симпатичен — хлопотное дело. Все, что нужно для траха — элементарная химия. Дырка должна быть влажной, член должен быть достаточно твердым. Это и есть химия. Тело знает, что делать, и без твоих чувств, которые превращают все в гребаное месиво.

— Ты хочешь меня трахнуть, Нокс? — прозвучало так страстно, что я внутренне содрогнулась.

— Нет, — отбрил он. — Я люблю стремительных и жестких женщин, у которых опыта поболее, чем натирать клитор в темной комнате и кусать губы, а то вдруг кто узнает, что она дырку теребит, — фыркнул Нокс, наливая себе еще кофе, словно только что вовсе не размазал меня единственной фразой.

— Ладно, — буркнула я и поджала губы, чтобы не полезть в спор, хотя не то чтобы Нокс не был прав. Он отвесил мне такую «оплеуху», что меня до самой жопы проняло. Жестоко, но откровенно.

— Ты не в моем вкусе, — заявил Нокс.

— С первого раза дошло, — прорычала я, и мой желудок поддержал тем же.

В столовую как по сигналу вошли официанты; они убрали сливки и сахар, затем расставили блюда с фруктами, мясом и другими ароматными блюдами. Я изумленно уставилась на количество еды — ей можно было накормить целую толпу детей. Как только слуги снова покинули столовую, Нокс принялся подцеплять мясо вилкой и накладывать его себе на тарелку.

Я молча проследила, как он запихнул в рот большой кусок мяса и беззвучно прожевал. Потом медленно перевела взгляд на гору еды и прикусила губу.

— Ешь, ты слишком тощая.

— Не тощая, — буркнула я.

— Ешь.

— Я даже не знаю, с чего начать.

Когда живешь в большой семье, тебе обычно достаются объедки. Аврора старалась для нас как могла, но ртов было много, и наша мать просто мастерски месяцами опустошала счета — а потом вдруг пополняла, будто кипятком ссала от возможности показать, кто над нами властен.

— Тут еды хватит на целую школу голодающих детишек.

Я привстала, так как не могла дотянуться до большинства блюд сидя, и набрала тосты, клубнику и фруктовый салат. Сунула в рот кусочек ананаса и умудрилась упустить струйку сока, чуть не капнувшую с подбородка. Схватив салфетку, я промокнула кожу и откинулась на спинку стула.

— Ешь, или я приму это как приглашение таки перегнуть тебя через стол и заняться тем, чего мы оба сейчас очень хотим.

— Нет, говори за себя. Я не хочу ни через что перегибаться, — пропищала я, закидываясь едой, чтобы потянуть время.

Наблюдая, как я слизываю сок очередного фрукта, Нокс сверкнул дьявольской усмешкой.

Глава 15

Я надеялась, остальным так же повезло с завтраком, как и нам. Взяв гигантскую клубничку, я разломила ее, закинула кусочек в рот и облизнула большой палец. Глянула на Нокса, который с мрачным выражением лица следил за моими губами.

— Если порталы слабеют, почему сюда не стягивают больше сил, чтобы поддержать завет? — спросила я в попытке заставить Нокса перестать смотреть на меня так, словно я тоже часть трапезы.

— Я здесь, — заявил он, как будто разговор об этом закончен. — Любишь ананас?

Я сунула в рот очередной кусочек упомянутого плода, не обращая внимания на пристальный взгляд Нокса, и кивнула.

— Говорят, от него пиздятинка слаще на вкус, — продолжил он.

Я подавилась, и Нокс двинулся, как если бы хотел спасти меня от удушья. Я вскинула руку и, как только отдышалась, нарочно облизнула испачканные соком пальцы, отмечая, как он сразу на этом сосредоточился.

— Кто говорит? — поинтересовалась я, зная, что ему нужна реакция.

— Ученые и исследования, которые они проводят.

— Думаешь, они и правда такое исследуют? Типа заставляют женщин слопать кучу ананаса, а потом раздвинуть ноги, чтобы ученые отлизали и определили, есть ли разница? Ну, в смысле, вот до ананаса, вот после, а вот мужики, которые их пробовали ради науки?

Я схомячила еще кусок, потом встала, налила себе апельсинового сока и, усевшись обратно, невинно посмотрела на Нокса поверх стакана, пока пила.

— Я перепробовал много пиздятинки — и предпочитаю, когда женщина любит фрукты.

— Попробуй ей туда фрукт вставить, будет перекус на потом, — пожала я плечами. — Впрочем, вернемся к вопросу. Я уверена, что ты не отправил остальных завтракать в другом месте только для того, чтобы перегнуть меня через стол и трахнуть или фаршировать меня фруктами и надоедать постельными подвигами.

Я вскинула тонкую бровь, ожидая ответа.

— Может, и вставлю, — тоже пожал плечами Нокс, уминая мясо так, будто дышать ему при этом не требовалось. — Амара заявилась в город с определенной целью. Какой?

И он отложил вилку, видимо, наконец наевшись.