— Ты ничего не забыл? — угрожающе сказала я.

— Ну, меня же выставляют! Так что…

Я сгребла обманщика за ворот и подтащила к себе. Девушки в покоях ахнули. Аза осуждающе пискнула:

— Лесёна, он же ничего не сделал!

— Он же из Совета! — Ксантра попыталась влезть между нами.

Лис сверкнул улыбочкой и прежде, чем я успела хоть что-либо сделать, обратился в лису и, радостно повизгивая, выскользнул из покоев.

Мои опустевшие ладони сжались в кулаки.

— Я знаю, зачем ты пришла сюда, — вдруг сказала Эсхе. — Ты ищешь ответы.

Оказывается, она все это время наблюдала за мной. Обернувшись, я заметила, что в руках асканийки появились карты-кощуны.

Все притихли.

— Будь моей гостьей, Лесёна. — Эсхе приветливо указала на подушки и сама села на одну из них.

Я почувствовала, что ей удалось захватить мое внимание. Не для этого ли она пригласила меня сюда? Я медленно опустилась на подушки.

— Она будет предсказывать, — благоговейно выдохнула Ханзи и вмиг очутилась у меня на коленях. — Лесёна, тебе так повезло!

— Предсказания тоже лгут.

Ксантра, стоявшая теперь за плечом Эсхе, насмешливо изогнула бровь.

— Меня обучили этому жрицы в Аскании. — Эсхе тасовала карты не глядя, и ее теплый, но немного насмешливый взгляд все еще был прикован ко мне. — Они учились этому у Крылатой. Знаешь, Лесёна… Та, что ведает жизнью и смертью, никогда не лжет. Ее милость — правдивые уста.

Меня не покидало чувство двойной игры. Но и остановиться было уже невозможно.

Эсхе наклонилась ближе, карты одна за другой плясали в ее ловких темных пальцах. Свет от лампад ажурной тенью падал на ее щеки, вторя узору из змей на теле.

Асканийка выбросила первую карту, но следом за ней на пол слетела еще одна.

Едва увидев, что на первой, я закрыла Ханзи глаза и уши. Девочка заелозила у меня на коленях, но, быстро смирившись, затихла.

— Любовники, — торжествующе произнесла Эсхе. — Скоро ты встретишь мужчину. Он будет силен и яростен, и ваши сердца будут гореть в одном пламени.

Повсюду раздались смешки. Самые смелые колдуньи принялись вслух перечислять имена каких-то, даже незнакомых мне колдунов. Но когда Эсхе подняла карту с пола, веселье резко прекратилось.

— Смерть, — проговорила асканийка.

Теперь все смотрели на меня с жалостью.

— Давай следующую, — холодно сказала я.

— Если не нравится предсказание, можешь сама задать вопрос.

Я с усмешкой смотрела, как Эсхе возвращает карты в колоду.

— К чему мне вопрос, если ты все равно не даешь ответы?

— Тебе ли не знать, что удел колдунов — прислушиваться к миру. — Темные пальцы Эсхе выудили еще одну карту. — Смотри.

На карте было изображено колесо.

— Предсказано. — Эсхе взяла меня за руку. — Круговорот. Колесо. Ночь сменяет день. На одной стороне дороги жизнь, на другой — смерть.

Я отняла руку. Асканийка прикусила губу. Кажется, она выглядела раздосадованной.

— Пророчества говорят о выборе, но если в них верить, то выбора не останется.

Я ссадила на соседние подушки Ханзи, которая разочарованно смотрела на меня.

— Не хочу быть орудием. Ни в чьих руках. Благодарю за гостеприимство, но свои ответы я получу сама.

Может, во мне теперь действительно больше человеческого? Под неодобрительный ропот колдуний я вылетела из теплых покоев Эсхе.

8. Стена терновая

Мне снилось Древо.

Все три мира покоились на нем как полагается. И Древо то, сотканное из тысяч и тысяч нитей, сияло в безбрежной темноте Неведомого моря.

Мне было так хорошо и спокойно. Место, куда хочется вернуться. Дом, к которому ведут все дороги. Сияющее светлое Древо. Я видела все это, потому что у меня были крылья. И я знала, что могу отправиться куда захочу.

Верная примета — если тебе снится что-то хорошее, значит, тебя пытаются обмануть или, когда ты проснешься, все пойдет наперекосяк.

Я распахнула глаза и встретилась взглядом со светящимися зелеными глазами. Взгляд притягивал, и даже без колдовских умений я сразу ощутила бегущий по коже мороз и почувствовала, почти как прежде, тонкую ткань междумирья.

— Дарен?!

Я вскочила, сдернула с себя одеяло, вскинула руки в оборонительном жесте, а потом, очнувшись, рванула к ножнам у постели…

Но на постели дыбил шерсть Царёг.

— Иди за мной, — прошипел он. — И клинок захвати!

Не вдаваясь в подробности, чтобы не будить колдуний, я наскоро собралась в свете тлеющего очага.

— Лесёна, ну какого чудня! — взвыла со своей постели сонная Ксантра. — Уймись уже, ночь на дворе!

— Уже ухожу!

— И кота своего забери!

Царёг тут же издал душераздирающий вой. Когда я выскользнула следом за вредной чудью, вслед донеслись ругательства.

— Ну, рассказывай, что случилось?!

Но Царёг уже несся дальше по переходу. Лунный свет выхватывал его пушистый удаляющийся хвост.

Я побежала следом, и таким образом мы миновали нашу башню, переходы, мост, а потом довольно быстро, по меркам Нзира, оказались на распутье Главной башни.

Царёг повел носом.

— Дальше пойдем медленнее, — решительно заявил он. — Быстрее не могу, собьемся.

— Да что случилось?

— Увидишь.

Я потерла глаза и выругалась.

— Как ты понимаешь, куда идти?

— Чувствую нутром. Как и ты, — снизошел до пояснения Царёг. — Нзир общается. Но язык у него для каждого свой…

Я вспомнила, как Лис облизывал малахитовую стену в башне Крыльев — лучше и не скажешь.

Половицы и рамы скрипели, поддаваясь дыханию замка. Но лапы чуди оставляли дорожку кошачьих следов. Мы миновали несколько довольно мрачных переходов, потом Царёг, похоже, обнаружил, что сбился, потому как вернулся назад, снова принюхался и на следующей развилке уверенно отправился к лестнице на верхний ярус.

— Царёг, пока не скажешь, зачем мы здесь, дальше я не пойду!

Все в Главной башне, что было выше лечебницы Алафиры, считалось негласной вотчиной Дарена. Насколько я знаю, никто без особого дозволения туда не заглядывал. Да и я после нашего разговора о моей судьбе не стремилась здесь показываться лишний раз.

— Сейчас мы его поймаем, — пробурчал кот и резко повернул.

Мы вышли на площадку наподобие той, где я уговаривала Дарена не выдавать меня. Такие же перила, резьба, вид на город, ночное небо и облака. С площадки открывался захватывающий вид на пропасть. Похоже, эта площадка находилась прямо под площадкой, примыкающей к покоям Дарена. Я задрала голову — так и есть. Огромный полукруг, правда, на большом расстоянии.

«И зачем Дарену жить так высоко, если, чтобы спуститься, ему приходится преодолевать такие расстояния?» — мелькнула в голове непрошенная мысль.

Царёг уселся на перила и уставился на меня своими зелеными глазищами.

— Хватит глазеть, смотри, какая добыча! — зашипел он, указывая лапой в сторону.

Я повернулась — там, в снегу, лежал бесчувственный Лис.

— Ну, что будем с ним делать? — Царёг спрыгнул и довольно потерся о мою ногу.

Приблизившись, я увидела, что вокруг Лиса сияют руны. Колдовство.

— Что с ним? Он жив?

— Жив, конечно! Просто попался в мою сонную ловушку.

— Ты поймал советника Дарена? — осипшим голосом спросила я.

Но Царёг выглядел совершенно довольным собой.

— Ну, ты же хотела вытрясти из него должок.

— Ты шутишь, правда? Боги, нам конец.

Я повернулась и медленно пошла к выходу.

— Ты куда?

— Собирать свои пожитки.

— Нет! — зашипел Царёг, появляясь из тени перехода. — Он должен тебе! Давай вытрясем из него все, что нужно!

— Так нельзя…

— Ах нельзя! — полыхнул глазами кот. — А с тобой, значит, можно?

Я осеклась.

— Долго еще ты собираешься ползать по руинам? Пора показать всем! Бери клинок и выбей уже из него все, что тебе надо! Выпускай коготки, лисонька, а не то тебя тут сожрут звери покрупнее!

— Царёг, мы не должны нападать на своих! Враги только этого и ждут!

— Да? А ты хоть знаешь, что этот плут тебя за нос в Линдозере водил?

Я замерла.

— Как это?

Царёг потушил руны своей ловушки, и Лис, что-то бормоча, начал приходить в себя.

— Ты знаешь, что со мной за это будет? — шепнула я коту. — Давай в следующий раз советоваться, что ли…

— К-к-какой еще следующий раз? — прохрипел Лис. — Да я вас за это на отработку в Третий Круг отправлю!

— Ты сам виноват. — Царёг распушился, укрупнился и прыгнул между нами. — Давай, расскажи ей про свой линдозерский облик!

— Ничего я вам не скажу. — Лис встал, отряхивая пестрый кафтан от снега. — Вы хоть понимаете, что наделали?

Я уперла руки в бока:

— Мы с тобой встречались прежде?

Колдун попытался перекинуться, но Царёг предупреждающе прорычал:

— Лесёна, я могу его сожрать.

Глаза кота сверкнули так, что Лис невольно отступил назад. Да и мне стало не по себе.

— Лис? — Я нахмурилась. — Ты обещал рассказать мне кое-что интересное.

— Ладно, — мрачно сказал Лис. — Тебе же хуже.

Лис отступил еще на шаг, а потом вдруг перекувыркнулся и снова поменял облик. Только на этот раз принял облик старика с сальными, спутанными в комок волосами.

— Постой, — я вгляделась в смутно знакомые черты, — Менай?

Теперь пришла очередь Лиса наслаждаться моей растерянностью. Старик кивнул с кривой ухмылкой, а Царёг издал гортанный рычащий звук.