Глава 10

Кирилл вышел из домика у пирса минут через десять. В спортивной одежде и, кажется, тоже с капельками наушников в ушах. Лениво, от всей души потянулся и легкой походкой направился к главному дому, расположенному выше по берегу. Тая не дышала, пока он не скрылся полностью из виду. Сердце частило в груди. Казалось, в любой момент обернется и её заметит. А ещё поймет, что она его видела.

Она далеко не была уверена, что Кирилл испытает от этого факта стыд, но вот сама она…Ей теперь было необходимо время, чтобы снова воспринимать его так же отстраненно, как до этого.

Ещё и брат, пусть и только по отцу, и совершенно незнакомый, но…Боже. Смотреть на него как на мужчину было жутковато и неприемлемо, а она именно так посмотрела.

Девушка раздраженно тряхнула головой в попытке избавиться от навязчивых картин и мыслей, и продолжила рисовать, покусывая губы. Постепенно отрешиться удалось. Закончила, когда солнце уже подбиралось к зениту и щедро припекало ласковыми весенними лучами.

Кинула скетчбук в рюкзачок и медленно побрела к дому, наслаждаясь крикливостью птиц, радующихся набирающему силы теплу, и вдыхая полной грудью ароматы хвои и замшелой травы, перемешанные с запахом озерной воды.

Тая планировала незамеченной никем подняться в свою комнату, оттуда вызвать прислугу и попросить, чтобы ей принесли поесть, и так просидеть в своем убежище, не выходя, хоть до самого оглашения. Видеть ещё раз Кирилла не хотелось. И уж тем более она горела желанием встретиться с Идой Леонидовной.

Но планам девушки не суждено было сбыться.

В холле ее остановила незнакомая женщина в форменном платье, неопределенного возраста и с бесстрастным лицом.

— Таисия, здравствуйте, я — Оксана Петровна, работаю здесь экономкой.

— Здравствуйте, — кивнула Тая, замерев на первой ступеньке лестницы.

— Вы пропустили завтрак, — Оксана Петровна поджала губы в тонкую недовольную линию, — Раиса сказала, что предупреждала вас, что он с восьми. Может быть, она соврала?

— Простите, я… — Тая растерялась. Эта женщина её будто обвиняла, — Да, Раиса предупреждала, но я не была голодна. Я хотела попросить её или ещё кого-нибудь принести мне поесть сейчас и…

— Ида Леонидовна не одобряет, когда едят в непредназначенных для этого местах, — отрезала экономка холодно, — Через сорок минут будет обед, вы можете пройти в столовую, если проголодались.

— Кхм…Ладно.

Оксана Петровна коротко поклонилась и ушла, а Тая медленно стала подниматься по лестнице, не в силах избавиться от ощущения, что ее только что отчитали как неразумного ребенка. Ида Леонидовна не одобряет…Бред! Она будто в другой век попала в этом доме!

И все же через сорок минут, приняв душ и переодевшись, Тая спустилась в столовую, провожаемая молчаливой, будто боящейся её Раисой.

* * *

Столовая оказалась воздушной, светлой комнатой в пастельных тонах с тонким цветочным узором на стенах. Вся мебель резная, белая, хрустальная многоуровневая люстра над овальным столом, много деталей, много цветов в вазах всех форм и размеров, кремовая скатерть, огромное количество фарфоровых приборов, гора еды и одна Ида Леонидовна посреди всего этого великолепия. Впрочем, не одна — на руках у неё сидела сиамская кошка, недобрая щурящая на Таю свои удивительные голубые глаза.

Тая обвела помещение взглядом, невольно высматривая Кирилла, и только потом прямо взглянула на его мать.

— Здравствуйте.

Ида Леонидовна молча кивнула на стул напротив, продолжая рассеянно поглаживать свою мурчащую питомицу. Тая села, Раиса тут же налила ей крем- суп, предложила корзинку с булочками и душистым маслом и ушла, отпущенная царственным взмахом руки Иды Леонидовны.

Тая сложила ладони на коленях, не зная, как тут заведено и как вообще необходимо вести себя по этикету. Может ли она начать есть первая? Нет?

Ида Леонидовна так и молчала, разглядывая её из-под полуприкрытых век. От супа пахло божественно, от булочек шел ароматный жар, в желудке так по-пролетарски заурчало, и рот затопило слюной.

— Мы ждем Кирилла Станиславовича? — не выдержала Тая.

— Кира? — Ида Леонидовна будто очнулась от своих мыслей, — Нет. Он уехал в город. Работа. Мы встретимся завтра. На оглашении. Поедешь со мной.

Тая кивнула. Значит, уже завтра. Хорошо. Быстрее бы.

Ида Леонидовна мягко спустила протестующе зашипевшую кошку с колен и принялась за свой суп. Тая с тайным облегчением последовала ее примеру. На несколько минут в столовой повисла деятельная тишина. И Тая уж было подумала, что этим их обед и закончится. Она просто доест, поблагодарит и уйдет к себе, но…

— Таисия, расскажите про свою мать. Кто она была? — вдруг в приказном тоне спросила Ида Леонидовна, отодвигая наполовину пустую тарелку супа и добавляя, скривившись, — Помимо очевидного.

— Что вы имеете ввиду под очевидным, — аккуратно поинтересовалась Тая, внутренне подбираясь и тоже отодвигая суп.

Интуиция подсказывала ей, что сейчас аппетит будет безнадежно испорчен.

— Очевидно, что строгих нравов она не была, — Ида Леонидовна выбила дробь по столу отполированными ногтями и посмотрела на Таю задумчиво, чуть склонив голову, — Но что-то же в ней было, раз он даже позволил ей родить, — выделила “он” дрогнувшим голосом.

Глава 11

Вопрос ощущался пощечиной.

И, судя по хищно сузившимся светлым глазам Иды Леонидовны, ей и являлся. Таю словно колючим одеялом окутало невысказанное вслух “что он мог найти в похожей на тебя?!”. Девушка села ровнее, принимая удар и готовясь ответить.

— Говорят, моя мама была смешливой и очень красивой. Знаете, такой теплой, не аристократичной, располагающей к себе красотой. Возможно, он искал именно это, не находя… в других местах, — прямо встретила ледяной взгляд “Снежной королевы” напротив.

Иду Леонидовну заметно передернуло. Колкость задела. Бледное лицо на миг пошло рябью, ломая тонкий безупречный иней и обнажая эмоции. Но лишь на миг. В следующую секунду она уже взяла себя в руки и едва заметно улыбнулась, вздернув вверх левый уголок губ.

— Что ж, её смешливость вам явно не передалась, Таисия. Для девушки вашего возраста вы непозволительно мало улыбаетесь. Вот, попробуйте, прекрасные пирожные, — пододвинула к ней тарелку со сладостями, — Самый простой способ получить немного счастья. А то кусаетесь, — и снисходительно улыбнулась шире.

— Спасибо, — Тая взяла эклер, чувствуя себя немного смущенно за собственный выпад. Решила сгладить, — Да, мы мало похожи. Так говорит моя бабушка. Я почти не помню маму, она умерла, когда мне было два.

— Я читала, — кивнула Ида Леонидовна, откидываясь на мягкую спинку стула, — Прабабушка, а не бабушка, насколько помню…

— Читали?

— Да, в вашем досье.

Женщина говорила это так спокойно, как само собой разумеющееся, а Тая не могла скрыть удивления, отдающего чем-то неприятным.

— Вы завели на меня досье?

— Не я, конечно. Кир. Он очень щепетилен в делах, — отозвалась Ида Леонидовна с плохо скрываемой гордостью, испытываемой за сына.

Таю передернуло. Досье. Вспомнила, как молча они провели с Кириллом Станиславовичем почти половину суток, пока добирались сюда. Конечно, зачем с ней разговаривать, если всё наперед знаешь…

— Тогда я не понимаю, к чему эти вопросы, — не удержавшись, сказала резко, отложив эклер.

— Уже ни к чему, — снисходительно хмыкнула Ида Леонидовна, — Своим ответом все, что меня интересовала о тебе, ты уже рассказала.

Тая поджала губы, смотря с ледяные глаза напротив и испытывая глухое, сжигающее изнутри раздражение. То есть это был экзамен на её способность укусить в ответ? Что ж…

— Тогда, может быть, позволите мне задать пару вопросов? — девушка подчеркнуто вежливо улыбнулась.

Ида Леонидовна на секунду свела светлые брови на переносице, а затем её лоб разгладился.

— Только если пару, после обеда я привыкла отдыхать, — прикрыла тяжелыми веками глаза, будто ещё чуть-чуть, и она начнет дремать прямо тут — в столовой.

Тая сделала глубокий вдох, пульс мгновенно подскочил от охватившего нервного возбуждения. Очевидно, момент неподходящий, но ей так хотелось хоть что-то узнать про отца.

— Каким был он был? Станислав Игоревич?

— Хм, — Ида Леонидовна опустила глаза, начав разглядывать ажурную салфетку и впервые по-настоящему, но как-то очень грустно улыбнулась, — Жестким, упертым, умным, со скверным характером и очевидно… — подняла на Таю обращенный вглубь себя взгляд, — …что бабник.

— Но вы с ним жили, — нахмурилась Тая, — Значит, что-то в нем было…и хорошее.

Теперь Ида Леонидовна посмотрела на неё остро, у неё будто с глаз пелена спала, сотканная из воспоминаний.

— Если такой мужчина тебя выбирает, то от него уже не уйдешь, девочка. Ты не поймешь, ты ещё молода. А может и никогда не поймешь. Навряд ли тебя такой выберет.

Тая смутилась и отвела глаза. Прежде всего потому, что в это прозвучало так горько и лично, что Тая действительно мало что поняла кроме того, что именно в этот раз Ида Леонидовна не пыталась её обидеть, а говорила о чем — то сугубо сокровенном.

— А как он умер? — поинтересовалась Тая тихо, — Кирилл Станиславович сказал только, что его нашли здесь, в кабинете.