— Тогда… в Линдозере… — я присела на ступеньку, осознавая все события прошлого заново. — Это был ты! Но как?..

— Это была часть плана Дарена, — произнес он. — Мы искали Печать. Я был соглядатаем в городе. Собирал слухи в корчме.

— Но я видела, что произошло тогда на площади… Жрецы казнили Меная! То есть… тебя!

— Нам пришлось разыграть это представление, потому что в нашем плане появился твой распрекрасный Альдан и едва не загубил все дело. Я подстроил смерть, чтобы отвести подозрения от Дарена. Хорошо, что наш царь потом понял, кто такой Альдан на самом деле, и как нельзя лучше обставил это в битве за Печать.

Я и не догадывалась о величине раскинувшийся паутины… И всей безжалостности Дарена.

— Ну, — Лис улыбнулся, сверкнув неполными рядами зубов, — тебе было интересно?

Меня затрясло от злости. На него. На себя. На Дарена.

— Ненавижу его, — процедила я, вскакивая. — Ненавижу все, что с ним связано!

Я выхватила клинок, и только выражение довольства, промелькнувшее на лице Лиса, остановило меня от того, чтобы срезать жемчужную прядь.

— Нет, — сказала я, выдохнув. — Это было скучно. Теперь расскажи что-нибудь действительно интересное.

И убрала клинок в ножны. Отец-Сол знает, чего мне это стоило. Царёг запрыгнул мне на плечо и ободряюще потерся о мою щеку.

Лис тем временем принял свой обычный облик, и на его лице отразилась злая досада.

— Дарен вернулся в Нзир. Я как раз шел к нему на собрание, — произнес он угрожающе. — Если я не приду туда, он найдет меня, и вам несдобровать!

Я усмехнулась.

— Ну давай, зови его. Расскажешь, как облажался в колдовском обмене.

Было слышно, как Лис скрипит зубами.

— Никто не совершенен!

— Тогда я доберусь до Дарена и все ему расскажу про твои выходки, — угрожающе произнесла я и добавила: — Особенно про ту, где ты превратился в Альдана и разболтал мне про Линдозеро.

Мы замолчали, кромсая друг друга взглядами.

— Хорошо. Что ты хочешь знать?

— Ты сказал, что шел на собрание. — я указала на верхнюю площадку. — Я тоже хочу послушать.

Колдун помрачнел.

— Я не могу ничего тебе рассказать, иначе это будет измена. Но вообще… Есть один способ.

Царёг выпустил в мое плечо когти, но от радости я этого не заметила. Ну, почти.

— Ты можешь подслушать то, о чем говорят наверху.

Он присел на колени и быстро-быстро принялся расчищать перила и перекладины от наносов льда и снега.

— Я нашел эту вязь, когда изучал город…

Под перилами обнаружилась целая руническая вязь. И более того, большинство рун были мне знакомы. Центральное сплетение — как в щитовом колдовстве.

— Облегчу твои думы. — Лис ухмыльнулся. — Это заклятье защищает от подслушивания. Но с этого места можно кое-что и услышать.

Он принюхался к вязи, а затем показал мне на крохотный узор. Там была руна с Пути Разрушения — Разрыв-трава.

— Эта штука отпирается ключом-заклинанием, — сказал Лис. — Но это просто. Даже ты должна справиться. Давай, кот пусть тебе подсобит, а я пошел.

Наконец-то он рассказал мне действительно что-то полезное!

Лис, почему-то улыбаясь до ушей, выбежал с площадки. Я же поскребла носком сапога несколько плит и совсем не удивилась, обнаружив на одной из них крохотную Разрыв-траву. Затаив дыхание, я встала на нее и прочитала вслух:

— Дарце ранглу аррадо эльхиос, — голос дрожал от волнения. — Вайтарн ехо маос…

И едва последний звук эхом отозвался от каменных стен, как я услышала речь.

— …дороги развезло, но через месяц они доберутся, — сказал голос Леслава. — И не нравится мне это. Может, отправим Рать проредить его войско?

— Нет, — в голосе Дарена слышалось недовольство. — Не хватало еще все испортить.

— Заведем их в болото, там все лишнее и оставят.

— Ты забываешь, кто он такой. Его не заморочить.

— Не переживай, Леслав. Червенцам не добраться до нас в воздухе, — со смешком сказал женский голос, принадлежащий, похоже, что Эсхе.

— Мне донесли, что жрецы строят новую тюрьму для чародеев, — снова Леслав, — и повезут туда всех, кто замечен в колдовстве.

— Что скажешь, Дарен? — спросил нетерпеливо Казимеж.

— Злат надо открыть изнутри.

— Позволь мне отправиться. — Снова Казимеж.

— Нет. Отправь еще одного соглядатая. Пусть разузнает про все тюрьмы. Новые и старые.

— Как угодно, мой повелитель.

Раздался звук шагов, потом послышался запыхвашийся голос Лиса:

— Прошу меня простить, повелитель. Лесёна…

— Что вы узнали? — нетерпеливо оборвал его Дарен.

Послышался тяжкий вздох, принадлежавший, конечно же, Лису.

— Башня Крыльев пуста.

— Продолжайте, — процедил Дарен после небольшой заминки. — Пока меня не будет, вы должны сделать все… Погодите-ка, — вдруг протянул он, — нас кто-то подслушивает.

— Здесь?! — удивленный хор голосов.

Моя спина покрылась мурашками.

— Беги! — зашипел Царёг и первым бросился наутек.

Я последовала его совету.

— Чудь вас раздери! — ругалась я себе под нос, перепрыгивая сразу через три ступеньки. Длинный подол нижней рубахи и плащ здорово мешали бегству, то и дело путаясь в ногах.

Все-таки как хорошо, что башня такая здоровенная! Я возрадовалась тому, что Дарен живет на такой вышине, да еще и лестница такая крутая. Пока кто-то из колдунов спустится, я успею затеряться на нижних ярусах, я успею…

Из-за следующего поворота появился Дарен. Судя по лицу, злой донельзя.

— Твою же чудову бабушку — у-у… — Я качнулась на пятках, но вместо того, чтобы впечататься в чародея, прошла сквозь него.

Я забыла о его мороках.

— Ну… — я обернулась и развела руками, — это вышло случайно. Почти.

Бровь колдуна немного приподнялась вверх.

— Сколько собраний ты умудрилась подслушать?

— Ну-у-у…

— Как обошла мое заклятье?

— Должно быть, ты и правда знаешь далеко не все тайны этого города, — ответила ему я и усмехнулась. — Что случилось, Дарен? Неужели ты чего-то не предусмотрел?

— Злорадствуешь? — Он пристально посмотрел на меня, и его разноцветные глаза будто бы вобрали в себя то, что он увидел, и сделались равномерно темными.

— Что с Линдозером? — мой голос чуть дрогнул. — Где Альдан? Что случилось?

— Случится, если я еще раз застукаю тебя за подслушиванием. — Он придвинулся чуть ближе, а я, забыв, что его облик сотворен из морока, отшатнулась к стене.

— Про что ты говорил? Что разрастается?

— Я был к тебе терпелив, Лесёна. Очень, — проговорил он тихо. — Но я не добрый сочувствующий травник. Я опасен для тебя, и тебе следовало бы это помнить.

Дарен придвинулся ближе и вдруг втянул носом воздух.

— Я слышу запах сон-травы.

Я моргнула и отвела взгляд. Да, Дарен. Сон-трава. Противодействие твоему Дару. Как жаль, что нет чего-то подобного от неясного жара, разрастающегося под грудной клеткой.

— Не приближайся ко мне, иначе тебя снова утянет в самый центр грозы, — прошептал он мне в ухо.

— Что, если я уже там?

Я почувствовала, что он улыбается.

— Что ж, тогда… Идем со мной.

* * *

Ночь была черна, тиха и тревожна. Мы скользили по небу, теряясь в складках Срединного мира, и лишь аспид, порождение неба, слюды и камня, находил дорогу в бескрайней ночи. Червоточина изредка бросала багровый отблеск на мир, и тогда я видела пролегающие под нами редкие огни весей и городов.

От ветра и холода нас защищал купол, наколдованный Дареном. Мое тело, наконец оказавшись в тепле, предательски мякло. Если б не бодрящее снадобье, выпитое до того, как мы сели на аспида, я бы наверняка уснула: хоть посреди неба, хоть на аспиде, хоть рядом с Дареном.

О том, что он здесь, говорила лишь ткань, зажатая между моими стиснутыми пальцами. Но тепло его тела просачивалось сквозь рукавицы, словно еще одно заклинание.

И я теряла ощущение времени и своего присутствия. Мы казались мне вечными странниками: какая-то тоска, древняя и немыслимая, по чему-то утраченному, что никак не вспомнить, овевала мысли. Будто летим мы не ночь, а вечность. Что так уже было, что так еще будет. Что это? Попытка вспомнить себя, вызванная близостью страха и гибели?

И я спросила:

— Зачем ты хочешь меня запугать?

Тьма забрала чувство границ, размыла мое присутствие рядом с ним. Я как будто задала вопрос себе, а не ему. Но колдун ответил, и ветер все-таки донес звук его голоса:

— Коль скоро ты ищешь правду, то и бояться не должна.

— Я и не боюсь. Тем более тебя, Дарен, — отозвалась я. — Сейчас или в прошлом… Неважно.

— Опасное заблуждение.

— Что заставляет тебя угрожать мне снова и снова?

— А что заставляет тебя искать тайны Нзира? Сочувствие травнику?

— Ты сомневаешься в моей преданности Нзиру?

— Я сомневаюсь, что ты осознаешь, чему бросаешь вызов. Но если тебе хватает смелости поступать так — это достойно уважения.

Я обдумала эти слова.

— Ты что, хвалишь меня?

— Леслав, когда я еще рос в Ардонии, сказал, что высшее уважение — дать человеку самому справиться со своим страхом.

— Ну так выходит… плохо ты его слушал.

Ветер донес до меня обрывок хриплого смеха.

— С чего ты взяла?

— Ты спасал меня уже несколько раз.

— Это мой долг как правителя. Страх и угроза гибели все-таки разные вещи.