Губы лэра Ноура сжались в тонкую линию, на скулах проступили желваки. Странным обострившимся чутьем я почувствовала, что старший брат Красстена был зол. Очень зол.
— В таком случае, что здесь делаешь ты?
Конечно. Я чуть не застонала от отчаяния. Стоило догадаться, что Красс и не подумал поставить брата в известность о моем визите. Тараканы, паутина… а разъяренного мэра не хотите?
Я переплела пальцы в замок в тщетной попытке обрести уверенность.
— Красс… — лэр Ноур нахмурился, и я торопливо поправилась: — Красстен сказал, что я могу тут пожить. Всего-то несколько дней до его возвращения, не дольше. Он сказал… — внутри тяжелой волной поднялось дурное предчувствие, будто с каждым новым словом я только усугубляла положение. — Он сказал, что дом старый и заброшенный, стоит в глуши, зарастает паутиной и совершенно никому не нужен…
— Что значит «зарастает паутиной и совершенно никому не нужен»? — глаза лэра Деймера Ноура яростно сверкнули.
Воздух сгустился настолько, что, казалось, еще немного — и вокруг хозяина дома запляшут молнии. А затем обрушатся прямо на мою голову.
— Красстен сказал, домом никто не пользуется, — я предприняла последнюю жалкую попытку оправдаться. — Он говорил… — Лэр Ноур-старший нахмурился еще сильнее, и я, окончательно растерявшись, закончила дрожащим прерывающимся голосом: — Может, я могу пожить здесь недолго? Пожалуйста. Обещаю, я буду вести себя очень-очень-очень тихо. От меня и следов-то не останется…
Хозяин дома скептически приподнял брови. Взломанное заклинание защиты, расплавленный замок, застывший на двери уродливыми железными каплями, протекающий нагреватель, следы от туфель на дорогом паркете гостиной — похоже, гуляя у озера, я умудрилась угодить ногой в жидкую глину…
Я мысленно выругалась в порыве немого отчаяния.
Взгляд лэра Ноура был непроницаем, но мне показалось, будто он уже давно составил в уме смету причиненных убытков. Некстати вспомнился упомянутый Крассом боевик, с которым у нас когда-то было свидание, и стало ужасно жаль, что он все-таки оказался не некромантом. Знакомый некромант был бы сейчас очень кстати, ибо одной жизни на отработку всех долгов мне точно не хватит. А вот двух-трех… нет, лучше четырех — для верности.
Кажется, лэр Ноур пришел к такому же выводу: связываться со мной без некроманта было нецелесообразно.
— Вот что, моя дорогая, — отчеканил он. — Сейчас ты как можно скорее соберешь свои вещички и выйдешь за дверь. Тихо и без истерик — у меня и без тебя был не самый удачный день.
Я и рада была бы незамедлительно выполнить его приказ. Но… на улице стояла глухая ночь, станция железной дороги была неизвестно где, а единственное приличное платье сейчас лежало мокрой тряпкой в чужой ванной.
— Послушайте, лэр Ноур, — тихо сказала я, — мне очень-очень-очень жаль. Но мне совершенно некуда идти. Красстен говорил…
— Мне плевать, что наплел мой непутевый братец, — оборвал лэр. — И что значит «некуда»? А как же «милая уютная квартирка на Веннстраат в чудесном прибрежном районе Хелльфаста»?
А я-то полагала, причин для удивления на сегодня было уже достаточно…
— Какая квартирка? При чем здесь Веннстраат? Лэр Ноур, я…
Лэр Ноур, успевший в процессе инспекции дома добраться до обеденной зоны, сжал пальцами спинку стула. Раздался отчетливый треск.
— Квартира, — любезно пояснил он. — Хорошая, светлая, полностью обставленная квартира с двумя спальнями. Та самая, на годовую аренду которой я дал вам с Красстеном денег в начале лета.
— Каких денег?
— Ньеландских! — лэр Ноур скрипнул зубами. Последний глупый вопрос, похоже, переполнил чашу его терпения. — Ньеландских, разумеется!
Я с тихим ужасом осознала, из чьего именно кошелька взялись деньги, столь легкомысленно потраченные Красстеном на ингредиенты для «Жгучей страсти» и аренду университетской лаборатории. Напарник так долго и вдохновенно плел про выигранный грант, что я повелась. Поверила, решив не задавать лишних вопросов. И в итоге…
Звук жидкости, наполняющей бокал, отвлек меня от невеселых мыслей. Я подняла взгляд на лэра Ноура, внутренне готовясь к долгому и неприятному разговору.
И заледенела.
В руке хозяина дома был зажат бокал, полный насыщенно-красного… зелья.
Внутри стремительно нарастала паника. Язык, тяжелый и неповоротливый, прилип к небу, и я буквально заставила себя протолкнуть слова наружу в последней попытке остановить неизбежное.
Край бокала коснулся узких губ.
— Стойте, прошу вас, это не вино!
Глоток.
Поздно, поздно, слишком поздно.
Расширившимися глазами я, словно зачарованная, смотрела, как дернулся кадык на гладко выбритой шее, и лэр Деймер Ноур, почти выставивший меня на улицу в домашнем халате, медленно облизнул губы.
— Сладенько.
Язык лэра мягко скользнул по губам. Я жадно проследила за его движением, не отрывая взгляда. Казалось, будто лэр Деймер облизнулся напоказ, нарочно дразня меня, позволяя разглядеть — почувствовать — каждую мельчайшую деталь. Кончик языка коснулся кожи и плавно очертил контур губ — сначала нижней, затем верхней, оставляя влажный блестящий след. Медленно, чувственно. Безумно притягательно.
В горле мгновенно пересохло. Я с трудом сглотнула вязкую слюну и тоже облизнулась, почти бессознательно повторив движение лэра Ноура. Так, словно не я сама, а его губы сейчас прикоснулись к моим…
По телу прокатилась жаркая волна.
Со мной происходило что-то странное. Казалось, будто что-то новое, незнакомое, неведомое прежде пробуждалось сейчас внутри. Что-то, манящее и пугающее одновременно, что-то, обещающее и боль, и удовольствие в одном флаконе…
«Зелье, — с пугающей ясностью осознала я. — Это зелье».
Вопреки нашим ожиданиям, проклятое Крассово зелье все-таки действовало.
Я смотрела на мужчину перед собой — и видела как впервые. Лэр Деймер был… невероятно красив. Да, я замечала его внешнюю красоту и раньше, но никогда не пыталась заглянуть глубже. Ощутить скрытую под плотным сукном костюма спокойную силу, почувствовать уверенность и мощь его скупых расчетливых движений. И даже синие глаза, всегда казавшиеся мне двумя льдинками, способными лишь остудить чужой пыл или больно уколоть презрением, вовсе не были холодными и отстраненными. Они светились изнутри — умом, проницательностью и чем-то еще, чему я пока не могла подобрать названия. А зрачки, темные, бездонные, затягивали меня, как в омут, становились все больше, все ближе, ближе…
Ближе.
Я не сразу поняла, что это лэр медленно, шаг за шагом, приближался ко мне. Недопитая «Жгучая страсть» осталась стоять на столе, а сам хозяин дома шел вперед, не отводя от меня пристального взгляда. И во всем — в блеске синих глаз, нахмуренных бровях, теле, напряженном, точно взведенная пружина, — чувствовалась…
Угроза.
Его губы раскрылись, на мгновение показав ряд жемчужно-белых зубов, вытянулись и снова сомкнулись в жесткую линию. Лэр смотрел на меня требовательно, словно ожидая ответа.
— Что же? — как сквозь толщу воды донеслись до меня его слова. — Что?
Я крепко зажмурилась, стряхивая наваждение. Все, что говорил лэр Ноур, пролетало мимо ушей…
— Что это было? — повторил он, и судя по раздражению в голосе, уже не первый раз.
— Не понимаю, — растеряно пролепетала я. — Вы…
— Ты сказала, что это не вино. А что? Что ты дала мне? Отраву? Неужели сейчас потребуешь деньги за антидот?
— Какие деньги?
Лэр фыркнул.
— Ньеландские! Или нужны другие? Свейландские кронеры? Финнхеймские одинны? Деннские марки? Хочешь сорвать большой куш и бежать из страны? Что ж, похвально — жаль только, что бесполезно. Страны полуострова Скьелле преступникам убежища не предоставляют.
— Послушайте, — лэр Ноур был уже совсем рядом, и я инстинктивно попятилась, но лишь уперлась спиной в стену, — это все одна большая ошибка. Вы выпили не вино.
— И что же я выпил, Маритта?
Его голос, низкий, вибрирующий, отозвался внутри сладкой дрожью. По телу, обволакивая и лаская, пронеслась жаркая волна. И, следуя за ее движением, взгляд лэра Ноура скользнул по моему лицу, губам, шее, опускаясь все ниже и ниже.
Я почувствовала его даже сквозь тонкий шелк халата — горячий голодный взгляд…
Кровь прилила к щекам. Я крепко стиснула зубы, стараясь не думать, не фокусироваться на странных реакциях одурманенного тела. Зелье…
— Это алхимическое зелье. Зелье… зелье, — я запнулась, ощутив пристальный взгляд лэра Деймера, и едва не потеряла нить и без того спутанных мыслей, — зелье, вызывающее… желание. Страсть… жгучую.
Единым плавным движением лэр подался ко мне. Миг — и я оказалась прижата к стене сильным мужским телом.
— Страсть? — Его пальцы властно приподняли мое лицо за подбородок, вынуждая запрокинуть голову и посмотреть лэру Деймеру Ноуру в глаза. Глаза, такие ледяные еще несколько минут назад, теперь были совсем иными…
Там, в темной глубине зрачка, плескался голод. Сильный, едва сдерживаемый голод, на который мое обманутое проклятым зельем тело так охотно откликнулось тягучим жаром, мгновенно охватившим все мое существо, огнем стекаясь к низу живота.