Пятый отполз от опушки и, пригибаясь, пробежал метров тридцать. Послышался нарастающий басовитый звук. Пятый шарахнулся в сторону и вжался в корни огромного дерева. Так он и сидел, скрючившись, слившись с корнями.

В десятке метров от него прошелестела десантная платформа. Ищут! Страх вновь овладел Пятым. Как только платформа, петляя, скрылась в лесу, Пятый поднялся на ноги. Бежать! Надо бежать! Но куда?

— Запомните, ребятки: если вы на территории противника и вас ищут, самым правильным будет найти себе убежище где-нибудь в зоне внимания противника. Как гласит пословица, если хочешь спрятать хорошо, спрячь на виду. Прячьтесь там, где уже искали. Под носом у противника. Такой способ срабатывает в восьмидесяти процентах…

Пятый вновь отправился к ферме. Преодолев ползком последние десять метров, он заполз в обгоревшую дыру в стене крайнего домика. Домиком это строение назвать уже было трудно. Сохранилось всего три стены, да и те все в дырах. Обломки крыши и четвертой стены создавали прекрасное укрытие.

Протиснувшись в щель между двумя обломками, Пятый замер. Небольшие просветы как нельзя лучше подходили для наблюдения за солдатами. Те, построившись по двое, стали подниматься в десантный бот. Спустя десять минут к боту подрулила платформа. Человек в знакомом камуфляже вскинул руку, и платформа остановилась. Соскочив на землю, он взял в руки ящичек и подошел почти вплотную к домику, где прятался Пятый.

Пятый напрягся. Подошедший был не кто иной, как капрал Левин. Поставив на землю ящичек, который оказался медблоком, Левин прошептал, глядя на стену леса:

— Надеюсь, ты жив и медблок тебе пригодится. Будь здоров, парень.

Бот взлетел и скрылся за деревьями.

Пятый пролежал в своем укрытии до вечера. Светило медленно опускалось, и тени от деревьев и остатков построек удлинялись. Тело занемело, рана на плече саднила все сильнее.

Пятый осторожно вылез из своего убежища. Пригибаясь, он обошел домик, схватил медблок и, так же пригибаясь, перебрался под деревья. Открыв пластиковую крышку, он посмотрел на ряды пневмошприцев, упаковки с бинтами и пластырями, баллончики с изопеной.

— Сегодня, ребятки, мы изучим содержимое стандартного медблока. Итак, средства первой помощи. Баллончик с изопеной, баллончик с антисептиком. Запомните, если рана кровоточит, обработайте ее антисептиком и залейте изопеной. Если есть время, вместо пены используйте баллончик с сывороткой Е-шестнадцать. Она за пять-семь часов стянет рану. Далее. Возьмите пневмошприц с желтой полосой. Это антисептик для внутреннего приема. Предохраняет от заражения крови. После нанесения сыворотки наложите пластырь. Вот этот сетчатый материал. Он прилипает к телу и не пропускает грязь в рану. При этом он дышит. Далее перебинтовываете рану. Все. Чтобы унять боль, в наборе есть пневмошприц с красной полосой. С зеленой полосой — антишоковый. Синяя полоса — ударная доза витаминов. И еще куча всякой дряни…

Пятый вынул из медблока баллончик с антисептиком. Скосив глаза на плечо, отложил баллончик и стал отколупывать засохшую глину с раны. Только сейчас он понял, что охотиться за ним никто не собирался. И, возможно, все его шарахания по лесу были впустую. Отскоблив глину, он надавил на рану. Корка лопнула и потекла кровь. Пятый откинул колпачок баллончика и густо обрызгал рану. Антисептик зашипел, и плечо пронзила боль. Из глаз сами собой хлынули слезы. Антисептик очистил рану и приостановил кровь. Рваные края развернулись, обнажая мясо и небольшой металлический шарик, застрявший в ране. Похоже на крупную дробь. Но откуда в ране дробь? Ведь противник стрелял из бронебойных ружей, а там кумулятивный заряд.

Достав нож, Пятый подцепил шарик кончиком и, стиснув зубы, выковырнул из раны. Снова спрыснул антисептиком, потом взял баллончик с сывороткой. Залив ей рану, он аккуратно приложил пластырь. Сетчатый материал тут же прилип к плечу. Следом пошел в ход пневмошприц с желтой полосой.

Подержав в руке рулон бинта, Пятый положил его обратно. Перевязывать плечо было неудобно. Он решил утром сменить пластырь. А теперь неплохо бы найти свою одежду, пока совсем не стемнело. Да и помыться не мешало бы. Что такое гигиена, знал каждый боец их группы. Доктор Хабаров особенно следил за выполнением процедур личной гигиены. Но до наступления темноты к ручью не успеть. Значит, мытье откладывается до утра.

Забрав одежду из импровизированного схрона, Пятый вернулся на ферму. Побродив по территории, он нашел кусок обгоревшего синтетического брезента. Сойдет за одеяло. Если будет холодно, можно вколоть антишоковый препарат. На своих убитых товарищей он старался не смотреть. Пятый чувствовал себя немного виноватым. Они погибли, а он выжил.

Недолго думая Пятый выбрал местом ночевки свое давешнее убежище — разрушенный домик. Подложив под спину камуфляж, а под голову ботинки, он укрылся брезентом и закрыл глаза. Сон не шел. Перед глазами пробегали обрывки боя.

Что это? Очередная тренировка? Она не закончилась? Полковник всегда говорил, что их задания всего лишь тренировки. Нет, все закончилось. И это не тренировка. Всех убили. И его бы убили, если бы он не сбежал. И все-таки его не стали искать. И капрал оставил ему медблок. Значит, капрал знал, что он не такой, как остальные бойцы? А если не знал, значит, для него тренировка продолжается? А что он должен делать дальше? Что? Кого-то ждать? Или надо куда-то идти? Но куда?

— Запомните, ребятки: если нет информации о том, что делать и как быть, ищите населенный пункт. Там можно разжиться не только едой, медикаментами и оружием, но и информацией. Любая информация всегда важна. Что-то помогает выжить, что-то выполнить задание. Даже информация о количестве кур в курятнике какого-нибудь фермера порой бывает крайне полезна. Еще одна важная вещь — это транспорт. Если вы владеете каким-либо транспортным средством, вы мобильны. А раз вы мобильны, значит, у вас больше свободы выбора…

Надо искать населенный пункт. И еще нужна информация. Какая? Да хоть какая. Хоть про тех же кур. Пятый подумал про жареную курицу, и рот наполнился слюной. Надо спать. Как известно, когда спишь, есть не хочется.

5

Под утро похолодало, и Пятый проснулся оттого, что его сотрясала дрожь. Сбросив с себя брезент, он прислушался. Предрассветную тишину нарушали редкие выкрики птиц. Собрав свою одежду, он отправился к ручью. Пара километров быстрым ходом — и он согреется.

Голый, перемазанный засохшей, кое-где отставшей глиной, Пятый шел по лесу. Впервые в жизни он просто шел. С восходом солнца в лесу становилось все светлее, птицы перекликались все громче. Вчера он не слышал никаких птиц. А сегодня для него как будто открылся новый мир. Он смотрел на деревья, кусты. Видел этих маленьких крикливых пернатых, перелетающих с ветки на ветку. Только сейчас он понял, что гигантское дерево, в корнях которого он прятался, называется лесной платан. Когда-то он читал книжку про большие деревья. Давно.

…Позвоночник болел адски. Любое движение давалось с огромным трудом и отзывалось болью во всем теле. Единственное, чем можно было хоть как-то шевелить, — это руки. До укола обезболивающего оставалось всего ничего.

Дверь открылась, и вместо ожидаемой сестры милосердия на пороге возник отец Мартин. Он вошел в палату, а следом за ним — незнакомый человек.

— Вот, доктор, тот самый мальчик, — сказал отец Мартин.

— Что с ним? Вы же сказали, что он просто даун. А он не просто даун, он еще и калека.

— Да? А разве калека и даун не одно и то же? — удивленно спросил отец Мартин.

— Сколько ему лет?

— Пятнадцать. Он попал к нам новорожденным. С девяти лет его ущербность начала прогрессировать, и мы колем ему обезболивающее.

— Он говорит? Понимает, что говорят ему? — вновь спросил незнакомый человек.

— Нет, доктор, не говорит ни слова. А когда к нему обращаются, он на секунду застывает, а потом опять пускает слюни. И орет иногда. Видимо, от боли.

Незнакомец, которого отец Мартин называл доктором, потер подбородок и подошел к мальчику-калеке. Наклонившись, он пристально посмотрел ему в глаза. Мальчик с неестественно вывернутыми конечностями и выгнутой дугой спиной лишь на миг взглянул на доктора и застонал.

— Хорошо, отец Мартин, я возьму его. Подготовьте документы на перевод в мою клинику и усыновление. Вот имена и фамилии его новых родителей.

— А… — отец Мартин хотел что-то спросить, но доктор его прервал:

— Все в порядке, святой отец. После лечения у мальчика на самом деле будут настоящие родители. Все в рамках закона. — Доктор успокаивающе похлопал отца Мартина по плечу и вышел из палаты.

— Вот и все, парень. Доктор тебя подлечит и пристроит в семью, — зашептал отец Мартин, склонившись к мальчику. — Ты уж лишний раз не раскрывай рот. Лучше быть здоровым дауном, но в семье, чем калекой в приюте. Там тебе будет лучше, парень. И никому ни слова, договорились? Не дай им повода узнать, что ты не дурачок. Потом, когда попадешь в семью, потихоньку начнешь говорить. Договорились?

— Да, святой отец, — просипел мальчик.