Анастасия Медведева

Они странные

Вы ничего о них не знаете. И не узнаете никогда…

Только если вы — не один из них…

Часть I. Знакомство

День Третий

Удар. Ещё удар. Ещё один удар.

— Не отбей ей органы, — хриплый прокуренный голос моей заботливой одноклассницы звучит для меня божественной мелодией.

Значит, так сильно бить не будут.

Хотя как — «так»? Я не вижу разницы между «сильно» и «не очень сильно». Когда тебя пинают с двух сторон — об этом как-то не задумываешься.

— Что, ещё не ревёт? — тот же самый голос раздался прямо над моей головой, а потом меня схватили за волосы и заставили поднять голову. — Чё, такая гордая, типа? Или мы тут зря стараемся?

— Жаль, что по лицу нельзя, — опечалилась вторая моя одноклассница. — А то доставили бы… подарочек!

Обе девицы дружно заржали, а остальная толпа в лице почти всей моей параллели поддержала их громким хохотом.

— Чё, хочешь, раскрасим твоё личико? — продолжая радоваться своему остроумию, вопросила первая.

Нет. Не хочу. Я хочу вас убить.

Встать, оторвать ваши грёбаные руки, поломать ваши грёбаные ноги и вбить ваши тупые головы глубоко в землю.

Но я лежу на асфальте за своей школой… и молчу.

— Э, там биологичка идёт! — крикнул кто-то из толпы наблюдателей. — Какого хрена вы так громко ржали?!

— Да сам-то ржал как конь! — возмущённо посыпалось со всех сторон.

— Ты чё ляпнула, э?

— Да пошёл ты!

— Всё, расходимся!

— До завтра, Никто! — весело крикнул очередной мой одноклассник.

Его мгновенно поддержали остальные, начиная быстро расходиться в разные стороны, а я лежала и улыбалась.

— Ты чё лыбишься, тварь? — Одноклассница, имя которой я зареклась называть даже в своих мыслях, присела на корточки прямо перед моим лицом. — Дай нам неделю-две, и мы найдём управу на учителей. И тогда тебя, мразь поганая, никто не защитит.

Я ничего ей не ответила. Просто лежала и улыбалась.

— Да ты реально смертница! — Она резко встала и замахнулась ногой в тяжелом ботинке, метя мне в голову, но подруга её остановила:

— Ты чё, дура? Пошли быстрей, пока биологичка не припёрлась.

Обе подруги быстро подняли свои сумки с земли и побежали за гаражи, дружно посмеиваясь и напевая какую-то весёлую песню.

Я же поднялась на ноги, стараясь игнорировать боль в боках и в животе, и поплелась в сторону своего дома.

— Яра! — раздался у меня за спиной голос биологички, но я не обернулась и не остановилась. — Яра, да постой же! Кто это был? Машкова? Или Сорокина?.. Яра, скажи мне, кто тебя обидел!

Обидел. Слово-то какое смешное.

— Это он, да? Он это сделал?

Напоминание о нём заставило меня вздрогнуть и ускорить шаг.

— Это он, Яра? — кричала мне вслед моя бывшая классная. — Просто скажи мне, я всё сделаю!

Что ты сделаешь? Я даже рассмеялась. Никто против него ничего не сможет сделать. И нет, это не он. Но это из-за него. По его бессловесному приказу. Или немому одобрению. В этой школе всё происходит только по его приказу, так что тешить себя мыслью, что кто-то что-то сможет сделать, — глупо и бессмысленно.

Но я не сказала этого вслух. Просто закинула на плечо портфель и ускорила шаг, выходя из ворот средней образовательной школы номер 51.

Наверное, раньше я не задумываясь разревелась бы у неё на груди, вывалив на бывшую классную всю горечь, накопившуюся внутри, рассказав обо всём: о том, как бьют, как унижают, как достают меня сообщениями, как угрожают жизни моих родителей.

Но сейчас…

Должно быть, что-то сломалось внутри меня. Я уже не ощущала себя человеком, которому нужна помощь. Я даже не ощущала себя животным, которому нужна защита. Я ощущала себя бездумной куклой, цель существования которой сводится к одному знаменателю — ждать. И готовиться.

Ждать. И готовиться.

Ждать.

Когда наберусь сил, когда смогу противопоставить хоть что-то. Пусть бьют сейчас. Пусть думают, что я всегда буду терпеть.

Ведь я не буду.

Но вначале — он.

Надо разобраться с ним.

А как это сделать — я до сих пор не знаю.

Но выясню.

Он уничтожил всё. Меня. Мою жизнь. Мои мечты закончить школу и поступить в нормальный вуз.

Если бы он мог, он уничтожил бы сам факт моего существования. Но это не в его власти. Слишком много документов, штампов в паспортах, страниц в соцсетях и прочей шелухи, которая подтверждает наличие МЕНЯ в этом мире.

Я отряхнула парку и поправила шапку на голове — к родителям в таком виде заявляться не стоит. Меня и так уже подозревают во всех подростковых грехах — хотя я не пью, не курю, не колюсь и не шляюсь по клубам.

Ведь с алкоголя всё и началось. Не напейся я тогда на свадьбе у своей старшей сестры, не пойди одна до дома, решив, что три остановки — это близко, не наткнись я тогда на тех самых отморозков… я бы никогда не встретила его.

Сколько раз я об этом думала. Сколько раз мечтала, чтоб меня остановили прямо перед выходом из ресторана, заставив досидеть до последней песни и вернуться вместе со всей роднёй. Сколько раз ругала себя за то, что позволила сестре измалевать себя и натянуть на меня то платье… не выгляди я тогда так, те отморозки никогда бы не посмотрели в мою сторону. Они бы прошли мимо, не обратив внимания.

Тот самый день. День перед тем, как он пришёл в нашу школу. День перед тем, как вся моя жизнь изменилась до неузнаваемости…

День перед тем, как я перестала быть Ярославой Гориной, а стала Никем.

Я прикрыла глаза, вспоминая то счастливое, радужное утро, не предвещавшее беды, когда я сидела с двумя своими лучшими подругами и воображала, каким будет новенький, который с завтрашнего дня придёт к нам в школу? Одиннадцатый класс — не время для переводов, да ещё и в октябре месяце…

День до Первого дня…

— Блондин или брюнет? — Ксюша упёрлась ладонями в парту и уставилась на нас пытливыми глазами.

Вечно весёлая и вечно кудрявая, эта брюнетка всегда была на позитиве, с самого первого класса, когда мы с ней и подружились.

— Какая разница? У тебя же парень есть, — недовольно протянула Марина — высокая блондинка со спортивной фигурой и вечно недовольным выражением на лице; она закатила глаза и глянула на меня в поисках поддержки. — Сколько можно обсуждать этого новенького?!

— Мне тоже интересно, — улыбнулась я и подмигнула Ксюше. — Вот только мне кажется, что он будет некрасивым.

— Почему? — сдулась подруга.

— Потому что у красивых людей проблем не бывает, — пожала плечами я. — А переводиться в одиннадцатом классе в другую школу… Сама подумай. У него явно что-то произошло.

Ксюша нахмурилась и прикусила карандаш.

— Вообще в твоих словах есть логика… — медленно протянула она, неохотно соглашаясь. — Но, возможно, его семья просто переехала в наш район… И поэтому ему пришлось поменять школу… А в своей не остался, потому что она далеко, да к тому же он — красивый, коммуникабельный, молодой гений науки, не видящий проблемы в смене школы перед самым ЕГЭ! — улыбаясь в тридцать два зуба, закончила она.

Мы с Мариной скептично переглянулись.

— Скажи ещё — гений, миллиардер, плейбой, филантроп, — кивнула блондинка.

— Ага, и добавь железный костюм в шкаф, — покивала я.

Мы переглянулись и дружно фыркнули.

— Да ну вас! — Ксюша надула губы. — И почему вы не верите, что это может быть так?

— Потому что Роберт Дауни-младший уже вышел из школьного возраста. Больше полувека назад, — хохотнула я.

— Чего? — нахмурилась Ксюша, а мы с Мариной тяжело вздохнули.

Наша кудряшка смотрит только романтические комедии. На продукцию студии «Марвел» её не затащить, даже обещая целый зал красавчиков и бесплатный попкорн.

— Иногда я удивляюсь, как ты доучилась до одиннадцатого класса, — покачала головой Марина.

— Кто бы говорил! Мисс Волейбол! — Ксюша скривила мордочку и плюхнулась на свой стул. — Если бы не спорт и соревнования, тебя бы в десятый не приняли.

Марина пренебрежительно отмахнулась от подруги, делая вид, что говорят не про неё.

— Всё это клевета и провокация, — высокомерно заявила она, затем развернулась ко мне. — Лучше расскажи, какое платье тебе купили на свадьбу сестры?

— Красивое, — мечтательно улыбнулась я. — Я в нём прям принцесса!

— Прикольно! Какого оно цвета? — тут же заинтересовалась Ксюша.

— Белое, не очень длинное, с кружевом наверху и летящим низом, — поделилась я и вновь представила себя во всей этой красоте.

— Так это ж платье невесты, — задрала бровь Марина.

— Нет, у неё в пол! А у меня — по колено. Сестра специально выбирала, чтобы я понравилась кому-нибудь из родственников жениха!

— Там же одни старпёры! — брезгливо поморщилась Ксюша.

— Дурёха! У Коли много всяких двоюродных и троюродных братьев! Им по двадцать — двадцать пять!

— А твоя мама о ваших с сестрой планах знает? — невзначай поинтересовалась Марина.

— Что ты! Даже Коля не знает, — усмехнулась я. — Но я ж не собираюсь мутить прямо на свадьбе. Так только… телефончиками обменяться.