Так-так, интересно.

Имена, фамилии, биографии… Персоналии людей Региона. Кто что из себя представляет, в чем замешан, чем замаран, с кем связан, с кем враждует… Это хорошо, это может пригодиться, потому что в открытых источниках и даже из сплетен этого не узнать. По крайней мере, в таком объеме.

Опять ссылки.

Новый адрес, скачка. Расшифровка. Это уже серьезнее — выходы на завербованных сексотов. Неужели они остались? По логике, уходя, он должен был передать их Куратору или вычистить всех под ноль. Ну хотя бы тех, с которыми общался лично. Или он ушел неожиданно? Надо будет проверить. Всё?

Нет, еще аварийные каналы связи, которые устарели, счета с немалыми суммами, которые… получить не придется, потому что это может быть опасно, координаты еще одного схрона с деньгами и прочие мелочи.

Ну, спасибо тебе, Предшественник, кем бы ты ни был и под какой бы личиной ни скрывался. Что-то ты сделал — успел. Не с нуля начинать придется.

Будем считать — передача дел состоялась.

* * *

— Здравствуйте.

— Здравствуйте.

— Мне рекомендовали к вам обратиться.

— Кто?

— Не важно. Наши общие друзья. Меня уверили, что вы очень талантливый и легкий на подъем журналист. Я бы хотел предложить вам работу. Интересную и высокооплачиваемую.

— Ну, хорошо. Давайте встретимся и переговорим лично.

— Я не могу лично. Я далеко, а дело спешное. Мне удобнее по Интернету.

Кому удобнее?.. Вот этому господину, лица которого не разобрать, потому что сидит он против света? И камера у него поганая с плохим разрешением. И он хочет предложить какую-то работу? Можно себе представить…

— Мы предлагаем вам возглавить корпункт в России в Регионе Кавказа. Это ведь ваша тема?

— Да, я интересуюсь Россией и ее южными областями. Но я не уверен, что соглашусь…

— Тридцать тысяч в месяц. Плюс средства на обустройство и представительские расходы, которые вы будете определять сами.

— Я вас даже не знаю! Может, всё это фантазии, а вы…

Потому что мало ли на свете идиотов, один из которых…

— Это не фантазии. Можете убедиться сами. На ваш счет переведены деньги. Десять тысяч. Можете проверить, прямо сейчас. Я подожду.

Что?.. А если проверить? Действительно, переведены.

— А если я откажусь?

— Можете оставить их себе. Кроме того, вам послана информация по вашей предстоящей работе. Сразу хочу оговориться, что мы не будем связывать вас никакими обязательствами, вы сможете писать о чем и как захотите. Полная свобода творчества и самовыражения. По итогам вы сможете выпустить книгу. За наш счет.

А вот это замануха будет посильнее оклада, потому что какой журналист не мечтает о творческой свободе и книге?

— А как я, простите?

— Вам ничего не придется делать. За вас всё сделают ваши помощники.

— Хорошо, я подумаю…

— Только не затягивайте. Лично я хотел бы видеть на этом месте только вас. Но, к сожалению, мои коллеги ведут переговоры с еще несколькими претендентами, которые ни в какое сравнение!.. Но у нас сроки!

— Хорошо. Я дам ответ завтра. Но всё же скажите, почему именно я?

— Потому что вы самый талантливый и известный. Вы — самый-самый!

* * *

В Регионе открылся корпункт нового, пока еще малоизвестного в мире журнала. Но очень многообещающего.

Потому что указанные тиражи… Редакторский совет… И оформление.

И еще потому, что на обложке первого номера была фотография одной очень известной в Европе и мире политической Персоны, которая дала пространное интервью.

Не бесплатно.

Были на разворотах кино- и поп-звезды, которые презентовали свои новые фильмы и альбомы, желая новому изданию всяческих успехов.

За деньги.

И были добрые слова известных людей, которые выражали надежды и уверенность…

За скромные гонорары.

В общем, журнал сделал хороший старт.

Зачем?

Затем, что любое дело начинается с открытия конторы — хоть даже рогов и копыт. Но если рогов и копыт, то их начнут таскать туда-сюда мешками. Да и мелковато это будет. Тут надо что-то помасштабней придумать, чтобы народ зауважал и потянулся.

Например, филиал какой-нибудь западной фирмы «Петролиум унд инвест капитал групп, тудей, корпорейшен»… Ну или «сюдей».

Главное, чтобы громко звучало и визитки золотые.

Правда, по тематике узковато будет. А сети должны широко забирать. Как донный невод, чтобы всё подряд сгребать.

Поэтому лучше — корпункт, так как журналисты они в каждую щель лезут. Камерами и микрофончиками. Вопросики задают провокационные. И это никого не удивляет и не настораживает.

Опять же престиж, так как всяк хочет на обложку или в редакторскую колонку попасть. Или на фото рядом с Мадонной.

А что касается денег… То не так уж много их было выброшено, потому что журналист имел связи, которые использовал. И ему не отказывали.

А суммы гонораров, которые в кулуарах озвучивали политики и поп-звезды, были завышены раз в десять, что работало на их имидж и рекламу. Ведь не важно, сколько ты получил реально, важно, чтобы считалось, что много! Что больше других!

Да и тиражи раз в двадцать…

А вот корпункт, тут всё без обмана и с размахом!

— Послушайте, зачем такие торжества? Зачем терять такую кучу денег?

— Вы не понимаете, без этого нельзя. Это такой старинный, местный обычай…

Ну не объяснять же ему, что без пыли в глаза тут не обойтись. Что деньгами сорить надо! Без этого в России, тем более здесь — никак! Иначе кто тебя всерьез…

Гуляйте, гости дорогие. Ешьте-пейте, слушайте привезенных поп-див, пяльтесь на ВИП и помельче персон, потому, что мы не какие-то там лохи, а уважаемые люди.

К которым потянутся. Должны потянуться!

* * *

— Вы бы хотели поработать в нашем журнале?

— Охранником?

— Нет. Собственным корреспондентом.

— Кто? Я? Но я не умею писать! Совсем. Только протоколы. Я бывший следователь по особо важным…

— Вот и прекрасно. Мы проводим журналистские расследования, а это по вашей части. Написать по готовому сможет всякий. А вот собрать информацию, просеять, проанализировать ее, чтобы создать сенсацию, — это не всем дано. Вам — дано. Мы смотрели ваши дела. Вас ведь называли «наш русский Шерлок Холмс»?

— Ну, когда это было!

— Не так уж давно. А старый конь, он борозды не портит. И глубже, чем нынешние, пашет…

— Ну, хорошо, я попробую.

Еще одна вакансия заполнена. И еще. И еще…

— Мы могли бы предложить вам работу консультанта. Вы очень хорошо знаете местную специфику, потому что родились здесь.

— Конечно, знаю! Я, дорогой, здесь всех знаю, каждую собаку, каждого ишака по имени! Сколько платить будешь?

— Тысячу.

— Э-э?!

— Долларов.

— А-а! Конечно, дорогой. Хоть завтра!

* * *

Штат укомплектован.

Лицо корпункта — лицо известного и уважаемого в Европе журналиста. Тут без подставы, тут не подкопаться. Сам журнал — вот он, отпечатан и разослан по адресам. Контакты… Обезличены. Никто его в лицо не видел. Связь идет через одного из помощников, который оформлен журналистом. С ним общение только через соцсети, а если вживую, то в темноте — с шапочкой по самый подбородок с прорезями для глаз, потому что иначе враги доберутся. Что тот понял. И принял. И даже был заинтригован.

Здесь всё в порядке.

Теперь по самой работе.

Намечены интервью и знакомства с видными людьми Региона.

И «журналистские расследования», которые поведут бывшие «важняки» по интересующим читателя проблемам. Точнее, по проблемам, интересующим единственного читателя.

От населения будет приниматься корреспонденция по проблемам на местах. В том числе жалобы и кляузы. И даже анонимки. И кое-кто за это, возможно, получит деньги, чтобы активнее писали.

В общем, корпункт «заряжен» и начинает работать… Теперь можно разобраться с наследством Предшественника.

Но… не ему…

* * *

Желтые стены. Желтые лица. Потухшие глаза. Тоска и беспросветность. Смертная тоска.

— Кто вы?

— Не суть важно. Важно, что я хочу предложить вам работу.

— Что?! Какая работа? Вы с ума спятили? Вы знаете, что это за больница? Нет? Тогда спуститесь и прочитайте вывеску. И узнайте мой диагноз! Мне жить осталось от силы полгода. Я на таблетках сижу!

— Я знаю. Я ознакомился с вашей амбулаторной картой. Вы всё правильно излагаете. Именно поэтому обращаюсь к вам. Вы ведь офицер? Агент на подсадке.

— Откуда… вы знаете?

— Знаю. Вас определяли в камеры к заключенным, чтобы вы добывали нужную следствию информацию или склоняли упорствующих зэков к даче показаний. Это серьезная работа, требующая выдержки и хладнокровия. И умения молчать.

— Ну?

— Именно поэтому вы нужны мне.

— Сесть в камеру?

— Нет. Работа на воле в хороших условиях. С приличным окладом и премиальными.

— На хрена они мне? Эти премиальные? И вы в придачу? Я покойник. Зачем мне работа? Зачем деньги?

— Во-первых, чтобы продлить вашу жизнь, даже если на пару месяцев. Это дорогого стоит — два месяца жизни. И дорого. Но у вас будут деньги, и вы сможете купить нужные лекарства. Далее, у вас есть дочь, которой вы, если справитесь с работой, сможете приобрести квартиру. Согласитесь, это красивый жест для уходящего. Вас будут помнить и поминать добрым словом. И в-третьих, и самое главное — вы профессионал, вы всю жизнь на «земле» и умирать вот так, на драных простынях, на казенной койке… Как-то недостойно. А я предлагаю умереть вам в деле, на дистанции, когда некогда думать о печальном исходе и считать уходящие часы. Весело умереть. Достойно. И с пользой для дела.