— Виктор Васильевич, можно вас на минутку?

Не получилось на минутку. Весь перерыв. Уговорил. Там команда второй лиги. Тут алма-атинский «Автомобилист» — тоже второй. Благ всяких наобещал выше крыши, и даже подполковничьи погоны.

— Горазды вы на посулы, а вот что динамовское руководство скажет? — серьёзный товарищ, за всё время разговора и не улыбнулся ни разу.

— Решу. Как нового министра назначат, так и решу. Ждите вызов через несколько дней.

— А, была не была. Чем Алма-Ата хуже Риги! — вот теперь улыбнулся.

— Лучше. Там восточное гостеприимство.

Событие пятнадцатое

— Хочу предложить вашему предприятию последнее своё изобретение. Это автомат для бритья. Клиент опускает монеты, просовывает голову в отверстие, и две бритвы автоматически начинают его брить.

— Но ведь у каждого человека индивидуальное строение лица…

— В первый раз да!

Только переступил порог квартиры, как звонок телефонный. Да что же это! Восемь вечера! Бесконечный день позади. Кого опять нечистая принесла?

— Ало, Петья, ти в тюрьма? — Бик! Давно не виделись.

— В тюрьма!

— Тебе в тюрьма разрешьяйт звоньить?

— Марсель, привет, ты же домой звонишь. Значит, я дома. Всё у меня нормально, повысили. Теперь член Политбюро и Первый секретарь ЦК компартии Казахстана.

— Ти комьюнист? — ржёт, чёрт нерусский. — У нас тут болтать, газеты пугайют, все комьюнист в тюрьма. Власть, как в Греции, полковничка. Хунта. Правда?

— Врут ваши газеты. Просто Брежнев сильно болен — инфаркт. — ну, весь расклад объяснять не стоит. Тем более, что и сам ещё не всё до конца понял — кто останется, кого куда переведут.

— Петья, мы хотим стать богатьеми?

— Богатыми? Дак, и так не бедные.

— Не, не богатий. Богатия.

— А понял. Богатеями.

— Да, богатия, — и не ржёт. Ой, чего-то будет.

— Рассказывай, богатей.

— Ми разорилья «Жильет»!

— Ну ни хрена себе. Хорошее известие. И что? — и на самом деле ведь хорошее. Фактически, в реальной истории Шик с Жиллеттом потом Бика забьют.

— «Жильет» проситься к нам. Егоние двадцать процьентов, наши восемьдесьят.

— Это с «Лего» и «Сессной»?

— Без.

Там, в 2000-х, The Gillette Company поглотит «Проктер энд Гэмбел». За огромное количество миллиардов. Сам Жиллетт давно разорился и помер, ещё до войны. Там совет директоров. Да и в принципе — какая разница?

— А как у них состояние заводов?

— Говорьят, что нужьно новии оборудованиья.

— А у нас на это деньги есть? — Блин, а ведь ему скоро точно деньги понадобятся. Столько людей сгоношил.

— Немьного есть. Возьмьём кредит. Они черьез неделья будуть в Париж. Давай прильетай. Подписьать надо. Докумьент много.

— Марсель, а без меня нельзя? — ёшкин по голове, могут ведь и не выпустить.

— Нельзья. Большьии деньги. Ти член совьета директоров. Нельзья. Ти точно не в тюрьма?

— Хорошо, Марсель, я попробую. Ещё новости есть?

— Есть. В «Лего» ругьяються. Нет новий рисунок.

Елки-палки — и забыл совсем об этой своей почётной обязанности. Чего бы придумать? А чего думать. Где сейчас были? Правильно. Хоккей. А куда едем? В Казахстан. А там чего? Отары овец и стада верблюдов. Вот это и нарисуем. Вон в самолёте два часа делать нечего будет. А потом ещё часов пятнадцать из Алма-Аты с пересадками до Парижа добираться.

— Скажи им, что прилечу с двумя комплектами новых эскизов.

— Хорошо, будьют довольны.

— Марсель, дело есть. Тут летал мучался с чемоданами и сумками, таскал эту тяжесть. Представь чемодан на колёсиках. Выдвигаешь ручку, наклоняешь и катишь. Потом ручку сложил и снова обычный чемодан. Так же и у сумки, только ручка — это лямки, просто два колёсика. Представил?

— Я представьил, а ты представьил, сколько нужьно деньег? Это ведь придьётся строить новий завод, или покупьять уже действующьий за дорёго.

— Наверное. Главное — запатентуй и изготовь образцы к приезду директоров «Жиллетта». Покажем. Пусть осваивают.

— Корошо. Жду через неделья, пошёл в констрьюкторский отдел.

Интермеццо 6

Брежнев вызвал группу космонавтов.

— Товарищи! Американцы высадились на Луне. Мы тут посоветовались и решили, что вы полетите на Солнце!

— Так сгорим ведь, Леонид Ильич!

— Не бойтесь, товарищи, партия подумала обо всем. Вы полетите ночью.

Мама Лия стояла, оглядываясь на телефонную будку. Вика дёрнула её за рукав. Какие-то сто метров надо пройти, а она вся извелась — хотелось побыстрее узнать, чего это ворогам нужно. Вообще, может, нужно было сказать Петру Мироновичу — он бы привлёк КГБ, они и того, кто на телефоне сидит, нашли бы, и этого товарища с акцентом.

Зашли в подъезд, прошли мимо вахтёра в лифт — и там, наконец, Цыганова потребовала:

— Ну, говори, чего им нужно было?

Лия Тишкова вынырнула из своих мыслей, осмотрелась. Потом нажала на кнопку их этажа и произнесла:

— Они хотят, чтобы я узнала, где сейчас режиссёр Стэнли Кубрик, и какое задание господина Тишкова он выполняет. Ты чего-нибудь понимаешь? А ещё я только вот сейчас поняла. Тот вчерашний был не иностранец. И акцент у него ненастоящий.

— Это из чего такие выводы? — Маша-Вика нажала на кнопку следующего этажа лифта, когда он остановился на их этаже.

— Акцент был, а фразы человек строил как русский. Иностранцы падежи, склонения путают, а этот только изображал акцент.

Конец ознакомительного фрагмента