Андрей Сидоров, Юрий Мюн

Предназначение. Книга 1. Часть 2

Пролог

Карета подозрительно раскачивалась, недвусмысленно намекая, чем занимаются мужчина и женщина, находящиеся внутри.

Воины охраны, стоящие поодаль, удивленно косились на раскачивающуюся карету, но с места не двигались. Приказ был однозначный и двойного толкования не предполагал: стоять не ближе десяти метров от кареты и никого, то есть, вообще никого, ближе этой дистанции к карете не подпускать.

Если воины, хоть и косились на это роскошное средство передвижения, но оставались на месте, то вот их командир, здоровый бугай с пышными усами, сильно нервничая, буквально метался по поляне, на которой стояла карета.

Беспрестанно поглаживая усы левой рукой, он бросал на карету сердитые взгляды, правой рукой сжимая оголовье меча.

Он уже несколько раз порывался подойти к карете, и даже уже направился в ее сторону, но потом благоразумие взяло верх, и он вернулся к своим воинам.

Один из его бойцов, стоящих в этом карауле, когда он в очередной раз проходил мимо него, тихо заметил:

— Командир, это не то, чем нам всем кажется!

Командир остановился, повернулся к бойцу и спросил?

— Верт, я что, спрашивал твое мнение?

— Да, нет, командир, не спрашивал, — чуть усмехнувшись, ответил воин, — но я решил тебя предостеречь.

— От чего? — не понял командир.

— От трагической ошибки! — все так же усмехаясь, продолжил его подчиненный. — Если ты попробуешь открутить голову лейтенанту, что командует отрядом, то у нас появится новый командир! Кто это будет — неизвестно, а меня ты устраиваешь!

— Не понял?! — искренне поразился командир. — Это с чего ты взял, что я собираюсь откручивать голову лейтенанту?

— Так, ты сам и сказал только что! — пояснил боец.

— Что-о-о? — взгляд у командира был ошарашенный донельзя.

— А ты что, командир, не замечал, что вслух говоришь? — теперь пришла очередь удивиться бойцу.

— Не-е-т… — вид у командира был растерянный.

— Так вот, — решил не заострять на этом внимание его подчиненный, — я и говорю! Там что-то другое происходит, не то, что все думают! Хоть, честно говоря, я тоже сначала подумал об этом… А потом понял — нет, это что-то другое!

И боец весело улыбнулся.

— Но, нужно сказать, что выглядит очень похоже!

— А с чего ты вдруг заключил, что там происходит не то, о чем мы все думаем? — уже с интересом поглядел на него командир.

— Ну, во-первых, наша хозяйка не из тех, кто будет этим заниматься настолько демонстративно. Да я вообще сомневаюсь, что она может этим заниматься не с законным мужем, а с посторонним человеком. А, во-вторых, если вы дадите себе труд проследить за тем, как эта бандура качается и сравнить с тем, как она раскачивалась бы, если бы они там занимались «этим», то вы сразу поймете, что то, что они там делают, с «этим» ничего общего не имеет! И, наконец, в-третьих, я пару раз слышал приглушенный смех, совсем на грани, но ты же знаешь, командир, у меня очень тонкий слух, за что и страдаю постоянно!

— Это ты-то страдаешь?! — возмутился повеселевший командир, быстро отметивший правоту слов его подчиненного, насчет раскачивания «бандуры». — Да тебе обычно все плюшки достаются, если только ты свой длинный язык не распускаешь!

— Ну, да, ну, да! — саркастически ухмыльнулся воин. — Зато, если что-то не то скажу, то уже не плюшки, а плюхи прилетают!

Командир многозначительно ухмыльнулся, но ничего не ответил, а пошагал дальше, но уже не теребя свои усы и оставив в покое свой меч.

* * *

А в карете, которую столь тщательно охраняли, пожилой воин забавлял молодую даму тем, что стоя на полу кареты, расставив ноги и перенося свой вес с одной на другую, потихоньку раскачивал карету, все увеличивая амплитуду.

Дама, полулежавшая на подушках, разбросанных по сиденью, наслаждалась качанием, иногда радостно хихикая.

Наконец, последний раз качнув карету, мужчина тяжело опустился на сиденье напротив женщины, и виноватым голосом сказал:

— Простите, баронесса, но старая рана дает о себе знать, а мне сегодня еще столько нужно сделать!

— Простите, командир! — с явно слышимым раскаяньем, повинилась женщина. — Я не должна была так поступать!

— Да ладно вам, баронесса, — поспешил успокоить ее воин, — вы чуть старше моей дочери! Вот, позабавил вас, и как будто дома побывал!

— Вы так скучаете по семье? — как-то очень тепло спросила баронесса.

— Очень скучаю! — согласился с ней воин. — Но увижу ее еще не скоро!

— Да ладно, командир, — небрежным тоном возразила его собеседница, — пара недель, вы выполните порученное, да и вернетесь домой!

— Если бы все было так просто! — тяжело вздохнул воин. — Я чувствую, что грядет непростое время, а это всегда опасно!

Его собеседница насторожилась и пристально взглянула на воина.

— Что ты чувствуешь, командир?

— А! — ее собеседник безнадежно махнул рукой. — Ничего конкретного! Просто мой разум и опыт говорят о том, что одной маленькой войной тут не обойдется! Как бы все Вольные баронства не запылали!

Женщина, услышав последние слова воина, пораженно откинулась на подушки и замерла в раздумьях. Воин сидел тихо, боясь нарушить ход мыслей его собеседницы.

— А ты знаешь, командир, — наконец, что-то для себя решив, сказала она, — я ведь тебя именно за этим к себе и пригласила!

Ее собеседник собирался что-то сказать, но она жестом остановила его и продолжила:

— У меня, конечно, нет такого опыта, как у тебя, но в свете последних событий, такое развитие несложно спрогнозировать!

Она на мгновенье прервалась, как бы сомневаясь, стоит ли говорить дальше, но потом, решившись, выпалила:

— Командир, как ты смотришь на то, чтобы стать бароном?

Услышав это предложение, мужчина сначала удивленно вылупился на свою собеседницу, а потом, чуть подумав, понимающе усмехнулся. Усмехнулся, но промолчал.

Его собеседница тоже молчала, терпеливо ожидая от него ответа. Мужчина же с ответом не торопился. Он обвел взглядом внутреннее убранство кареты, надо сказать, очень дорогое убранство, во всяком случае, денег на него ушло немеряно. Но оно того стоило! «Комфорт в пути — важнее скорости!» — это было девизом баронессы, и она старалась следовать ему, насколько хватало сил и средств.

Мужчина тяжело вздохнул и нехотя оборонил:

— Я понимаю, зачем это нужно вам, баронесса, но я не могу понять, зачем это мне? Это же реальная, гарантированная головная боль, во всяком случае, сейчас. Я прав?

Его собеседница криво усмехнулась на его слова и, вкладывая в голос всю силу убеждения, на которую была способна, произнесла:

— Это не совсем так, командир! — и, увидев скептическую усмешку, продолжила:

— То есть, сейчас, в данный момент, скорее всего, ты прав! Но…

Баронесса держала классическую паузу и, когда ее собеседник нетерпеливо заерзал, закончила:

— … ты не прав!

Воин удивленно уставился на нее, открыв рот.

— Это я сейчас правильно услышал? — спросил он, захлопнув рот и демонстративно ковыряясь в ухе. — Я, скорее всего прав, но я не прав! Это у меня не звуковые галлюцинации?

И он уставился на нее, в ожидании ответа.

Баронесса усмехнулась и охотно пустилась в объяснения.

— Нет у тебя никаких звуковых галлюцинаций, командир. И в уши ты тоже ранен не был, насколько мне известно! Так что услышал ты все правильно, а вот подумать ты поленился! Почему-то ты видишь в баронстве только головную боль, а ведь это не так. Нет, головная боль, конечно будет, куда уж без проблем-то, но кроме этого будет и много новых возможностей!

— Например? — собеседник с веселой иронией посмотрел на нее.

— Ну, например, тебе будет намного легче дать образование твоим детям, — это раз! — баронесса загнула на руке один палец. — Тебе никто не будет приказывать, как и что делать, наоборот, теперь закон — это ты! — баронесса загнула второй палец. — Ну, и уровень жизни у тебя резко улучшится — это три! — третий палец баронессы загнулся в кулак. Это то, что я тебе, вот прямо сейчас, навскидку, могу сказать. Но это, как ты понимаешь, еще далеко не все преимущества.

— Верю! — усмехнулся ее собеседник. — А сколько при этом возникает головной боли? Ведь будучи бароном, мне придется заботиться не только о своей семье, но и о людях, населяющих мои земли. Разве нет? А отвечать за такое количество людей, это, я тебе скажу, еще то удовольствие!

— Ну, поверь мне, все не так мрачно, как ты себе придумываешь, это я тебе могу сказать со всей ответственностью!

— Ха! — тут же возразил ей собеседник. — Это у тебя, в твоем баронстве, где все благополучно и войн не было… не скажешь, сколько лет?!

— Да нисколько! Последние пятьдесят лет, к моему удивлению, мое баронство не воевало! Во всяком случае, на своей территории! — уточнила она, заметив, что воин уже открыл рот, чтобы что-то сказать.

— Вот! — он торжествующе вздел указательный палец. — Ты меня поняла! На территории твоего баронства давно не было войн, а по территории баронства, которое ты мне предлагаешь, скоро не будет шляться только ленивый! И сколько золота нужно будет потом в это баронство вбухать, чтобы нормализовать в нем жизнь?