Мысль об Алексе на свидании казалась… странной.
Только так я могла описать ощущение в животе, из-за которого по коже бежали мурашки, а сердце начинало биться в два раза быстрее.
— Ну, тогда не буду задерживать.
Я сделала шаг назад и, разумеется, оступилась. Он протянул руку и поддержал меня, и мое сердце подпрыгнуло. Нельзя сказать, что прыжок был достоин крупных соревнований. Так, небольшой скачок. Но его оказалось достаточно, и я смутилась еще сильнее.
— Увидимся позже.
— Раз уж ты пришла, может, скажешь зачем? — Алекс по-прежнему держал меня за руку, и прикосновение прожигало до костей. — Я так понимаю, пытка молчанием окончена?
Я игнорировала его с тех пор, как он ворвался к Оуэну в дом, словно всепоглощающее зеленоглазое торнадо. Так долго я еще ни на кого не злилась. Обижаться было утомительно и скучно, но я хотела подчеркнуть, что он не может врываться и распоряжаться моей жизнью без последствий.
— В целом да, — я пристально на него посмотрела. — Никогда так больше не делай.
— Не расхаживай перед другими мужчинами в полуголом виде, и мне не придется.
— Я не расхаживала… — Я осознала его слова. — Другими мужчинами?
Алекс отпустил мою руку, его глаза заледенели еще сильнее.
— Ава, скажи, зачем пришла. Кто-то тебя беспокоит? — Он прищурился. — Лиам?
Очевидная попытка сменить тему, но мне было не до разоблачений — голова шла кругом.
— Нет. Ерунда. Джулс на свидании, а мне скучно, и я подумала, может, ты захочешь потусоваться.
Я поняла, что стоило придумать менее жалкую и более убедительную причину для внезапного визита в четверг вечером, но было слишком поздно.
Видите, именно поэтому мне никогда не быть шпионом или юристом. Джулс была бы крайне разочарована.
— Ты отвратительная лгунья, — заявил Алекс. — Назови настоящую причину.
Дерьмо. Мне нужно придумать другой повод? Ведь я не могла рассказать ему про операцию «Эмоции».
— Я подумала, стоит составить тебе компанию, раз Джоша нет, — ответила я. — Я не видела у тебя никаких гостей с тех пор, как он уехал, и подумала: может, тебе одиноко? — Предложение превратилось в вопрос, когда я осознала всю глупость подобной логики, ведь жизнь Алекса не ограничивалась домом. Да, он не устраивал еженедельных вечеринок, как Джош, но, наверное, он встречался с друзьями и ходил на спортивные игры, как остальные. — Но очевидно, это не так, раз у тебя свидание, — быстро добавила я. — Так что пойду обратно к себе, не бери в голову. Хорошего свидания!
— Стой.
Я замерла с гулко бьющимся сердцем, задаваясь вопросом, как эта беседа могла настолько пойти не так. Самое смешное, на самом деле все было нормально, но чувства говорили другое.
Алекс шире раскрыл дверь и сделал шаг в сторону.
— Заходи.
Что?
— Но твое свидание…
— Это моя забота. Не знаю, что с тобой происходит, но раз ты прервала молчание и зашла «потусить», видимо, что-то не так.
Семя вины у меня в животе расцвело в полноценное дерево. Мы планировали безобидный эксперимент. Я не хотела вынуждать его отменять планы.
Но пока я шла за Алексом в гостиную, мысль об отмене его ужина или других планов в компании с красивой, загадочной женщиной доставила мне больше удовольствия, чем следовало.
Я еле сдержала смех из-за выражения лица Алекса, когда он увидел принесенные мной фильмы.
— Не любишь Мэнди Мур? — поддразнила я, вставляя диск в проигрыватель и залезая на диван под вступительные титры. Я все еще использовала ДВД-диски, как и читала бумажные книги. Есть что-то магическое в возможности подержать в руках свое любимое произведение.
— Ничего не имею против Мэнди Мур, но я не любитель слезливых мелодрам.
Алекс снял блейзер и повесил его на спинку дивана. Рубашка обтягивала широкие плечи, а две верхние пуговицы были расстегнуты, приоткрывая грудь и сексуальные ключицы.
Не думала, что ключицы бывают сексуальными, но вот.
Я с трудом сглотнула.
— Это не слезливая мелодрама. Это романтика.
— Разве она не умирает в конце?
— Все испортил, — проворчала я.
Он бросил на меня изумленный взгляд.
— Ты уже его смотрела.
— А ты?
— Я знаю, о чем там. Когда он вышел, все только об этом и трындели.
— Тссс, — я легонько пнула его ногу. — Кино начинается.
Он вздохнул.
Мне очень нравился «Спеши любить», но во время просмотра я украдкой поглядывала на Алекса, надеясь поймать хоть какую-нибудь реакцию.
Нет. Ноль. Ничего, даже во время свадьбы Джейми и Лэндона.
— Почему ты не плачешь? — возмущенно спросила я, вытирая ладонью слезы во время финальных титров. — Фильм такой грустный.
— Это выдумка, — поморщился Алекс. — Хватит рыдать.
— Я не могу, я так чувствую. Это биологическая реакция.
— Биологические реакции можно контролировать.
Я не устояла — подвинулась поближе и подтолкнула его вперед, чтобы провести ладонью по спине.
Его мускулы напряглись под моим прикосновением.
— Что, — сказал он напряженным, сдержанным голосом, — ты делаешь?
— Ищу панель управления, — я похлопала его по спине, пытаясь — тщетно — не замечать рельефные очертания мускулов. Я никогда не видела Алекса без рубашки, но зрелище, должно быть, потрясающее. — Судя по всему, ты робот.
В ответ я получила ледяной взгляд. Видите? Робот.
— Тебе приходится менять батарейки или ты заряжаешься? — поддразнила я. — Мне называть тебя R2-D…
Я вскрикнула, когда он схватил меня за руку и развернул, в результате чего я оказалась на его ноге. Кровь зашумела в ушах, когда он сжал запястье сильнее — недостаточно для боли, но достаточно для предупреждения: при желании он легко может меня сломать.
Наши взгляды встретились, и шум усилился. В глубине нефритовых ледяных озер промелькнула искра, отзываясь теплом у меня в животе.
— Я не игрушка, Ава, — сказал Алекс пугающе тихим голосом. — Не играй со мной, если не хочешь пораниться.
Я проглотила страх.
— Ты не причинишь мне вреда.
Загадочная искра превратилась в гнев.
— Именно поэтому Джош так о тебе беспокоится. Ты доверчива до невозможности, — он едва заметно наклонился вперед, и я изо всех сил старалась не отпрянуть. От Алекса исходила сдерживаемая энергия, и у меня возникло ощущение, что под слоем льда скрывается вулкан, — не хотелось бы оказаться рядом, когда начнется извержение. — Не пытайся меня идеализировать. Я не трагический герой твоих романтических фантазий. Ты не представляешь, на что я способен, и несмотря на обещание Джошу за тобой присмотреть, я не смогу уберечь тебя от тебя самой и твоего израненного сердца.
Мои лицо и грудь порозовели. Меня разрывало между страхом и гневом — страхом перед его жестким, непоколебимым взглядом и гневом из-за его манеры говорить со мной словно с наивным ребенком, который не мог завязать шнурки, себя не поранив.
— По-моему, ты слишком бурно реагируешь на обычную шутку, — сказала я, сжав челюсть. — Прости, что прикоснулась к тебе без разрешения, но ты мог просто сказать мне прекратить, а не произносить целую речь о том, какая я беспомощная идиотка.
Он раздул ноздри.
— Я не считаю тебя беспомощной идиоткой.
Мой гнев победил страх.
— Нет, считаешь. Вы с Джошем оба считаете. Постоянно рассказываете, как хотите меня «защитить», хотя я взрослая женщина и прекрасно способна позаботиться о себе самостоятельно. Если я вижу в людях хорошее, это еще не значит, что я идиотка. Я считаю оптимизм хорошей чертой, и мне жаль людей, думающих об окружающих лишь самое худшее.
— Потому что они видели худшее.
— Люди видят то, что хотят видеть, — возразила я. — Есть ли на свете ужасные люди? Да. Происходят ли ужасные вещи? Да. Но еще есть чудесные люди и чудесные вещи, и если слишком сосредоточиться на негативе, пропустишь все хорошее.
Гробовое молчание, еще более неловкое из-за того, что я по-прежнему сидела на ноге Алекса.
Я была уверена — сейчас он на меня заорет, но, к моему изумлению, на лице Алекса появилось подобие улыбки. Его пальцы опустились мне на талию, и я чуть не подскочила до потолка.
— Солнце, тебе идут эти розовые очки.
Солнце? Он, разумеется, меня поддразнивал, но бабочки в животе все равно ожили, прогоняя гнев. Предатели.
— Спасибо. Можешь одолжить. Они тебе нужнее.
У него вырвался низкий смешок, и я чуть не свалилась на пол от изумления. Сегодня прямо вечер открытий.
Рука Алекса двинулась вверх по моей спине и остановилась на шее, оставляя за собой каскады мурашек.
— Я чувствую, как по мне течет.
Он же не — что? Меня охватило инферно.
— Ты… Ты… Неправда! — пробормотала я, отталкивая его и вскакивая на ноги. Внутри все пульсировало. Господи, а вдруг? Я не могла заставить себя посмотреть, боясь увидеть предательское мокрое пятно на его джинсах.
Мне придется переехать в Антарктиду. Построить ледяную пещеру и научиться говорить по-пингвиньи, потому что я больше никогда не смогу вернуться в Вашингтон или любой другой город, где есть риск столкнуться с Алексом Волковым.
Его смех стал громче. Эффект от его искренней улыбки оказался настолько сильным, что мне оставалось лишь молча пялиться на его радостную физиономию.