— Спасибо, господа.

Водитель махнул пассажирке рукой, она вышла из машины и, сложив переднее сиденье, пересела назад. Индус улыбнулся мне в ответ и сказал с жутким рычащим акцентом:

— Садись.

Я сел, и машина тронулась. Неизвестный мне автомобиль оказался на удивление неплохим. Подвеска была довольно мягкой для внедорожника, дизельный движок урчал ровно, без срывов и рывков. Водитель заметил, что я прислушиваюсь к ходу машины, и вопросительно посмотрел мне в глаза.

— Хорошо идёт, — ответил я по-английски. — Раньше мне не встречались такие машины. Меня зовут Гена.

— Рамачандра, можно просто Рама, — сказал водитель, расплываясь в довольной улыбке. — Эта машина со мной уже три года. Я приехал на ней со Старой Земли.

— Индийская?

— О, да, — он снова довольно улыбнулся. — Б последнее время у нас стали делать очень неплохие машины. — Он вдруг сказал на достаточно чистом русском: — Даже в Россию экспортируем.

Рама посмотрел на моё вытянувшееся от удивления лицо и громко и раскатисто захохотал. Сзади к нему присоединился тонкий женский смех.

— Я учился в Волгоградском меде, — сказал он. — Я врач-гинеколог. — Он снова засмеялся. — Как говорили мои русские друзья, и деньги в кармане, и руки в тепле.

На этот раз смеялись уже трое.

Пока ехали до отеля, говорили по-русски. В основном ностальгировали и делились воспоминаниями. У Рамы остались о нашей стране самые тёплые впечатления. Неудивительно, в Волгограде прошла его молодость, опять же он сменил патриархальную Индию на достаточно раскрепощённую Россию.

— Рама, ты в Лумумбе живёшь?

— Нет, Гена. Здесь квалифицированному врачу нечего делать. Своих хватает. Я живу в Нью-Дели.

— Ну да, логично. А сейчас куда едешь?

— В Лимпо. Там, по слухам, появился очень хороший травматолог. Просто взялся из ниоткуда, как чёртик из коробочки. Не было, не было, и вдруг оказывается, что со всех окрестных деревень уже идут лечиться именно в Лимпо.

— Ты не про Анжелику Бельфор, случайно?

— Вот видишь, даже ты её знаешь.

— Знаю.

— Вот к ней я и еду. Меня пригласил доктор Лейбович. Сказал, что она недавно вышла замуж, и он волнуется, смогут ли они с мужем иметь детей. Он говорил, что у неё было тяжёлое прошлое, как бы не получилось осложнений.

Я вспомнил Анжи, её мытарства и согласно закивал.

— Рама, ты бы меня жене представил, а то мы болтаем, а она молчит.

— Не могу. Я уже два года как вдовец.

— Ааа… — Я указал головой на женщину на заднем сиденье.

— Это Анджали, вдова моего брата. Собственно, из-за этого мы и здесь.

— Расскажешь? — просто попросил я.

— В Индии я бы даже не упоминал об этой истории, но здесь, думаю, можно. Я убил её мужа и свою жену.

— За что?! — вырвалось у меня, хотя я, кажется, уже начал догадываться.

— Два года назад моя жена изменила мне с моим же старшим братом. У нас достаточно известная семья, три поколения популярных врачей, и этот поступок ставил наших родственников под угрозу. Люди бы отвернулись, перестали уважать и общаться. И я и Анджали уже оказались опозорены, а вместе с нами могли пострадать и остальные. Тогда я взял ружьё и застрелил их обоих, и брата, и жену. А потом мы с Анджали сбежали сюда. Здесь наше прошлое никого не интересует.

— Вот это да… Прямо Шекспир.

В этот момент мы проезжали магазин Фисса, и я попросил остановить.

— Мне надо зайти, а отсюда уже пешком в «Рэдиссон Прибрежная». А вы где остановились?

— Пока не решили. Ты знаешь «Рэдиссон»? Хороший отель?

— В прошлый раз он мне понравился, так что рекомендую.

— Тогда там и встретимся. — Рама махнул мне рукой и уехал.

Я постоял перед закрытым магазином, пока «Mahindra Thar» не скрылся, потом обошёл здание и постучал в заднюю дверь. Долгое время никто не открывал, пару раз мне пришлось даже снова напомнить о себе стуком, затем над задним входом загорелся свет, дверь со скрипом приоткрылась, и в щель высунулся дробовик Следом за ним появилась взлохмаченная голова Серёги Боброва.

— Кого там… Струна? Ты что тут делаешь? Давай заходи.

Он втянул меня внутрь, закрыл дверь на засов и, схватив за рукав, потащил в свой кабинет.

— Давай, давай, — приговаривал он. — Гость в дом — бог в дом. А я уж собирался к тебе с караваном ехать.

Я молча последовал за ним. В комнате было накурено, на столе стояли початая бутылка «Одинокой звезды», пол-литровая банка маринованных грибов, тарелка с порезанной колбасой и расписная керамическая чашка с фруктами. Из-за стола, смущаясь, на меня смотрела молодая мулатка. Перед девушкой стоял русский гранёный стакан, на дне которого плескалось виски, в руке её дымилась тонкая сигарета. Телевизор в углу комнаты принимал посильное участие в посиделках. Как только Бобёр закрыл за мной дверь, на экране показалась приятная дикторша и вежливо поприветствовала меня:

— Добрый вечер… — Договорить Бобров ей не дал. Взял пульт и выключил звук. Потом повернулся ко мне и спросил:

— Так что ты здесь делаешь? Или растрепал уже кто-то?

— Ничего не делаю. Заехал проездом к тебе в гости. И что мне должны были растрепать?

— Ничего не должны. Я сам тебе всё скажу. Садись, наливай. Это Рэчел, продавщица, — он указал на мулатку.

Та, несмотря на то что мы говорили по-русски, приветливо кивнула. Я сел и кивнул в ответ.

— Гена.

— Наливай, — настаивал Бобёр. — Такое обмыть положено, так что до краёв.

Я налил в свободный стакан виски и протянул его в сторону Сергея.

— За что пьём, Бобёр?

— Щас! — Бобров мухой метнулся в другую комнату и через мгновение уже стоял передо мной с бордовой коробкой в руке.

— От имени руководства Русской республики, — торжественно начал он. — А также от имени командования Русской армией, за находчивость и бесстрашие, проявленные при защите страны и граждан, капитан Геннадий Стрин награждается именным оружием, а также памятным знаком «Защитник Отечества»!

Он сунул мне в руку коробку, я поставил стакан на стол и осторожно её открыл. Внутри лежали новенький «АПБ», свидетельство о награждении, позволяющее открыто носить его наравне с резидентами городов Русской республики, и маленькая металлическая звезда, раскрашенная в русский триколор. При более внимательном рассмотрении звезда оказалась значком, причём сделанным из золота и обрамлённым мелкими, не больше десятой карата, бриллиантами. К значку прилагались трёхцветная колодка и удостоверение. Я не глядя опустился на стул и вопросительно посмотрел на Серёгу.

— Что?! — с вызовом спросил он.

— Это что такое?

— Струна, не строй из себя идиота. Или ты считаешь, что в Демидовске сволочи сидят? По-моему, за то, что ты сделал, тебе вообще памятник надо поставить. Да, ещё! Кавалер памятного знака получает денежное вознаграждение в сумме двадцать пять тысяч экю, вот, держи, — он протянул колоду пластиковых денег. — А если ты надумаешь поступить на службу, тебе автоматически дадут звание майора. Пей давай! Звезду обмыть положено. И ту и другую.

— Служу России! — привычно ответил я и залпом опустошил стакан. Рэчел засмеялась и громко захлопала в ладоши. К ней тут же присоединился Бобров. Не успел я поставить стакан, как они тоже выпили, и Сергей разлил по второй.

— Ты ночевать у меня будешь?

— Нет, я в «Рэдиссоне» хочу остановиться. Представляешь, познакомился в дороге с индусом, Рамачандра зовут, а он по-русски говорит, как мы с тобой. В Волгограде учился. Мы с ним договорились там встретиться.

— Доктор Варма?

— Фамилию не знаю, а что доктор — это точно. Гинеколог.

— Тогда он. Увидишь, привет передай.

— Обалдеть… обрастаете агентурой?

— Да какая агентура, так… Знакомый со связями. Подожди, Струна, а если не ко мне, то зачем ты приехал-то?

— Говорю же, проездом. Я, вообще-то, на базу «Россия» еду.

— Легализоваться?

— И это тоже. А главное, тридцать восьмого туда моя свояченица прибывает.

— Кто??? — Бобёр изумлённо посмотрел на меня.

— Ну, сестра жены. Свояченица же?

— Дай угадаю. Жанны?

— Ты знал! — Мне стало весело. Похоже, виски начало действовать.

— Не знал, догадывался. Правильный выбор. Одобряю. Я её дело тогда вместе со всеми похищенными в эфиролёте получил, ну и перечитал, когда ты с ней заявился. Хочешь посмотреть?

Я отрицательно замотал головой. Мир перед глазами покачнулся и медленно поплыл влево.

— Ну и правильно. Но от себя скажу. Береги её. Очень положительная девушка.

— Не девушка уже, — я пьяно засмеялся. С дороги и на голодный желудок алкоголь действовал быстро и безжалостно, как выстрел в голову.

— Так что там с её сестрой?

— Да ничего. Прибывает по категории «Б», просила известить родственников, чтобы кто-нибудь встретил. Жанна не может, она маму ждёт, вот я и поехал.

— Ещё и мама?

— Сам в шоке, Бобёр. Прибежал пацан, вручил телеграмму. А там — «Еду с караваном от Фиссы, встречайте, мама». Ты это, караван когда ждёшь?

Конец ознакомительного фрагмента