Мотаю головой. Не хочу его слушать! Пусть лучше отпустит меня домой. Я просто уеду. Пусть сам разбирается со своим дерьмом!
— Черт бы тебя побрал! — снова рычит, и уже более раздраженно.
Нутром чую, как Гордей вновь направляет на меня оружие.
— Быстро из машины! Не заставляй меня жалеть о том, что не прикончил тебя сразу.
Его слова обеспечивают нехилую встряску.
Дрожащими руками я нащупываю ручку, чтобы открыть дверь. Их трясет слишком сильно. Нещадно колошматит. Но мне все же удается справиться с задачей, и выйти из машины.
Тут, на парковке, очень душно. Спертый воздух застревает в легких. На меня снова накатывает тошнота.
Но я все же исполняю то, о чем говорил Гордей. Его размеренное дыхание позади меня и пистолет в руках не оставляют другого выбора.
Достигнув серой двери, я не испытываю облегчения. Теперь мы снова оказываемся запертыми в замкнутом пространстве: сначала в узком коридоре, в затем в лифте.
Сама не знаю, зачем смотрю на мужчину, вглядываясь в черты его красивого лица. Быть может, в другой ситуации, когда он не собирался бы меня убивать, я бы даже сходила с ним на свидание.
И если бы не татухи. Они пугают меня. Не люблю рисунки на теле.
Гордей тоже смотрит на меня. Изучает.
В узком пространстве лифта нам вдвоем слишком тесно. Чувствую, как мощная энергетика мужчины касается моей кожи, вызывая мурашки. Вызывая странное томление внутри. Будто все тело наливается приятной тяжестью от предвкушения чего-то невероятного.
— Ты хочешь меня? — вдруг спрашивает Гордей.
— Что? Нет! — его вопрос вгоняет меня в краску.
— Представляешь, как я прижимаю тебя к стене лифта и опускаю руку в трусики?
Лифт превращается в адский котел, в котором я без вины варюсь заживо.
Воображение быстро рисует перед глазами все, что он сейчас сказал. Низ живота болезненно простреливает. Я хочу сделать вдох, но от жара, который теперь нас окружает, у меня ничего не выходит.
— Я хочу вернуться домой, — практически шепотом отвечаю, что вызывает на лице бандита киллера лишь усмешку.
— Маленькая врушка, — говорит он, и двери лифта, наконец, открываются. Вот только выйти Гордей мне не дает: — Я исполню твое грязное желание.
Я пулей выбегаю на лестничную клетку. Здесь прохладно, но теперь я горю изнутри. Чувствую, как все тело пышет.
Мерзавцу легко удалось довести меня до такого состояния своими пошлыми намеками. И эти его словечки как-то вышибли из головы все страхи, от которых я никак не могла избавиться.
Теперь бы только дыхание нормализовать. А то меня будто выкинуло в один из сильно разряженных слоев атмосферы.
— Проходи, — Гордей совершает приглашающий жест рукой в одну из квартир, которую только что открыл. И я не знаю, что мне сейчас делать.
Глава 5
Карина
— Давай! У нас нет времени, — поторапливает меня мужчина.
«На что, блин?» — думаю я, но не решаюсь спросить.
Квартирка оказывается небольшой, но выглядит шикарно. Мне кажется, она стоит целое состояние.
Меня начинает мутить, когда я понимаю, откуда у Гордея деньги на эту роскошь. Он построил свое богатство на крови. На крови других людей.
Мужчина будто бы забывает про меня. Он носится по квадратному помещению, скидывая в сумку какие-то вещи.
Я же как завороженная смотрю на вид из панорамного окна во всю стену. Здесь практически нет межкомнатных перегородок, и складывается впечатление, что там, на краю комнаты пропасть.
Кажется, это единственная высотка в округе, и ты смотришь на город практически с высоты птичьего полета.
Сердечный ритм ускоряется, когда я подхожу к окну вплотную. Без спроса укладываю на стекло свою ладонь. Оно холодное от темноты вечера и непрекращающегося дождя.
И так тоскливо становится. Так горько, что снова хочется заплакать.
— Тебе тоже нужно переодеться! — слышу где-то позади себя.
Что?
— Сейчас что-нибудь найду.
Я на секунду закрываю глаза прежде, чем обернуться.
Мне становится плохо, когда я замечаю, что сумка Гордея набита оружием. Точнее, сверху лежит пара непохожих друг на друга пистолетов, наручники, магазины патронов.
— На вот! — он швыряет в меня одежду. — Надевай быстрее, мы торопимся!
Расправляю в своих руках вещи, которые чудом умудрилась поймать. Это голубые джинсы и укороченная футболка белого цвета.
— Откуда… Откуда это у тебя в квартире? — непонимающе моргаю.
— Это не моя квартира, — без эмоций отвечает Гордей.
— А чья? — волнение в груди расцветает новой силой. Это уже ни в какие ворота не лезет.
— Неважно. Мы сюда больше не вернемся.
И это весь ответ. Хватаюсь за горло, когда в голову приходит ужасающее осознание — мы кого-то грабим? Я что теперь соучастница преступления?
— Быстрее, Карина! С такими темпами тебе долго не прожить.
Гордей оставляет сборы и теперь смотрит на меня.
— Нет, если хочешь, можешь оставаться в этом промокшем платье, но потом не ной. Больше отвлекаться на твой внешний вид не стану, ясно? Будешь до посинения в нем ходить.
До посинения? Это пока не умру?
В голове снова что-то щелкает, и я решаю выполнить распоряжение. В платье мне действительно некомфортно. Оно стало тяжелым и неприятно липнет к коже. Это только больше раздражает меня, а я и так на взводе.
Хочу быстро переодеться, пока Гордей занят своими делами, но у меня не выходит, потому что молния заедает.
— Черт! — разочарованно стону, пытаясь справиться с недоразумением.
— Что случилось?
— Молния заела.
— С тобой одни проблемы, — недовольно выплевывает Гордей, но все же подрывается с места, чтобы помочь мне.
Я чувствую себя неловко, пока он подходит.
А когда Гордей останавливается очень близко, и касается пальцами моей застежки, не вовремя вспоминаю, что я без лифчика. Платье сидит слишком плотно на груди, и он просто-напросто был неуместен.
Сейчас я проклинаю себя за это. Я могла выбрать любое из своего гардероба, у меня их вагон, а выбрала именно это, сняв которое останусь практически голой.
У меня голова начинает кружиться, когда мужские пальцы соприкасаются с моей влажной кожей. По телу пробегают колючие токи.
Кажется, вот сейчас Гордей заметит мое упущение и решит, что заигрываю с ним. Не зря же он считает, что я мечтаю о его руке в своих трусиках.
Сердце колотится, но я не успеваю особо сильно испугаться, потому что мужчина справляется с задачей очень быстро, будто молния и не застревала вовсе.
Пока он отходит, чтобы продолжить сборы, я быстро натягиваю джинсы, которые оказываются мне слегка великоваты. А уже потом снимаю платье, спешно заменив его футболкой.
Вот же блин! Озябшие соски отчетливо просвечиваются через белую ткань. Почти как в конкурсе мокрых маек. Стыдоба… Выходить так в люди совсем не хочется.
— Ну, что, готова? — Гордей окидывает меня беглым взглядом.
Можно подумать, у меня есть выбор?!
Он уже стоит со своей сумкой наперевес, готовый уходить из чужой квартиры, и двигаться в, одному ему известном направлении.
Я даже отвечать ничего не хочу. На любое возражение у этого мужчины один ответ — ствол. А этих самых стволов у него теперь хоть отбавляй, что сильно сокращает мои шансы на спасение.
Так что просто делаю несколько шагов в сторону выхода, давая понять, что готова.
Платье в последний момент бросаю на диван. Не думаю, что оно мне теперь пригодится. Я его в жизни больше не надену!
Как ни странно, Гордей запирает дверь ключом. Значит, квартиру он не взламывал. Хотя от этого и не легче.
Мы вновь направляется к лифту. В кабине я облокачиваюсь о стену и закрываю глаза.
— Ты провоцируешь меня? — внезапно спрашивает Гордей.
— Что? — смотрю на него полным недоумения взглядом.
— Сначала молния, теперь это, — кивком указывает в сторону моей груди.
Я быстро прячу ее, перекрестив руки.
— Молния, вправду, заела, — нелепо оправдываюсь.
— Ну, да. А твой единственный лифчик просто не успел высохнуть после стирки, — хмыкает мужчина.
— Нет, я… — снова пытаюсь оправдаться, но замолкаю. Бесполезно. Я вообще не обязана оправдываться перед ним. Мне этот Гордей никто. Я его даже не знаю. Только имя. И то, насколько оно настоящее — еще большой вопрос.
— Только плохие девочки не носят белья, Карина. Плохие и очень горячие… — в глазах Гордея загораются порочные огоньки, а я задерживаю дыхание, когда понимаю, что он уже бросил на пол сумку, и приближается ко мне.