А вот когда он делал поворот с питерской трассы к городу, это вышло у него со скрипом. В самом прямом, буквальном смысле. «Север» по-прежнему хорошо слушался руля, но что-то в нем стало неприятно, хоть и тихо поскрипывать. Насколько хорошо Андрей разбирался в компьютерах, настолько плохо дружил с более крупной техникой — автомобилями в частности.

«Вот тебе и передовая отечественная разработка для экстремальных районов! — мысленно буркнул он. — И года еще не отъездил». Справедливости ради, он тут же вспомнил, сколько раз выручал его «Север» на любом бездорожье, в дождь, метель, мороз… И на самом ведь деле выносливая рабочая лошадка. Ну заскрипела немного, но едет же. По возвращении покажет автомеханикам — те свое дело знают, быстро разберутся и лошадку вылечат. Можно было, конечно, заехать в какую-нибудь мастерскую Мончегорска, но Андрей не знал, которая из них заслуживает большего доверия. Да и времени терять не хотелось, лучше провести его с родителями. Ничего, доскрипит «Север» до места.

Зато на автозаправку при въезде в город Андрей решил все же заехать. Конечно, можно было это сделать на обратном пути, бак еще не был пустым, но в привычки Кожухова не входило оставлять что-то на потом. Ведь кто его знает, как сложатся обстоятельства. Или просто-напросто забудет это сделать и придется потом куковать на трассе.

Поэтому он свернул к заправке, сунул пистолет в горловину бака и услышал из подъехавшей сзади машины:

— Андрюха, привет!

Кожухов оглянулся. Из открытого окна стоявшего за ним автомобиля высовывалась голова бывшего одноклассника Сашки Хопчина по прозвищу Копчик.

— Привет, — ответил Андрей без особого воодушевления.

С Копчиком в школе они не дружили, парень казался ему пустым, недалеким, хотя учился ровно, без явных провалов. Теперь же связь с ним и вовсе прервалась; как-то за последние лет пять, а то и больше, не довелось ни разу пересечься. И говоря откровенно, Кожухов был бы не против, если бы так продолжалось и впредь. Все эти ненужные «как ты?», «что ты?», «где ты?» вызывали у него раздражение, а теперь, с учетом специфики его работы, и вовсе были заставляющей лгать и выкручиваться помехой.

Радовало одно: долго болтать не получится — сзади подъехала еще одна машина, так что место было нужно освобождать побыстрее. Тем более как раз и бак наполнился. Андрей заплатил за бензин, но когда, вернувшись к машине, садился в нее, Хопчин махнул ему:

— Не уезжай, подожди меня, я быстро!

Кожухов хотел сказать, что он торопится, но почему-то не сказал, будто язык к нёбу приклеился. Разозлившись на себя, он, едва не заглохнув, резко тронулся с места и собрался уже мысленно послать одноклассника куда подальше и молча уехать, однако все же повернул к пятачку стоянки и уже вслух чертыхнулся, услышав все-тот же неприятный, а теперь уже и раздражающий скрип.

Вскоре подкатил к нему Сашка. Вышел, приглашающе кивнул. Кожухов выбрался из «Севера», с трудом изображая приветливую улыбку.

Бывшие одноклассники пожали друг другу руки, и, в полном соответствии с ожиданиями Андрея, Хопчин спросил:

— Как ты? Что-то не видел тебя давно. Уехал, что ли? Нет, номера местные… Или в Мурманск подался?

— Не в Мурманск, — сказал Кожухов и брякнул зачем-то: — В Полярные Зори.

— На КАЭС, что ли? Круто!

— Да не, там… это… конторка одна.

— И че делаешь в конторке?

— Программирую, — не стал вдаваться в подробности Андрей.

Но Копчик не отставал:

— Чего программируешь? На Кольской своих программистов, поди, хватает, не они же вашу конторку наняли?

— Не они.

— А кто?

— Да какая тебе разница? — начал злиться Кожухов. — И мне тоже без разницы. Начальник дает задание — я делаю, веришь? Мне главное, что за это платят.

— Короче, бабло стрижешь, — по-идиотски гоготнул Сашка. — На «Севере», вон, рассекаешь — и то хорошо.

— Мне хватает, — буркнул Андрей.

— Да ладно тебе, — двинул его плечом в плечо Копчик. — Я ж и говорю: «Север» — тачка путевая, как раз для наших мест. А я знаю, что говорю, я ж теперь мастерскую держу.

— Какую мастерскую? — удивился Кожухов такому повороту. — Авто?..

— Не, холодосы чиню, — опять гоготнул Сашка и снова боднулся плечом: — Ну ты че? Конечно, авто. Так что если вдруг заскрипит или колеса отвалятся — сразу ко мне, исправим в лучшем виде!

— Заскрипел уже, — буркнул Андрей.

— Че, точно? — обрадовался Хопчин. — А ну, дай прокачусь!

Он отодвинул Кожухова, прошел к «Северу», по-хозяйски уселся в него и сделал пару кругов по стоянке. Выбрался наружу и деловито закивал:

— Скрипит. Поехали ко мне.

— Это надолго? — поморщился Андрей, снова злясь на себя, что болтанул лишнего. Ничего бы не случилось с его «Севером» и до возвращения, а теперь от Копчика не отвяжешься. И неизвестно еще, что он за мастер — может, и впрямь лишь на ремонт холодильников годный.

— Пока не знаю, — продолжал строить крутого спеца Сашка. — Там у тебя или сайлентблоки высохли, или подшипник менять. А может, наконечники…

— Это надолго? — снова повторил Кожухов. — Мне в воскресенье назад.

Вообще-то Андрей собирался уезжать рано утром в понедельник. Но он приврал в надежде на то, что Копчик не успеет за такой срок, а потому и браться не станет. Сказал, и пожалел, что не назвал субботу. Впрочем, это бы тоже вряд ли помогло, поскольку Сашка успокаивающе выставил ладонь:

— Спокуха! Завтра можешь забирать. Давай садись и гони за мной.

Мастерская Хопчина располагалась в районе гаражных блоков на Ленинградской набережной. Родители Андрея жили на проспекте Металлургов, напротив бывшего магазина «Малыш». Не то чтобы очень далеко, но и не совсем рядом.

— Тебя подбросить? — спросил Сашка, когда Андрей загнал «Север» в ремонтный бокс.

Кожухову так уже хотелось поскорей расстаться с бывшим одноклассником, что он поспешно замотал головой:

— Не-не! Я давно не был в Мончегорске, хочу прогуляться.

— Поностальгировать? — гоготнул Копчик так, будто сказал нечто пошлое.

— Типа того, — ответил Андрей, поспешно направляясь к воротам.

— Ну давай, завтра маякну, когда забирать.

Кожухов не оглядываясь кивнул:

— До завтра.

Вообще-то он думал вызвать, отойдя чуток от мастерской, такси. Но потом решил и в самом деле прогуляться. За последние годы набережную Имандры благоустроили, облагородили, пройтись по ней показалось Андрею и впрямь удачной идеей. Благо и погода способствовала.

Дойдя до памятника Защитникам Заполярья, он свернул на проспект Металлургов и вскоре уже подходил к знакомому с раннего детства дому со сквозным проходом, который все называли аркой, хотя свод у этой «арки» был вполне себе плоским.

Кожухов лет еще в пять, может, чуть позже, придумал для себя, что эта арка волшебная. И что если, проходя сквозь нее, загадаешь желание, оно обязательно сбудется. Только идти нужно быстро и желание придумывать уже под арочным сводом. Успеешь — все будет хорошо, нет — тоже ничего страшного, но это желание не сбудется, и снова его можно будет загадать только через сто или больше дней. И — да — конечно же нельзя загадывать ничего такого, что точно не может сбыться. Например, что ты станешь королем всей Земли и будешь править так, что все люди будут счастливы. Или чтобы инопланетяне прилетели нельзя загадывать, хотя они и могут прилететь вообще-то… Но в пять лет, и даже в семь, Андрюша просто боялся, что могут прилететь злые инопланетяне, которые захватят Землю, и всем станет очень плохо.

Сейчас Кожухов едва не рассмеялся вслух, вспомнив эти детские придумки. И все же, шагнув в проход, шепнул вдруг:

— Хочу, чтобы ИРа стала разумной! — А потом фраза уже будто сама продолжилась мысленно: «…и захватила Землю».

Вот теперь уже он не смог удержаться от смеха. Так и вышел, хохоча, с другой стороны арки. И едва не столкнулся с отцом.

— Привет! — продолжая улыбаться, протянул он руку. — Гуляешь?

— Я-то гуляю, — ответил на приветствие Василий Петрович, — мне можно. Нужно даже. А вот ты почему гуляешь? Да еще ржешь на всю улицу. В аварию, что ли, попал?

— А… какая связь? — удивленно заморгал Андрей.

— Прямая. Разбил тачку, ушиб голову. Как следствие, идешь пешком и ржешь.

— Умеешь алгоритмы строить, — усмехнулся Андрей. — Недаром программист.

— Я уже пенсионер, а не программист, — внимательно посмотрел на него отец. И уже вполне серьезно спросил: — Так что с машиной? Я угадал насчет аварии?

— Все в порядке с машиной, — приобнял его Кожухов за плечи. — Мелкая неисправность, в ремонт отдал. До завтра обещали сделать. Сам-то как?

— Самостоятельно пока. Пошли домой, мать заждалась.