— Бабушка, — тихо начала она, — Ральф до сих пор не сказал мне, что любит. Это нормально?

Графиня растерянно взглянула на внучку и склонила голову набок. Увидев на лице Лауры отчаяние, старая дама ответила дипломатично:

— Многие мужчины говорят эти слова только после женитьбы — и то редко. Возможно, Ральф такой же.

Лаура с облегчением кивнула. Ведь бабушка уже не раз говорила, что Ральф — кавалер старой школы.

9

Шумный бал был в полном разгаре, когда на него прибыл Курт с семьей. Лаура как раз танцевала с Эберхардом фон Раушенбахом вальс, обещанный ему на берегу озера, а Ральф кружился с Марикой фон Хаммер. Едва завидев сестру, Лаура радостно вскрикнула и издали махнула Ральфу, чтобы он следовал за ней. Проводив ее взглядом, Ральф вздрогнул, как от удара электрическим током. В дверях зала стояла Амалия.

Партнерша проследила за его взглядом и удивленно воскликнула:

— Никак это Амалия?! Как похорошела!

От Марики не укрылся огонь, загоревшийся в глазах Ральфа. Девушка растерялась, ведь всего две недели назад Лаура, взяв с нее клятву молчать, рассказала о своей предстоящей помолвке с Ральфом.

Не могла же я ослышаться, недоумевала Марика. Неужели фантазия сыграла со мной злую шутку? Она тайком поглядывала на Ральфа. Нет, я не ошиблась: он смотрит на Амалию взглядом несчастного влюбленного. Марику охватила жалость к будущей невесте.

Лишь через некоторое время Ральф овладел собой и постарался скрыть свои чувства.

— Да, это Амалия, — с большим опозданием ответил он на вопрос Марики и тихо продолжил: — Она теперь замужняя женщина. Рядом с ней ее супруг. А прелестная девочка, должно быть, их дочка Пири.

Марика заметила: на лбу у него выступили бисеринки пота, в голосе слышалась глубокая печаль. Внезапно она припомнила: кажется, между Ральфом и юной Амалией что-то было, еще до того, как она очертя голову выскочила замуж. Тогда, помнится, поговаривали, что к этому приложила руку старая графиня.

Ральф видел, как сестры обнялись, и ему больше всего захотелось незаметно покинуть этот бал, — одну из сестер он все еще любил, а на второй должен был жениться.

В этот момент Ральф понял: к Лауре он испытывает искреннюю симпатию, очень далекую от настоящей любви. Да, он все еще любит Амалию, но что пользы от этого? Амалия замужем, у нее семья. Для него в ее жизни нет места.

Больше всего Ральф страшился сейчас оказаться в компании обеих сестер — ведь Лаура могла представить его как своего будущего мужа. Эта мысль ужаснула его. Он с благодарностью посмотрел на Марику, поскольку ее общество как-то защищало его от нежелательных контактов. Марика поняла его чувства и попыталась отыскать взглядом своего жениха, принца Уго фон Тесла. Уж он-то поддержит Ральфа, оказавшегося в столь затруднительном положении. В конце концов они ведь друзья.

Лаура между тем удивлялась, почему ее возлюбленный держится на расстоянии. Впрочем, задерживаться на этой мысли она не стала — ее радовала долгожданная встреча с сестрой. Как много надо рассказать Амалии! Свою очаровательную племянницу Лаура сразу прижала к груди и долго не хотела отпускать, а девочка во все глаза смотрела на окружающее великолепие.

— Мама, можно, я побегаю по замку? — взмолилась Пири.

— Завтра, детка, завтра. А сегодня давай попразднуем вволю, раз уж приехали на бал.

Лаура наклонилась к племяннице:

— Хочешь, я тебя проведу по замку? Идем, покажу тебе рыцарский зал.

И, взявшись за руки, они отправились осматривать замок.

В этот момент к Амалии приблизилась старая графиня. Амалия почувствовала в ней некую настороженность, почти испуг. Но это ее не удивило — они с бабушкой расстались едва ли не враждебно, и до сих пор Амалия испытывала к графине неприязнь, хотя и не подавала вида. Амалия обняла бабушку и расцеловала ее в обе щеки.

Старая дама с облегчением вздохнула. Больше всего она боялась первой встречи — давние слова Амалии, полные обиды, до сих пор звучали у нее в ушах. Уж как девочка просила тогда не отдавать ее замуж, потому что она любит Ральфа! А что с ней будет, когда она услышит о предстоящей помолвке Лауры? Ведь все может пойти прахом. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы Амалия узнала об этом. Лаура должна молчать, надо только придумать для этого достаточно веский довод. В эту минуту графиня горько пожалела, что пригласила Амалию с семьей на праздник.

Танцуя с Лаурой, Ральф украдкой поглядывал на Амалию, которая кружилась в объятиях своего мужа. Ревность пронзила его сердце раскаленной иглой. Он почти ненавидел мужчину, похитившего у него возлюбленную.

— Это самый веселый бал в наших местах, — беспечно щебетала Лаура, и он машинально кивал ей в ответ. — Ты только посмотри, какая красавица наша Амалия. А ведь ты, наверное, знал ее и раньше, — ни о чем не подозревая, продолжала Лаура. — Вы же почти ровесники.

— Конечно, знал, — холодно ответил Ральф и добавил с некоторой двусмысленностью: — Мы даже играли когда-то вместе, но это было очень давно.

Лаура истолковала его слова по-своему и с огорчением заметила:

— Мне кажется, она тебе не очень нравится. Если бы ты узнал Амалию поближе, ты был бы о ней лучшего мнения.

В ответ Ральф буркнул что-то нечленораздельное.

Лауре расхотелось говорить о сестре, и она повела Ральфа к столу, уставленному закусками. Набирая на тарелочку изысканные деликатесы для себя и для него, она увидела, как Курт оживленно здоровается со своими коллегами и бывшими соучениками.

— Смотри-ка, Курт встретил старых друзей. Бабушка пригласила их специально для него. Она его просто боготворит. — И Лаура мягко улыбнулась при этих словах. Внезапно ей в голову пришла удачная мысль. Радуясь своей находчивости, Лаура предложила: — Это означает, что в ближайшие часы моей сестре придется скучать одной, без мужа. Давай подойдем и попробуем развлечь ее.

— Иди одна. У вас наверняка найдется о чем поговорить с глазу на глаз.

Лаура вскинула на него глаза, в которых плескалось огорчение. Теперь ей стало окончательно ясно, что ее подозрения справедливы: Амалия неприятна Ральфу. И Лаура решила, что при первой возможности постарается сблизить этих двух самых дорогих ей людей.

— А ты не рассердишься, если я оставлю тебя одного?

— Нет, радость моя. Чуть позже я подойду к вам.

Лаура с облегчением вздохнула и, действуя совершенно импульсивно, привстала на цыпочки и поцеловала его в щеку. Ральф встревоженно взглянул на Амалию, но та, к счастью, не видела этого поцелуя. Ему еще сильнее захотелось оказаться где-нибудь на краю света.

Чуть позже, танцуя с Марикой фокстрот, Ральф издали смотрел на обеих сестер, таких удивительно разных. Рядом с Амалией Лаура казалась просто ребенком. Ах, как ему хотелось хоть раз станцевать со своей любимой, прекрасной Амалией, хоть в танце подержать ее в своих объятиях. Замечтавшись, он неосторожно наступил Марике на ногу.

— В каких эмпиреях вы витаете, дорогой маркиз? — одернула его Марика, и он с виноватой улыбкой попросил прошения.

Когда танец закончился, Ральф предложил Марике принести что-нибудь выпить. Она одарила его лучезарной улыбкой:

— С удовольствием! Не откажусь от бокала красного вина.

Ральф поклонился и поспешил исполнить ее желание. Лаура видела, как он отошел от Марики, и взволнованно обратилась к сестре:

— Вон там стоит моя самая близкая подруга, Марика фон Хаммер. Идем, я тебя с ней познакомлю.

На самом деле Лауре не терпелось поскорее свести сестру с Ральфом. Она понимала, что он должен скоро вернуться. С каким удовольствием Лаура рассказала бы сестре о предстоящей помолвке, но что-то мешало ей сделать это. Пока они с Амалией пробирались к Марике, Лаура наспех в общих чертах излагала самые общие сведения о семье фон Хаммер.

— Мать Марики — известная киносценаристка, а отец погиб в автокатастрофе. Марика тогда была еще совсем маленькая. Теперь она невеста наследного принца Уго фон Тесла. Он до недавнего времени почти все время пропадал в экспедициях где-то в Африке.

Амалия забавлялась, слушая, как младшая сестренка фонтанирует короткими фразами в телеграфном стиле, а Марика уже улыбалась им.

— Мне кажется, Лаура пытается втиснуть всю сложную историю нашей семьи в несколько слов.

Обе сестры дружно рассмеялись.

В этот момент вернулся Ральф с бокалом вина для Марики.

— Можно и мне с вами посмеяться?

Вскоре все четверо оживленно болтали. Присутствие Марики существенно облегчало ситуацию. Спустя некоторое время Лаура под каким-то незначительным предлогом отозвала Марику в сторону.

Амалия и Ральф молча стояли друг против друга. Им недоставало той непринужденности, какую придавали беседе Марика и Лаура.

— Хочешь потанцевать? — смущенно спросил он.

Амалия кивнула.

Ральф был хорошим танцором. Вначале он держал ее на расстоянии от себя, а затем стал притягивать все ближе и ближе. Их сердца учащенно забились, все окружающее словно погрузилось в туман. Амалия упивалась близостью Ральфа, словно волшебным эликсиром счастья. Музыка смолкла, но они продолжали медленно кружиться, не замечая тишины.

Очнувшись от этого прекрасного сна и заметив, что музыка уже смолкла, они рассмеялись. Наконец-то натянутость между ними исчезла. Амалия простонала:

— Мне жарко. Ты не проводишь меня на террасу?

Ральф с радостью согласился.

Стояла теплая летняя ночь. Ясное небо усыпали сотни тысяч звезд.

— Вон там Большая Медведица, — указала Амалия на небосвод. — И даже хорошо виден Млечный Путь.

Она смолкла и потупилась. Возникшая было непринужденность снова исчезла. Ральф молча, с мукой смотрел на нее и вдруг спросил:

— Почему ты мне тогда не написала, не сообщила, что любишь другого? Неужели я не имел права знать, что ты собираешься замуж?

— Но я писала тебе, и не раз, — удивилась Амалия. — Я так надеялась, что ты хоть что-нибудь предпримешь. Однако ты даже не ответил.

Ральф в ужасе смотрел на нее широко раскрытыми глазами.

— Не понимаю… Объясни, пожалуйста.

И Амалия расплакалась. Только сейчас она догадалась, что Ральф не виноват в своем тогдашнем ужасном молчании. Он обнял ее за плечи и прижал к себе.

— Это все бабушка, — всхлипывала Амалия. — Она не хотела, чтобы мы поженились. Она перехватывала наши письма.

— Не плачь, мой ангел, прошу тебя, — молил Ральф, не в силах видеть ее страдания.

Амалия улыбнулась сквозь слезы: он назвал ее ласкательным словом времен их любви. Она взяла его за руку и увлекла за собой в парк. Но того, что случилось в предыдущую встречу, не повторилось. Они просто говорили о том, как бы все могло быть, сложись их жизни иначе.

— Ах, Ральф, теперь мы ничего не можем изменить, как бы нам ни хотелось этого. Я замужем, и у меня маленькая дочка, ей нужны и отец, и мать. Я не могу лишить Пири семьи. — Амалия тихонько заплакала.

Он понимающе кивнул.

— Ты права, прости, что я надрываю тебе сердце. Я люблю тебя и никогда не перестану любить. Но мы можем быть только друзьями.

— Я тоже всегда буду любить тебя, пожалуйста, помни об этом, — еле слышно ответила Амалия.

— Нам лучше поскорее вернуться в замок, — сказал Ральф, не в силах больше сдерживать себя.

Амалия собрала все свои силы, чтобы вновь не расплакаться, а Ральф в этот момент отдал бы все, чтобы схватить любимую женщину и убежать с ней куда-нибудь к черту на кулички, убежать без оглядки. Ее губы в последний раз коснулись его губ, и они со стоном оторвались друг от друга. Потом, терзаясь жгучими муками, условились, что все последующие дни будут избегать встреч, дабы больше не причинять себе невыносимой боли.

— Я завтра же уеду в свое имение, так будет лучше для нас обоих, — сказал Ральф, и к горлу Амалии опять подступили слезы, но она мужественно проглотила их.

Когда они медленно поднимались по ступеням к замку, их встретил Курт, который уже давно тщетно искал жену. Увидев ее в обществе маркиза, он вскипел:

— Вот ты с кем!

Ральф счел за лучшее оставить супругов наедине. Он обозначил учтивый поклон и молча удалился. Курт проводил соперника ненавидящим взглядом и, гневно сверкая глазами, повернулся к жене, обрушив на нее град упреков. Она молча сносила их, даже не пытаясь оправдаться.

Как только Ральф вернулся в бальный зал, навстречу ему бросилась Лаура:

— Где ты пропадал? Я тебя потеряла. А где Амалия?

— Она в саду со своим мужем, — лаконично ответил Ральф.

— Надеюсь, тебе удалось хоть немного поговорить с ней? Ты же знаешь, как для меня важно, чтобы вы поняли друг друга. В конце концов мы ведь теперь одна семья.

Он обнял ее за плечи и рассеянно пробормотал:

— Знаю, знаю, милая, не беспокойся, все будет хорошо.

Лаура заподозрила неладное, но тут же успокоила себя: у Ральфа еще будет возможность узнать Амалию поближе и изменить о ней свое мнение. Уж она, Лаура, об этом позаботится.

Вскоре после этого Ральф, сославшись на головную боль, сказал Лауре, что должен уйти:

— Наверное, грипп начинается, меня всего просто ломает.

Прощаясь со старой графиней, Ральф заметил, что она чем-то рассержена. Уж не заметила ли, как они с Амалией надолго уединились в саду? И ему снова припомнилось все, о чем рассказала Амалия. Теперь они навеки разлучены, и виновата в этом исключительно старуха. Ей удалось разрушить их счастье. О, как же Ральф в этот миг ненавидел ее!

— Не окажете ли вы мне честь прийти к нам завтра в четыре часа на чашку кофе? — Она сладчайше улыбнулась, будто разгадав тайные мысли молодого человека.

Ральф холодно взглянул на графиню и вежливо отказался, сославшись на начавшуюся болезнь. Старой графине это было только на руку. Лучше бы он вообще не появлялся в замке до тех пор, пока не уедет Амалия.

10

Курта трясло от ярости. Он грубо схватил Амалию за руку:

— Тебе непременно нужно сделать из меня посмешище? Ты все-таки моя жена!

Амалия покорно опустила голову.

— Прошу тебя, дорогой, успокойся. Ничего не случилось. Маркиз де Ровуа вывел меня на воздух, потому что мне стало дурно. В зале так душно…

Курт язвительно усмехнулся:

— Придумай что-нибудь получше. — Он резко притянул жену к себе, его губы больно впились в ее рот, но Амалия не посмела сопротивляться.

— Я хочу взглянуть на Пири. Давай уйдем. Я очень устала.

— Но вечер в самом разгаре, — возразил Курт.

Амалия почувствовала: он хочет доказать свою власть над ней. Видимо, ревность совсем лишила его рассудка. Курт твердо взял ее под руку и повел в танцевальный зал.

Ночью Курт разбудил жену и сообщил о своем решении:

— Сегодня утром мы уезжаем!

Ночь он провел без сна, и ревность яркими красками рисовала ему одну за другой фривольные сцены с участием жены и красавца маркиза. И снова град упреков обрушился на голову Амалии. Она чуть не расплакалась. Нервы у нее были напряжены до предела.

Курт встал, чтобы упаковать чемоданы, и Амалия в отчаянии закрыла глаза. Впрочем, может, оно и к лучшему. Больше ее ничто здесь не удерживает. А Лауру она пригласит к себе, чтобы не спеша обо всем поговорить. В письме ведь не напишешь о том, что так угнетает душу.

В один из дней Ральф повел Лауру в фешенебельный ресторан. После бала они еще не виделись. Лаура с огорчением поведала ему о внезапном отъезде Амалии. По-видимому, предположила Лаура, между супругами возникли нелады: у Курта был такой рассерженный вид.

Печаль и растерянность девушки тронули сердце Ральфа, и он еще раз дал себе клятву никогда не причинять ей боли.

— Давай немного подышим свежим воздухом, — предложил он, остановив машину.

Лаура с радостью согласилась. Она согласилась бы на что угодно, лишь бы быть рядом с любимым.

— Как ты думаешь, они приедут на нашу помолвку? Может быть, у Амалии и с бабушкой нелады?

В глазах девушки стояли слезы, Ральф привлек ее к себе и, утешая, нежно гладил по голове. В этот момент он дал себе еще одно обещание: забыть Амалию. Он приподнял подбородок Лауры и поцеловал ее с таким отчаянием, словно хотел этим поцелуем поставить точку на своем прошлом.

Она доверчиво приникла к Ральфу. Этот поцелуй показал ей, как сильно он ее любит. Лауре не терпелось поскорее стать женой Ральфа. Ей хотелось всей полноты отношений, какие только бывают между мужчиной и женщиной.

Курт работал как одержимый, не давая себе ни отдыха, ни покоя. Для семьи у него совсем не оставалось времени. Амалии казалось, что в картинах мужа появилось что-то зловещее. В цветовой гамме и даже в манере письма таилась некая угроза. Курт вдохновенно писал черепа и изможденные фигуры, отдаленно напоминающие людей, не жалея для фона багровых и черных красок.

Однажды вечером Курт закончил работу раньше обычного. Больше всех обрадовалась этому маленькая Пири. Ее любимый папа уже несколько недель даже не ужинал с ними за одним столом.

— Я только приму ванну и спущусь, — пообещал Курт.

Он уже собирался лечь в ванну, как вдруг содрогнулся от резкой боли в груди. Он попытался закричать, но не смог. Хрипя, Курт схватился за сердце и, потеряв сознание, рухнул на пол.

11

В замке Тесла в это время пышно праздновалась свадьба. Наследный принц Уго фон Тесла и графиня Марика фон Хаммер заключили брачный союз. Мать невесты и ближайшая подруга не отходили от новобрачной. Когда в церкви старый граф фон Тесла повел невесту своего сына, всю в белых кружевах и шелках, к алтарю под торжественные звуки органа, Лаура чуть не заплакала — таким волнующим был этот момент.

Когда молодые ответили священнику «да», в церкви воцарилась полная тишина. Лаура видела в глазах невесты слезы счастья. Она тайком смахнула и свои слезы и обернулась к Ральфу. Тот улыбнулся и заговорщически подмигнул ей. Трогательный и торжественный момент не оставил равнодушным и его.

Вершиной торжества был традиционный танец невесты, во время которого она должна была бросить свой букет в толпу. Девушка, которая поймает букет невесты, станет следующей праздновать свадьбу.

Лаура тоже оказалась в кругу будущих невест. Когда Марика бросила букет, Лаура вскинула руки, чтобы поймать его, но он упал прямо у ее ног. Она испугалась, усмотрев в этом дурное предзнаменование, однако все же нагнулась и подняла цветы. Никто из присутствующих, кажется, не счел эту маленькую деталь плохой приметой, все ликовали и хлопали в ладоши.

Ральф протиснулся к Лауре сквозь толпу, обнял ее и принародно поцеловал в губы. Ликование усилилось. Ральф довольно улыбнулся и поднял руки, требуя тишины.

— Пока что это секрет, но мы с Лаурой собираемся на Рождество отпраздновать нашу помолвку, — объявил он собравшимся, сияя от счастья.

Провожая в этот вечер Лауру, Ральф нежно шепнул ей на ухо:

— Сладкого тебе сна, душа моя, пусть тебе приснится что-нибудь очень хорошее.

— Я люблю тебя, Ральф, — не сдержалась Лаура.

Он улыбнулся и, прижимая ее к себе, ответил:

— Я тебя тоже.

И тут Ральфа вдруг пронзила мысль об Амалии. Он вспомнил, как впервые сказал ей о своей любви. Ральф судорожно попытался отогнать болезненные воспоминания — ну почему они обрушились на него именно в эту минуту? — и приник к Лауре, ища у нее поддержки и утешения. Лаура была на вершине блаженства. Ральф ее любит! Наконец-то он произнес эти заветные слова!