— Юлька! — закатила глаза Натэла. — Гитлер отравился в сорок пятом году в Берлине! Зачем ему за этим в Смоленск надо было ехать? Белка, выброси ты эту книжку, мало ли глупостей пишут! Коты говорящие, с ума сойти… Ты мне лучше скажи, где ребят носит? Обещали встретить — и где они? И телефон не берёт!

— Надо спросить у кого-нибудь, в какой стороне Островицы! — предложила Белка. — Есть же здесь люди?

Полундра встала на цыпочки и огляделась. Никаких людей вокруг не наблюдалось. У платформы буйно росли лопухи, дремучая крапива в человеческий рост и какие-то розовые метёлки. Сразу за метёлками начинался лес. На провисших проводах сидели галки.

Белка испуганно шмыгнула носом. Но лишить душевного равновесия Юльку Полундру было невозможно.

— А вон кто-то у сарайчика пасётся! Пошли спросим!

«Сарайчиком» оказалось древнее здание станции с надписью «Островицы». В двух шагах от него под развесистой липой сидел сердитый взъерошенный мальчишка.

— Привет! — весело поздоровалась Белка. — Ты местный? Не подскажешь, как до ваших Островиц дойти?

Пацан мрачно посмотрел на неё, отвернулся и ничего не ответил. Белка растерянно захлопала ресницами и обернулась на подруг.

— Сколько раз тебе говорить — не шепчи, тебя никто не слышит! — фыркнула Полундра и, шагнув вперёд, рявкнула в полный голос: — Привет! Нам в Островицы надо! Пальцем ткни — куда идти?!

Стая галок с безумным карканьем сорвалась с проводов и унеслась за лес. Мальчишка подскочил на месте, посмотрел на Полундру с ненавистью и вдруг заорал в ответ:

— Да пошли вы! Не знаю! Карту купите! Деньги у вас есть?!

— Есть, — слегка ошалев, подтвердила Полундра.

— Так давайте сюда! Мне шестьсот двадцать рублей надо, быстро! Что рот открыла? Бабки гони!

Натэла и Белка остолбенели. Даже Полундра, которую нелегко было напугать, не нашлась что ответить на неожиданный и наглый запрос. А мальчишка, вскочив, резко дёрнул с плеча Белки маленький рюкзачок с ключами от дома, мобильным телефоном и тысячей рублей денег. Белка, выронив из рук книжку, с писком повалилась спиной в кусты. Натэла, ахнув, кинулась к ней. Мальчишка с рюкзаком в охапке помчался было к лесу, но тут пришла в себя Полундра.

— Стоять, гад!!! — От боевого Юлькиного клича снова загудели провода. Полундра кинулась вдогонку, совершила полуразворот, взмахнула ногой, и… не зря она взяла золотой кубок в этом году на районных соревнованиях по карате! Рюкзак, выбитый из рук мальчишки, полетел под ноги Белке, а сам грабитель с воплем грохнулся в заросли ежевики. Взвыл, вскочил на ноги — и с перекошенной физиономией кинулся на Полундру.

С первых же мгновений боя Юлька поняла, что противник её кое-что умеет. Это было не карате и не дзюдо, а неизвестная Полундре борьба. «Боевое самбо, что ль?» — подумала она, вторично отправляя пацана в кусты мощным «маваши-гери». Юлька была удивлена, но не напугана. Было очевидно, что, выучив где-то пару приёмов, мальчишка ни разу не применял их в реальной драке. Сама же Полундра вела бои на поражение ещё в песочнице детского сада, так что справиться с малолетним вымогателем ей не составило труда. Очень быстро Юлька сумела аккуратно уложить его в засохшую коровью лепёшку на обочине дороги.

— Дура! Пусти! Убью! — бешено выдирался тот. — Я — Таранов, поняла?! Ты — покойница, ясно?! Нет тебя больше на свете — поняла?!

— Да поняла, поняла, голубь мой… — нежно ворковала Полундра, поудобнее усаживаясь на спине поверженного противника. — Тебя как — до вечера так продержать? Не отсыреешь?

— Юлька, Юлька, отпусти лучше! — заволновалась Натэла. — Ещё сломаешь ему что-нибудь, отвечай потом…

— Успокоится — отпущу, — пообещала Полундра. — Ну — всё или не всё, радость моя? Сдаёшься?

Юлькина радость в ответ выругалась так, что интеллигентная Белка зажмурилась и зажала уши.

— Ну, тогда сидим дальше, — добродушно распорядилась Полундра. — Девчонки, а вы пока поищите кого-нибудь, кто знает, где Островицы. Нам же, хочешь не хочешь, а добираться надо!

— Мы знаем! — послышался сзади весёлый голос.

Полундра, не вставая с Таранова, осторожно обернулась. В двух шагах стояли трое взрослых парней — лет по семнадцать. Загорелые, улыбающиеся, одетые точь-в-точь как сама Юлька — в камуфляж и тельняшки.

— Вам помочь, дамы? — осведомился один из них — высокий и широкоплечий, чёрный от загара. Его серые глаза пробежались по камуфляжной форме девчонок, рюкзакам и газонокосилкам. Он поднял улетевшую в траву Белкину книжку, мельком взглянул на название и протянул хозяйке.

— Вы в поход собрались или в гости к кому?

— Нам в Островицы надо, — проворчала Юлька. — Это далеко?

— Сейчас покажем, — пообещал парень. — Но, может быть, вы освободите этого… демона поверженного?

— Ага, щас! — хмыкнула Полундра. — Чтоб мы на два метра отошли, а он нам вслед бульником кинул? Ну уж нет!

— Бульника мы не допустим, — серьёзно пообещал высокий. — К тому же ты его так роскошно уложила… Чем занимаешься? Тхэквондо?

— Карате. Зиловский клуб, зелёный пояс, — буркнула Полундра, и парень уважительно кивнул. И тут же улыбнулся:

— У меня — коричневый. Попробуем?

«Ого…» — слегка растерялась Полундра. Но замешательство её было минутным. В следующую минуту она уже вскочила, коротко поклонилась партнёру и приняла стойку.

Против коричневого пояса у Полундры шансов было мало. Противник кружил вокруг неё легко и непринуждённо, атак не предпринимал, улыбался. Юлька, как ни старалась, ни разу не смогла его достать: парень легко, словно танцуя, уклонялся от ударов. Осознав наконец, что он просто играет с ней, Полундра решила не позориться понапрасну и, вытаращив глаза, ткнула пальцем через плечо противника:

— Ата-а-ас!

К ударной силе Юлькиного голоса незнакомый каратист явно готов не был и, вздрогнув, обернулся. В тот же миг Полундра ударила с ноги, и «коричневый пояс» полетел на измятую траву. Тут же легко, одним прыжком, вскочил на ноги.

— Молодец! — с уважением сказал он. — Но так нечестно!

— В реальном бою всё честно, — ухмыльнулась Полундра. — Ладно. Ты бы меня всё равно размазал.

— Не факт, — великодушно сказал парень, потирая ушибленное плечо. — Что ж… Приятно было познакомиться. Как тебя зовут, дева-валькирия?

— Сам ты дева! — под общий хохот огрызнулась Юлька. — Полундра меня зовут! И нам уже пора! Так где тут Островицы-то, скажет мне кто-нибудь или нет?!

— Ой, Юлька, Юлька, он убежа-а-ал… — послышался растерянный Белкин писк. Полундра обернулась. Таранов, двигая ободранными локтями, вовсю чесал вверх по косогору. Догонять его не было никакого смысла.

— Ну и фиг с ним, — отмахнулась Юлька. — И так сколько времени потеряли… Ой, а вон пацаны наши шлёпают!

По заросшей муравой дорожке действительно неслись Атаманов и Батон.

— Гнали изо всех сил! — подойдя, объявил Атаманов. — Но там Дениску Епифаний рогами двинул, пришлось сопли вытирать и успокаивать… Привет, девчонки! Молодцы, что подождали! А… это ещё кто? Полундра! Ты что — уже кому-то морду набить успела? Респект! На пять минут задержаться нельзя!

Тут же все перезнакомились. Каратист представился Стасом, его друзья — Генкой и Семёном. Выяснилось, что парни учатся в смоленском Суворовском училище, а сюда приехали на каникулы.

— Вы в гости заходите, — пригласил Стас. — Мы в Сватеево обитаем, в километре от вас. Наш дом прямо возле реки, вы его сразу узнаете!

— Посмотрим… — пробурчала Полундра. Стас взглянул на неё серыми весёлыми глазами, блеснул зубами в улыбке, махнул рукой и легко зашагал вниз по холму к блестящей петле речки. Его друзья тронулись следом.

— По-моему, ты впечатление произвела! — хихикнула Белка.

— Ничего я не произвела, — буркнула Полундра. — Он круче меня машется.

— Ты лучше представь, какой ты в его возрасте будешь! — строго сказала Натэла. Юлька представила — и хищно улыбнулась.

— Давайте, девчонки, поживей, — вздохнув, посоветовал Атаманов. — Мелочь дома одна осталась.

День прошёл в хлопотах и суете. Натэла кое-как разместила в дряхлом холодильнике привезённую с собой еду и накормила малышню супом харчо и грибной запеканкой («Ешьте нэ-мэд-лэн-но, к вечеру на жаре испортится! А в холодильник уже не влезает!»). Белка и Полундра, кряхтя, отмывали полы и окна в доме. Из сарая, где Атаманов и Батон чинили обе газонокосилки, слышалась непечатная ругань и стук молотка. Машка пропала в огороде. К вечеру воздух посвежел и тоненько зазвенел комарами. Привели с луга Милку, которую Батон, уже привычно нарядившись в платок и фартук, лихо выдоил в ведро.

— Завтра сделаем простоквашу и творог, — решила Натэла. — И ещё часть — на продажу, так, Маша?

— Уж и не знаю прямо, — подумав, вздохнула Машка. — Сегодня почему-то из Красного дома не пришли. Я весь творог пацанам скормила, чтоб не пропал.

— Ну, если и завтра не придут, я сырники сделаю, — решила Натэла. — Или лучше ватрушек напечь? Ладно — и то, и другое!

На газовой плите вскипел чайник. На столе, застеленном старой клеёнкой в васильках, стояла испечённая Натэлой шарлотка с вишней. Из палисадника пахло цветами, вокруг лампы плясали мошки и мотыльки. На двор наползли сумерки. Над сараем медленно поднимался тонкий месяц.