— Гучарро будет убивать, пока не убьет самого себя, — сказал Джорба.

Олег вздрогнул. Он забыл о пленнике.

— Я не собираюсь лишать тебя жизни, — сказал землянин, убирая нож. — Я конфискую его. Взамен вы получите виброножи с допуском. Все охотники всех племен получат виброножи.

«Хотя тогда вы все с голоду загнетесь», — подумал Баталов.

Можно было установить посреди леса сотни две списанных белковых синтезаторов с порционной раздачей. Одноразовые стаканы и тарелочки. Или, если не мелочиться, провести вокруг планеты пару-тройку трансконтинентальных пищепроводов — автономные молекулярные репликаторы повышенной прочности.

— Гучарро спасет только Шлем силы, — сказал Джорба.

— О каком шлеме ты говоришь? — насторожился Олег.

— Раз в пять лет лучшие войны Крикка бьются за него насмерть.

Баталов понял, что дикарь говорит о какой-то штуке местного поклонения. Естественно, откуда Джорбе знать о нейрошлеме «Трояна».

— Мне нужно противоядие от гучарро, — сказал Олег. — От бородавочника. Ты сам говорил. Слышишь меня?

Джорба как-то странно посмотрел на землянина. «Как можно быть таким глупым?» — говорил его взгляд.

— Гучарро будет убивать, пока не убьет себя сам, — вновь произнес дикарь. — Легче руками вычерпать реку, чем остановить демона.

— На кой черт мне тогда ваш Шлем силы, если я демон?

— Он сделает высоколобых твоими рабами. Крикк будет принадлежать тебе.

— Они что — ваши враги? — спросил Баталов. Похоже, он зря терял время. За противоядием нужно обращаться к производителю яда. — Вставай, ты проведешь меня к высоколобым.

Дикарь не шелохнулся.

— Вижу, что враги. Вставай, высоколобые украли у меня Шлем Крэмберга. Я намерен его вернуть.

Услышав имя покровителя пришельцев, дикарь взглянул на человека со звезд с еще большим сожалением. Шлем Крэмберга. Джорбу всегда поражала самонадеянность землян. Крэмберг был великим богом, но самым маленьким здесь. Пришельцы вгоняли под кожу куски железа, поднимали над деревьями машины, смотрели в говорящую воду, но от этого Крэмберг не становился больше. Объяснять землянам, что в мире бисера могут стоять скалы, было бесполезно, но Джорба все же рискнул.

— Крэмберг — капля на раскаленном лице Язурга, — сказал он.

Баталов чуть не врезал дикарю между глаз. Ничего толком не могут объяснить! Зад не оторвут от земли без стихов! Мозгов у тебя капля!

Над деревьями возник шелест ионных двигателей, к ним приближался флаер.

— Вставай! — рявкнул Олег. Времени разбираться в назначении Шлема силы не было. — Я приказываю тебе!

Ни воротника, ничего, за что можно дернуть, а таскать мужика за волосы это, согласитесь, как-то по-женски… Олег отвесил Джорбе пинка.

— Тебе нужен Шлем силы, — твердил тот.

Они попали в зону действия спутниковой системы навигации. Джорба, увлеченный сравнением Шлема силы и Шлема Крэмберга, не обращал на землянина внимания.

«Выбирайся сам». — Баталов побежал прочь из-под всевидящего ока GPS.

Глава 4

Крикк

Когда стальной нейрошлем опустился на голову Крэкка, обволакивая, смыкаясь на скулах, молодой дикарь чуть не задохнулся от ужаса. В первые мгновения он остолбенел. Рядом дымился в изорванной броне железный человек и… голос. Он возник суровый и властный. Нечеловеческий. Крэкк сразу же почему-то понял: к нему взывает могущественный дух, возможно, сам Крэмберг. Дикарь попробовал сдернуть шлем, но тот сидел плотно, словно прирос к голове. Дух взывал к Крэкку не со стороны, его голос рождался прямо в ушах:

— Борт номер один, подтвердите…

Да, так мог разговаривать только бог — повелительно, с металлическими нотками в голосе. Раньше Крэкк представлял себе, что наступит день, и Язург обратится к нему из-за края облаков, а вышло, что он, Крэкк, разговаривал с чужым инопланетным богом, да еще в день своего посвящения. Как Язург посмотрит теперь на его отрезанный палец! Примет ли дар?

— Борт номер один…

На глаза опустился прозрачный щиток, усиленный линзами кругового обзора. Крэкк испугался, но в следующее мгновение с удивлением обнаружил, что стал видеть гораздо лучше, словно у него выросла дополнительная пара глаз. Дух продолжал спрашивать. «Борт номер один». Божество дало Крэкку новое имя, не получив взамен ни капли крови! Обычно духи не были так щедры и забирали у избранных части тела.

— Да, я — Борт Номер Один, — осмелился произнести Крэкк.

— Борт номер два, — назвал себя голос. Посыпались незнакомые Крэкку слова, из которых дикарь понял лишь одно: это не Крэмберг. Да и стал бы земной повелитель снисходить до жителя периферийной планеты лично?

Дестроер «Троян», Борт Номер Два, Штурман-оператор, Масса Двести Тонн — у захватившего Крэкка духа было несколько имен. Так поступали все колдуны. Потеряв одно имя, маг мог воспользоваться другим. Масса Двести Тонн проговаривал заклинания:

— Многоканальность и алгоритмическая защищенность всех информационных и прицельных систем, плазмоган — боевая готовность, автоматизированные действия по наземным, воздушным, суборбитальным целям, счетверенная лазерная пушка, ковровая аннигиляция, излучатель антиматерии — боевая готовность…

Крэкк бросился прочь, бегом из корабля землян.

— Я не знаю, не знаю, — шептал он. — Отпусти меня, Борт Номер Два! Сними шлем!

— Команда не принята. Борт номер один, говорите четче.

Масса Двести Тонн злился. Штурман-оператор читал заклинания и требовал разрешения от Борта Номер Один. В чем разрешения, дикарь не понимал, но чувствовал, что еще немного, и дух сожмет голову непокорного носителя в железных тисках шлема. В любой момент череп Крэкка мог лопнуть, словно орех. Абориген оглянулся и увидел, что разъяренный Масса Двести Тонн с «ядерной силовой установкой» поднялся в воздух.

— Да, — произнес, обмирая Крэкк, отвечая на очередное заклинание духа, не зная толком, что «да». На что он только что дал свое согласие. Но, если Второй Борт откажется от него, а Язург уже отказался, он, Крэкк, останется без покровителя. — Да, я разрешаю!

— Упреждающие удары по любому воздушному противнику.

— Да.

— Атака наземных целей.

— Да.

— Противодействие радиоэлектронным и оптико-электронным средствам противника.

— Да.

— Введение дублирующего управления…

Крэкк вновь ответил «да». Он решил во всем соглашаться с Дестроером. Появился еще один малый дух — Борт Номер Три. Дикарь не мог знать, что это не кто иной, как андроид с «Гелиоса». С этой минуты поврежденный робот корректировал управление «Трояном», списывая «чудачества» борта номер один на… «отрицательные реакции психофизического уровня, присущие человеку, вызванные возможным ранением».

Андроид нашел выход для «поврежденного» носителя нейрошлема.

— Автоматизация всех этапов полета и боевого применения.

— Да, — сказал Крэкк.

Теперь дестроером мог управлять ребенок, при этом — дистанционно.

Крэкк бежал по лесу, а стальная гора неотвязно следовала за ним. Новый покровитель наполнял шлем странным воздухом — прохладным, но лишенным запахов. Масса Двести Тонн время от времени появлялся в небе и тут же исчезал за листвой.

Молодой дикарь бежал к своему племени. А куда еще ему было бежать? В глубине души Крэкк надеялся, что штуку на его голове зачтут за скальп Арэсса. Он ведет по воздуху стальную скалу. Или это не доблесть? Главное, чтобы его приняли соплеменники, а боги как-нибудь договорятся.

Неожиданно, когда до деревни Крэкка оставалось совсем ничего, трубный рев божества пропал. Язург! Он не пускал Штурмана-оператора в свои владения. И Борт Номер Два струсил. Крэкк остановился в растерянности. Нестерпимо заныл укороченный мизинец. Кандидат в воины вновь попробовал сорвать шлем, он стаскивал неожиданно свалившийся на него чужой дар чуть ли не с ненавистью.

Копье Язурга. Священное оружие, которое вложил в его руку дядя, где оно?

Где скальп врага? Вместо этого он, Крэкк, явился к сородичам со стальной головой на плечах, заменившей родной воздух джунглей на чужое холодное дыхание. Священное копье пропало. Что же он натворил?! Трусливое существо во власти не менее трусливого бога. Крэкку стало настолько жаль себя, что он чуть не расплакался, а потом просто пошел на звук голосов к крытым листьями папоротника родным хижинам.

За забором из колючего кустарника две девочки, черпая из горшка смесь угля и охры, наносили на щеки полосы, время от времени передавая друг другу круглое медное зеркало. У одной вместо костяного кольца в ухе блестела золотая сережка, а на бедрах болтались остатки того, что когда-то было джинсовыми шортами. Завидев Крэкка, модницы завизжали, словно на них плеснули кипятком, и бросились бежать. Горшок упал, расколовшись надвое. Из земляной хижины выскочил воин, решив, что на девочек напал, каким-то образом перемахнув через колючую ограду, крупный хищник. Увидев железную голову, мужчина застыл.

— Хэтт, это же я, — произнес Крэкк. — Я, твой друг!

Когда-то впервые встретив землянина в экзоскелете, Хэтт испытал потрясение, но потом искусный и доблестный Рутт, призвав силу Язурга, убил одного из пришельцев, выпотрошив экзоскелет. Корпус еще долго лежал посреди поселка, вымазанный нечистотами и экскрементами. Хэтт был первым из тех, кто бесстрашно испражнился в броню землянина. Вот она, расплата!

— Я принес стальную голову!

Хэтт испытал животный ужас. Ощущение усиливалось тем, что за щитком, в глубине сверкающей на солнце сферы нейрошлема, оказались испуганные знакомые глаза. Демон завладел Крэкком, а теперь пришел за остальными! Хэтт был не из робкого десятка. Год назад, только-только пройдя инициацию и став воином, он не побоялся войти в жилище Духа Тлена — покровителя низколобых музай. И это после того, как высоколобые воины сняли скальпы с его жрецов. Хэтт прямо смотрел в нарисованный на камне устрашающий лик Духа — хобот вместо носа, посреди лба — рог, глаза леопарда, на голове рога буйвола, клыки льва, пасть гиены. Злой дух капища всем своим обликом леденил кровь, но сейчас при виде стальной головы Хэтт испытал настоящий шок.

— Я без оружия. — Разведя руки, Крэкк шагнул вперед.

Издав вопль, Хэтт что есть силы метнул в стальную голову копье. Оно, угодив в лицевой щиток, треснуло у основания наконечника, не оставив на шлеме даже царапины. Выхватив из-за пояса широкий нож, громко призывая Язурга, но в отличие от искусного и доблестного Рутта, не имея его силы духа, воин на всякий случай помчался прочь от демона, насланного на непокорное племя самим Крэмбергом. Хэтт мазал экскрементами экзоскелет, он мазал больше других! Он наелся тогда незрелых плодов гуаявы…

Хэтт был опытный воин, с тяжелой рукой, но Крэкк почти не почувствовал удара копья. Словно его несильно ткнули пальцем в лоб. Забыв об опасности, Крэкк зашагал по поселку. С криками разбегались женщины, хватая детей.

Мужчины не могли опозориться на глазах у жен и матерей, охотники окружили монстра.

— Язург! Язург! Язург! — Выставив перед собой копья, воины готовы были пустить их в дело, а также изрубить демона топорами, как только в наконечники копий и лезвия местных томагавков войдет сила несокрушимого Язурга.

У посланца Крэмберга стальная голова, но тело из плоти и крови. Лишив врага рук и ног, вырвав сердце, можно будет добраться и до головы.

— Это же я, Крэкк! Я раздобыл вам летающую скалу.

— Язург! — Кольцо вокруг Крэкка сжималось. Широкие наконечники, некоторые с зазубринами, плясали перед грудью. — Язург! Язург!

Обладатель летающей скалы растерялся. В бок ужалило. В бедро, в плечо. Копья врезались в тело молодого дикаря пока неглубоко, словно нападавшие испытывали демона, провоцируя его на атаку.

— Борт Номер Два! — взвыл Крэкк. — Где ты?

Обливаясь кровью, демон призывал своего покровителя.

— Масса Двести Тонн, неужели ты не видишь меня!

«Борт номер два, — раздалось в шлеме. — Захват объектов произведен».

Автоматическое сопровождение целей. Штурман-оператор предлагал выбор боеприпаса. Ракета «воздух — поверхность», лазерные орудия, аннигиляционные установки. На внутренней стороне лицевого щитка нейрошлема, в правой его части, возник экран. Крэкк увидел лес, деревню, поделенную на квадраты, охотников в рамках прицела. Нумерацию целей. Крохотную фигурку в шлеме. Дикарь понял, что видит себя глазами Борта Номер Два, дух-покровитель на время передал ему свои глаза.

«Подтвердите выбор цели».

— Язург! Язург! Язург!

— Борт Номер Два! — От боли Крэкк плохо соображал, но и, выйдя против Язурга, он не хотел, чтобы погиб кто-то из охотников. — Цель шесть-один!

Цель шесть-один. Из передач говорящей воды Крэкк почерпнул кое-что об оружии землян, и знал, что за словами «плазмоган», а особенно «аннигилятор» скрываются очень злые духи. Борт Номер Один остановился на «протонной торпеде», смутно помня, что торпеда меньше ракеты, а значит…

Захватив цель еще на расстоянии двенадцати километров, отправленный андроидом в боевое патрулирование дестроер, изменив маршрут, вышел в район поражения. Прицельный комплекс с лазерным дальномером-указателем выдвинулся из-за щитка в носовой части истребителя.

Руки охотников поднялись вверх, синхронно взлетели копья. Страх придавал дикарям решимости. Демон пришел в их селение. Убийца, присланный узколобыми или землянами, которые тоже не отличались особой высотой лба.

Сработала торпедная установка «Трояна». Высокоскоростной ударный снаряд с мощной протонной боеголовкой вылетел с борта дестроера.

— Борт Номер Два! — Крэкк понял, что еще мгновение, и в его теле не останется ни одной целой кости.

Предназначенная для поражения тяжелых орбитальных кораблей, истребителей, наземных бронированных целей, неуязвимых для лазерных пушек, протонная торпеда, пущенная с расстояния полутора километров, легла на цель шесть-один с погрешностью менее метра. Стоявшая посреди леса, нависая над деревней, серая скала взорвалась. Разлетелась с грохотом, в котором потонули все иные звуки. Сотни тонн гранита превратились в пар.

Эта была не та «мелочь», которой вооружены некоторые пехотные подразделения космодесанта — наплечные или ранцевые протонные ракетные установки, способные разве что сковырнуть истребитель. Взрывной волной разбило в щепки и пыль крайние хижины. Остальные разнесло или опрокинуло. Две конусообразные крыши, пролетев над центральной площадкой, валялись теперь у уцелевших домов на противоположной стороне селения. Благо женщины и дети укрылись там. Только чудом никто из них не пострадал.

Охотников разбросало. Дрогнувшая земля вылетела у Крэкка из-под ног. Сверху посыпались остатки деревьев, камни — все, что осталось от цели шесть-один.

Дым рассеялся. На месте скалы исходил паром расплавленный гранитный остов. Вокруг горели джунгли. На отвоеванном у природы пространстве легко разместились бы две деревни.

«Подтвердите выбор цели».

— Хватит! — закричал Крэкк, видя, как в небе вырастает громада дестроера. — Отмена атаки!

Отмена. Отмена, великий Масса Двести Тонн. Они все поняли…

— Где мое копье?

Крэкк обернулся. Перед ним стоял Рутт. Перед этим дядя просто наблюдал со стороны за остальными охотниками, но после бомбежки, видимо, решил взять инициативу на себя.

— Где мое копье, сосунок? Где низколобый?

— Я потерял его, но я привел могущественного духа, теперь он будет служить… нам.

Служить? Дядя видел, что от деревни практически ничего не осталось! Лицо Рутта побагровело:

— Ты пользуешься силой металлического бога и думаешь, что способен напугать настоящего воина?

Крэкк еще больше зауважал дядю: Рутт действительно был бесстрашен. Он стоял посреди опустевшей, разметанной, словно сено на ветру, деревни, непоколебимый, уверенный, злобный.

— Только что в этот нож вошел Язург. — Рутт шагнул к племяннику с ножом в руке. — Сейчас я напою повелителя кровью отщепенца!

— Нет! — На руке Рутта повисла неизвестно откуда появившаяся Салль. — Крэмберг помрачил его рассудок! Не убивайте его!

— Зачем он нужен тебе такой? Слизняк! Он никогда не станет воином!

Салль смотрела на Крэкка глазами, полными слез.

— Где скальп, милый? Скажи, что ты принес его.

«Слизняк» отрицательно покачал стальной головой.

— А как же наша свадьба? Крэкк! — Салль перевела взгляд на Рутта. — У него еще есть пальцы, дайте ему шанс.

Рутт коротко ударил девушку ладонью, и та отлетела в сторону.

— Крэкк! Сыночек!

Крэкк увидел мать, стоявшую с перепачканным землей лицом. Ее хижину наполовину снесло ударной волной.

— Уходи, — сказал ей Рутт. — Мать не должна видеть позор сына. Если он не станет воином, так пусть хоть умрет как мужчина.

Крэкк молчал, без скальпа он не мог сказать матери ни слова. Охотники оттащили плачущую женщину, затем Салль.

— Я любил тебя как сына, — произнес Рутт. — Я доверил тебе самое дорогое, что только может быть, свою доблесть — копье, окропленное в бою, оружие, которое благословил Язург. Ты же привел врагов в наш дом. Пришельцы попирают закон предков, наполняя металлом наши тела, сажая нас под GPS. Пусть все увидят, как Язург наложит на отступника свою руку!

Дестроер сделал круг над деревней. Снижаясь, истребитель лег в боевой разворот.

— Я вызываю Крэмберга на бой! — занеся над собой нож, крикнул стальной громаде Рутт. — Так пусть мой клинок напьется кровью!

Глаза воина выкатились, губы что-то шептали. Жители деревни наблюдали за происходящим со смешанным чувством страха и восхищения. Ударом ноги в грудь Рутт опрокинул Крэкка наземь.

Молодой дикарь полз от своего дяди, немощный и жалкий. Высоколобые охотники, их женщины застыли в ожидании. Рутт был смел, но только что стальной бог разрушил скалу, разорвав грохотом небо от края до края, превратил джунгли в пепел. Язург был грозен, но почему он не явил себя среди облаков, подобно летающей громаде? Покровитель высоколобых, невидимый и бессловесный, почему он допустил разрушение их домов? С другой стороны, все помнили, как Рутт расправился с археологом. Землянин плевался огнем, а в руке воина было простое копье.

Крэкк поднялся на ноги, но, получив удар в солнечное сплетение, вновь полетел на землю.

— Я не могу добраться до твоего скальпа. — Рутт поставил ногу Крэкку на грудь. — Я принесу в дар Язургу твое сердце. Это искупит твою вину, мальчик.

Да, и послужит хорошим уроком другим.

— Борт Номер Один вызывает Борт Номер Два, — прошептал Крэкк. Он испугался. Если Рутт говорил, он делал. Он убивал землян, он с удовольствием окропит землю кровью предателя.

На внутреннем экране лицевого щитка нейрошлема — поделенная на квадраты разрушенная деревня. Нумерация целей в рамках прицела. Зоркие глаза Массы Двести Тонн. Цель пять-два — доблестный Рутт.

Нож коснулся груди молодого дикаря, затем взмыл вверх, к небу, где завис дестроер. Завизжала Салль.

— Цель пять-два! — закричал Крэкк.

Обладатель нейрошлема вызывал море огня. Впрочем, это забота «торпеды» или «ракеты», чтобы он, Крэкк, остался живым и невредимым. Рутт провалится в небытие, исчезнет раз и навсегда со своим ножом. Сам напросился!

Да, он, Крэкк, хочет уйти к людям, но его вынудили, он не предатель. Просто ему ненавистен мир Язурга, жертвоприношения, скальпы. Его вынудили. Дух Крэмберга не рассчитал — снес несколько домов. Иногда и стрела портит шкуру белки.