— Нет, я серьезно, где ты взял эту машину?

— Получил в подарок на совершеннолетие, — равнодушно отозвался Джейми, включив поворотник и бросив взгляд на проехавшего мимо велосипедиста.

— Конечно. Всем подросткам дарят раритетные машины.

И тут меня осенило.

— Так погоди, ты шотландец, ездишь на «Астон Мартине» и за два года совместной работы ничего не рассказал о своем прошлом! И тебя на самом деле зовут не Джейми, а Джеймс! Ты и есть настоящий «агент 007»!

Сохраняя невозмутимое выражение лица, Джейми вырулил на проезжую часть.

— Конечно. А в заднем кармане джинсов у меня лицензия на убийство. Хочешь взглянуть? Если что, я готов помочь тебе спрятать труп омара.

Мы влились в бесконечный поток машин, направлявшихся в сторону аэропорта Гатвик. Я любила узкие лондонские улочки. Съехав от Кейт и Михи, я поселилась в Камдене, где было шумно и многолюдно, а на рынке можно было купить антикварные вещички и полакомиться самым разнообразным фастфудом: от традиционных фиш-энд-чипс до корейского кимчхи. Что-то успокаивающее было в этой кипящей жизни на расстоянии вытянутой руки.

— Я понимаю, почему ты сбежала с Олдерни, — нарушил молчание Джейми.

— Потому что там зимой слишком холодно и ветрено? — Я кивнула на его кожанку. — Как бы ты не заболел.

— Мне не идут бесформенные пуховики, — отмахнулся он и вернул тему в первоначальное русло. — Я бы взвыл в такой дыре, как Олдерни. Оттуда даже прямых рейсов в Лондон нет. Бр-р-р. А пересадка в Гренси длинная?

— Как повезет. Может, час, может, пять.

— Вот, шесть часов пути минимум.

Транспортное сообщение с Лондоном оставляло желать лучшего, но покинула родной остров семь лет назад я не из-за этого.

— Хочешь знать самый большой минус Олдерни? — хмыкнула я. — Там нет телестудии. Вещает одна-единственная радиостанция, и то только по праздникам.

Джейми медленно повернул голову и уставился на меня огромными от ужаса глазами.

— Матерь божья, Роуз, куда ты меня тащишь? А про интернет и тиндер там слышали? Чем я буду заниматься вообще по вечерам?

— Подозреваю, что читать бумажные книги. Кстати, вместо интернета олдернийцы предпочитают старые добрые сплетни, — рассмеялась я, хотя сердце больно кольнуло. То, к чему могут привести сплетни, мне было знакомо не понаслышке.

С Джессикой мы дружили с песочницы: вместе лепили куличи и покупали первые тампоны, отстригали друг другу челки кухонными ножницами и делились самыми сокровенными мыслями. А потом она влюбилась. В восьмом классе у нас появился новый учитель физкультуры. Двадцатидвухлетний Лео приехал на Олдерни из Манчестера и с особым энтузиазмом взялся за нашу спортивную подготовку. Сам он одно время профессионально играл в волейбол и в первую же неделю работы осчастливил нас открытием секции. Джессика, красная от смущения, потащила меня на отборочные мероприятия, а я и рада была оказать поддержку, иначе торчала бы в отеле, куда как раз заселилась делегация врачей-проктологов. В принципе, я ничего не ждала от этих отборочных, но, оказавшись посреди спортивного зала, обнаружила, что мне нравится тяжесть мяча в руке и что я могу точно и быстро делать передачи. Лео в тот же день позвал меня в основной состав, а Джессику, которая умирала как хотела проводить с ним время, не посадил даже на скамейку запасных.

Наверное, я поступила не по-дружески, записавшись в секцию, но под конец второй недели ежедневных тренировок Джессика не выдержала. «Роуз показала Лео голую грудь в раздевалке, чтобы он взял ее в команду», — рассказала она одноклассникам. На следующий день об этом знала вся школа, включая директора. Лео уволили, не пожелав даже выслушать, а меня от греха — и Джессики — подальше перевели в другой класс. Волейбол я бросила и до самой встречи с Кейт зареклась иметь подруг.

Тряхнув головой, постаралась отбросить дурные воспоминания. Даже если мне предстоит встретиться с Джессикой на острове, я собиралась вести себя по-взрослому.

— Зато мы с тобой на пару недель отвлечемся, — пытаясь вернуть хорошее расположение духа, сказала я. — И знаешь что? Вдруг мы такие выпуски замутим, что Гарри согласится перевести нас в другую программу!

Через час мы прибыли в аэропорт, и я не без ужаса отметила безразличие, с которым Джейми бросил свой «Астон Мартин» на парковке. Самолет до Гернси оказался полупустым, и нам любезно разрешили пронести в салон и камеру, и клешню омара. До порта мы доехали на такси и пересели на совершенно пустой паром, разместившись на жестком диванчике на крытой пассажирской палубе.

— Когда доберемся до места, напьюсь вчерную, — проворчал Джейми, дрожа всем телом в тонкой кожанке.

Ветер поутих, но декабрьский холод в проливе Ла-Манш еще никто не отменял.

— Я убью тебя, если ты заболеешь и сорвешь съемки.

— У меня иммунитет супермена.

— Ну-ну… Хорошо, что нас встретит в порту кто-то из администрации Олдерни, чтобы мы там не мерзли.

Я написала маме сообщение и предложила пересечься завтра где-нибудь в центре, а затем полезла бронировать нам с Джейми номера, но обнаружила, что свободных комнат нигде нет. Ни у миссис Браун, ни в отеле «Роза ветров», нигде.

Как это возможно, черт побери? В начале декабря отели всегда простаивали! Телефонные разговоры с метрдотелями внесли ясность: все комнаты отданы тем, чьи дома пострадали во время урагана.

Господи, во что я нас втянула?

Я кинула взгляд на удаляющийся порт Гернси, расстегнула воротник пальто и погладила через ткань кофты рыбку у себя на груди. Сэм уверял, что она умеет исполнять желания, и сейчас мне очень нужна ее помощь.

— Джейми, я облажалась.

Рыжие брови взлетели.

— Не знаю, где нам ночевать.

— А что с отелем твоих родителей?

— Это последнее место на земле, где нас ждут.

В совершенном молчании Джейми вытащил из сумки фляжку, обтянутую тканью с шотландским орнаментом, поднял ее, точно я произнесла тост, и сделал большой глоток. До меня донесся слабый запах хорошего виски.

Час спустя, в половине десятого вечера мы сошли в порту Олдерни. Свои надежды я возлагала на кого-то из администрации, кто, по заверению Гарри, будет нас встречать. Я огляделась, но единственное, что увидела в свете фонаря, — это черный «Ленд Ровер», а рядом с ним… Сэм.

4

Легкие сжались. Время как будто остановилось. В голове не осталось ни одной мысли кроме тех, что крутились вокруг Сэма.

Я ошиблась. Никаких залысин, никакого брюха. Густые, слегка вьющиеся волосы были коротко подстрижены над ушами, но оставлены чуть длиннее надо лбом и уложены назад. Высокие скулы и квадратный подбородок украшала привлекательная трехдневная щетина. Широкие плечи обтягивал бежевый свитер с высоким воротником и коричневая куртка из замши.

Господи, как ни сложно в это было поверить, но Сэм стал еще красивее. Гораздо красивее. Невозможно красивее. Когда он оттолкнулся от джипа и пошел в нашу сторону, я, сама того не осознавая, попятилась, налетела спиной на Джейми и обернулась.

— Все хорошо? — удивился он.

Я замотала головой, потому что язык приклеился к небу. Как, святые угодники, в порту оказался именно Сэм? Я не была готова столкнуться с ним лицом к лицу ни сейчас, ни через миллион лет. Пытаясь сделать вид, что занята, я расстегнула молнию на сумке, висящей на плече, и принялась заталкивать внутрь клешню омара. Клешня не поддавалась.

— Добрый вечер. Я Сэм Стоун, — раздался бархатный голос за моей спиной, из-за которого в моем животе взметнулись бабочки. — Я руковожу комитетом по экономическому развитию Олдерни. Я так понимаю, вы — те журналисты из Лондона, которых нам обещали?

Че-е-е-ерт!

— Привет, — отозвался Джейми, поправил сползающую с плеча лямку от сумки с камерой и протянул ладонь для рукопожатия. Спиной я ощущала близость Сэма и то, с какой уверенностью он ответил на приветственный жест. — Джейми Маккензи.

Я зажмурилась, призывая бабочек в животе успокоиться, но от каждого слова Сэма они взмывали все выше, и казалось, что меня сейчас ими стошнит.

— А это Роуз, — добавил Джейми, когда я так и не повернулась.

— Роуз? — раздался настороженный голос Сэма.

— Ага. Роуз де Леви. Может, вы даже знакомы?

Продолжать игнорировать Сэма не имело смысла. Я повернулась, сжимая в руках так и не залезшую в сумку клешню. Чуть не свернув шею, я задрала голову, чтобы взглянуть ему в лицо. Синие глаза округлились, когда он наконец узнал меня, а через секунду недовольно сощурились.

— Привет, Сэм. — Мне удалось выдавить улыбку, на которую он даже не потрудился ответить.

Вместо этого он посмотрел на Джейми и голосом, холодным, как вода в Северном море, сказал:

— Мы ждали серьезного журналиста, а не фермерскую сваху.

Бабочки в животе замерли, сложили крылышки и, каменея, рухнули вниз. Фермерская сваха… Вот же самодовольный придурок!

Я ткнула Сэма клешней в грудь.

— Кроме фермерской свахи ваш дрянной остров больше никому не нужен. Так что радуйся, что я приехала.

Никогда не любила злорадствовать, но Сэм высыпал пуд соли на мою рану, а потом потер ее наждачной бумагой. Я всегда мечтала работать в новостях, а не вести идиотскую лабуду про фермеров.