— Идём сегодня с нами в клуб?
Я поморщилась:
— Так себе предложеньеце.
Анька мягко улыбнувшись, пояснила:
— У Маши сегодня день рождения.
В клуб идти не хотелось — лишние траты перед грандиозной в моей жизни поездкой в Питер были бы неуместны, но отказать Машке, которой, по всей видимости, некого было пригласить на свой день рождения, совесть не позволяла. Не скажу, что я всегда такая добренькая: иногда мне кажется, что глубоко за моими глазными яблоками живёт злобный маленький хорёк, который с попкорном в маленьких когтистых лапках сидит перед телевизором и смотрит нескончаемо длинный фильм о моей жизни. И не просто смотрит, а комментирует со злым ехидством каждый поворот событий, каждую деталь, каждую фразу. Весь этот фильм пронизан его циничными шутками. Но иногда в моем сердце просыпается странное щемящее чувство жалости к окружающим, словно внутренний хорёк устаёт быть злым и на минуту — другую в нем просыпается что-то похожее на милосердие к героям фильма. В такие редкие минуты я иду на поводу у людей, не потому что слабая, а потому что непостижимым образом начинаю чувствовать то невысказанное, стыдливое, что бывает у них, в чем они не хотят признаться вслух, но желают быть понятыми.
Потому и, глядя на выжидающие Машкины глаза, я, скрепя сердце, кивнула:
— Хорошо, пойдёмте.
Знакомство с Машкой мы с Анькой закрепили болтологией ни о чем за длинной конфетной линией, а потом и совместным обедом в столовой.
* * *
После обеда я сидела в курилке и неспешно листала ленту новостей, как вдруг моё внимание привлёк пост с довольно любопытным содержанием.
«Недавно переехали в новую квартиру по адресу бульвар А***, дом 47. Сначала все было спокойно. А вчера соседи не давали спать. По всей видимости они были пьяны. Девушка, находясь под какими — то веществами, бегала по подъезду голая и с пакетом дерьма в руках. Она побежала к бабушке снизу и принялась стучать к ней в дверь. Наверное, крыша совсем поехала! У них там был ещё ребенок, который странно смеялся и, как Маугли, стоял на четвереньках. Дети в двенадцать ночи должны спать!!! Куда смотрит ПДН? Страшно даже представить, что творится в той квартире! Пожалуйста, анонимно!»
Ах ты, аноним белобрысый!
Едва гудок оповестил об окончании дневной смены, я заторопилась в раздевалку, чтобы скорее переодеться и бежать домой. Мне не терпелось поговорить об этом посте с Динарой.
Жонглёрша и Анька заговорщески посмотрели на меня, встретив у служебного автобуса. Мы залезли внутрь, расселись.
Перед выходом я сказала, что приду без подарка, на что Машка радостно закивала и махнула рукой.
— И не нужно ничего, просто оттянемся.
Я вспомнила про Динару, хотя и не была уверена, что та согласится пойти.
— А подругу могу с собой взять?
— Конечно, приводи! Веселее будет!
Условившись с девчонками, что встретимся в 23:00 в клубе «Голос ночи», я вышла из автобуса и двинулась домой.
На втором этаже я остановилась у квартиры под номером 38, откуда прошлой ночью выглянул белобрысый парень. Поколебавшись, нажала на дверной звонок. Дверь открыла уставшего вида женщина в застиранном халате и с неопределённым цветом волос.
— Вам кого? — бесцветно спросила она, вперя в меня взгляд, такой же бесцветный, как и голос. Я растерялась: почему-то думала, что на пороге будет тот паренёк.
— Хм, добрый вечер. Хотела поговорить с вашим сыном.
Женщина неприятно ухмыльнулась и отчего — то перешла на «ты»:
— А лет тебе сколько?
Я проигнорировала её неуместный вопрос и решила перейти к сути:
— Ваш сын вчера ночью кое — что понял неправильно и написал пост в соцсети…
— Ха, так ты из алкашей этих? — бесцветная презрительно кивнула в сторону квартиры подруги. Невоспитанность этой хамки с каждой секундой росла и грозила преодолеть красную отметку допустимого, после которого закономерно начинается безобразный скандал.
— С чего вы решили что мы алкаши? — как можно спокойнее сказала я. Глаза мамаши белобрысого вдруг стали расширяться, а губы нервно дрогнули, готовясь к атаке. Когда она заговорила, голос её вдруг приобрёл гнусаво — дребезжащий оттенок, и он, атакуя мои уши, царапнул барабанные перепонки:
— А какого гноя вы бегаете среди ночи по лестнице с говном? Совсем очумели! У меня ребёнок из — за вас не спал! А у него экзамены на носу!
Я удивилась больше её противному голосу, нежели звучному «какого гноя». Я придвинулась ближе и постаралась придать своему голосу больше твёрдости:
— Слушай сюда, уважаемая! Твоему дурачку рано на экзамены, он писать научился, но с критическим мышлением у него явно проблемы! Ты в курсе, что этажом ниже живёт больная бабка?! Это она вчера нам дерьмо под дверь подсунула! Разобраться надо сначала, а потом строчить!
— Ага, конечно! Бабку довели, ещё и сюда пришла с разборками! Иди отсюда, пока я полицию не вызвала!
Глаза женщины дико завращались в орбитах, слюна в беспорядочной словесной очереди стреляла во все стороны. С этими воплями она захлопнула дверь, а я осталась стоять с открытым ртом. Вот это поворот!
«Ну погоди, — злорадно подумала я, открывая ключом свою дверь — изыщу способ на тебя соседку снизу натравить, посмотрим, как тогда запоёшь».
В квартире передо мной предстала любопытная картина: Алина и Митя, догоняя друг друга, носились по дому, захлёбываясь от смеха. Старшая Арина сидела на кухне и, ничего не замечая вокруг себя, вслух читала о приключениях Буратино. Пол, диван в зале, тумбы, телевизор, синий палас — все было облеплено белыми перьями, словно несколько мгновений назад по квартире пробежало стадо бешеных гусей. Вадика дома не оказалось, Динару я тоже не сразу заметила.
— Аришка, где мама? Ариша!..
Девочка подняла голову и тонким пальчиком указала — в спальне. Я вошла в спальню и обнаружила подругу распростёртой на полу.
— Динара! Что с тобой?.. Что случилось?
Динара села, вытерла слезы.
— Соня, это невозможно. Эти дети… Я убралась, пришли Аришка с Алинкой, накормила их. Потом повела Аришку на кружок. Алинке включила мультики, сказала, чтобы накормила Митьку, когда он проснётся. Мы там пробыли всего час, возвращаемся, а тут… эти дьяволы устроили погром — порвали подушку, раскидали перья. Видимо, добрались до моего пчелиного мёда и размазали его везде. Ну как так можно? Ну зачем они так?
Ее глаза светились от обиды и бессилия. Я поняла, что про пост лучше не рассказывать.
— А где Вадик?
— Вадик пришёл, посмотрел на все это и сказал, что идёт на хоккейный матч. Даже меня не позвал… Конечно, зачем он позовёт? Иначе кто все это будет убирать!
Мы попытались убраться дома, но спустя сорок минут поняли, что до конца эти перья все равно не вымести и не пропылесосить. Пришёл Вадик с блестящими глазами то ли от игры, то ли от сопровождавшей её выпивки. Сразу же завалился на диван и взял в руки джойстик. Мы с Динарой переглянулись и в ее глазах я увидела одно — единственное слово из огромных огненных букв: «В.А.Л.И.М.».
Динара увлекла меня на кухню и горячо зашептала:
— Соня, мне все равно сколько сейчас времени. Мне просто нужно сейчас куда — нибудь пойти, чтобы проветриться, иначе я тут свихнусь… Ты понимаешь?
Я закивала и, сдерживая радость, тихо проговорила:
— На самом деле, нас ждут девчонки с завода. Собираемся в 23:00 в «Голосе ночи», так что, айда — гулять.
Лицо Динары мгновенно просияло и мы, стараясь скрыть эмоции, чтобы до поры до времени дьяволята и Вадик не прознали, что мы уходим, принялись собираться. Динара со словами: «Так, в стирку надо вещи бросить», — деловито прошла к шкафу (свет в зале был выключен, поскольку Вадик для пущей реалистичности любит играть в темноте), вытянула из груды вещей несколько тряпок и демонстративно понесла их ванную. Вадик и ухом не повёл. Я тем временем в маленькой спальне открыла задвижку комода, в котором хранились мои вещи, и выудила оттуда чёрное платье, пиджак и колготки. Скомкав вещи, я прошмыгнула в ванную комнату.
Часть вещей Динара действительно закинула в барабан стиральной машины. Другую — бордовые брюки и белую рубашку без рукавов натянула на себя. Я развернула свои вещи и поняла, что пиджак мятый, а утюжить его сейчас не представлялось возможным. Надела платье, натянула колготки, жестом спросила у подруги: «Норм?», та подняла большой палец вверх: «Норм» и принялась красить глаза. Я молча причесалась, прыснула на себя духами. Закончив с туалетом, мы кивнули друг другу и вышли из ванной. Динара заглянула в зал и сказала:
— Вадь, мы немного расслабимся. Детей спать уложи.
Вадик повернулся с отвисшей челюстью:
— В смысле — расслабимся?
Динара, нисколько не смутившись его челюстью, спокойно сказала:
— Ну как ты сегодня расслабился на игре, так и мы хотим расслабиться. Ты же не против?
Вадик застыл с джойстиком в руках. Его героя на экране мочили мечами и топорами. Аришка, Алинка и Митька высунулись из своей спальни и таращили удивлённые глазища на мать.
Всеобщее молчание затянулось, в любую секунду домочадцы Динары могли прийти в себя и не позволить ей уйти, потому я потянула подругу за рукав, мол, пора. Мы быстро оделись, схватили в охапку сумочки и направились к выходу.
