Мной овладевает паника. Я не отрывая глаз от происходящего, немедленно выполняю то, что он велел. Машины мчатся прямо на нас.

— Пап! — взмолилась я.

Одна из пуль попадает прямо в наше лобовое стекло, но проскакивает мимо голов. Я взвизгнула, а отец невольно выругался. Машины были уже близко, они вот-вот протаранят нас лоб в лоб и останавливаться не собирались. В зеркале я вижу один из проходов между зданиями и перевожу взгляд на отца.

— Там проход!

Он уже давно держит эту идею в голове. Я, поняв, что он собирается делать дальше, хватаюсь за дверную ручку, как можно крепче и смотрю вперёд. Три метра. В долю секунды, как только отец успевает вывернуть руль, раздаётся щелчок, и что-то похожее на пулю попадает прямо мне в шею. Вскрикнув, я хватаюсь за горло. Мы ныряем в проём за миг до того, как в нас врезались бы несколько чёрных "Ауди". Они и одна "БМВ" проносятся мимо, продолжая между собой борьбу. Испуганный отец хватает меня за плечо и начинает звать.

— Ника, — говорит он. — Ника, посмотри на меня! Что с тобой?

Я убираю руку от своей шеи и уже собираюсь увидеть там алую кровищу, очень удивляюсь. Ничего нет.

— Ну, — потребовал он. — Скажи, что-нибудь.

Я смотрю на него потерянным взглядом, и неуверенно дрожащим голосом булькнула.

— Что сказать?

— Нормально всё?!

"Я не знаю". Я помотала головой и ответила, что со мной всё нормально.

— Слава Богу. — отец выдыхает, словно с его плеч упал огромный груз. — Слава Богу. Я думал, в тебя попали…

— Я тоже… — говорю я, и, дрожа, смотрю на дорогу. — Этого ты так боялся?

Отец ещё молчал несколько секунд, как бы приходил в себя. Его взгляд смотрел в пустоту, он будто вспомнил что-то, и это привело его в более сильный ужас. Складывалось ощущение, что он знал этих людей.

Весь оставшийся вечер я не выхожу из своей комнаты. Лежу неподвижно в кровати. Я до сих пор вижу перед глазами дорожное происшествие. Помню каждую мелочь: действия и звуки. То, как отец ловко увернулся от столкновения (признаюсь, это было очень круто). Я не думала никогда, что он так умело водит… А возможно, нам просто повезло. Мне запомнилось лицо одного из мужчин, что находились в "БМВ", у того был огромный шрам на лице, будто его уделали граблями по лицу. А главное то, что в меня выстрелили. Или не в меня… Пуля должна была попасть прямо в шею, но этого не произошло. Я чудом осталась жива.

Я подхожу к зеркалу и вижу, что на меня с противоположной стороны смотрит девушка с соломенными волосами до пояса и бирюзовыми глазами. Каждый раз смотря на своё отражение, я повторяла себе, что никогда не была и не буду похожа на своих родителей, ни внешностью, ни характером. Мы слишком разные. Потому, что знаю — стать таким же замечательным человеком, как они, мне никогда не удастся.

Дверь из моей комнаты слегка приоткрыта, и я слышу, как они тихонько разговаривают о чём-то в другой комнате, а затем и вовсе замолкают. Я пыталась услышать хоть что-то, но этого сделать мне не удалось. Вздохнув, я беру расческу и, яростно, раздираю свои запутанные пряди волос. Я морщусь от боли, а тут и вовсе вскрикиваю, когда прочёсываю щёткой по шее и что-то задеваю.

***

— Что произошло? — спрашивает мама, чувствуя, что творится что-то неладное.

Отец выглядывает из кухни и убеждается, что я нахожусь в своей комнате и не слышу ничего. Он садится за стол напротив мамы и, как можно тише, почти шёпотом говорит:

— Не знаю даже как начать… — он берёт салфетку в руки, что лежит рядом и, нервно, начинает её перебирать. — Когда я и Вероника возвращались домой, на дороге Крайней улицы кое-что произошло.

— Я слушаю. — мама моментально стала тревожной.

— Кажется, я видел «их» сегодня, — наконец выпалил он. — До этого дня, я думал, что это всего лишь мои глупые мысли.

Мама нахмурилась.

— Кого? — и тут же понимает о ком идёт речь. — Подожди, ты хочешь сказать…

— Да, именно так оно и есть. Ты правильно поняла.

Настала секундная тишина.

— Ты ошибся.

— Нет, не ошибся, — отец складывает салфетку и кладёт на место. — Мы почти лбами столкнулись. — он прожестикулировал ладонями, показывая, как это выглядело. — «Они» снова в деле. «Они» стреляли в открытую прямо на улицах города, гнали кое-кого. И нам немного досталось с Никой, но мы успели избежать самого плохого.

— «Они» так просто бы не появились на виду. И вас ни за что не тронули б.

— Вот именно. За исключением одного — если в городе присутствует очень плохой человек. И целились «они» именно в него, а не в нас. Мы оказались там случайно. Под горячую руку, так сказать.

— Ты видел в кого «они» стреляли?

— Да, — отвечает отец. — Видел. Это он. Он снова вернулся сюда.

— Такого быть не может, — догадалась мама. — Он же…

— Он здесь, Елена, — перебивает отец. — Георгий Борх снова в городе.

Мама подходит к окну и смотрит куда-то вдаль. Снова настала тишина, но в скором времени её нарушает отец.

— Нас уже не должно это касаться. Прошло уже много лет с того момента. Все забыли давно про наше существование, а Борх вообще не знал и не знает.

— А вдруг наоборот? Вдруг он узнал всё и хочет завершить дело? Что нам тогда делать? Вероника, она же…

— Тихо! Возможно, он понятия не имеет… Нам нужно сидеть и не рыпаться какое-то время. Посмотрим пару дней, что будет дальше. В противном случае, нам придётся уехать от сюда и никогда не возвращаться, что мы должны были сделать ещё с самого начала.

***

Я снова подхожу к зеркалу и убираю руку от шеи. Справа, почти возле самого уха, виднелось что-то похожее на металлического жучка с парой микроскопических кнопочек. Эта странная штука крепко впилась прямо мне в горло всеми своими маленькими "ножками". Перед глазами пронеслось маленькое воспоминание — я сидела в машине, раздался щелчок, и что-то отлетело прямо в меня. Тогда я подумала, что это была пуля, но оказалось совсем другое. Что это? Меня передёрнуло. Какая дрянь…

Я вцепилась пальцами в странное устройство и попыталась вытянуть его, но безуспешно. Запаниковав, я попыталась выдернуть его снова, но как бы я ни старалась вытащить его — это были ужасные пытки — тело пронизывала невыносимая боль от которой хотелось кричать во всё горло. От боли даже на глазах накатились слёзы. Стоило потянуть жучка, как в меня, будто, тысячи иголок впивались одновременно.

Ночью я не могу уснуть. Мои мысли не дают мне покоя. Я понятия не имею, что это, но точно знаю одно: родители об этом знать не должны. Я сама разберусь. Хоть раз в жизни. Я заглядываю в спальню и убеждаюсь в том, что мама и папа крепко спят и не слышат ничего, поэтому сразу же выскакиваю из квартиры. Это было легче лёгкого. Почему я раньше так не делала?

Я направляюсь к Крайней улице, где всё и произошло. Глупо, но сейчас это был единственный вариант найти ответ. Каким образом, я ещё не придумала… Возможно кто-то искал свою вещь, и я появлюсь кстати. Только я не понимала, какая это была глупая мысль…

На улицах почти не было людей и машин, только ночные жители, которые появлялись в городе, когда бОльшая часть людей предпочла отдых. Откуда-то разносится музыка и радостные голоса нескольких людей. Фонари здорово освещают улицы. Миллионы их бликов отражаются в реке. Фонтаны светятся разными цветами и танцуют. Тёплый ветерок слегка ударяет в лицо и играет с моими волосами — непередаваемое ощущение для человека, который всю свою жизнь провёл в четырёх стенах. На миг я даже закрываю глаза. Никогда не гуляла одна в такое время.

"Нужно выбираться так почаще."

Я иду по одной из главных улиц и направляюсь на следующую через проход. Всё было идеально до тех пор, пока из-за поворота не показалась чёрная "Тойота Камри" и повернула в мою сторону. Такая красивая: её словно отполировали перед выездом. На ней ни пылинки. Изящная и блестящая, как чёрный бриллиант.

Чуть не доходя до неё, я сворачиваю на следующую улицу (не там, где нужно, но как вариант избежать встречи с машиной). Я сворачиваю вправо, автомобиль делает то же самое и едет прямо за мной. Я не придаю этому значения и спокойно иду дальше, желая оказаться на месте, как можно скорее. Машина не проезжает мимо, а едет следом. Я оглядываюсь.

За рулём не видно никого — стёкла такие же чёрные, как и сам автомобиль. Я ускоряю шаг, мне хочется исчезнуть у неё из виду, а "Камри", вернее тот, кто в ней сидел, не думал отставать, и тогда я бросилась бежать со всех ног куда глаза глядят.

Я бежала и бежала, как только могла. Ноги уже сами несли меня в неизвестном направлении. Дыхание сбилось, лёгкие обжигали. Я мчалась по самым тёмным закоулкам города, самыми запутанными путями чтобы спрятаться и проскакивала между квартирами, но машина была совсем рядом. И будто кто-то знал куда именно я бегу: не проходило минуты, как фары начинали светить мне в спину. Я спотыкалась, цеплялась одеждой за что-либо и врезалась в резкие повороты.

Забежав в незнакомое место, я перепрыгиваю через невысокую отгородку, и едва ли удерживая равновесие, бегу дальше, снова спотыкаясь. Напрямик пути уже нет. Впереди, слева от меня, виднеется узкий проход, подающий надежды оказаться в следующем квартале. Я забегаю туда и оказываюсь в тупике. Бежать некуда.