Взявшись за руки, влюбленные побеждали на луг, просторный, усыпанный сладким клевером, ромашками и васильками, напоенный пряным запахом трав. Сорвав с себя топик, Оленька мягко упала в траву. Игорь повалился следом, принялся целовать девушке грудь, запустил руки в шортики… И вот уже молодые тела слились в едином порыве, и только солнце с завистью смотрело на них, стыдливо прикрываясь облаками.

* * *

Йомантас позвонил вечером, когда на просторной поляне близ АЗС уже начинала грохотать какая-то местная рок-группа, так что Игорь отозвался далеко не сразу.

— Ну, вы где там застряли? — в голосе нового знакомца скользнуло явное облегчение. — Я уж думал, уехали.

— Да нет, не уехали, — молодой человек взял Оленьку за руку, и влюбленные зашагали подальше от сцены. — Тем более вы обещали…

— Да-да, криве уже здесь. Он согласен поговорить, но… сначала вы должны участвовать в обряде.

— В каком еще обряде?

— Там увидите.

Парень назначил встречу на бензоколонке, и молодые люди еще издали заметили его коричневую «ауди». Завидев гостей, Йомантас выбрался из кабины и радостно замахал рукою.

— Ну, как, понравилось все?

Ольга повела плечом:

— Да ничего так-то.

— Сейчас еще интереснее будет! — азартно сверкнув глазами, заверил мосластый. — Сейчас, к ночи-то, все и начнется. Ну, что — пошли?

— Пошли. А что за обряд-то?

— Там увидите.

Йомантас негромко засмеялся и направился к узенькой тропке, тянувшейся меж высоких трав и цветов к лесу, видневшемуся километрах в двух. Следуя за своим проводником, влюбленные невольно любовались раскинувшейся вокруг красотою. Густая изумрудно-зеленая, с синими вкраплениями васильков, трава перемежалась свежескошенной стерниной со стогами и копнами. Свежескошенное сено пахло так одуряюще, что Оленька даже замедлила шаг и, закрыв глаза, втянула носом воздух. Так, словно бы собиралась его пить… или даже есть ложками.

Лес оказался невероятно красивым и каким-то загадочным, древним. Тянулись к небу высокие сосны и ели, густой подлесок все еще был влажным после вчерашнего дождя, хотя сегодня весь день напролет жарило солнце. Золотились светлыми ветками липы, опушки густо поросли ольхой, орешником и малиной, могучие вековые дубы царапали кронами небо. Солнце еще только садилось, но здесь, в пуще, уже было темно, таинственно и прохладно.

Ольга поежилась:

— Надо было кофту взять.

— Ничего, — обернулся Йомантас. — Скоро согреетесь — обещаю.

Неприметная тропинка вилась меж деревьями, и было не очень понятно, как проводник умудрялся ее находить? Этот мосластый парень, как видно, хорошо знал здешнюю пущу — ни разу не останавливался, не всматривался, даже шага не замедлял, шел себе и шел, уверенной и твердой походкой. Как у себя дома. Так он ведь и был дома, если вдуматься.

Сколько они так шли, Игорь не мог бы сказать — на часы не смотрел. Может быть, минут двадцать, а, может, и час. Как бы то ни было, а вскоре впереди, за деревьями вдруг посветлело. Запрыгали по стволам и вершинам оранжевые отблески костров, послышались протяжные песни и музыка. Кто-то играл на свирели… или на местной флейте.

Музыка показалась Игорю довольно однообразной и довольно навязчивой. Даже можно сказать — тревожной. Впрочем, ее быстро перебил громкий девичий смех!

— Пришли, — обернулся Йомантас.

— Да мы догадались.

Прямо посреди большой поляны, куда проводник привел гостей, рос огромный дуб. С толстенным узловатым стволом в десять обхватов, с огромными корявыми ветками, это был дуб-патриарх, дуб-покровитель, защитник всего этого леса. Вокруг дуба жарко горели костры. Девушки в длинных белых платьях и с распущенными по плечам волосами водили хороводы и пели. Здесь же, рядом, располагались и музыканты — четверо довольно мрачных парней в черных длинных одеждах. Все они играли на каких-то странных деревянных трубах, издававших на редкость монотонные и унылые звуки, чем-то напоминающие волынку.

— Рагас, — заметив интерес гостей, пояснил Йомантас. — Когда-то использовалась как сигнальный инструмент. Также подходит и для совершения магических обрядов.

— Так мы в каком будем участвовать? И как бы поскорее встретиться с…

— Да расслабьтесь вы. Встретитесь! — невежливо перебив, отмахнулся мосластый. — Вон, пойдите пока… А я должен все подготовить.

— Что подготовить?

Йомантас не ответил — ушел. Исчез в зарослях орешника и ольхи, начинавшихся сразу за дубом.

— Там что-то есть, — присмотрелся Игорь. — Какое-то строение. Сарай, что ли…

— Ой, не нравится что-то мне этот Йомантас, — взяв возлюбленного за руку, негромко промолвила Ольга. — Странный он какой-то. Да и все здесь.

— Язычники, что ты хочешь? — успокаивающе погладив девушку по плечу, молодой человек расхохотался. — Ну, пойдем… Там, кажется, весело. Вон, народу-то!

На поляне и в самом деле становилось довольно людно. Прибывшие выглядели, в общем, обычно — джинсы, шорты, куртки, однако у каждого — и у каждой — был либо венок, либо какие-то фенечки, сплетенные из коры.

— Надо было и нам купить, — спохватилась Оленька. — Я же хотела.

— Чего же не взяла?

— Забыла. Ой, там, кажется, через костры прыгают!

Так и было. Прыгали. Взявшись за руки, через всю поляну разбегались молодые пары и, подпрыгнув, пролетали, озаренные дрожащим желтым пламенем.

— Давай и мы!

Игорь не стал возражать. Взявшись за руки, влюбленные пристроились за двумя парочками…

Вот побежали одни… Прыгнули! За ним — другие…

Молодые люди переглянулись, улыбнулись…

И бросились к костру, ускоряя бег… Разом, одновременно, прыгнули, чувствуя жар костра…

Их встретили аплодисментами, кто-то протянул Ольге венок…

— Теперь нужно в реку, — улыбаясь, сообщила какая-то девушка. — Обязательно в реку. Идем!

Милый акцент, милое личико. Рваные на коленках джинсики, майка с эмблемой какого-то клуба, распущенные волосы, венок из васильков.

— Меня зовут Гинтаре.

— Оля. А это — Игорь, мой…

Гинтаре засмеялась, сверкнула большими чудными глазами, карими, с желтыми звездочками костров, и снова позвала:

— Идемте.

Видно, у нее нынче не было пары, а втроем все же веселей.

Широкая тропа, начинавшаяся почти сразу от дуба, ныряя в чащу, полого спускалась вниз, к неширокой речке с обрывистыми берегами, поросшими камышами и рогозом. Все шли туда, вся молодежь, парни и девушки, парочками и просто компаниями. Кто-то что-то рассказывал, кругом звучал веселый смех, где-то позади вдруг запели песню, а впереди послышался плеск воды и довольный девичий визг!

— А давайте с разбега! — предложила Гинтаре. — Вода-то холодная, да.

Ничуть не стесняясь, девушка проворно стянула с себя джинсы, сняла футболку, бюстгальтер и трусики. Обернулась, ожгла озорным взглядом:

— Ну? Чего ждете-то?

Здесь никто никого не стеснялся. Все так и прыгали в реку — голыми. Поднимали тучи брызг, выбирались на берег, смелись, пили вино.

Переглянувшись, влюбленные тоже сбросили с себя всю одежду и, взявшись за руки, побежали к реке следом за новой знакомой. Так, с обрыва, и прыгнули…

— Ай!

С непривычки-то показалось, что «Ай!», но на самом деле вода-то оказалась вовсе не такой уж холодной. Игорь даже немного поплавал, правда — узковато было, мелко, а самое главное — людно! Словно в каком-нибудь популярном аквапарке в выходной день.

— Здорово, правда? — нагая литовская фея — Гинтаре — откуда-то принесла початую бутылку вина. — Будете? Стаканов, правда, нет…

— Ничего, мы так, из горлышка.

Сверху сверкали звезды, и золотистая луна отражалась в реке, освещая нагие тела. Таинственный лес уже больше не казался угрюмым, Игорь и Ольга в обнимку сидели на траве, рядом примостилась Гинтаре…

— Скоро рассвет, — сделав последний глоток, с сожалением промолвила кареглазая литовская фея. — Кончится всё. Жаль!

— И нам жаль, — улыбнулась Ольга. — Здорово здесь. Круто.

Где-то на поляне громко затрубил рог. Все тут же принялись собираться — вытирались, натягивали на себя одежду, наскоро допивали вино.

— Пора, — Гинтаре поднялась на ноги и улыбнулась.

— Рада знакомству.

— И мы.

Поляна заметно редела, уже погасли костры, остался лишь один, у орешника. Народ не спеша расходился, музыканты тоже ушли, прихватив с собой свои странные инструменты. Гинтаре тоже куда-то делась, исчезла, растворилась в толпе… Игорь покрутил головой… и наткнулся на Йомантаса.

— Идите за мной, — негромко промолвил парень и, не дожидаясь ответа, зашагал к орешнику.

Там и впрямь располагалось какое-то загадочное строение, вернее сказать — полукругом вкопанные в землю колья, этакий частокол, скрывающий что-то от слишком любопытных взглядов.

Внезапно поднялся ветер, лес зашумел, и Ольга зябко поежилась, крепче сжав ладонь возлюбленного.

Следом за Йомантасом влюбленные прошли через ворота, оказавшись в полукруге из кольев. Посредине ровно горел костер, вокруг которого виднелись какие-то резные столбы…

— Идолы, — шепнул Игорь. — Местные языческие боги.

Внутри было человек двадцать. Девушки в белых одеждах, молодые люди в накидках цвета весенней листвы и еще какой-то старик. Еще довольно крепкий, с морщинистым темным лицом и горящим взором, он и в самом деле походил на языческого жреца, как их представлял себе молодой аспирант. Темно-зеленая накидка, мощные узловатые руки, седая грива волос, перевязанная на лбу узким кожаным ремешком. Наверное, это и был тот самый криве.