Так или иначе, но я сложила листки в самолётики и раздала остальным. Илай подвёл нас к краю обрыва. Тучи, до этого затягивающие небо, на какое-то время расступились, и земли коснулся мягкий солнечный свет. Илай едва не свалился с утёса, переполнившись воодушевлением.

— Смотрите, даже погода на нашей стороне! Запускаем пожелания на счёт три!

Мне передалось его всепоглощающее чувство радости от, казалось бы, незначительной вещи.

— Запускаем! Пусть наши желания унесутся ввысь как можно дальше! К звёздам! К высокоразвитой расе пришельцев, когда-то выбравшей нашу планету как материал для научных исследований!

— Начнём, а то он того и гляди взорвётся, — добродушно фыркнула Дэбра.

— Интересное, наверное, было бы зрелище, — сказала Юния, как о каком-то физическом опыте.

— Что ж, тогда…

— Раз…

— Два…

— Три!

Самолётики вырвались из наших пальцев, подхваченные порывом осеннего ветра. Какое-то время они целеустремлённо парили в небесах, описывая ровную дугу.

— Ура!

— Они летят! Летят!

— Хо-о-о-о, далеко пошли!

Мы выкрикивали бессмысленные фразы, надеясь, что так поможем самолётикам лететь дальше и выше.

— Давайте, летите, летите!

— Ли, ты — прирождённый самолётикоскладыватель! Как летят, загляденье!

Но, как бы мы ни желали, чтобы их полёт длился вечно, самолётики всё равно закружились в воздушных потоках и один за другим устремились куда-то в лесную чащу.

— Вот и всё, — печально произнесла Корделия.

— Они прожили достойную жизнь.

Дэбра трагично сложила руки в молитве, после чего бодро усмехнулась.

— А теперь возвращаемся! Главное — добраться до гостиницы. Ох, моя обувь окончательно убита.

— Вперёд, команда! — Илай уже возглавлял шествие. — Дома не забудьте отогреться горячим чаем да сытным обедом! А, кстати говоря, в гардеробе можно взять спортивную обувь. Очень удобно для пеших прогулок.

— Ты специально сказал об этом только сейчас?! — завопила Дэбра, ещё позавчера попортившая любимые сапоги.

Так закончилась наша увлекательная прогулка. Никто ни о чём не жалел, несмотря на то что узкая тропинка не стала к нам милосерднее, а тучи снова заволокли небосвод, грозя накрыть лес плотным куполом дождя.

Подходя к «Амнее», мы услышали собачий лай. Мне стало интересно, как выглядят псы профессора. Фантазия услужливо предоставила картину с несколькими гончими ада, у которых из пасти капает слюна, а глаза горят потусторонним алым пламенем.

Отстав от группы, я направилась на звуки лая. Вольер находился у восточной стороны гостиницы, и мне пришлось завернуть за угол здания, чтобы его увидеть.

Собаки совершенно не напоминали гончих ада, скорее милых пушистых медвежат. Они энергично играли друг с другом, издавая полный жизни лай. А рядом стоял Нолан, с пустым выражением лица наблюдая за питомцами. Я попятилась, боясь, что нарушу какой-нибудь личный ритуал.

— У меня получится… — донёсся до меня обрывок фразы.

Только добравшись до веранды, я перевела дух. Мне настойчиво казалось, что Нолан сильно разозлится, если его потревожат в момент уединения. Да и как-то страшно остаться с ним один на один, хотя тревоги мои были глупыми и иррациональными.

По той же непонятной причине меня настораживала «Амнея», хотя напугать она могла разве что непростительно скрипучими половицами и отсутствием ремонта. Я вздохнула и вернулась в «Амнею», ругая себя за излишнюю впечатлительность.

Глава 6

Мы набросились на еду с таким азартом, словно голодали неделю. Уплетая за обе щёки вкусный и сытный обед, я признала, что воздух на природе определённо способствует хорошему аппетиту.

Потом нас ожидали лекции.

Нолан продолжил рассказывать об эмоциях, после чего перешёл к теме человеческой воли. Юния очень заинтересовалась и засыпала профессора вопросами.

— Как связано волевое поведение с принятием решений? Что преобладает при принятии решения — человеческая воля или привитые ему в детстве ценности и нормы поведения? Что сложнее с точки зрения волевого поведения — сделать выбор или осуществить поставленную цель?

Нолан с готовностью отвечал, и мне казалось, что Юния с профессором общаются на каком-то своём языке, неведомом обычным смертным. Моё внимание привлекли волевые свойства личности: целеустремлённость, решительность, смелость, настойчивость, выдержка, мужество, инициативность, самостоятельность и дисциплинированность. Я представила человека, собравшего в себе все перечисленные свойства. Вышел какой-то сверхчеловек. Я украдкой глянула на Винсена. Вот кто и смелый, и настойчивый, и целеустремлённый, при этом знает, что такое порядок и дисциплина.

* * *

На сегодня занятия окончились. Я утомилась, но это была приятная усталость, появляющаяся после качественно выполненной работы. Тем приятнее было просто побродить по «Амнее» в поисках деталей, ускользнувших от меня вчера. Так я заметила кончик светлых волос, мелькнувший в дверном проёме вестибюля. Джошени явно куда-то собирался на ночь глядя. В тот же миг с лестницы спустились сёстры. Я окликнула Юнию:

— Если что, Шен сейчас в вестибюле.

— Что? Шен? — не поняла Юния.

— Ты вчера просила его найти. Хотя, наверное, уже поздно. Но я вчера целый день его ловила, честно!

Юния ошарашенно уставилась на меня.

— Ты искала его целый день?

— Да. Я же обещала.

Сёстры только переглянулись.

— Смотри, он так опять ускользнет, — предупредила я весело.

— Ничего страшного, — ответила Юния без какого-либо энтузиазма. Видимо, она уже передала ему всё, что хотела.

— Прогуляйся с ним, — предложила Корделия. — Нечасто удается его поймать, поспеши.

— Не стоит.

Юния повернула голову вбок, стараясь не встречаться с нами взглядами.

— Он ведь исследует «Амнею» с Эрминой. Я буду только мешать.

— Ничего подобного!

Корделия сдвинула тонкие брови и сжала ладони сестры.

— Ты тоже найдешь много сокровищ, вот увидишь. Главное начать.

Юния в сомнении поджала губы.

— Я не могу тебя бросить, — протянула она, словно убеждая саму себя.

— Ещё как можешь!

— Нет, — стальным голосом отрезала младшая сестра. — Никогда и ни за что.

— Тогда пойдём все вместе, — не сдавалась возмущённая Корделия.

— На улице темно, тебе лучше оставаться в гостинице. Идём наверх. Я всегда успею погулять с Джошени в другое время.

Настала очередь Корделии поджимать губы, но возражать она не стала. Прошлое сестёр хранило много секретов, и боязнь темноты Корделии — лишь один из множества. Мне не хватало смелости задать ей вопрос напрямую. Ну а Юния явно побаивалась в открытую заявить о своих чувствах, о которых догадались абсолютно все, даже мыши в подвале «Амнеи», но не сам Джошени.

Я тяжело вздохнула. Любовные разборки — территория Дэбры, не моя. И, чуяло моё сердце, лучшая подруга всё это так просто не оставит.

Юния услышала, как я страдальчески вздыхаю, и остановилась, занеся ногу над ступенькой. Потом развернулась и подошла ко мне, вытаскивая из кармана конверт.

— Вот, передай Джошени, — сказала она.

— Погоди, ты так ему это и не отдала?!

Что бы это ни было.

— Не было возможности.

Юния снова отвела взгляд.

— Неважно. И… — она замялась. — Нет, забудь. Не надо ему ничего передавать.

Я тяжко выдохнула и вперила в Юнию взгляд.

— Так мне передавать ему конверт или нет?

— Не надо.

Юния резко развернулась на пятках и увела Корделию наверх. Я сдалась, хотя смотреть на нерешительность Юнии было физически больно, и решила пока придержать конверт у себя. Нельзя было отбрасывать возможность, что Юния передумает. И, видимо, я настолько привыкла охотиться на Джошени, что без всякой на то причины поспешила в вестибюль.

— Шен!

Мне повезло, ещё чуть-чуть, и снова бы поймала только воздух. Джошени выглядел готовым к странствию: в руке — фонарик, на лице — любовь к приключениям, не отягощённая осознанием, что на улице стемнело. Для полноты картины не хватало только рюкзака за спиной.

— Ты в заповедник? — спросила я, заранее зная ответ.

— Да, прогуляюсь немного.

— Там темно.

— Ничего страшного, да и профессор разрешил. Сказал совместить приятное с полезным и поручил выгуливать собак.

— Ого! — воскликнула я, поражаясь то ли энергии друга, то ли безответственности профессора. Кто в своём уме доверит трёх взрослых алабаев незнакомцу?

— Похоже, животные меня любят.

Идеальное объяснение живучести Джошени, рассекающего по лесам, заполненным опасными дикими зверями.

— А мне с тобой можно?

— Конечно.

Я тоже вооружилась фонариком и постаралась одеться как можно теплее. Заодно нашла походные ботинки, о которых говорил сегодня Илай. Их явно потрепало время, но они были куда удобнее, чем мои сапоги на невысоком каблуке.

Внутри «Амнеи» царил бодрящий холод, но на улице ветер пробирался под одежду и старался проникнуть до самых костей. В окнах гостиницы горели огни, превращая её в маяк посреди чернильного моря деревьев. Было страшно отойти от здания на пару шагов, не то что уйти куда-то на прогулку. Даже звёзд не было видно, и казалось, что мы находимся внутри стеклянного снежного шара, из которого вытрясли весь снег, а потом за ненадобностью укрыли плотной тёмной тканью.