Не хочу, чтобы кто-то из них умер. Еще меньше желаю кого-то из них убивать.
— Ну раз все сыты, то можно и новости вам рассказать. — Ворон выбил трубку в тарелочку, которая всегда стояла на столе именно для этой цели. — Любезные мои разгильдяи, у нас, в магическом сообществе, радость. В нем появился новый архимаг. Событие нерядовое, такое случается не каждый день.
Мои соученики зашушукались. Оно и понятно — стать архимагом было, простите за невольный каламбур, архисложно. Сан архимага — вершина, которую достичь почти невозможно. На весь Рагеллон их сейчас было не более семи. Да что там — иные конклавы возглавляли всего лишь гранд-мастера.
Так что да, новость была прелюбопытнейшая. Для всех, кроме меня. Я сразу смекнул, кому так свезло.
Мой наниматель всегда получает то, что хочет, это я давно усвоил.
— Чего ж вы тогда недовольны? — спросил Карл у Ворона. — Хорошо ведь все?
— Хорошо-хорошо, да не очень-то, — поморщился наставник. — Архимагом этим стал мой однокашник, мы с ним вместе когда-то учились. Да вы его видели прошлой зимой. Тщедушный такой старикашка. Гай Петрониус Туллий. Помните?
— Вот как, — еле слышно произнесла Рози, сидящая рядом со мной. Ее пальчики выбили по столешнице короткую дробь.
Вся она в этом. Уже начала прикидывать выгоду, которую она сможет выдавить из данной ситуации, поскольку она с мастером Гаем знакома лично.
Точнее, теперь с архимагом Гаем. Так вернее будет его называть. Хотя нет, я лучше по старинке своего нанимателя именовать стану. Привык уже.
— Ма-а-астер! — протянула Миралинда. — И вам не чужды простые человеческие чувства? Вот не подумала бы!
— Я так понимаю, юная леди, вы о том, что я сейчас кое-кому завидую? — осведомился у нее Ворон. — По-хорошему, надо было бы вам за подобные намеки наказаньице придумать погадостней, но не стану. Выразился я кривовато и тем самым дал вам повод для подобной фразы. Нет, я не завидую. Хотя бы просто потому, что хорошо его знаю. Да я вообще никогда не сомневался в том, что раньше или позже он станет тем, кем стал. Гай умеет ставить перед собой невыполнимые цели и добиваться успеха в их достижении. Кстати, всем вам бы его упорство, и моя безбедная старость обеспечена. Что за недоуменные взгляды? Я, как ни странно, верю в то, что кто-то из вас может вспомнить о своем мастере, достигнув величия. И предоставить ему стол и приют в своем доме. Разве не так?
Он обвел взглядом каждого сидящего за столом. Мы верно таращили глаза и кивали головами.
— Н-да, значит, зря верил, — вздохнул наставник. — Вот все-таки нет в нынешней молодежи уважения к старшим. Что за времена настали?
— Мастер! — возмутился Карл. — Вы еще сомневались?
— В том, что кто-то из вас сможет стать архимагом? — расхохотался Ворон. — Я и сейчас в этом не уверен. Ладно, успокойтесь, шучу я. Сам как-нибудь прокормлюсь. Что же до Гая… Там загвоздка в другом. Одновременно с саном архимага он еще и главой конклава «Сила жизни» стал, что не менее почетно. Так сказать — убил двух зайцев одной молнией.
— Впечатляет, — присвистнул Рувим. — Дал дядька жизни!
— «Дядька»! — фыркнул Ворон. — Ты такое где в другом месте не брякни. Глава конклава, архимаг — и «дядька»! Но — да, впечатляет. Главы конклавов, как я вам как-то уже говорил, меняются крайне редко. Иные из них по три-четыре десятка лет могут властвовать, а то и поболе. До тех пор, пока не появится достойный преемник.
— И они ему сами передают власть над конклавом? — наивно хлопнув глазами, спросила Агнесс.
— А как же! — усмехнулся Ворон. — Правда, почти всегда посмертно. И, как правило, смерть предыдущего главы бывает скоропостижна и происходит от очень естественных причин. Не вызывающих ни у кого подозрения.
— Ну это-то понятно, — вставил свою реплику Монброн. — Как водится!
Тем временем в зал вернулись Луиза и Магдалена, бледные и измученные.
Увидев их, Аманда оживилась, но де ла Мале, уловив ее движения, непривычно громко для нас всех рявкнула, сверкнув своим единственным глазом:
— Если ты, Грейси, сейчас предложишь нам добавки, то я брошу тебе вызов на поединок. И, не сомневайся, я тебя прикончу! Без жалости и сожаления!
В ее словах было столько уверенности, что даже Аманда, плюющая на чужое мнение, решила не рисковать.
— Так вот, — с интересом досмотрев происходящее до конца, продолжил Ворон. — Вы спрашиваете, чем все это плохо для меня лично? А тем, что мне теперь придется тащиться в Руасси, дабы присутствовать на церемонии принятия Гаем сана и всего остального прочего. А очень не хочется. Просто страх, как не хочется.
— Так и не надо, — предложила Аманда, наконец-то закрывшая котел крышкой. — Если не хочется, чего себя насиловать?
— Вот как все у тебя просто, — с улыбкой прощебетала Рози. — Хотя — о чем я? Грейси же у нас живет только для себя, ей начхать на всех, кто вокруг, на интересы других и даже на свои прямые обязанности. Перетравятся соученики — да и ладно, чего их жалеть?
— Обе правы, — произнес Ворон. — И одновременно обе не правы. Радостно видеть такое единство, закрепите его в кухне.
— Нет! — одновременно сказало несколько человек. — Два дня готовки Аманды — это очень жестоко!
— Мыть они ее будут, — объяснил нам маг. — Ближайшие три дня. Вместе. До блеска. Одна за то, что глупые советы дает, вторая за то, что пытается использовать меня в своих играх. А не поехать я не могу.
— Почему? — поинтересовалась Аманда, никак не отреагировавшая на свалившееся наказание. — Правда не понимаю.
— На то есть несколько причин, — поморщился Ворон. — Первая, и самая важная — это вменено мне в обязанность. Причем и уложениями, и традициями.
— Традициями? — изумилась Гелла. — Вы же не входите ни в один конклав, в том числе и в «Силу жизни». Вам не надо присягать новому главе на верность и целовать его ритуальную мантию.
— Но я соученик Гая. А по давней традиции, возникшей еще до Века Перемен, все, кто постигал основы магии вместе с новым главой конклава, причем неважно какого, обязаны видеть его триумф. То ли чтобы понять собственную никчемность, то ли еще по какой-то причине, понятия не имею. Но тем не менее — все, кто жив из выпуска, должны быть там.
Хорошо, что пригласили только его. Демоны с ним, с Гаем. Но там же и Виталия будет, которую я до сих пор боюсь. И Эвангелина, которая, уверен, до сих пор не простила мне смерти своего ученика, убитого мной на поединке.
— Это что касается традиции, — продолжал свою речь Ворон. — А есть еще уложение, сиречь — закон. И по нему я тоже обязан лицезреть данную церемонию, а после принести поздравления новому патриарху. Я — полноправный наставник будущего поколения магов, принявший жезл мастера из рук посланника Богов. А потому я, как и все остальные маги, имеющие учеников и получившие приглашения на подобное мероприятие, обязаны его посетить, поскольку не исключено, что их ученики по завершению учебы станут членами именно этого конклава. Кстати, в большинстве случаев наставники, наоборот, расстраиваются, когда не получают такие приглашения, особенно те, которые в конклавах не состоят. Какую-никакую, но ответственность мы за вас несем, и всегда неплохо пристроить своих балбесов по завершению учебы в хорошие руки. В свое время наш мастер сделал для этого все, что мог. И я ему за это очень благодарен.
Ага, рассказывай. А то я не знаю, что ты мастера своего подвел, отказавшись от выбора бога-покровителя, после чего вышибли тебя из парадного зала «Силы жизни» с треском.
Хотя — не мне судить нашего учителя. Мы глупостей совершаем не меньше. А то и побольше.
— Тогда не ехать никак нельзя, — веско произнес Мартин. — Если не отправитесь на эту самую церемонию, неприятностей не оберетесь. Оно вам надо?
— Да-да, — неожиданно поддержала его Рози. — И еще — не очень разумно пропускать событие, которое соберет всех сильнейших магов континента. Может, узнаете, что в мире происходит, чего ждать, к чему готовиться?
— Готовиться, де Фюрьи, всегда надо к худшему, — осек ее Ворон. — Потому что ничего хорошего в нынешние времена мага в большом мире ждать не может. А что до сильнейших магов континента… Если не помнишь прошлую зиму, то у тебя очень короткая память, что не делает тебе чести. Это змеиное гнездо, в котором каждый стремится ужалить каждого. Усвой уже эту простую истину.
— Да у нас тут не лучше, — буркнула Аманда.
— О себе говори, — посоветовала ей Эбердин. — Не веди себя как не знаю кто, и все нормально будет.
Знаете, а мне иногда Аманду все-таки жаль становится. Серьезно. Как по мне — нельзя воевать сразу со всем миром. Просто потому, что в этой войне невозможно выиграть. В принципе невозможно.
Но она — пытается.
— Но в целом вы правы — ехать надо. — Ворон печально вздохнул. — Не хочется, а надо. Вот только времени, которое я на это потрачу, жалко ужасно. Ведь, по сути, оно уйдет в никуда. Да еще дорожные расходы… Хорошо хоть, что не на другой конец континента добираться нужно, а всего лишь в Руасси. На мою удачу «Сила жизни» решила проводить это мероприятие именно там. Почему, отчего — не знаю, но нам это на руку.