За рухнувшим, иссеченным осколками ограждением пузырились сгоревшие хозяйственные постройки, выполненные из нетленного, но уязвимого по отношению к огню материала. Крыша ближайшего из четырех некогда жилых домов провалилась внутрь, истекая черным дымом, стена здания, изрешеченная пулями, щерилась множеством сквозных пробоин. Во дворе в неестественных позах среди луж расплавленной пластмассы разбросаны тела, облаченные в современную боевую гермоэкипировку.

Шершнев насчитал семь убитых, включая тех, что остались лежать на склоне.

Урман, осмотрев двор, негромко произнес:

— Опоздали. Осторожнее, лейтенант, кто-то наверняка остался в доме. Контролируй окна, прикрывай, я пошел внутрь.

— Может, вместе?

— Справлюсь. — Охотник, низко пригибаясь, коротким рывком преодолел расстояние до стены дома и вжался в посеченный осколками простенок между окнами.

Еще секунда, и цепочки логр-компонентов, отделившись от экипировки Урмана, изогнулись, заглянув в оба оконных проема.

— Чисто, — раздалось по связи. — Тут, похоже, вышла ничья… — голос Урмана прозвучал озадаченно.

Шершнев подтянулся к нему, взглянул через разбитый оконный проем в помещение.

Четыре тела в уже знакомой боевой гермоэкипировке лежали на полу, в безвольных позах, чуть дальше к стене привалился изрешеченный пулями древний пехотный сервомеханизм.

Лейтенант перепрыгнул через оплавленный разрывом плазменной гранаты подоконник, взглянул на мертвые тела, узнавая характерный почерк, — роковые попадания зияли небольшими входными отверстиями в забралах гермошлемов, — затем перевел взгляд на пехотного андроида.

— Он один их завалил?

— А ты видишь тут еще кого-то? — вопросом на вопрос ответил Урман, которого почему-то сильно заинтересовал древний механизм. Он склонился над ним, позволяя цепочкам, набранным из логров, причудливо изгибаться, сканируя андроида.

— Необычный серв, — наконец произнес он, выпрямляясь. — Приводы перебиты, но ядро системы уцелело. Идет попытка перезагрузки.

Шершнев молча поднял автомат.

— Добить собираешься?

— А что ты предлагаешь? У меня четкие инструкции относительно реликтовых боевых машин. Уничтожать на месте.

— Не торопись, лейтенант. — Урман указал компенсатором оружия на небольшой выступ в правой височной части металлопластикового черепа боевой машины, где у человека обычно расположен стандартный вживляемый еще в роддоме имплант [Стандартный имплант — позволяет человеку отдавать мысленные дистанционные приказы различным кибернетическим системам (в основном, бытовым), соединяться с сетью Интерстар, принимать информацию по коммуникационным каналам. При этом имплант сконструирован таким образом, что любая попытка внешнего воздействия на мозг человека тут же блокируется.]. — Андроиду интегрирован кристалломодуль «Одиночка».

— Носитель человеческого сознания? — Шершнев скривился. — Не верю я в эти сказки. — Он искоса взглянул на Урмана и нехотя добавил: — Ладно, кристалломодуль заберу, техники разберутся.

— Говорю, не торопись. Или у тебя проблемы с реликтовыми машинами?

— Какие проблемы? — не понял Шершнев.

— Ну, фобии или еще что-нибудь?

— Да нет у меня никаких фобий! Ты вокруг посмотри. Тут человеческих трупов навалом, а ты о сервомеханизме беспокоишься.

— Жизнь — сложная штука, — невозмутимо ответил охотник. — Вот ты с точки зрения здравого смысла можешь пояснить, почему боевой дройд убегал от них?

Шершнев невольно задумался.

Кто эти люди? Как попали сюда? Зачем преследовали пехотного андроида, и главное — Урман скупо, но точно обрисовал абсурдность ситуации — почему боевая машина, запрограммированная на уничтожение противника, вдруг бросается в бегство?

О программном эквиваленте инстинкта самосохранения, заложенном в систему дорогостоящих сервов, он, конечно, слышал, но взгляд лейтенанта еще во дворе и на склоне подметил по расположению тел и характеру роковых попаданий, что погибшие являлись далеко не элитными бойцами. Они действовали весьма прямолинейно, пытаясь задавить одинокого серва численным перевесом и огневой мощью.

— Действительно, странно, — нехотя согласился лейтенант. — Зачем он бежал от них?.. И почему решил принять бой именно тут?

— Вот я и говорю, не торопись, — кивнул Урман. — Дай ему перезагрузиться.

В этот момент в соседнем помещении раздался резкий скрипящий звук, словно приоткрылась закрепленная на петлях дверь, и в следующую секунду в разгромленное помещение внезапно выскочил мальчик лет десяти. Надетая на него гермоэкипировка была явно размера на два больше, чем нужно, забрало гермошлема поднято, на бледном лице ребенка застыл испуг, замешательство — он в растерянности огляделся вокруг и вдруг бросился к неподвижному андроиду, прильнув к нему с истошным вскриком:

— Дяденька, не убивайте Гюнтера! Он хороший!.. Он мне жизнь спас!.. Дяденька!.. — Тело мальчика сотрясалось от рыданий. — Он меня на себе нес!..

— Успокойся. — Урман присел на корточки. — Так это твой андроид? А ты сам как тут оказался?

— Меня украли! Вот эти… — мальчик слабым жестом указал на неподвижные тела.

— Так. — Шершнев опустил автомат, отступив на шаг в сторону. — Давай по порядку. Никто твоего серва не тронет. Как тебя зовут?

— Иван… — всхлипнул мальчонка, но тут же, преодолев робость, дерзко взглянул на лейтенанта и добавил: — Моя фамилия Столетов. Я сын сенатора планеты Грюнверк.

— Мальчика не трогайте! — Внезапно, будто удар грома, прозвучал четкий синтезированный голос машины.

— Гюнтер! Ты жив!..

— Можно сказать и так. — Андроид шевельнул правой рукой, но лейтенант оказался проворнее, ногой откинув его оружие. Дройд с надрывным звуком сервомотора чуть повернул голову и произнес, обращаясь к Шершневу: — Я не опасен.

— Сомневаюсь.

— Боевые программы блокированы, — упрямо настаивал дройд. — Я Гюнтер Шрейб, капитан, командир отдельного механизированного взвода триста двадцать четвертого серв-батальона ВКС Земного Альянса.

— Даже так? — присвистнул галактлейтенант. — А ты в курсе, что Галактическая война давным-давно завершилась капитуляцией Альянса?

— Догадываюсь.

— По какой причине ты стал спасать мальчика? — вступил в разговор охотник.

Гюнтер опять чуть повернул голову.

— А ты бы прошел мимо?

— Хороший ответ, — одобрительно кивнул Урман. — Как попал на планету?

— Прошел через гиперпространственный тоннель.

— Это правда? — охотник посмотрел на Ивана.

— Правда. Меня держали в старом корабле. На другой планете, где нет воздуха.

Урман и Шершнев переглянулись, затем отошли в сторону.

— Дройд и правда непростой, — произнес лейтенант. — С мальчиком понятно, сейчас окажу ему первую помощь, потом заберу на базу. А как быть с сервом?

— Теперь ты уже не можешь его добить, — усмехнулся охотник. — Тебе ведь известен прецедент Юноны? [Подробнее о цивилизации машин на планете Юнона в романе «Душа Одиночки».]

— Известен.

— Вот и забирай его. Пусть командование разбирается, что делать. Ко всему прочему он обладает информацией по порталу, связывающему между собой Первый Мир с одной из планет Ожерелья. За подобными сведениями годами без толку гоняешься, а тут — прямо в руки, на блюдечке.

— Ладно, не надо меня уговаривать. Дройда заберу. Вертолет уже направляется сюда. Что скажешь об убитых?

— Мое мнение — группа наемников. Экипировка у них не самая продвинутая, порядком поизношенная, да и в бою они себя проявили не лучшим образом. Короче — сброд, нанятый для разовой акции. Мальчик наверняка говорит правду, а вот каким образом они попали сюда — это тебе придется выяснять самому, лейтенант. Мне, как понимаешь, задерживаться тут не резон.

— Я бы посоветовал спуститься по склону, — раздался голос Гюнтера. — Там внизу — раненый наемник. Он многое прояснит, если хорошо расспросить. Только сначала мальчику помощь окажите.

Лейтенант обернулся, хотел ответить Гюнтеру что-то резкое, но его голос был заглушен свистом вертолетных лопастей — это вызванная Шершневым машина садилась в пространстве внутреннего двора.

— Все будет хорошо, Иван… — Дройд коснулся руки мальчика. — Скоро увидишь отца. Можешь мне верить.

— Я тебя не брошу.

Гюнтер ничего не ответил. Его судьба сейчас висела на волоске и казалась самому Шрейбу весьма туманной.

Планета Грюнверк. Офис сенатора Столетова. Неделю спустя после событий на Арасте…

— Ну, и что мне прикажешь с тобой делать? — Роман Карлович Столетов, мощный, хотя и не атлетически сложённый мужчина лет пятидесяти, с хмурым видом посмотрел на изрядно потрепанного пехотного андроида.

Гюнтер в ответ лишь пожал плечами. Он понимал, что в данный момент его судьба полностью находится в руках Столетова-старшего. После того, как ему отремонтировали кинематику и залатали пробоины в корпусе, прошло два дня.

— Будь ты обычным, нормальным человеком, то уж поверь, нашел бы, как тебя отблагодарить за спасение сына. Жаль, что ты убил командира наемников, теперь заказчика уж не найти… — задумчиво, но с явным раздражением в голосе продолжал размышлять вслух сенатор.