Теперь уже от Су ничего не зависело. Можно стоять и смотреть в облака.

Облака плывут куда-то
В небе синем далеко…
Знать бы, что для счастья надо?
Станет на душе легко…

Глава 4

Интерлюдия вторая

Идут два моряка по Марселю и видят священника, у которого одна рука в гипсе. Поравнялись, моряки приветствуют с почтением:

— Добрый день, падре. Что у вас с рукой?

— Спасибо, дети мои! С рукой ничего страшного — я с биде упал.

Моряки поклонились и пошли дальше. Отойдя немного, один моряк спрашивает другого:

— А что такое «биде»?

— Не знаю, я лет десять в церкви не был…

Военно-морская база США Сасебо, главная база района, бурлила. Остров Кюсю кроме самой базы Сасебо известен ещё одним городом — это Нагасаки, тот самый, получивший в подарок «Толстяка». Вторая атомная бомба после «Малыша» должна была упасть на арсенал Кокуры — самую что ни на есть военную цель, однако не все дяде Сэму масленица. Вмешались облака, закрывшие уже почти обречённый город, поэтому «Толстяк» уничтожил запасную цель — Нагасаки. Тоже облака прикрыли, потому разрушения и были слабее, чем от первого взрыва в Хиросиме, хотя сама бомба — мощнее, в ней был уже плутоний, а не уран. Вместо жилых кварталов попала в промзону. Зачем заводы рушить? Потом восстанавливать же.

С середины прошлого года название Сасебо стало ассоциироваться и с бурными выступлениями против американской агрессии в Индокитае, а также с именами джи-ай, дезертировавших из армии. Японские активисты общественной организации «Мир Вьетнаму» переправляли их, в том числе и из Сасебо, на конспиративные квартиры в Токио. Затем с помощью сотрудников советского посольства они добирались на советском судне «Байкал» из Иокогамы до Находки, далее через СССР в Швецию и другие нейтральные страны. С началом войны с Китаем количество дезертиров утроилось. Прямые военные потери США исчислялись уже десятками тысяч, и этому не было видно конца. Конечно, патриоты и «капитаны Америки» есть всегда — но и они, наверное, не сильно спешат умереть непонятно за что на чужой войне. В армии ходили упорные слухи, что в эту непонятную войну Америку втянули купленные «комми» политики. В том числе болтали, что куплен и сам гарант конституции — президент.

Город был полон раненых, заболевших и журналистов, а ещё — шпионов половины государств Мира. Город бурлил. Город ощетинился зенитками, Город не спал. К Сасебо подтягивались притопавший на помощь Седьмому флоту почти в полном составе Шестой, часть резервного Третьего и всё более или менее значимое из Второго — Кубу бросили на произвол судьбы. Не до блокады.

При этом на некоторых кораблях Шестого и Второго флотов дело если и не доходило до бунтов и открытого неповиновения, то и образцом дисциплины назвать их было затруднительно. Роптали, плевали офицерам в спину, симулировали кучу болезней, а при малейшей попытке судового врача указать на факт симуляции поднимался крик и ор. Народ насупливался, и дешевле было списать мнимого больного на берег в Сасебо, чем доказывать экипажу, что их товарищ просто трус.

Наконец, вице-адмирал ВМС США Дэвид Чарльз Ричардсон, командующий шестым флотом, «уговорил» министра обороны США Мелвина Лэрда собрать совещание на борту его флагмана — ракетного крейсера «Литл-Рок». Повестка дня наипростейшая — их дальнейшие совместные действия.

А если перевести с военно-морского на гражданский, то: «Какого дьявола их согнали со всего мира помогать этим утыркам?!! Этому Яхт-клубу?! Седьмой флот США был известен под насмешливым прозвищем «Яхт-клуб Тонкинского залива», поскольку большая часть операций флота проводилась именно там — далековато от фронта, зато поближе к Токио и его публичным домам и забегаловкам. Командовал Седьмым флотом США с 1967 года адмирал Уильям Флойд Брингл.

Прибыл адмирал Брингл на плавбазе гидросамолётов «Солсбери Саунд» — том самом первом корабле ВМС США, проводившим операции в прибрежных водах Вьетнама. Легенде, уже застолбившей себе место в музее.

От Второго флота прибыл только-только повторно вступивший в командование вице-адмирал Альфред Гюстав Уорд — при этом никому не было понятно, зачем устроили эту рокировку, ведь бывшего командующего флотом отправили туда, откуда забрали Уорда, а именно — представителем США в Военном комитете НАТО.

Кроме адмиралов и их штабов на борт ракетного крейсера «Литл-Рок» поднялся и один четырёхзвёздный генерал — Эрл Уилер, председатель объединённого комитета начальников штабов.

По правому и левому борту штабного флагманского корабля отшвартовались два монстра — авианосцы «Эссекс» и «Индепенденс». Вообще, штаб-квартира Седьмого флота находится в городе Йокосука, что в японской префектуре Канагава — но шла непонятная война, и практически весь флот был у Сасебо. А теперь с подошедшими Третьим, Вторым и Шестым флотами количество кораблей на внешнем рейде переваливало за сотню — и хорошо переваливало.

Кают-компания «Литл-Рока» была не огромна, но всех генералов и адмиралов вместила. Долго усаживались по ранжиру. Не местничество — но всё же, чем больше звёзд на погонах, тем ближе к начальству.

— Джентльмены… — договорить министр не успел.

Интермеццо второе

Очень злые пчелы тайком какают в мёд.

— Люся, что-то я не вижу твоих любимых джинсов…

— А я их выбросила.

— Почему?

— Я в них последнее время чувствовала себя пчелой.

— Как это?

— В попе жало.

Полковник напоминал Федьку — и не тем, что был такой же круглолицый казах. Хотя, внешне всё-таки тоже похож — наверное, таким Фахир Бектуров будет лет через двадцать, когда наберёт веса, заматереет. Будущий начальник походил на сорванца-сержанта любопытством и улыбкой. Она, казалось, не сходила с его лица, и лишь однажды, когда разговор зашёл о китайцах, полковник Танирберген Жалмагамбетович Жалмагамбетов, начальник УКГБ Алма-Атинской области, лицом потемнел, брови сдвинул и улыбаться перестал.

— Чуть не миллион человек пересёк границу! Можно не сомневаться, что среди них и пара десятков шпионов затесалась. Как проверить миллион человек? Ну да, это не твои заботы. Ты, если возглавишь группу, то конкретно безопасностью Первого секретаря будешь заниматься — и семьи, понятно.

— Семьи? Там ведь две девочки из «Крыльев Родины»? Они по всему миру летают, там десятки тысяч зрителей на стадионах! — присвистнула Кадри, вспоминая фильм о соревновании «Крыльев» с «Битлами».

— Работать всегда тяжело. На кровати вон лежать легко, — во второй раз нахмурился полковник. — Все десять тысяч ведь стрелять не будут. Твоё дело — выявить снайпера, если он будет, конечно. Придёшь на место концерта, оглядишься — и выбирай, откуда бы сама стреляла, несколько самых перспективных мест. Туда засаду и пошлём. Мне Цинев на группу «Крылья Родины» десять человек выделил. Она стране столько валюты зарабатывает, что безопасность этих артистов непосредственно на контроле у Председателя КГБ.

— Я ведь ещё месяца три буду с этой конструкцией ходить. Что я из больницы могу?

— Тут такое дело, — полковник вновь расцвёл широкой улыбкой, — тебе же можно двигаться, да я с докторами говорил — даже нужно?

— Говорят, — Кадри усмехнулась. Подниматься по лестнице, а особенно спускаться — то ещё удовольствие.

Словно угадав её мысли, Жалмагамбетов кивнул за окно:

— Второй этаж. Туда-сюда прыгать неудобно. Наше управление соседний с теремом Петра Мироныча дом выкупило у семьи одной, им уже квартиру по их выбору предоставили. Там домишко небольшой — две комнаты. Одну занимай. Можно уже завтра — ремонт сегодня заканчиваем. А на процедуры сюда или в поликлинику отвезут. За тобой будет машина с водителем закреплена. Прыгай там по лесу. Прямо за участком — ельник, яблони дикие. Осматривайся. Фахира Бектурова натаскивай — он потом на гастроли с группой поедет, я узнавал, у них тур намечается по Франции, сам де Голль пригласил.

— Там хоть туалет-то есть? А то мне с ногой по кустам…

— Не дрейфь, майор. Хозяин домика был мастер на все руки. Прямо в доме и душ, и туалет — там ведь городская канализация проведена.

— Если яблони, то согласна. У нас дома тоже в саду две яблони росли. Весной словно ветер шумел — столько пчёл на них слеталось.

— Вот и замечательно, — полковник встал, протянул руку. — До завтра, майор. Пойду китайских шпионов ловить.