Андрей Васильев
Файролл. Право выбора
Глава первая
в которой героя награждают по-всякому
— Сундучок, — напевала Кролина, вертясь у массивного ларца, окованного сталью, — сундучишко! Вот я сейчас его открою, а там…
Я с умилением смотрел на девушку, танцующую вокруг честно полученной добычи, и порадовался за нее — как же немного человеку надо для счастья!
— Женщина, — ко мне подошёл Хассан ибн Кемаль. — Неважно, что она только что прикончила чудовище, которое не под силу убить многим из мужчин, главное, что скоро у нее в руках будет немножко украшений. Они все такие, да.
Кролина все медлила, примериваясь своей саблей к замку — судя по всему, опасалась, что сундук таит ловушку.
— Салех, помоги нашей гостье, — Хассану явно наскучило любоваться картиной под названием «Алчная, но робкая лучница».
Невысокий воин из «старших» подошел к сундуку и коротким ударом снес с него замок, который, слетая на камни пола, окутался голубой дымкой и стрельнул электрическим разрядом, снеся с НПС процентов десять жизни.
— Жжется, э! — пожаловался Салех и откинул крышку.
— Моё-моё-моё! — довольно невежливо оттолкнула ассасина Кро и запустила руки в сундук.
— Что ты хотел? — Хассан приободрил «старшего», который махал обожженной рукой. — Место плохое, хозяин у сундука плохой был. Всегда так бывает.
— Что взяла? — не стесняясь ибн Кемаля, спросил у девушки я. — Есть что путное?
— Золото, — глаза Кро остановились в одной точке, она явно просматривала описания добычи, — два колечка, очень неплохих, одно на мага, другое на вора, плащик… Ну это явно мой плащик, без обсуждений, тут ловкость поднимается очень и очень прилично. Еще двуручный меч и сапоги.
— Что за сапоги? — Если более-менее внятные будут, я их себе заберу. Пора прибарахлиться, у меня почти все вещи давно не актуальны для моего 72 уровня.
— Тебе не подойдут, — расстроила меня Кро. — На хилера сапоги, надо будет их Фрейе отдать, ей в самый раз будут. Нормальный сундучок, хорошо отоварились.
— Ну, вы все? — поинтересовался Хассан. — Наговорились, да? Тогда пошли наверх, ко мне.
— Сейчас тут все дела закончим, надо будет еще в замок смотаться, — тараторила Кро по дороге. — И, конечно, надо будет у короля комнатку под кланхран выбить, правильно ты предлагал это сделать. Сейчас бы я туда и кольца, и золото положила.
— Слушай, почему ты так много говоришь? — удивился ибн Кемаль. — Все женщины много говорят, но ты больше всех. Помолчи, пойми, что мы сделали, насладись победой. Много ли у тебя в жизни таких моментов еще будет?
— Надеюсь, что много, — без запинки ответила старику Кро. — Я еще молода, повоюю.
— Це-це-це, — расстроенно поцокал ибн Кемаль. — Не женское это дело, скажу я тебе. Хотя, о чем я? Теперь настали такие времена, что стариков совсем слушать перестали. Все стали умные, все куда-то спешат. Спешат жить, спешат любить, спешат умирать.
Уже в коридорах замка, к Хассану подошел Тафир, не ставший ждать, после того как остатки отряда покинули пещеру джинна, пока мы, не торопясь, поднимемся наверх, и убежавший вперед.
— Учитель, позвольте с вами поговорить, — склонил он голову. — Два слова.
— Идите внутрь, дети мои, — распахнул дверь своей комнаты Хассан. — Я сейчас к вам присоединюсь.
Заходя внутрь, я заметил, что Тафир что-то шепчет ему на ухо.
— Как бы не обернулось это дело против нас, — негромко сказал я Кролине. — Не нравится мне все это.
— С хрена ли? — не поверила мне Кро. — Вражды у нас с ним нет, точек противостояния тоже. И потом — дедушка нам еще должен выдать награду, до той поры ничего произойти не может. Нет, не бери в голову.
Я промолчал, оставшись при своем мнении.
— Ну вот, друзья мои, — ибн Кемаль вошел в двери и раскинул руки, будто хотел нас обнять, — сначала мы будем кушать и говорить о хорошем, потом я вас буду одаривать.
— Может, без «кушать» обойдемся? — Кролина провела руками по талии. — Я после шести не ем. Может, сразу с одаривания начнем?
— Как без «кушать»? — ибн Кемаль абсолютно искренне расстроился. — Вы мои гости, вы в моем доме, вы мне помогли. Нет, сначала будем сидеть за достарханом. В конце концов, женщина, прояви уважение ко мне как к хозяину этого дома и как к старику. Когда мне еще доведется посидеть за одним столом с такой красавицей, да!
Он хлопнул в ладоши, по комнате засновали шустрые юноши, которые сноровисто поставили низенький стол, заставили его плошками и блюдами с едой и расстелили ковры.
— Садитесь, гости моего дома, — и ибн Кемаль подал нам пример, опустившись на один из ковров. — День был трудный, и сегодня любой из нас мог не дожить до того момента, когда солнце скроется за горизонтом, чтобы отдохнуть от этого мира. Но мы — дожили, и теперь вправе вознаградить себя за усердие и смелость этими скромными блюдами.
— Скромными? Ну, не знаю, как насчет «скромными», скорее, незнакомыми, — Кро обвела глазами стол и ткнула пальцем в желтоватую массу. — А это что такое? Каша, что ли?
— Не знаю, что такое каша. — Хассан пригладил усы. — Это буламик.
— А там что? — Кро не на шутку заинтересовалась блюдами, источающими пряные ароматы.
— Там? — Ибн Кемаль, как заправский шеф-повар, стал называть неизвестные для девушки названия. — Фалафель, хумус, баба-гануш, почки верченые джейраньи…
— Все-все. Я поняла, что от того, что я узнаю название, для меня ничего не меняется. Я лучше пробовать буду, — потешно замахала руками Кро.
Я отщипнул чутка от того, съел немного этого, но кусок в глотку не лез. Ибн Кемаль ничего просто так не делает, значит, этот банкет устроен неспроста.
Между тем Хассан шутливо общался с Кро, негромко посмеиваясь и не забывая то и дело отправлять в рот кюфту, которой сегодня явно отдавал предпочтение.
Спустя минут двадцать он в очередной раз огладил усы и тожественно произнес:
— Теперь, когда мой долг гостеприимного хозяина выполнен, пришло время вручить вам то, что было обещано.
Кро заулыбалась и потерла ручки.
Ибн Кемаль подошел к невысокому секретеру, стоящему в углу, открыл его и достал оттуда переливающееся камнями ожерелье.
— Подойди ко мне, женщина, — попросил он Кролину. — Возьми это украшение, оно теперь твое. Некогда эта вещь принадлежала той, что была лицом белее снега, лежащего на вершинах гор, прекраснее рассвета и добрее солнца.
Лучница цапнула ожерелье, и я заметил, что по ее лицу пробежала тень недовольства — видно, она рассчитывала на большее.
— Но это не все, — ибн Кемаль, похоже, тоже это заметил. — Сегодня лук прославленного Волиина ибн Алинша снова оказался в руках воина не менее великого, чем был он сам. Так пусть он останется у тебя. Оружие должно служить тем, кто его достоин.
— А-а-а-а-а! — завизжала Кро и бросилась старому ассасину на шею. — Спасибо! Вот спасибо!!!!
Наверное, можно было попробовать и так отжать лук, но это вряд ли привело бы к улучшению отношений с орденом ассасинов. И бог весть, какой сценарий мог запуститься в этом случае — это осознавали и Кро, и я.
— Эй-эй, женщина, отпусти меня, — притворно заворчал явно довольный Ибн Кемаль. — Ты же сейчас задушишь старика!
— Как можно! — Кро только что не подпрыгивала от радости, и, сочно чмокнув его в щеку, уселась обратно на ковер.
— Приятно иногда сделать что-то такое, за что тебя будут вот так благодарить, да, — отметил Хассан. — Ну, а теперь подойди ко мне ты, мальчик.
Я встал, в этот момент ибн Кемаль хлопнул в ладоши, и за моей спиной скрипнула дверь.
Кро вскинула голову, бросила взгляд на вошедшего и успокаивающе мне кивнула. Обернувшись, я увидел Тафира, который подмигнул мне. Он подошел к своему учителю и передал ему меч в довольно-таки скромно оформленных ножнах, что меня немного удивило — на внешний вид предметов в игре не жались, а особенно здесь, на Востоке. А тут — просто дерево, просто кожа…
— Сынок, я не так давно знаю тебя, — как водится, ибн Кемаль начал издалека. — Когда ты в первый раз пришел сюда, ты сопровождал человека, к которому я всегда спокойно повернусь спиной, кто бы что ни говорил, и этого уже было достаточно для того, чтобы я отнесся к тебе хорошо. Сегодня ты доказал мне, что я не ошибся в тебе, ты сдержал свое слово, выполнив порученное тебе дело, воевал как мужчина и достоин награды, поскольку каждое деяние на этом свете должно быть вознаграждено. Не скрою, я думал, как тебя наградить. Казалось бы — в чем же дело? Большинство людей с Запада сказали бы мне: «Хочу золота». Смешные, они почему-то думают, что эти желтые кругляши обеспечат им долгую, счастливую и безопасную жизнь, хэ. Мои дети не раз доказывали им, что это не так, и, полагаю, что еще не раз это сделают. Но ты не такой, нет. Ты воин, и потому мой дар тебе — это не золото, но меч. Возьми его, теперь он твой.
На двух руках ибн Кемаль протянул мне клинок, и двумя же руками я его принял, и сразу глянул на характеристики. Нет, ну интересно же, что прилагалось к такой трогательной и проникновенной речи?
Меч Карамора.
Этот одноручный меч некогда принадлежал могучему и прямодушному воину, который превыше всего в жизни ценил кровное родство и дружбу. Ради своих друзей он был готов умереть, но выжил. Ради своего брата он хотел жить, но умер.