— Ты убил нашу дочь?

Он поднял на меня свои холодные мертвые глаза и усмехнулся дьявольской ухмылкой, от которой у меня скрутило живот.

— Да. И я сделаю это с каждой девочкой, рожденной в этой семье. Женщинам нет места в нашем роду.

Я отступила назад, мое сердце замерло в груди, а из глаз полились слезы.

— Я… я… — прошептала я, потеряв дар речи от того, как бессердечно Хамфри говорил о нашем ребенке. Мое сердце разорвалось надвое. — Я должна уйти.

Я выбежала в лес, листья и ветки закрывали от меня полную луну. Опустившись на колени, я позволила своим слезам излиться наружу, мое горе оказалось сильнее меня. Я плакала, тоскуя по дочери, которую никогда не узнаю.

Я втягиваю воздух, захлопывая Книгу. Он убил ее? А остальные Серебряные лебеди? Почему? Почему я все еще жива? Есть ли еще такие, как я?

Стук в дверь вырывает меня из безумных мыслей.

— Войдите.

Дверь открывается, и я вижу стоящего на пороге папу, засунувшего руки в карманы брюк.

— Хочешь снова сбежать? — спрашивает он, наклонив голову.

— Ты собираешься быть со мной честным? — парирую я.

Он входит в комнату и закрывает за собой дверь. Папа выглядит все так же — молодой, подтянутый, с проседью на висках.

— Мэдисон, я не смогу ответить на все вопросы, которые ты собираешься задать.

Я опускаюсь на колени.

— Что это значит? Папа, я доверяла тебе.

— Мэди, — шепчет он, качая головой. — Этот мир… он очень сложен.

— Я Серебряный лебедь?

Его брови тревожно нахмуриваются.

— Да.

Он садится на мою кровать и смотрит на Книгу.

— Ты много прочитала?

Я следую за его взглядом и киваю.

— Не очень. Они убивают девушек? Так почему я все еще жива?

Он смотрит на меня, не поворачивая головы.

— Потому что я должен был охранять тебя, Мэдисон. Мы с твоей мамой очень тебя любим.

— Смерть мамы… — шепчу я, — она умерла так, как мне сказали?

Папа смотрит на меня.

— Нет. Это гораздо сложнее.

— Что? — кричу я, вскакивая с кровати. — Скажи мне!

— Мэдисон! — В голосе отца слышны авторитарные нотки. — Я расскажу тебе то, что посчитаю нужным. Чтобы узнать остальное, тебе придется подождать. Ты поняла?

На секунду он закрывает глаза и встает с моей кровати. Затем касается моей щеки.

— Я люблю тебя, Мэдисон, но тебе не нужно в это соваться. Просто позволь мне и Королям с этим разобраться. — Он наклоняется так близко, что его глаза оказываются прямо напротив моих. — Ты понимаешь, о чем я говорю?

Я понимаю, что он говорит, но ни за что не собираюсь сидеть в неведении и сложа руки. Не как в прошлый раз. Но я киваю, потому что папа не должен об этом знать — во всяком случае сейчас.

— Да. Я понимаю.

Я сглатываю сквозь ком в горле. Он кивает, легкая улыбка расползается по его лицу.

— А теперь отдохни, чтобы утром поехать в школу.

Он идет обратно к двери и рывком ее открывает.

— Кстати, Мэдисон… — добавляет он, глядя на меня через плечо. — Елена ничего не знает. Она думает, что ты сбежала из дома на пару месяцев. Я хочу, чтобы она и дальше так думала.

— Конечно, — шепчу я. — Спокойной ночи, папа.

Он уходит, закрыв за собой дверь. Я захожу в гардеробную и вытаскиваю пижаму, прежде чем проскользнуть в ванную и щелкнуть замком со стороны комнаты Нейта. Оказавшись под потоком горячей воды, я стираю с кожи воспоминания о последних двух месяцах.

Глава 9

— И что сказал твой папа? — спрашивает Татум, слизывая с кончиков пальцев сок от апельсина.

Наше возвращение в школу оказалось куда менее странным, чем я ожидала. Элли как будто никогда не существовало. Словно все просто не заметили, что она исчезла или умерла. Было ли им что-то известно? Конечно, нас не было пару месяцев, но в такой маленькой школе новость о смерти должна была продержаться гораздо дольше.

— Он мало что сказал. Только попросил меня ничего не рассказывать матери Нейта.

Татум делает паузу.

— Почему? Эй, слушай… — Она наклоняется ближе, удостоверяясь, что нас никто не услышит. — Что, черт возьми, происходит? Ты же знаешь, что можешь мне доверять, Мэди.

Я знаю, что могу, с Татум это никогда не было проблемой. Я готова доверить ей свою жизнь, но в этом и заключается проблема — именно таких людей вам хочется защитить больше всего. Рассказав ей обо всем случившемся… я лишь подвергну ее жизнь опасности.

— Я знаю, Тат, — шепчу ей в ответ. — Если бы у меня была возможность, я бы рассказала тебе все, что знаю, но я не могу.

— Не можешь или не хочешь? — огрызается она.

— Не хочу! — парирую я, откидываясь на спинку стула. — А теперь…

— Мэди?

Я поворачиваюсь назад.

— Картер? Привет! — улыбаюсь я, поднимаясь со стула.

Он прижимает меня к своей груди.

— Где ты была, малышка?

Я не могу не обратить внимания на глубокий вздох, который он испускает прямо мне в макушку.

— Кутила, — улыбаюсь я, отстраняясь от его объятий.

— Ах, вот оно что! — усмехается он. — Это совсем не удивительно.

— Да, — отвечаю я, стараясь не обращать внимания на то, как все молча на нас пялятся. — Думаю, да.

Глаза Картера скользят по моему плечу, и улыбка сползает с его лица.

— Ладно, я тебе напишу.

Я слегка поворачиваю голову, не встречаясь глазами с группой позади меня, а затем снова смотрю на Картера.

— Хорошо, мой номер все тот же.

Он кивает и снова прижимает меня к груди. Я вздыхаю.

— Эй, — шепчу я ему в грудь. Он замолкает, и я понимаю, что он меня услышал. — Ты в порядке?

Он выдыхает так сильно, что его грудь ощутимо расслабляется. Он немного ослабляет объятия, а затем прижимает меня с новой силой.

— Я тебе напишу.

Не переставая улыбаться, он все же немного опускает глаза, прежде чем развернуться и направиться к выходу.

Я стою на том же месте, не желая поворачиваться и возвращаться, потому что знаю, что, как только это сделаю, мне предстоит столкнуться с Королями. Снова начнутся шепот, сплетни и переглядывания. Все как в первый день, только теперь Элли не будет подливать масло в огонь. Выдохнув и слегка закатив глаза, я оборачиваюсь — и сталкиваюсь с глазами Бишопа. Глубоко вздохнув, чувствую, как он контролирует меня одним взглядом. Все перестает существовать всякий раз, когда он оказывается рядом, и это неописуемо меня бесит. Я ненавижу то, что не могу контролировать свое тело, просто находясь с ним в одной комнате. Направляясь к мальчикам, я стараюсь внутренне обуздать все свои чувства.

Подойдя к Нейту, я хлопаю его по плечу.

— Можно с тобой поговорить?

Он тут же поворачивается ко мне лицом.

— Да, ты в порядке?

Я прикусываю нижнюю губу и наклоняю голову, не обращая внимания на прожигающий меня взгляд Бишопа.

— Думаю, да.

— Что случилось? — спрашивает Нейт, засунув руки в карманы.

Я смотрю на остальных Королей, и Нейт, проследовав за моим взглядом, улыбается и слегка наклоняет голову.

— Сестренка, эти парни знают гораздо больше, чем ты можешь себе представить. Можешь говорить при них.

— Ага, — бормочу я, глядя на Нейта. — Не знаю почему, но у меня появились проблемы с доверием.

Он хитро улыбается.

— Черт, интересно, в чем же тут дело. Я говорил Бишопу, что пугать тебя в лесу — плохая идея…

— Нейт, — огрызается Бишоп у него за спиной. — Я разберусь.

Я сжимаю челюсть.

— Нет, все хорошо. Я уверена, что Нейта будет достаточно. Спасибо.

Не обращая внимания на мои слова, Бишоп подходит ко мне, берет меня за руку и вытаскивает из холла. Шепот и болтовня тут же прекращаются, и, когда мы оказываемся в одном из пустых коридоров, я выдергиваю руку из его хватки.

— В чем, черт возьми, твоя проблема, Бишоп? — кричу я, и мой голос эхом разносится по помещению.

Он открывает дверь чулана и толкает меня в темную комнату.

— Бишоп! — кричу я, но его рука тут же закрывает мне рот, прижимая меня к стене.

— Заткнись, Мэди. Что ты хотела спросить?

Я убираю его руку со своего рта.

— Ты можешь включить свет?

— Нет.

Выдыхая, я прислоняюсь головой к стене.

— Я хочу знать, почему никто не спрашивает об Элли.

Между нами повисает долгое молчание, пока он наконец не начинает говорить:

— Все просто. Элли переехала. Что-нибудь еще?

Он утверждает, что Элли переехала, и никто в этом даже не сомневается? Никто не задает Королям вопросов? Это так похоже на историю с Хейл.

— Да, — усмехаюсь я, внезапно раздражаясь его высокомерию. — Я хочу…

Его грудь прижимается к моей, и я снова врезаюсь в стену. Он прерывает меня, прижимаясь губами к моей шее и мгновенно заставляя мое тело покрываться мурашками. Черт. Мне действительно нужно научиться управлять своими чувствами, когда дело доходит до Бишопа, или мой план заранее обречен на провал. Я отталкиваю его, хотя внутренне не возражаю против того, чтобы прямо сейчас он оказался между моих бедер. Думаю, сейчас мне бы это понравилось.

— Бишоп, — предупреждаю я, и он тут же впивается в меня с новой силой. — Бишоп, — повторяю я тем же тоном, но уже менее уверенно.

Мои глаза закрываются, дыхание становится сбивчивым.

— Во-первых, — рычит он, не отрываясь от меня, — больше не задавай вопросов. Твоя задача — отвечать на наши. — Его рука скользит по голой коже моего бедра и резко его сжимает — достаточно сильно, чтобы оставить синяк. — Во-вторых, если хочешь что-то узнать, — теперь его мятное дыхание щекочет мои губы, — приходи ко мне. — Он втягивает мою нижнюю губу в рот и слегка ее прикусывает.