Некоторое время лис молчит, прищурив глаза и глядя на меня очень странным взглядом.

Затем в его руке появляется откупоренная бутылка вина, он отпивает глоток и отстраненно произносит:

— Надень простое платье, всегда находись рядом и называй меня гэгэ — тогда у нас появится возможность избежать ненужных вопросов, а ты всегда будешь под моей защитой.

— Хочешь, чтобы я скрыла свою личность?.. — хитро улыбаюсь я.

— Правил ты не нарушишь: Высшая Богиня Инь Юэ должна появиться на празднике наследника — и она там появится. Другое дело, что ты не станешь представляться гостям владыки, но об этом в приглашении ничего не было сказано.

— Каков хитрец! — фыркаю я. — Шэнь-гэгэ, ты и впрямь мудрейший из лис! Всегда оставайся подле меня и служи во благо Шелковой долины.

— Я и так всегда подле тебя. Но оценить мое присутствие ты способна крайне редко, — ворчит лис и уходит, оставив меня с довольной улыбкой на лице.

Я не была в Небесном дворце около полутора тысяч лет. За это время там уже сменились большинство богов, и я действительно никого не знаю! Этот ход с сокрытием личности избавит меня от необходимости отвечать на все приветствия и выжимать из себя слова благодарности за очередное приглашение стать частью очередной великой семьи…

Я буду просто спутницей Высшего Бога Лин Хуна!

И я покину этот праздник так скоро, как только смогу.

Глава 2. Высшая Богиня отправляется на небо

— Белое платье? — разглядывает меня Синь Шэнь.

— Верхний слой — из бледно-желтого шелка. — Я поворачиваюсь вокруг своей оси, позволяя ткани струиться.

— Ты не думаешь, что будешь выделяться? Все тут же заинтересуются, что за траурное настроение у неизвестной богини из Шелковой долины на празднике Каменного принца!

Я слегка хмурюсь:

— Вообще-то у меня действительно траур — по родным.

— Твои отец и мать умерли семьсот лет назад. Траур обычно носят не больше пятидесяти лет.

— В моей жизни всякий этап затягивается надолго. Думаю, ты это уже заметил, — ровным тоном произношу я, не желая развивать тему.

— Хорошо, пусть будет это платье. Но что с волосами? — поднимает бровь Синь Шэнь.

— Старый лис! Ты намерен ворчать по любому поводу? Что не так с моими волосами, по-твоему? — Я упираю руки в боки.

— Они не уложены в прическу!

— Полторы тысячи лет назад это допускалось даже на важных мероприятиях — неужели что-то изменилось?

— Конечно, изменилось! Мода в небесном царстве меняется едва ли не каждые полсотни лет, — втолковывает мне Синь Шэнь. Затем подходит, разворачивает меня к себе спиной и прибирает пару прядей с разных сторон в тонкую косу посередине, чтобы удерживать остальные волосы от особо сильных порывов ветра.

Хмыкаю:

— Ты как мой отец. Заплетаешь мне волосы.

— Тебе отец когда-то заплетал волосы? — сухо спрашивает Синь Шэнь.

Фыркаю:

— Ладно, как моя мать!

— Я не твоя мать. И хватит считать меня своим старшим родственником. Готов согласиться на друга, вассала или твоего помощника — но не более! — отрезает недовольный лис.

— Сегодня ты ворчишь больше обычного, — качаю я головой, — и мне странно слышать от тебя подобные речи: твои племянницы зовут меня тетей, ты сам обходишься со мной едва ли не как со своим ребенком [Частица «а» перед именем допускается в обращении к ребенку.], а не далее как вчера ты попросил меня называть тебя старшим братом.

— Гэгэ — не всегда обращение к старшему брату по крови, и тебе это известно, — отстраненно произносит лис.

— Известно, Шэнь-гэгэ, — ласково вторю я, желая его задобрить.

— В последние дни ты слишком много ластишься, — хмурится Синь Шэнь. — Что так повлияло на твое настроение?

Хороший вопрос. Но я и впрямь стала чуть мягче по отношению к нему. Или по отношению ко всему… Это сбой силы — причина такой перемены?

Или и перепады силы, и смена настроения — последствия моего путешествия в смертный мир?..

— Думаю, я просто соскучилась по внешнему миру. В конце концов, это первый выход в свет за очень долгое время… — говорю я мелодично и протяжно. Отхожу от лиса, проводя рукой по волосам. — Благодарю за помощь! А теперь пора отправиться к небесным.

— Твой энтузиазм и впрямь зашкаливает, — скептично замечает Синь Шэнь. — Возьми меня за руку: с таким уровнем силы прыжки по облакам дадутся тебе нелегко.

Что ж, это резонное замечание. Скрещиваю с ним пальцы, и мы отправляемся на небо — в земли небесного клана Фениксов, где нынче собираются все боги со всех окраин царства бессмертных.

Оказавшись у огромных ворот, ведущих в Небесный дворец, я с легким любопытством начинаю осматривать окружающих. Сколько красавиц из самых разных кланов подготовили для наследника божества! И все они в таких ярких и дорогих нарядах, что мое скромное платье и впрямь теряется на их фоне. Замечательно!

— Это не Высший Бог Лин Хун стоит рядом с нами? — слышу перешептывания двух женщин, стоящих справа с тремя молодыми богинями; одна из них как раз смотрит в нашу сторону…

— Да, кажется, он! — с энтузиазмом кивает вторая «мамаша».

— Какой же он красивый! — вновь подает голос первая.

— И, главное, все еще не женатый! — добавляет вторая, затем поворачивается к трем молодым богиням. — Смотрите, девочки, быть может, вам сегодня повезет и знаменитый бог обратит на вас внимание! Постарайтесь привлечь его взгляд на этом празднике!

Скосив глаза, замечаю, как у всех трех красавиц тут же расцветает румянец на щеках.

— А ты популярен, гэгэ, — усмехаюсь я.

— Они не знают меня, потому и строят несбыточные планы… — флегматично отвечает лис… прекрасный лис — по мнению той женской компании.

— Знала бы, что тут так весело, приползла бы в Небесный дворец еще тысячу лет назад!

— Тебе весело? Я рад. Внутри будет еще интереснее. — Синь Шэнь проходит вперед, игнорируя очередь.

— Высший Бог Лин Хун… — кланяются перед ним стражники.

Ого! А он действительно известен в местных кругах. Меня вот никто не узнает.

— Со спутницей, — кивает на меня Синь Шэнь.

Подыгрываю, прильнув к его плечу:

— Гэгэ так великодушен, что взял меня с собой.

— Хорошо, так и запишем. — Чуть нахмурившись и явно заколебавшись на мгновение, они все же впускают нас внутрь.

Встраиваемся в поток богов, идущих на праздник, и тихонько двигаемся вперед, прислушиваясь к разговорам окружающих.

— Я слышал, что Высшая Богиня Инь Юэ будет присутствовать на празднике наследника! — произносит старец слева от меня.

— Да, я тоже об этом слышал! Именно поэтому и решил приодеться! — хвастает второй седобородый бог. — За весь мой долгий век я впервые встречусь с богиней старше трех тысяч лет!

Во-первых, мне всего три тысячи пять лет. А во-вторых, консервировать свою внешность надо было учиться, а не на всякое баловство силу тратить! Меня мама еще в детстве научила, что лицо — это единственное, что останется со мной до конца, и его лучший период нельзя профукать.

Неужели только такие старцы еще помнят обо мне и готовы положить на меня свой глаз — в прямом и переносном смысле слова?..

— Ты тоже популярна среди богов, а-Юэ! — фыркает Синь Шэнь, за что зарабатывает тычок локтем в бок.

— Да, старше госпожи Инь Юэ разве что легендарный Бао Чжань! Но о нем уже давно ничего не слышно… — продолжают свой разговор старцы.

— Неизвестно даже, жив ли он вообще!

— Конечно жив! Если бы умер — нам бы об этом сообщили!

— Наверное, он умер еще пару тысяч лет назад и о нем действительно просто забыли, — качаю я головой. — Возможно, скелет этого божества лежит в какой-то расщелине на краю земли, а эти почтенные старцы продолжают думать, что великий десятитысячелетний бог Бао Чжань все еще хранит ключи от небесного царства.

— Древнейший и впрямь давно не являл себя, — откликается Синь Шэнь, — но если вспомнить одну мою знакомую, после трех тысяч лет существования у Высших Богов в принципе пропадает желание «являть себя народу».

— Тебе три тысячи двести лет — и ты все еще держишься бодрячком!

— Я дожил до такого возраста, потому что в свое время выбрал путь политических интриг, а не сражений на поле боя. Быть в курсе всего происходящего… довольно бодрит.

— Ты оговариваешь себя: я в курсе, как хорош ты в бою. Ведь именно ты достал для меня алые шелковые ленты, сразившись с древним пауком-шелкопрядом, обитавшем на краю моей долины!

— И целых пятьсот лет после такого же полутысячелетнего траура ты занималась боевыми искусствами, отрабатывая приемы с этими лентами, ставшими грозным оружием в руках молодой Высшей Богини, — кивает Синь Шэнь, припоминая картины из прошлого.

— Да, помнится, по какой-то причине я долго не могла принять свою истинную форму… Абсолютно ее игнорировала и все время проводила в тренировках с лентами. К слову, они все еще при мне, — приподнимаю широкие рукава и демонстрирую притаившееся до поры до времени живое оружие, обвившее оба предплечья до локтей. — Интересно, а что за траур я тогда носила — и по кому?

Встречаюсь глазами с Синь Шэнем и замечаю, как напрягается его взгляд.