— Дорогой Пётр Миронович, я ведь не в министерстве работаю. Поузнаю, но тридцать путёвок не обещаю. С сапогами тоже попробую помочь. Вы через пару часов будьте у телефона, перезвоню.

Правильно, Пётр до кучи и ещё одной просьбой директора рынка озадачил. Для номера с Гагариным нужно одеть певиц и бэк-вокалисток в платья в стиле «милитари» и сапоги-ботфорты. Платья уже почти готовы. Материал в Свердловске сделали, рисунков они с Викой целый ворох родили. Сейчас швейная мастерская полным ходом эту продукцию выдаёт, как и костюмы для Гагарина и музыкантов. Удивим страну.

Перезвонил Петрос чуть раньше.

— Ух, столько сегодня улыбался, что теперь год с кислой физиономией ходить буду, — с армянским акцентом пожаловалась чёрная телефонная трубка.

— Получилось? — не стал участвовать в южном многословии Пётр.

— Шесть путёвок на третью смену, она начинается 4 августа, и три пары сапог с киностудии «Мосфильм». Там сейчас закончили снимать какой-то исторический фильм.

— Ты просто волшебник, дорогой товарищ Петрос! — вот теперь красивых оборотов не жалко.

— Вай, ты бы знал, Пётр Миронович, сколько я волосков из бороды вырвал! — засмеялась трубка.

— Как бы сапоги быстрее получить? А то скоро и не нужны будут, — снова перевёл Тишков разговор в деловую плоскость.

— А мне песни как? — опять заржала трубка.

— Проблема, — вслух задумался Штелле.

— Какая проблема! Я сегодня же отправлю в Свердловск самолётом Акпера, а ты отправь туда своего человека. В аэропорту поменяются. Акпер отдаст сапоги, твой человек плёнки с песнями и ноты. Хорошо придумал?

— Нет, ты точно волшебник, уважаемый Петрос. Слушай, так ведь и не узнал твоего отчества.

— Мушегович. Моего отца звали так же, как и отца Фрунзе, или Фрунзика. Он Фрунзе Мушегович, я — Петрос Мушегович.

— Хорошо, Петрос Мушегович, мой человек в десять утра будет завтра стоять у входа в аэровокзал и в руках держать… — а что держать?

— Нет. Акпер будет стоять и держать сетку с мандаринами. Договорились?

— Договорились, — ну вот, лиха беда начало — уже шесть путёвок есть.

Между этими двумя разговорами дотянулся и до второго потенциального донора. Естественно, товарищ Фурцева. Екатерина Алексеевна хмыкнула и спросила — а Луну с неба не достать?

— Екатерина Алексеевна, вы ведь слышали такую фамилию — Высоцкий? — начал разыгрывать отвлекающую комбинацию Пётр.

— Только не говорите, что он споёт песню «Марш космических негодяев», — прозвучало почти зло. Оказывается, и правда, что умным людям хорошие идеи приходят в голову одновременно.

— Значит, слышали? Екатерина Алексеевна, я частично переписал его текст. Убрал кое-что, вставил более удобоваримые строчки. Нужен Высоцкий. Пусть послушает. Если удастся его уговорить на мои исправления, то это будет «Марш покорителей звёзд». И нас с вами будут помнить только из-за этой песни, скажем, лет через сто.

— Там ведь ещё Юрий Петрович Любимов.

— Не любите любимого миллионами Любимова? Правильно. Это не искусство, это позёрство. Только не совершайте ту же ошибку, что и с Солженицыным. Приласкайте, дайте премию, назначьте во всякие советы и комитеты. Увидите, ажиотаж схлынет. У нас любят невинно страдающих и ненавидят любимчиков.

— А долго ждать? — а ведь сильно обижена на Любимова.

— Начните хвалить в газетах. Поставьте в пример другим режиссёрам.

— Змей ты, Пётр Миронович. Пять путёвок в «Артек» и пять в «Орлёнок» попробую достать. Высоцкий завтра позвонит в десять утра. Да, Пётр Миронович, это правда, что француз тебе больше миллиона долларов посулил?

— Думаю, намного больше.

— Выгнать, что ли, мужа? Женишься на мне? Школу, как Шолохов, откроешь? — нда, не любят в нашей стране и богатых.

— Детскую больницу.

— В одиннадцать перезвони.

Вот и думай, удачно всё прошло или нет. Путёвок десяток добыл. «Орлёнок» не хуже «Артека», хоть и звучит не так пафосно.

А после Мкртчяна удалось дозвониться и до третьего потенциального поставщика путёвок. Александр Васильевич Борисов, председатель Облисполкома, хмыкнул, услышав, кто его от государственных важных дел оторвал, и сразу же наехал.

— Пётр Миронович, а вы в курсе, что у меня жена опять ваше приложение к газете за три рубля купила?

— Зачем? Я ведь вам подписку оформил? — не въехал Пётр.

— Оформил. Так это на литературное приложение, а жена купила интересную газетку, «Садист» называется.

Точно. Газета «Заря Урала» начала выпускать новое приложение для садоводов и прочих крестьянствующих субъектов. А что, вон сколько всяких героев и кандидатов в городе — пусть примут участие в расползании знаний по передовым методам ведения дачного хозяйства. А если серьёзно, то Пётр дал команду корреспондентам покопаться в разных газетах и журналах и сверстать первый номер приложения, а второй уже делать по просьбам и предложениям читателей. Вот второй номер, скорее всего, и купила жена председателя облисполкома. Пётр газетку видел — на самом деле полно полезных советов. И апофеозом — объявления, где садоводы могут написать о желаемом обмене одних семян или луковиц с саженцами на другие. Пусть в Краснотурьинске будут самые красивые сады.

— Не переживайте, Александр Борисович, и на это приложение оформим вам подписку.

— Пять.

— Ну, пять так пять.

— Жена с коллегами поделилась, а те в крик — и им надо. Женщины!

— Александр Борисович, у меня к вам просьба есть. Я тут одну акцию провожу по озеленению города, и хочу к этому делу школьников привлечь. Ну, и как приз — путёвка в «Артек». Не поможете? — Пётр даже специально в просьбе число не озвучил. Пусть начальство само щедрость проявит.

— Хорошо. Я поузнаю, что можно сделать.

— Там ещё ведь и пионерский лагерь «Орлёнок» есть.

— Есть. Внука в прошлое лето туда отправлял. Восторгов было! Перезвоню через пару часиков.

Перезвонил. Три в «Артек» и пять — в «Орлёнок». Это ведь уже двадцать одна. Осталось чуть — правда, и людей способных на это, немного осталось среди знакомых. Что ж, попробуем позвонить Георгию Михайловичу Рогульскому, заместителю председателя Комитета по физической культуре и спорту при Совете Министров СССР, — решил Штелле.

Пётр успел по приезде из первопрестольной переговорить с обоими начальниками ИТУ. Отказать не отказали, но и энтузиазма не проявили. Так ведь и понятно, зачем им лишняя головная боль? Это в первый разговор полковники скуксились, а ведь на следующий день состоялся и второй, после того как с ними пообщались из Москвы со Свердловском по этому же поводу. Энтузиазму опять не добавилось, но добавилось рвения. Товарищам приказали, и обязали, и хвоста накрутили. И ладно. Самая долговременная вещь — это «времянка», а самые лучшие фанаты — это те, кому выгодно фанатеть. Выбьется команда в первую лигу — смотришь, какая очередная юбилейная медалька отколется, а то и в столицу Урала заберут на повышение. А ежели команда в призёры выбьется? Стимул.

Рогульский рассказал о почти принятом решении по созданию команды второй лиги «СКА-Маяк», осталось пару подписей собрать — и на путёвки отреагировал без хмыканий и уговоров. Перезвонил через пятнадцать минут и сообщил о принятом решении выделить в Краснотурьинск в ДСШ десять путёвок в «Артек» и пять — в «Орлёнок». Блин! Надо было с этого товарища начинать.