Точно. Я же сама решила не спрашивать о том, что предпочла забыть.
— Не отвечай, — отворачиваюсь от него, — я уже сделала свой выбор.
Мое восхождение до Высшей Богини стоило мне дорого. Пройдя испытание в смертном царстве в возрасте пятиста лет, я вернулась в Шелковую долину и еще столько же лет провела в глубоком трауре — теперь уже понятия не имею, по кому. Родители боялись, что я и вовсе зачахну, и хотели просить летописца дать мне шанс испить воды из Чаши забвения, от которой я в свое время отказалась. Но помнить свою жизнь в смертном царстве или нет — это ты должен решить сразу по возвращении с испытания.
И когда я вернулась, я решила помнить.
Летописец ничем не мог мне помочь. И тогда Синь Шэнь нашел в архивах какого-то вымершего клана заклятие, способное стирать память Высшим Богам. Он избавил меня от боли и пошел сразиться с одним из опаснейших священных животных — пауком-шелкопрядом, чтобы добыть его сокровище: волшебные шелковые ленты, которые смогли бы отвлечь меня и завладеть моим вниманием не на одну сотню лет… Ведь изучение их свойств, а после — попытка овладеть ими как оружием занимали колоссальное количество времени. Его-то как раз было в достатке у юной Высшей Богини, лишившейся памяти о большей части своей жизни…
— Я должна поблагодарить тебя, Синь Шэнь. Ты буквально спас меня тогда, — негромко произношу я.
— Ты вспоминаешь о событиях двухтысячелетней давности, — бесстрастно замечает лис, отводя взгляд. — Ты меня пугаешь.
— Я просто не хочу быть неблагодарной…
— Ты неблагодарная, прими это.
Хочу вновь ткнуть ему в бок, но останавливаюсь, поняв, что он прав. Действительно — неблагодарная.
Я не ценила его все это время и даже сейчас ворчу при каждой встрече со старым приятелем.
Он тоже ворчит на меня, но скорее по привычке, а не потому, что устал от меня или всерьез недоволен мной.
Он был тем, кто тянул меня все это время из бездны тоски и грусти. И он был тем, кто в итоге вытянул меня и вернул к жизни, — а я его за это даже не отблагодарила, вновь погрузившись в уныние спустя каких-то пару сотен лет…
Кажется, моя хандра — это уже хроническое состояние души.
— Синь Шэнь, давай найдем тебе жену! — в итоге предлагаю я.
— Это так ты решила меня отблагодарить? — косится на меня старый лис с прекрасным лицом, которое всегда так странно не сочеталось с эмоциями древнего божества.
Такое выражение больше пошло бы старику, чем молодому красавцу с обаятельными раскосыми глазами, привлекавшими внимание всех богинь вокруг.
— Гэгэ, а ты в курсе, насколько у тебя распутный взгляд? Это вообще законно — иметь такие глаза?
— Раньше ты их даже не замечала, — отворачивается Синь Шэнь.
— Зато сейчас заметила. — Беру его за подбородок и заставляю повернуть голову ко мне. — Ты себе внешность изменил за последнюю тысячу лет?..
— Ничего я себе не менял — каким родился, таким и остался, — высвобождаясь, возражает Синь Шэнь, на чьем лице ясно читается досада.
И что ему опять не нравится? Я же в комплиментах тут рассыпаюсь вовсю!
— Что себе позволяет эта девица?! — слышу изумленный голос за своей спиной и вижу, как божества вокруг начинают отступать в стороны. — Господин Лин Хун, вы привели на небо очень невоспитанную богиню. На это тяжело смотреть!
— На что именно? — спокойно уточняет Синь Шэнь, глядя на кого-то позади меня.
— На то, как она вертит вами… на глазах у всех! — находится моя «надзирательница».
— Она вертит мной, потому что я ей это позволяю, госпожа Цяо Цяо, — сухо отвечает Синь Шэнь, не давая мне обернуться.
Да, пожалуй, в этом случае стоит прислушаться, чтобы избежать проблем.
— Неслыханно! — вспыхивает богиня за моей спиной. — Но тут уж ничего не поделаешь: Высшему Богу Лин Хуну все позволено — даже нарушение установленных правил поведения внутри Небесного дворца.
Да что ж ты… Серьезно? Мы прямо-таки нарушили правило, когда я схватила его за подбородок?
— Идем, а-Юэ, — тихо командует Синь Шэнь и умудряется провести меня так, чтобы мое лицо не попалось на глаза воинствующей богине.
Впрочем, в будущем это не сильно мне поможет: я все равно буду весь вечер подле него, и если эта богиня пожелает, то рассмотрит меня всю, с ног до головы.
— Что за конфликт у вас с этой Цяо Цяо? — спрашиваю я, когда мы отходим от расступившейся толпы в сторону главного дворца; в его стенах вот-вот должна прозвучать приветственная речь владыки небесного клана.
— Настолько очевидно, что между нами конфликт? — сухо осведомляется Синь Шэнь.
— Ага. — Я даже не думаю щадить его.
— На самом деле эта девица — довольно опасная особа. Ее интриги не поддаются никакой логике: даже я в них запутался, — неожиданно признается он.
— Теперь мне действительно интересно!
— Некоторое время Цяо Цяо считалась главной претенденткой на роль невесты наследного принца Тао, но внезапно начала подавать мне всяческие знаки внимания. Ситуация вышла из-под контроля, когда меня заманили запиской в сад подле Небесного дворца, где эта Цяо Цяо устроила настоящее представление перед Каменным принцем, набивая себе цену. Тогда владыка решил отстранить эту богиню от наследника, а все слухи о ее грядущем статусе пресек на корню. С тех пор Цяо Цяо бесится, пытаясь найти виновного в своем фиаско. И периодически срывается на юных влюбленных, пеняя им на недостойное поведение в обществе членов небесного клана.
— А она сама из какого клана?
— Из клана Диких кошек.
Так и знала, что не из небесных.
— Так, ладно… — немного запутавшись, притормаживаю я. — Предположим, девица и впрямь не блещет умом и решила завести себе любовника еще до официального бракосочетания с наследником… Но зачем она столкнула вас с Каменным принцем?
— Хороший вопрос, на который у меня нет ответа. Кажется, она хотела показать ему, насколько она хороша: даже такого древнего бога, как я, смогла увлечь!..
— И ты повелся на ее игру? — изумленно смотрю я на Синь Шэня.
— Нет, конечно. Я шел в сад с одной целью — попросить ее больше никогда не подавать мне никаких знаков, — безразличным тоном рассказывает лис. — Ее внимание меня тяготило.
— Действительно странная история. Надеюсь, после этого твои отношения с небесным кланом не ухудшились?
— Даже улучшились, если говорить о владыке. А с Каменным принцем мы и до того виделись крайне редко. — Синь Шэнь переводит на меня взгляд. — Думаю, он по-философски отнесся к ситуации.
— Только ты способен по-философски относиться к подобным ситуациям. А Каменный принц, если верить твоим же словам, вообще не имеет тормозов и вполне мог затаить на тебя обиду.
— Если бы он злился на меня, то, вероятно, уже вызвал бы на поединок и попытался убить. Таков его нрав.
— Полагаешь, у него бы получилось?
— Это мне неведомо. Но наследник клана Фениксов очень силен. Ты почувствуешь это… — Вспомнив о моем состоянии, лис уточняет: — Если твоя сила сегодня вернется.
— Она возвращается, когда ей заблагорассудится, — кисло отвечаю я.
— Что же ты такого натворила? — заводит старую песню Синь Шэнь.
Я сверкаю на него взглядом:
— Не спрашивай: я же говорю, что не знаю!
И вот мы входим в зал с колоннами.
Толпа богов внутри так велика, что сложно представить, как все эти небожители рассядутся по местам и перестанут издавать какие-либо звуки.
— О! Я вижу твоих племянниц! — восклицаю я с энтузиазмом.
Наконец-то я расспрошу их о подробностях моего возвращения из мира смертных и, возможно, узнаю причину сбоя в моих силах!
— Что-то ты в последнее время часто их упоминаешь, — замечает Синь Шэнь. — Что вы натворили вместе?
— Ничего — просто приятно пообщались! Они заходили ко мне в твое отсутствие, — безмятежно отзываюсь я. Во всяком случае, надеюсь, что мой голос звучит безмятежно…
— Тетя!
Я бросаю строгий взгляд на старших племянниц Синь Шэня, которые в этом году получили возможность посещать Небесный дворец.
— Бию! Юби! Сколько раз вам говорить, чтобы вы не называли меня тетей? Это Синь Шэнь — ваш дядя! А я — Хозяйка Шелковой долины. Или, в крайнем случае, госпожа Юэ.
— Тетушка! Мы не хотим звать тебя госпожой или хозяйкой! — капризничают две симпатичные лисицы, надувая губки.
— Хорошо, тогда хотя бы не кричите об этом сейчас… — закатываю я глаза, понимая, что иначе они создадут еще больше шума и привлекут к нам еще больше внимания.
— Хорошо, тетушка! — тут же переходят на заговорщический шепот лисицы, чьи глаза вспыхивают радостью и азартом одновременно.
И чего это они так радуются?!
— Вы неисправимы… — вздыхаю я. Затем треплю обеих по волосам и киваю их родителям, издали присматривающим за детьми.
Те почтительно кланяются, соблюдая обычай, и тут же переводят взгляд на трон владыки. О да, они уже успели занять места и чинно сидят, создавая весьма благоприятное впечатление…
Не знаю, что за странные отношения сложились внутри клана Лис, но Синь Шэнь отличается от своих братьев и сестер настолько, насколько я отличаюсь от среднестатистического бога. И хорошо хоть его племянницы выбиваются из этого демонстративно благовоспитанного семейства, составляя дядюшке компанию и придавая обаяния этому многочисленному и весьма влиятельному клану.