Черные узоры дрогнули, изменились — лэр сложил руки на груди.

— Что ты здесь делаешь? — негромко спросил он, и мне показалось, будто голос его на мгновение дрогнул. — Магическая защита дома давно восстановлена, ты можешь спокойно спать в своей комнате.

Я не сразу сообразила, что ответить. Вернуться в реальность, оторвавшись от тела лэра Деймера, оказалось очень непросто.

— Это… Вы же сказали мне выбрать. Так вот — это моя спальня.

Темная бровь скептически изогнулась.

— Вообще-то моя, — уточнил лэр.

Сама не своя от смущения, я еще раз окинула взглядом комнату. Просторная, светлая, с минимумом вещей и мебели, но вместе с тем еще днем она показалась мне самой уютной. Было в ней что-то такое — то ли хруст свежего белья, то ли сладковатый запах липы, врывавшийся через приоткрытое окно, то ли тяжелые светонепроницаемые шторы, обещавшие крепкий спокойный сон даже после рассвета, — отчего хотелось остаться именно здесь.

— Но…

Взгляд зацепился за распакованный чемодан, лежавший рядом с креслом. На подлокотнике висела моя блузка, рядом стояла пара туфель, в которых я приехала сюда из города. Плотные шторы были раздвинуты, покрывало с постели снято, а одна из книг — свейландский исторический роман, который у меня все никак не доходили руки прочесть, — была переложена на прикроватный столик. Оставалось лишь удивляться, насколько же вымотался за день лэр Деймер, раз умудрился не обратить на это внимания.

— Но я уже расположилась здесь, — я беспомощно кивнула на кресло. — Вон там моя блузка. И туфли. И…

Я вдруг заметила, что вытащила из чемодана алую комбинацию, собираясь надеть ее после душа, и небрежно разложила кружевной комплект прямо на сидении. Всплеснув руками, я дернулась было, чтобы убрать фривольное белье обратно в чемодан, не привлекая внимания лэра, но опоздала. Он проследил за моим взглядом, и по его потемневшим глазам я осознала, что он все увидел.

И более того — увиденное ему понравилось.

Жар обжег щеки. Я судорожно сцепила руки на груди, пытаясь прикрыться от голодного мужского взгляда, но только неловко зацепила наскоро закрепленное полотенце, и…

Тонкая паутинка уже знакомой магии подхватила мягкую ткань, не давая ей упасть.

— Хорошо, — негромко и хрипло произнес лэр Ноур-старший. — Если тебе так хочется, оставайся здесь.

Не добавив ни слова, он прошел мимо меня и исчез за дверью. Скрипнули половицы под торопливыми удаляющимися шагами. Раздался приглушенный хлопок.

Полотенце, больше ничем не удерживаемое, соскользнуло к моим ногам.

Глава 5

Изменчивый лунный свет неровными полосками ложился на темную стену, пол и изножье широкой кровати. Легкий ветерок, проникавший сквозь приоткрытое окно, тихо колыхал ткань занавесок, раздувая ее, будто белый парус волшебного корабля. Пахло ночной прохладой и озерной свежестью, мокрой от росы травой и — еле уловимо — розами. Убаюкивающе шелестела листва, навевая сладкие сны.

Одеяло, мягкое, словно облако, приняло меня в ласковые объятия. Голова коснулась подушки, и промелькнувшая было в голове мысль об элементарных приличиях ушла в небытие. Да, стоило бы одеться — где-то в глубине чемодана точно должна была лежать пристойная закрытая рубашка, подходящая для ночи в доме полузнакомого мужчины. Но мне было так хорошо и спокойно, а свежее постельное белье так приятно холодило обнаженную кожу, что вставать — да и вообще двигаться — не хотелось.

Как-то так все и должно было быть — тихо, легко, умиротворенно. Как будто я вдруг оказалась там, куда всю жизнь шла. Там, где все было бесконечно правильным… все, кроме какой-то неуловимой, постоянно ускользающей от восприятия мелочи. Какой-то крошечной детальки, с появлением которой все должно было встать на свои места, составляя законченную картину моего абсолютного счастья. Чего-то не хватало…

Тихо скрипнула дверь. В темном дверном проеме возник силуэт.

Мужчина.

Высокий, широкоплечий, статный. Совершенно обнаженный. Он напряженно замер на самой границе спальни, словно ожидая моего решения, приглашения войти.

Я должна была испугаться. Незнакомец ночью в моей комнате — раньше одна лишь мысль об этом вызывала внутри волну беспокойства. Но сейчас я была подсознательно уверена, что он — именно тот, кого я ждала. Он мой…

Наши взгляды встретились — и незнакомец шагнул вперед, отделившись от темноты, одним тягучим движением преодолевая порог, разделяющий нас.

Его медленные шаги, шаги хищника, были совершенно бесшумны. Он словно скользил по воздуху, неумолимо подходя все ближе, и бледные косые лучи, проникавшие внутрь комнаты, ложились неровными полосами на обнаженное тело. Взгляд скользил вслед за ними — мускулистое предплечье, украшенное руническими татуировками, плечо, широкая грудная клетка, рельефный пресс и снова рука, тянущаяся вперед, чтобы…

Коснуться.

Горячие пальцы нежно, но властно дотронулись до моего подбородка, вынуждая приподнять лицо к нему. Незнакомец наклонился ближе, почти закрывая собой комнату и светлый прямоугольник окна. Я широко распахнула глаза — и утонула в его взгляде, голодном, темном.

Предвкушающем.

Подушечкой большого пальца он медленно провел по моим губам, и от этого прикосновений нежная кожа будто вспыхнула изнутри пожаром. Сладкая дрожь волной прошла от макушки до самых кончиков пальцев ног, вырвав из груди прерывистый вздох. Хотелось большего — более глубокого, более чувственного, чем простые прикосновения, — и незнакомец, словно почувствовав это, надавил чуть сильнее, заставляя разомкнуть губы. Я обхватила губами его палец, втянула в рот, прикусила зубами. Глухой хриплый стон отдался в низу живота жарким спазмом.

Сильная ладонь мягко надавила на грудь, и я вдруг оказалась распростертой под ним, обнаженной, уязвимой, раскрытой. Одеяло исчезло, и ничего — совершенно ничего — больше не разделяло нас. Я чувствовала его, моего незнакомца, напряженного, сдержанного, но такого желанного.

Я хотела, нет, я отчаянно нуждалась в нем…

Прочитав мое желание, он опустился ко мне. Горячие пальцы скользнули вниз по моей шее, обрисовали контур выступающих ключиц. Едва ощутимо коснулись груди, заставив мое тело выгнуться дугой от наслаждения, двинулись ниже. Живот, бедра…

Я металась на белоснежных простынях, подаваясь бедрами навстречу его умелым пальцам. Каждое движение срывало с моих губ хриплые стоны. Пожар страсти разгорался все сильнее, все жарче, сладкое напряжение, казалось, переполняло меня до краев. Еще немного — одно нажатие, одно прикосновение — и это пламя вырвется на свободу. И тогда… и тогда… и тогда…

Я проснулась.

В огромные, во всю стену, окна спальни светило яркое летнее солнце. Радостно чирикали птицы, шелестела трава, маленькие белые облачка плыли по лазурному небу. Все вокруг дышало спокойствием и умиротворением.

Только не я.

Запоздалый стыд обжег щеки жаром.

Навеянный зельем сон никак не желал отпускать меня, растворяться белесым туманом под ласковым солнцем. Я была одна — и всю ночь я точно была одна — но пережитые ощущения были настолько реальными, что, казалось, я до сих пор могла почувствовать на теле фантомные прикосновения чужих рук. Низ живота тянуло непривычно и… голодно.

Бешеный стук сердца эхом отдавался в ушах. Дыхание сбилось, во рту пересохло, как будто я действительно кричала и стонала в голос. Теплое одеяло оказалось сброшенным на пол, а простынь была влажной от пота.

Мне было стыдно. Ужасающе, невыносимо стыдно — за спутанные мысли, разыгравшиеся фантазии и сны, такие настоящие, где мой незнакомец… лэр Деймер…

Ох, Красс, и почему только судьба свела нас на одном курсе?

* * *

Из кухонной зоны первого этажа по дому расплывались упоительные запахи кофе, свежего хлеба и жарящихся на сковороде тонких ломтиков бекона. Я решила было, что лэр все-таки вызвал прислугу, но быстро поняла, что ошиблась. В особняке Ноуров не было никого, кроме нас.

Лэр Деймер стоял у плиты, переворачивая деревянной лопаточкой бело-розовые полоски ароматного бекона. Я увидела его лишь мельком — и тут же отпрянула, пребольно ударившись локтем о перила и едва не оступившись на лестнице. Хозяин дома был… голым. Шею небрежно перехватывала темная лента поварского фартука, а бедра закрывал низкий кухонный шкаф, но в остальном… вид лэра Деймера оставлял слишком много простора для фантазии.

Немедленно захотелось подняться обратно к себе, закрыться в комнате и не выходить до тех пор, пока мэр Хелльфаста не завершит фривольный завтрак, не оденется и не уедет на работу. Но было поздно — лэр Ноур услышал мою возню.

— Маритта, — позвал он. — Спускайся, все уже почти готово.

На негнущихся ногах я преодолела несколько ступенек, стараясь не смотреть в сторону кухни и чувствуя, как предательски жарко горят щеки.

Стол в обеденной зоне был сервирован как в лучших ресторанах столицы. На больших фарфоровых блюдах аккуратным полукругом лежала тонкая нарезка сыра, ветчины и розовые кусочки вяленого лосося, обрамленные свежими овощами и листьями салата, в открытой масленке блестели шарики сливочного крема, два запотевших стеклянных графина, только что вынутых из холодильного шкафа, были доверху наполнены чистейшей ключевой водой и ягодным морсом. Посередине стола в огромной плетеной корзине высились горкой толстые ломти ржаного хлеба.