— Потому, что каждый Хамелеон когда-то был обычным человеком, и жил так же, как и все, но кое-что произошло (у каждого своя история). Например, человека посчитали по-ошибке погибшим, и все его бумаги были уничтожены. Кто-то сам ушёл от людей к агентам. Тут много ситуаций, у меня дня не хватит рассказывать.

Я задумалась. Стас продолжил.

— Многие служивые — это ранее пропавшие без вести люди, которые не захотели возвращаться назад. И у каждого на это своя причина. Кто-то вышел из детдома. Кого-то по ошибке считают погибшим или человек просто решил, что эта жизнь ему ближе, чем та. К чему это я: к тому, что Хамелеоны "ВСС" — уже не существующие люди. Им нельзя быть замеченными. Они есть, но их нет во Внешнем мире. — он смотрит на передатчик. — Это то, что нас соединяет без прослушек, без сим-карт, без зависимой связи. Устройство ловит волны от спутника на любом расстоянии, и может быть полезным даже под землёй или водой. А главное, никто не сможет никогда взломать эту систему. Ребята должны оставаться незаметными, и благодаря некоторым штукам, нам это хорошо удаётся.

Я сдвинула брови. То, что сейчас сказал мне мой друг, завело меня в заблуждение. Я долго смотрела в одну точку и наконец выпалила:

— Я, конечно, знала, что мир чокнутый и что в нём есть что-то, но не настолько. Живёшь и видишь одно, а на самом деле вокруг тебя всё иначе.

— Просто люди живут и думают, что они знают этот мир, как свои пять пальцев, и то, что у них всегда есть какой-то выбор, но на самом деле нет. Всё, что они видят каждый день — всего лишь иллюзия реального мира. Каждый день они видят шоу, которое мы создаём для них.

Я совсем теряюсь и замолкаю на какое-то время. Не могу подобрать слова чтобы ответить.

— Славно. Если б мне об этом рассказал другой человек, я бы решила, что он спятил. Но это рассказываешь ты… и… я всё равно думаю так же. Только о себе. — настаёт тишина. — Мне страшно. Мне сказали, что устройство убьёт меня.

Он молчит.

— Ты знаешь об этом? — я смотрю на него в ожидании.

— Знаю.

Он не хотел произносить это.

— Я знаю, как устройство попало к тебе, но так и не понял, как ты оказалась ночью на Крайней улице одна?

— Мои родители многое мне не говорят, как будто что-то скрывают, и я тоже решила промолчать. Хотела разобраться сама, как бы это не было глупо. И отправилась на то место, где устройство попало в меня. Так даже лучше — не нужно знать об этом никому, будут беспокоиться очень. Ты сам их знаешь…

Мы мчались прямо к Штабу. Здание уже было перед нами. Издалека я уже видела некоторые служебные машины агентов и их самих, собирающихся выезжать в город на очередное задание.

— Кстати, как они? — вдруг с интересом спрашивает Стас. — Твои родичи?

— Всё, как всегда. — я пожимаю плечами. — Ничего не изменилось с того дня. — я поворачиваюсь к Стасу. — А как твои?

Выражение лица парня мгновенно меняется:

— Никак. — отвечает он.

— То есть?

— Их нет.

Я немо открываю рот, и не могу поверить в то, что сейчас сказал мне Стас. Я давно знала его семью, и хорошо помню их до сих пор.

— Стас…

Но он не даёт продолжить мне фразу. Парень резко меняет тему.

— Я должен рассказать тебе многое. То, что теперь тебе так необходимо. — Стас поворачивает к отсеку с автомобилями и заезжает внутрь. — Итак, — его тон меняется на служебный. — Вероника Морозова, с сегодняшнего дня ты упорно тренируешься вместе с нами, обучаешься всему, что умеем мы. Ты должна уметь постоять за себя, когда останешься одна. (Я ведь не всегда могу оказаться рядом) Всё это время мы будем изучать устройство и пытаться всеми возможностями его отключить. Георгий Борх единственный знает, как это сделать. И мы обязательно его найдём. Ты должна не рассказывать об этом ни единой душе. И чётко выполнять наши требования. Тебе ясно?

— Да ясно, — наплевательски отвечаю я и отстёгиваю ремень.

— И ещё: по скольку я твой Опекун, ты должна меня слушаться — самодовольно заулыбался Стас.

Я смотрю на него укорительным взглядом, а затем тоже натягиваю пафосную улыбку.

— Ты мой Опекун, а значит должен выполнять мои просьбы.

— Тоже верно. — говорит Стас.

— Так вот, — я приближаюсь к нему. — У меня уже есть одна просьба.

— Я весь во внимании.

Он улыбается и смотрит на меня, а я в то время подставляю кулак к его лицу и злобно говорю:

— Больше никогда не говори со мной в таком тоне Стас, будто я посторонний человек, иначе я тебя ударю. Не люблю этот служебный тон!

Я открываю дверь и выхожу из машины.

— Ещё что-то? — спрашивает он.

— Да. Я хочу холодную "Колу".

— Ты прежняя, — смеётся он, и тоже, покидает салон.

— А ещё я хочу есть. Я не завтракала.

— Исполним, но несколько позже.

— А если у меня заболит нога, ты понесёшь меня?

— Нет.

— Почему?

— Потому, что на данный момент, перед нами другая задача.

— А если?..

— Тоже нет.

— Но!..

— На всё — "нет"!

Машина издаёт короткий сигнал и замыкается. А мы со Стасом, смеясь, как два идиота, направляемся к кабинету Громова.

***

Громов сидел за компьютером у себя в кабинете и что-то рыскал в программах. Дверь открывается, и в кабинет входит Владимир. Он выглядит каким-то бледным и нервным. В руках у него синяя папка с бумагами. Он кладёт её на стол Громову и говорит:

— Я нашёл всю информацию об этой девочке, как ты просил.

Громов оставляет своё дело и берётся за папку. Он открывает её и начинает пролистывать.

— Что с тобой? — спрашивает Громов у Владимира, замечая, что тот выглядит не спокойным.

— Я внимательно изучил всю её биографию. Выходит, так, что Ника не только важнейший человек по охране…

— Ну и что? — Громов усмехается, — Что тебя так напугало?

— Прочитай и узнаешь. Сам удивишься.

Громов с такой же усмешкой опускает взгляд в папку и принимается листать. Десять минут молчания. Владимир терпеливо ждёт реакции своего начальника, и кажется, что за это время он становится ещё бледнее. Выражение лица Громова поменялось уже под конец, когда он подошёл к концу папки и достал из неё фото. Он удивился не менее, чем агент Волков. Спустя несколько минут, он тревожно поднимает глаза на мужчину.

— Я же не дебил? — спрашивает Владимир.

— Что за чёрт?.. — говорит Громов. — Ты уверен, что это правильная информация? Ты не перепутал папки?

— Я несколько раз проверял. — нервно отвечает тот. — Но я сам не могу поверить. Это ведь не может быть она?

Громов молчит. Он сам не может поверить в то, что там было написано. В глазах помутнело, и он снимает очки. Он трёт глаза, и ещё не долго сидит, и молчит. Главный смотрит в никуда и думает, а потом переводит взгляд на Владимира.

— Может, — вдруг отвечает он.

***

Я шкандебала рядом со Стасом и с интересом глядела по сторонам. Сейчас мне хотелось больше узнать о том, кто такие Хамелеоны "ВСС" и какую роль исполняют.

Мы идём по огромному и светлому коридору. Здесь гладкий и блестящий пол. Навстречу нам попадаются и другие агенты, спешащие по своим делам. Я смотрю на них и обращаюсь к своему другу — Опекуну.

— Ты обещал подробнее рассказать об этих людях. — напоминаю я. — Кто и что они?

Стас только этого и ждал. Он натягивает улыбку и начинает балаболить:

— Хамелеоны делятся на пять групп: Приближённые, Военные, Опекуны, Разведчики и Пробники. У каждой группы имеются на руке электронные браслеты с определенным цветом. — он говорит это даже с какой-то гордостью. — Начнём сначала — Приближённые — их всего пара десятка. У них красные браслеты.

Мой взгляд упал на руку Станислава. На руке у него болтался красный маячок.

— Это те, кто находится ближе к Главному и постоянно ему помогают. — продолжил он. — У каждого своя функция. Я и Владимир (тот, кто тебя вчера привёз сюда) тоже среди них. Владимир — "Правая рука" Громова, а я посыльный. Иным словом — перевозчик или транспортёр. Доставляю информацию и ценный товар в Центр. Так же я могу перевезти в целости и в сохранности важного человека, даже если за нами будут лететь вертолёты с пушками. Уйти от погони может каждый хамелеон, но я умею проскальзывать там, где проехать совсем нереально.

— Кое кто бравирует?

Я почувствовала не сильный щипок на руке в районе локтя и засмеялась.

— Но если ты перевозчик, то почему тебя назначили, как Опекуна?

— Я не думаю, что Громов знал о том, что мы были друзьями, — нахмурился Стас. — Скорее всего он посчитал идеальным назначить в Опекуны лучшего водителя, потому, что наш враг очень страшный тип, а подопечная всего лишь маленькая девочка. Стас улыбается и смотрит на меня, ожидая моей реакции — я корчу ему рожу. Он кладёт руку мне на голову, словно хочет снять с меня скальп, направляет рукой чтобы я повернулась в сторону, где стояла неизвестная мне толпа, и продолжает тему:

— Затем идёт группа Военных. Их здесь большее количество. У них зелёные браслеты. Они участвуют во всех перестрелках и битвах. Они лучшие стрелки и техники. Их функция самая опасная, и некоторые могут погибнуть в любой момент.

— Зачем так рисковать? — я недоумённо смотрю на Стаса и убираю его руку. — Им так много платят за это?